Вряд ли кто-то из читателей окажется так же недогадлив, как слушатель этой "сказки в
рифме"; быстро становится ясно, что убитая змея была дамой де Блуа, а вожаком волчьей
стаи - сьер де Блуа. На самом деле, они были оборотнями. По сути, это единственный
случай, когда Лавкрафт прибегает к традиционной мифологии (по крайней мере, в ее
традиционной форме); средневековые реалии превращают "Психопомпа" в своего рода
готический рассказ в стихах. Его название ставит меня в тупик: психопомпы (от
греческого psychopompos, "проводник душ" [т.е. в загробное царство]) упоминаются в
других вещах Лавкрафта, однако оборотни никогда не считались психопомпами.
Любопытно, что сам Лавкрафт относил эту вещь к своей прозе - она упоминается в
нескольких перечнях его рассказов.
"Психопомп" появился в "Vagrant" Кука за октябрь 1919 года. Кук недолюбливал
георгианскую поэзию Лавкрафта, но явно ценил его рассказы и стихи на
сверхъестественную тематику - многие из подобных стихов были опубликованы в
"Vagrant", в том числе "Психопомп" и "Ночной кошмар По-эта" (июль 1918 г.). Я не нашел в
любительской прессе большого числа отзывов на "странные" стихи Лавкрафта, хотя они,
наряду с сатирической поэзией, - две наиболее ценные ветви его поэтического наследия.
Итак, фантастическая проза и стихи все еще занимали относительно скромное место в
жизни Лавкрафта; дела самиздата, политические события, отношения с матерью и
постепенный отказ от отшельничества послешкольных лет - вот что господствовало в его
интересах, и пришло время поговорить о них.
Ссылки:
Цитата
из
"Низвержение
в
Мальстрем"
Эдгара
Аллана
По
дана
по
http://www.lib.ru/INOFANT/POE/malstrem.txt.
Цитаты из эссе "Сверхъестественный ужас в литературе" Говарда Ф. Лавкрафта даны по
переводу Л. Володарской.
Г.Ф. Лавкрафт. История жизни
С.Т. Джоши
по изданию Necronomicon Press, 1996
ГЛАВА IX
Непрерывное лихорадочное карябанье
(1917-1919 [II])
Тем временем, политические события продолжали привлекать внимание Лавкрафта.
Если он сам не мог участвовать в Мировой войне, то, по крайней мере, мог пристально
следить за ходом конфликта - особенно после запоздалого вступления в него Америки.
Легко догадаться, что Лавкрафт написал ряд стихов, увековечивающих союз США с
"матерью"-Англией в битве с Германией - "Iterum Conjuctae" ("Tryout", май 1917 г.),
"Американец - Британскому флагу" ("Little Budget", декабрь 1917 г.), "The Link" ("Tryout",
июль 1918 г.), - или воспевающих британских солдат: "Britannia Victura" ("Inspiration",
апрель 1917 г.), "Ad Britannos" ("Tryout", апрель 1918 г.). Часть этих стихов была
перепечатана "National Enquirer". Ни на одном не стоит останавливаться.
Несколько политических стихов того периода обращаются к более интересным темам.
"К Греции, 1917" ("Vagrant", ноябрь 1917 г.) - пламенный призыв к грекам сражаться
против германцев. С начала войны Грецию раздирал политический конфликт, и Лавкрафт
упрекает короля Константина I за его прогерманский нейтралитет ("Shame on thee,
Constantinos! Reign no more, / Thou second Hippias of the Attic shore!"). Естественно,
Лавкрафт превозносит Элефтериоса Венизелоса, премьер-министра Греции с 1909 г.,
который поддерживал союзников и в 1916 г. сформировал временное правительство,
вынудив Константина покинуть страну. Стихотворение содержит одну примечательную
строку - напоминание о том, как греки при Фермопилах "Snatch'd infant Europe from a
Persian grave". Скорее всего, она была написана до июня 1917 г., когда греки
действительно вступили в войну на стороне союзников.
"На поле боя в Пикардии" ("National Enquirer", 30 мая 1918 г.) - пронзительная
лирическая ода об опустошении Франции:
Here all is dead.
The charnel plain a spectral legion knows,
That cannot find repose,
And blank, grey vistas endless stretch ahead,
Mud-carpeted,
And stain'd with red,
Where Valour's sons for Freedom bled.
And in the scorching sky
The carrion ravens fly,
Scanning the treeless waste that rots around,
Where trenches yawn, and craters pit the ground.
And in the night the horn'd Astarte gleams,
And sheds her evil beams.
Становится ясно, насколько хорошим (или, по меньшей мере, приличным) поэтом мог
бы стать Лавкрафт, не будь он в юности столь рабски привязан к героическим
двустишиям.
Вероятно, самое часто переиздаваемое стихотворение Лавкрафта - "Доброволец" ["The
Volunteer"], который впервые появился в "Providence Evening News" 1 февраля 1918 г.,
затем был перепечатан в "National Enquirer" (7 февраля 1918 г.), "Tryout" (апрель 1918 г.),
"Appleton Post" [Висконсин] (несомненно, по совету Мориса У. Мо), "St. Petersburg Evening
Independent" [Флорида] (возможно, с помощью Джона Рассела?) и в "Trench and Camp",
армейской газетой из Сан-Антонио, Техас. Стихотворение стало ответом на стих "Всего
лишь доброволец" за авторством сержанта Хейнса П. Миллера, 17-ая эскадрилья, США,
который был напечатан в "National Enquirer", а также в "Providence Evening News". Ни одно
из двух стихотворений не похоже на бессмертный шедевр: Миллер горько жалуется, что с
ним, добровольцем, обрпащаются намного хуже, чем с призывниками ("...the honor goes to
the drafted man, / And the work to the volunteer!"), на что Лавкрафт возражает, что
доброволец - это истинный патриот, и заслужит народное признание.
Это стихотворение стоит сравнить с очень любопытной вещью под названием
"Новобранец" ["The Conscript"], написанной, вероятно, в 1918 г., но, видимо, не
опубликованной. В нем мы узнаем мысли обычного новобранца ("I am a peaceful working
man - / I am not wise or strong..."), который не понимает, почему ему велели "I must write
my name / Upon a scroll of death":
I hate no man, and yet they say
That I must fight and kill;
That I must suffer day by day
To please a master's will.
Это крайне нехарактерные для Лавкрафта высказывания - если, конечно, стихотворение
не замышлялось пародийным или циничным.
В декабре 1917 г. Лавкрафт сообщает, что "Моя анкета прибывала вчера, и я обсудил ее
со старшим врачом местной призывной комиссии". По совету этого человека (он был
другом их семьи, а также дальним родственником) Лавкрафт, хотя он сам хотел
определиться в класс I, записал себя в класс V, подразделение G - "целиком и полностью
негоден". По горькому замечанию Лавкрафта "не слишком лестно получить напоминание
о своей полной никчемности дважды на протяжении шести месяцев", однако он понимал
справедливость слов врача, что "недостаток физической выносливости, скорее, сделает
меня помехой, чем подмогой в любом деле, требующем графика и дисциплины".
По поводу текущего хода войны Лавкрафт в том же письме замечает: "Что до ситуации в
целом, то сейчас она не внушает оптимизма. Возможно, потребуется вторая война, чтобы
привести все в норму". Этот комментарий - на первый взгляд, определенно, пророческий -
был сделан в наихудший для союзников момент войны: немцы добились значительных
успехов и, казалось, могли выиграть войну, прежде чем удалось бы мобилизовать новые
американские силы. Так что вполне возможно, что Лавкрафт на самом деле имел в виду
вероятность победы немцев, и "вторая война" потребовалась бы, чтобы восстановить
государственные границы по состоянию до 1914 года. Довольно любопытно, что мне не
попалось ни одного комментария Лавкрафта по поводу конца войны; но, возможно, дело
в том, что многие письма 1918-19 гг. были потеряны, либо уничтожены.
Судя по тяжеловесному эссе, "Лига" ("Консерватор", июль 1919 г.), посвященному Лиге
Наций, Лавкрафт уделял большое внимание мирной конференции в Версале. Эссе было
опубликовано только через два месяца после того, как 28 апреля 1919 года был
единогласно принят договор о Лиге. "Лига" красноречиво говорит о неизбежности войны
и
невозможности
предотвратить
ее
договорами.
Начиная
с
высокопарного
псевдофилософского зачина, подобного тем, что встречаются в некоторых его рассказах
("Безгранична доверчивость человеческого ума", Лавкрафт далее пишет:
Только что пережив период неописуемого опустошения, вызванного алчностью и
вероломством неверной нации, которая захватила доверчивую цивилизацию врасплох, мир
еще раз вознамерился принять политику милой доверчивости и положиться на
ничтожные "клочки бумаги", известные как договоры и соглашения...
Возражения Лавкрафта против Лиги сводятся к трем пунктам: во-первых, он не
представлял, каким образом она реально сможет предотвратить войну, поскольку любая
нация, достаточно сильно желающая чего-то, будет бороться за это, невзирая на
последствия; во-вторых, цель Лиги - полное разоружение - опасно, если нет способов