7. Лавкрафт провел на Ки-Уэсте всего несколько дней, но успел тщательно исследовать остров.
Затем он, по всей видимости, вернулся в Майами, поскольку именно оттуда съездил на экскурсию в деревушку Семинол и на осмотр коралловых рифов с лодки с прозрачным дном8, хотя, возможно, эти поездки Лавкрафт совершил еще до Ки-Уэста. Так или иначе, к шестнадцатому июня он вернулся в Сент-Огастин, где продолжил осматривать старинные достопримечательности и общаться с Дадли Ньютоном. Как раз в это время Лавкрафт узнал, что «чертов скупердяй»9 Райт отказался публиковать «Хребты безумия». Рукопись прислали обратно в Провиденс, поэтому Лиллиан сообщила, что Говарда ждет большая посылка из Weird Tales. Лавкрафт, предчувствуя наихудшее, попросил тетю вскрыть посылку, достать оттуда письмо от Райта, если таковое имеется, и переслать Фрэнку Лонгу, чтобы Говард мог прочитать плохие новости, когда будет проезжать через Нью-Йорк. Впрочем, на некоторое время ему помогло отвлечься очарование Сент-Огастина. Интересно отметить, что Лавкрафт «вчера начал немного работать над новым рассказом»10 (двадцать первого июня), но забросил его, как только узнал об отказе Райта. Набросок, судя по всему, не сохранился.
Вечером двадцать второго июня Лавкрафт сел на автобус до Джексонвила, затем ночным автобусом добрался до Саванны. За два часа он осмотрел все старинные районы города (по дороге на юг, видимо, не успел), причем самая древняя часть показалась ему замечательной: «В целом город чудесен и привлекателен, обладает прекрасной спокойной атмосферой и совершенно не похож на ЧАРЛСТОН… Саванна производит впечатление огромного тихого парка»11. Лавкрафту особенно понравились некоторые кладбища, в том числе и то, что расположено за пределами компактного района под названием Колониал-Парк и отличается надземными гробницами. Здесь похоронен генерал Натаниэль Грин, уроженец Род-Айленда, и Лавкрафт не упустил возможности посетить его могилу, напомнившую ему о доме.
В семь тридцать утра двадцать третьего июня Лавкрафт сел на автобус до Чарлстона, где пробыл всего два дня. Ближе к вечеру двадцать пятого числа он поехал в Ричмонд и добрался туда к полудню двадцать шестого. Там он провел меньше дня, осмотрел места, связанные с Э. По, а наутро (двадцать седьмого июня) направился в Фредериксберг. На следующий день Лавкрафт двинулся в Нью-Йорк через Филадельфию и прибыл туда к вечеру. В течение недели он ходил в гости к давним друзьям, посещал музеи (включая музей Рериха), а выходные провел с Лонгами на морском курорте Эсбери-Парк, штат Нью-Джерси, после чего принял предложение Уилфреда Б. Талмана пожить еще неделю в его большой квартире во Флэтбуше. Как и Уайтхед, Талман одолжил Лавкрафту костюм, который стал ему слишком мал. (На протяжении всего путешествия Лавкрафт изо всех сил старался сохранить свой «идеальный» вес – 63 килограмма.) Шестого июля на встречу «банды» у Талмана в качестве особого гостя явился Сибери Квинн, автор бульварных рассказов, печатавшихся в Weird Tales. Хоть Лавкрафт и скептически относился к его бесконечной серии банальных историй (чаще всего связанных с детективом-медиумом по имени Жюль Гранден), Квинн показался ему «человеком превосходного ума и вкуса»12 – правда, скорее делового, нежели творческого склада. Еще одним любопытным знакомством стала встреча с Леонардом Гейнором, другом Лавмэна, связанным со студией «Парамаунт». Судя по словам Лавмэна, Гейнора интересовала возможность экранизации некоторых работ Лавкрафта, однако ничего толкового из этой встречи не вышло. В пятницу десятого июля Лавкрафт отправился вместе с Лонгами в традиционное путешествие на автомобиле, на сей раз к Кротонской плотине в округе Вестчестер. Виды оказались впечатляющими: «Ярко-зеленые склоны, поросшие огромным количество деревьев, голубые ниточки и клочки воды и величественные линии раскинувшихся холмов: что поближе – с зелеными верхушками, а дальше на горизонте – со сказочными пурпурными пиками»13. Затем – десять дней безделья в большом городе (где четырнадцатого июля до него дошла еще одна печальная новость: в издательстве «Патнэм» не захотели издавать сборник его рассказов), и двадцатого июля Лавкрафт наконец-то вернулся домой. Этой поездкой он снова установил рекорд по длительности, однако связного эссе о путешествии так и не написал и рассказывал о нем только в посланиях к Лиллиан и друзьям по переписке.
За остаток года Лавкрафт совершил несколько коротких поездок, да и друзья навещали его в Провиденсе. На следующий день после возвращения к нему на три дня приехал Джеймс Ф. Мортон14. Двадцать четвертого августа Лавкрафт на один день съездил в Плимут, так как билет на автобус стоил очень дешево (один и три четверти доллара). В начале сентября в доме номер 10 на Барнс-стрит начали устанавливать паровое отопление, и в связи с шумом и суматохой Лавкрафт почти все время проводил в квартире у тети Энни, на Слейтер-авеню, 61, в восточной части города. Примерно в тот период, проходя мимо Энджелл-стрит, 454, Лавкрафт с прискорбием обнаружил, что старый амбар возле дома снесли около месяца назад. Энни тоже очень расстроилась:
«…амбар строили при ней, и он был новее, чем дом. В прошлом месяце она нашла внутри этой ветхой постройки банку из-под пекарского порошка, в которой сохранились „исторические данные“: ферротипный снимок, страница из газеты и письмо „для предъявления по месту требования“ – все это было сложено в банку в 1881 году для археологов из будущего. Как печально, что этот „клад“, предназначенный для далеких потомков, она нашла сама! Как свойственно человеческой пустоте! Eheu, fugaces… sic transit gloria mundi![12]»15
В начале октября Лавкрафт вместе с Куком отправился в путешествие по Бостону, Ньюберипорту и Хейверхиллу, посетили церковь Олд-Шип (1681) в Хингеме и заехали в гости к Смиту «Трайауту». Примерно в то же время Лавкрафт начал сбор средств на покупку нового набора типографского оборудования для Смита среди его друзей из сферы любительской журналистики и сам добавил в общий фонд один доллар16. В начале следующего года деньги были собраны, и Смит вскоре приобрел новое оборудование, однако его журнал Tryout и дальше выходил со множеством опечаток.
Бабье лето в тот год сильно затянулось, и в начале ноября Лавкрафт и Кук вновь собрались в путь, на этот раз в Бостон, Салем, Марблхед, Ньюберипорт и Портсмут17. Не сомневаюсь, что именно эта поездка стала непосредственным источником вдохновения для «Теней над Инсмутом», за которые Лавкрафт взялся в конце месяца и закончил в начале декабря. Наступила зима, и от экскурсий, подразумевавших долгие прогулки под открытым небом, пришлось на время отказаться.
В пятницу первого января 1932 года стояла на удивление приятная погода, поэтому Лавкрафт решил воспользоваться случаем и в компании Кука съездить на выходные в Бостон. Второго числа они посетили пять музеев в Кембридже (Немецкий, Семитский, Музей Пибоди, Музей сравнительной зоологии и Музей Фогга), а на следующий день – еще два в Бостоне (Музей изящных искусств и Музей Гарднер). Район Норт-Энд, где происходит действие «Модели Пикмана», теперь пострадал еще сильнее, хотя большинство зданий снесли еще в 1927 году18.
Финансовое положение Лавкрафта не улучшалось, хотя в тот момент оставалось более-менее стабильным. Публикация «Шепчущего во тьме» в Weird Tales за август 1931 года принесла ему триста пятьдесят долларов, которых должно было хватить больше чем на пять месяцев, ведь Лавкрафт хвалился, что сократил расходы до пятнадцати долларов в неделю следующим образом:
«За пятнадцать долларов в неделю любой разумный человек обеспечит себе удовлетворительные условия: найдет жилье в хорошем районе, если умеет искать (данное правило не работает в крупных городах вроде Нью-Йорка, однако действует в Провиденсе, Ричмонде, Чарлстоне да и наверняка в большинстве среднего размера городов на северо-западе), сможет аккуратно и скромно одеваться, если способен среди дешевых костюмов выбрать наиболее прочные и неяркие ткани, а также сможет полноценно питаться, ежели только он не гурман и не любитель обедать в ресторанах. В квартире должна быть обустроена кухонная ниша, а продовольствие следует закупать в бакалейных лавках и отделах кулинарии, чтобы не переплачивать за обслуживание в кафе и кафетериях»19.
Естественно, методика эта основана на привычке Лавкрафта питаться всего два раза в день, причем очень скромно. «Моя пищеварительная система устраивает бунт, если промежуток между приемами пищи составляет менее семи часов»20, – утверждал он.
Впрочем, и оригинальные произведения уже не помогали сводить концы с концами, так как Лавкрафт начал создавать работы, не подходящие под плебейские критерии редакторов палп-журналов. За переиздания он получил совсем небольшие суммы: двенадцать долларов и двадцать пять центов в середине 1931 года21 от «Селвин энд Блаунт» (вероятно, за «Крыс в стенах» в антологии Кристин Кэмпбелл Томсон «Включи свет» [1931]) и еще двадцать долларов за «Музыку Эриха Занна» в сборнике Дэшила Хэммета «Ночные страхи» (1931)22, так что, не считая гонорара за «Шепчущего во тьме» и пятидесяти пяти долларов от Weird Tales за «Загадочный дом на туманном утесе», на этом выплаты за оригинальные рассказы за тот год закончились. Естественно, после двух полученных за лето отказов Лавкрафт не был настроен предлагать свои работы кому-то еще. Осенью он выслал несколько рассказов по запросу Дерлета, в том числе «В склепе», и Дерлет сам вызвался перепечатать историю (машинописный экземпляр Лавкрафта уже сильно истрепался) и уговорил Говарда еще раз отправить этот материал Райту. Лавкрафт послушался, и в начале 1932 года «В склепе» приняли в журнал, и он получил за публикацию пятьдесят пять долларов