Разделение ассоциации на объединенную и национальную Лавкрафт горячо поддерживал и к их примирению вовсе не стремился. Его отношение к НАЛП как было, так и осталось презрительным: он называл ее (и небезосновательно) пристанищем стариков, почивающих на своих лаврах и вспоминающих о былой юности, когда они, печатники, издатели и политики-любители, старались добиться мимолетной и бессмысленной власти в незначительной области. В эссе «Аутопсия объединения» (опубликованном в «Озерном ветре» (Lake Breeze) в апреле 1915 г. под не самым подходящим псевдонимом «El Imparcial»[455]) он критикует позицию сторонников Национальной ассоциации, «Дома престарелых», которые хотят найти понимание с ОАЛП, и пишет следующее:
«С нежностью упомянув “маленького мальчика с печатным станком”, Национальная ассоциация открыто призналась в собственном провале. В этом все ее хваленое величие. Оно связано не с литературой или образованием, а лишь с простеньким достижением в области типографии, с развитием мальчишеских идеалов. Отчасти, конечно, и это стремление достойно похвалы, но не к такому величию стремится Объединенная ассоциация. Мы бы не променяли наши литературные традиции на рекорды в объемах печати».
Здесь есть несколько любопытных деталей. Во-первых, в юные годы, когда Лавкрафт усердно делал копии Rhode Island Journal of Astronomy и других журналов на гектографе, упомянутые «мальчишеские идеалы» были близки по духу и ему, однако теперь он их высмеивает – возможно, потому, что в возрасте двадцати пяти лет понял, что должен стремиться к более высоким литературным целям. Вероятно, ответ получился настолько резким из-за осознания того, что подростковый возраст Лавкрафта затянулся и ему было необычайно трудно отказаться от своих юношеских интересов. Во-вторых, он, пожалуй, преувеличивает степень литературного превосходства ОАЛП над Национальной ассоциацией. Когда ему было лет восемнадцать, НАЛП выпускала очень даже неплохие журналы, в том числе и Vagrant Пола Кука, в который Лавкрафт отсылал немало своих рассказов и стихов, а ОАЛП с трудом держала планку. Впоследствии – и особенно в тот период, когда Лавкрафт занимал должность редактора, – United Amateur стал куда более значительным и интересным журналом, чем National Amateur, в котором предоставлялась лишь сухая информация о собраниях организации, списки участников, финансовая отчетность и тому подобное. Впрочем, основное различие в литературном наполнении двух журналов заключалось не в форме, а в его качестве.
Лавкрафт всегда с готовностью защищал свою ассоциацию от нападок соперников. В «Ответе “Линджереру”» (Tryout, июнь 1917 г.) он спешит дать отпор преподобному Грэму Дэвису, будущему главному редактору НАЛП (1917–1918), который в своем любительском издании «Линджерер» (Lingerer) обвинил United в «беспрестанном ребячестве и незрелости». На что Лавкрафт справедливо ответил: «В мире любительской журналистики все мы более-менее одинаково проявляем признаки милой ребячливости», так что «не пристало вам искать соринку в чужом глазу».
Тем не менее, спустя всего несколько месяцев Лавкрафт вступил в НАЛП, оправдываясь тем, что поступил так «во благо всей любительской журналистики». 8 ноября 1917 г. он написал Рейнхарду Кляйнеру:
«По многочисленным и настойчивым просьбам людей, утверждавших, что мое безучастное отношение к НАЛП мешает гармоничному сосуществованию организаций, где-то неделю назад я подал заявку на членство. Правда, как я четко дал понять представителям Национальной ассоциации, числиться у них я буду лишь номинально. Времени и сил мне хватает только на работу в ОАЛП, однако если упоминание моего имени в списках НАЛП хоть как-то поможет, то так тому и быть»[456].
«Многочисленные просьбы», вероятно, исходили от тех членов НАЛП, с которыми Лавкрафт к тому времени успел подружиться: Эдвард Х. Коул, Чарльз У. Смит (редактор журнала Tryout, выходившего на протяжении долгого времени) и У. Пол Кук (который многие годы метался между НАЛП и «другой» Объединенной ассоциацией). Несколько лет Лавкрафт довольствовался тем, что изредка отправлял кое-какие материалы в журналы НАЛП, и лишь зимой 1922/23 г. в связи с особыми обстоятельствами согласился стать исполняющим обязанности председателя ненавистной ему ассоциации. Впрочем, свои обязанности он выполнил превосходно.
И только в 1925 году, когда его собственная организация билась в предсмертной агонии, Лавкрафт был готов рассмотреть предложение об объединении ОАЛП и НАЛП, выдвинутое на сей раз Ч. У. Смитом. Даже в такой ситуации Лавкрафт все еще надеялся на невозможное – возрождение его ассоциации: «Быть может, новое правление сможет привлечь молодых и энергичных участников, которые положат начало новой эре активного писательства, обмена критическими мнениями и обсуждения в лучших традициях Объединенной ассоциации…» («От редактора», United Amateur, июль 1925 г.). Однако его мечты оказались несбыточны.
