– Где кубик? – почти выкрикнул я.
Она молча достала его из кармана и на раскрытой ладони подала его мне. По одной из граней криво, наискосок бежала трещинка.
– Ты думаешь, я не пыталась найти Веню, отыскать хотя бы его эхо? Кубик глух. Глух.
– Как будто Веника нет?.. – шёпотом спросил я. Посмотрел на неё. И понял, что дело хуже.
Иляна прерывисто вздохнула, сглотнула и прошептала:
– Как будто его не было никогда. Ни эха. Ни звука. Антон, на том конце нет даже помех.
– А ты уверена, что это настроенный кубик? Ты ведь могла… ну… перепутать. Они ведь так похожи.
Она молча обвела пальцем едва заметные выдавленные в грани инициалы. «В. К.».
Мне вспомнилось похожее: буквы «И», «Л» на плоской перламутровой плашке корректора. Да, этот кубик Венин. Конечно, она не ошибалась.
«Как будто его не было никогда». Неужели я своими руками стёр лучшего друга? Стёр – отовсюду? Навсегда?
– Иляна, я могу попросить тебя приглядеть за драконами? Я отправил их в убежище.
– Что за убежище?
– Хроновакуум. Фуфур меня многому научила. Давно пора начать пользоваться…
Каким наслаждением было говорить вслух, не таясь и не шифруя!
Я рассказал Иляне, где находится мой сарай. Она слушала без улыбки.
– У тебя остались снежные шары? Пожалуйста, принеси парочку Тоше. Чтобы не скучал. Он же ещё ребёнок… А когда я работал над убежищем, мне было не до игрушек…
– У меня полно матрёшек, – усмехнулась она. – Всё равно стоят пылятся. Пусть лучше будут Тошины. Принесу. И прослежу за драконами. Но прежде, Антон, скажи: что ты хочешь делать? Я не верю, что ты будешь просто ждать сложа руки.
– Вообще-то именно этим и я хотел заняться…
– Не ври. У тебя на лице написано, что ты собрался в бой.
– Я? Да. Ладно. Хорошо. Твои слова навели меня на мысль.
Она задумчиво подпёрла рукой щёку.
– Слишком много Фуфурова кофе. Ты даже не замечаешь, какой дёрганой стала твоя речь… Так что за мысль?
– «Как будто его не было никогда», – сказала ты. Как будто Веника не было никогда… Иляна, это не кажется тебе странным? Ни эха, ни даже помех. Сначала я решил, что убил его – совсем, и в прошлом, и в будущем. Но потом… Потом я подумал, что Фуфур тоже могла создать что-то вроде моего сарая. Только в своих масштабах. И ссылать туда всех неугодных. Что, если она заставила меня отправить Веника вовсе не в будущее? Что, если она моими руками отправила его в какую-то чёрную дыру?..
– Белую дыру, – машинально поправила Иляна.
– Белую дыру безвестности. Вдруг она наврала всё об этом сумасшествии, о том, что хотела свести в одно время альтернативы и всё прочее? Красивая страшная сказка! Зато я поверил! И… ох, дурак… Если это вправду так, Иляна, что делать-то теперь? Как Веньку теперь вернуть? И ведь наверняка он там не один. Наверняка там целая батарея тех, кто отыграл свою партию в её пьесе! И уж наверняка она хочет заткнуть туда и нас с тобой!
– Меня – возможно, – кивнула Иляна. – Но вот тебя очень вряд ли. Иначе зачем бы показала тебе, что шагами во времени можно управлять? Зачем бы дала возможность учиться? Зачем бы делилась опытом?
Я сжал виски. Не знаю. Не знаю!
– Я не знаю. Но точно знаю, что она изменила курс и больше не хочет со мной дружить. Когда я ехал вдоль границ Полиса, по вагону чиркнул зажигательный заряд. