рассказ о сверхъестественном ужасе. В ней есть только намеки на космическое, в частности
в дневнике Блейка, в остальном же рассказ примечателен, главным образом, живым и
ярким образом Провиденса.
Многие из описанных ориентиров явно имеют аналоги в реальности. Вид из окна
кабинета Блейка, как прекрасно известно, ничто иное, как живое описание того, что
Лавкрафт видел из окна собственного кабинета в доме 66 на Колледж-стрит:
Из кабинета Блейка... открывался изумительный вид на распростертые внизу городские -
крыши и на таинственные закаты, пылавшие за ними. Вдали, на горизонте, лиловели
склоны далеких холмов. А на их фоне, примерно на расстоянии двух миль, высилась
призрачная громада Федерал-Хилла, ощетинившаяся скопищем кровель и шпилей, чьи
далекие очертания таинственно и зыбко колебались, принимая причудливые формы, когда
городские дымы, вздымаясь ввысь, окутывал их.
Описание почти идентично тому, что можно найти в письмах Лавкрафта к Блоху и другим
после его переезда в дом 66 на Колледж-стрит в мае 1933 г. Именно этот вид и по сей день
открывается с Проспект-террэс, расположенной на уступе Колледж-хилла.
Церковь, столь заметно описанная в рассказе, также реальна (или, скорее, была реальна):
это католическая церковь Св. Иоанна на Этуэллз-авеню на Федерал-Хилл, недавно
приговоренная и разрушенная. Эта церковь реально была расположена на возвышении,
хотя и не была (по крайней мере, в наше время) окружена металлической оградой. Во дни
Лавкрафта это было весьма процветающее предприятие, важнейшая католическая церковь
в районе. Описание интерьера и колокольни весьма аккуратно. Лавкрафт слышал, что в
конце июня 1935 г. шпиль церкви был разрушен молнией (он в это время гостил во
Флориде у Барлоу); вместо того, чтобы восстановить шпиль, церковные власти попросту
накрыли кирпичную башню конической шапкой. Этот инцидент без сомнения дал толчок
его воображению.
Конец 1935 г. увидел четвертый - и последний - рождественский визит Лавкрафта к
Фрэнку Лонгу и остальной нью-йоркской шайке. Как ни странно, письма и/или открытки,
которые он должен был посылать Энни Гемвелл, не сохранились, так что нам приходится
воссоздавать детали визита по его письмам к другим. Лавкрафт, очевидно, покинул
Провиденс в воскресенье, 29 декабря, и отсутствовал до 7 января. Помимо обычного
светского общения со старыми друзьями (Лонг, Лавмен, Уондри, Тальман, Лидс, Кляйнер,
Мортон) он встречался с новыми людьми: со своим новым корреспондентом Дональдом А.
Уоллхеймом, с Артуром Дж. Берксом, чьи "Колокола океана" (декабрь 1927 г.) он
справедливо полагал одной из лучших вещей, появившихся в "Weird Tales", и с Отто
Байндером, который совместно с братом Эрлом публиковал мистические и научно-
фантастические рассказы под псевдонимом Ээндо (Eando = E. and O.) Байндер. Он в первый
раз с 1931 г. встретил Сибери Куинна и посетил обед Американской Литературной
Гильдии - организации, к которой Хью Б. Кейв давно уговаривал его присоединиться.
Лавкрафт дважды посетил новый планетарий Хейдена Американского музея
естественной истории, который потряс его своими изощренными чудесами, включавшими
гигантскую модель Солнечной системы, которая показывала планеты вращающимися -
вокруг Солнца на реальных относительных скоростях, и купол, способный показать облик
небесного свода в любой час, в любой сезон, на любой широте и в любой исторический
период. Лавкрафт купил два 25-центовые планисферы и щедро подарил их Лонгу и
Дональду Уондри, чтобы те меньше ошибались, упоминая в своих историях созвездия.
Как раз накануне отъезда до Лавкрафта дошли смутные слухи о рождественском
сюрпризе, который готовит ему Барлоу - о переиздании "Кошек Ультара" в виде брошюры.
Лавкрафт ничего не заподозрил, когда в октябре Барлоу мимоходом поинтересовался,
были ли в рассказе, вышедшем в "Weird Tales", какие-то опечатки; Лавкрафт ответил
отрицательно, на том все и закончилось. Учитывая щепетильное отношение Лавкрафта к
ошибкам и опечаткам в его вещах, ничего удивительного, что первым, о чем он спросил
Барлоу, когда услышал о брошюре, было: "Господи помилуй, Сэр, каково Вашему Дедушке
было услышать о святской брошюре, напечатанной без разрешения или вычитки?" Но его
страхи оказались беспочвенны: когда он, наконец, увидел книжицу (у Фрэнка Лонга), он не
только пришел в безграничный восторг от щедрости Барлоу, но и с облегчением
обнаружил, что текст напечатан крайне аккуратно и основательно.
"Кошки Ультара" - один из самых лакомых кусочков для коллекционера-лавкрафтианца.
Было напечатано и переплетено сорок экземпляров "стандартного" издания (со штампом
"The Dragon-Fly Press, Кассия, Флорида"), а еще два экземпляра были отпечатаны, как
особые Red Lion Text. Один из них (Лавкрафта) сейчас находится в библиотеке Джона Хэя;
местонахождение другого неизвестно. Похвалы, которые Лавкрафт возносил этой
очаровательной книжицы, были оправданы: "Позвольте мне повторять свои поздравления
качеству и аккуратности печати. The Dragon-Fly Press несомненно делает успехи!"
Другой книжицей, появившейся, видимо, в это же время, был "Чарлстон" . Это
мимеографическая брошюра, которая существует в двух "изданиях", если их можно так
назвать. Г.К. Кениг, который в начале 1936 г. подумывал съездить в Чарлстон, попросил у
Лавкрафта краткое описание тамошних достопримечательностей. Лавкрафт, всегда
готовый поразглагольствовать о городе, любовь к которому была сравнима только с его
любовью к Провиденсу, написал 12 января длинное письмо, которое сочетало краткую
историю Чарлстона с советами по пешему маршруту. Это письмо в действительности было
ничем иным, как сокращенным пересказом великолепного (и в то время все еще
неопубликованного) "Отчета о Чарлстоне" 1930 г. - лишенным архаичных словечек, а
также большей часть наиболее интересных, но слишком личных ремарок. Кениг пришел от
письма в такой восторг, что распечатал и мимеографировал его, сделав порядка 25 копий.
Когда Лавкрафт получил свой экземпляр, он нашел в нем ряд ошибок, которые предпочел
бы увидеть исправленными; в свою очередь Кениг попросил его переписать начало и
конец письма, чтобы превратить письмо в эссе. После того, как все правки и изменения
были внесены, Кениг отпечатал где-то 30-50 экземпляров новой версии и "переплел" их
(как и первую версию текста) в картонные папки, на которых было напечатано "ЧАРЛСТОН
/ Г. Лавкрафт".
Трудно установить точную дату этих изданий. Лавкрафт упоминает о получении первой
версии 2 апреля, а второй - в начале июня. Еще один необычный момент - то, что брошюра
по Чарлстону, напечатанная весной того же года Eletrical Testing Laboratories (где работал
Кениг), содержит сделанные рукой Лавкрафта зарисовки чарлстонских зданий и
архитектурных деталей. Директор лаборатории увидел иллюстрации (Лавкрафт приложил
их к своему письму на отдельных листках), когда брошюра шла в печать, и попросил у
Кенига - а не у Лавкрафта - разрешения напечатать и их. Самолюбие Лавкрафта было
приятно потешено новым появлением в печати в качестве художника, первым за
последние тридцать лет - предыдущим была астрономическая статья, написанная для
"Providence Tribune" (1906-08), которая содержала нарисованную от руки карту звездного
неба. Отыскать следы этой брошюры не удалось.
Вскоре после возвращения из Нью-Йорка, Лавкрафт - загруженный литературными
обработками, разгорающейся междоусобицей в НАЛП и (зловеще) тяжелым случаем того,
что он называл "гриппом", - все-таки изыскал время ввязаться в очередной литературный
проект, на сей раз совместный с Кеннетом Стерлингом. Результатом стал интересный, хотя
и легковесный научно-фантастический рассказ "В стенах Эрикса" [In the Walls of Eryx].
По словам Стерлинга идея невидимого лабиринта принадлежала ему и была
позаимствована из знаменитого рассказа Эдмонда Гамильтона (горячо любимого
Лавкрафтом) "Бог-чудовище Мамурта" [The Monster-God of Mamurth] ("Weird Tales", август
1926 г.), где описано невидимое здание в пустыне Сахара. Стерлинг набросал черновой
вариант из 6000-8000 слов; Лавкрафт полностью переписал его ("без промедления",
заявляет Стерлинг) - в блокнотике из линованной бумаги, видимо, похожем на тот, в
котором он написал "За гранью времен", - в процессе расписав текст до 12 000 слов. Из
рассказа Стерлинга напрашивается вывод, что известная нам версия рассказа полностью
принадлежит Лавкрафту - и, действительно, именно так он и читается; можно только
предположить (оригинальный черновик Стерлинга не сохранился), что, как и в случае с
рассказами Прайса и Ламли, Лавкрафт, как мог, старался сохранить стиль самого
Стерлинга и, разумеется, его идеи.
Соавторы развлекались, вписывая в рассказ ехидные шуточки над общими знакомыми
(например, фарнот-мухи = Фарнсуорт Райт, редактор "Weird Tales"; трава эффджей и