Мы забежали на 11 лет в будущее, а теперь снова вернемся в 1914 г., когда Лавкрафт вступил в бурно, пусть и хаотично развивающуюся организацию, состоящую из самых разных, но в целом многообещающих людей. С головой окунувшись в любительскую деятельность – он посылал в журналы эссе и стихи (а позже и рассказы), участвовал в оживленных спорах и вообще осваивался в этом маленьком мирке, – Лавкрафт постепенно пришел к выводу, что любительская журналистика – идеальный способ решения двух важных задач: во-первых, безвозмездного самовыражения и во-вторых, получения образования, в особенности для человека, лишенного возможности окончить школу. Такой вывод он сделал довольно быстро и придерживался его до конца жизни. Первая из этих задач позже стала основным принципом художественной теории Лавкрафта, а работа над ней в период его увлечения любительской журналистикой стала, пожалуй, самым значительным вкладом этого движения в литературное мировоззрение Лавкрафта. Конечно, подобные идеи о том, что литература – изящное развлечение, наверняка зародились в его голове еще раньше, иначе любительский мир не вызвал бы у него такого страстного отклика. «Джентльмену не пристало записывать все, что ему придет в голову, чтобы плебейское сборище потом таращилось на его сочинения. Если и писать, то в личных письмах другим джентльменам, способным оценить эти творения по достоинству»[457], – утверждал Лавкрафт в 1923 г., и если убрать из его слов излишний снобизм и насмешки, то они вполне годятся для описания всей его литературной карьеры.
Лавкрафт активно защищал любительскую журналистику, подчеркивая, что «любитель» – вовсе не то же самое, что «новичок» или «растяпа» (хотя подобных людей там вполне хватало, как он прекрасно понимал). «Наши любители сочиняют исключительно из любви к искусству, ими не движет цель получения прибыли. Многие являются выдающимися профессиональными писателями, но это не мешает им продолжать работу в ассоциации, где царит дружеская атмосфера, а основной валютой служит любезность» («Объединенная ассоциация любителей прессы: сторонники любительской журналистики»). Лавкрафт, конечно, во многом принимал желаемое за действительное, однако старался изо всех сил, чтобы воплотить это желаемое в жизнь. В 1916 г. он – то ли в шутку, то ли всерьез – предложил переименовать ОАЛП в «Объединенную ассоциацию по совершенствованию письма» («От редактора», «Провиденский любитель» (Providence Amateur), февраль 1916 г.), из чего можно сделать вывод, в каком направлении он мыслил. Наиболее идеалистическое из высказываний Лавкрафта содержится в эссе «К чему стремится ОАЛП?» (United Amateur, май 1920 г.):
«… ОАЛП теперь нацелена на развитие своих сторонников в сфере чисто художественного литературного восприятия и выражения посредством сочинительства, предоставления конструктивной критики и дружеской переписки между учеными и заинтересованными лицами, способными к взаимной мотивации и поддержке. Мы стремимся к возрождению антикоммерческого духа, по-настоящему творческой мысли, которая в современных условиях лишь подавляется и истребляется. Посредственность не должна быть нашей целью и стандартом. Члены нашей ассоциации должны брать пример с классических и всемирно известных творений, устремляя свой разум к прекрасному, а не к банальному».
Какие возвышенные слова! И вновь, по большей части, далекие от реальности, ведь в них выражено лишь то, что мир любительской журналистики значил конкретно для Лавкрафта. Прошли те времена, когда он брал за свои размноженные на гектографе журналы, рассказы и научные труды от одного до пятидесяти центов; теперь он желал творить искусство ради самого искусства (правда, именно такими словами Лавкрафт выразит свое намерение немного позже).
Он неустанно осуждал стремление к прибыли как в сфере любительской журналистики, так и вне ее. В разгромной статье «Предложение о создании союза авторов» (Conservative, октябрь 1916 г.) язвительно высмеивается попытка «определенного класса профессиональных американских авторов» образовать союз и вступить в Американскую федерацию труда. Лавкрафт иронично пишет о «невероятном сходстве между современным среднестатистическим писателем и поденным рабочим»:
«И тот и другой проявляют некую грубую энергичность, которая создает необычайно яркий контраст с утонченностью былых времен. К тому же оба одинаково пропитались духом прогресса и просвещения, проявляющегося в виде склонности к разрушению. Современный автор уничтожает английский язык, а современный рабочий, любитель забастовок, уничтожает общественную и частную собственность».
Как же высчитать оплату труда поэтов, если некоторые (например, Томас Грей) по семь лет сочиняют поэму длиной всего в 128 строк, тогда как «проворные работники», вроде Кольриджа и Саути, могут за вечер набросать целую пьесу? А что насчет жестокого отношения к штрейкбрехерам? Проявится ли оно в форме «сатиры или забрасывания камнями»? И так далее.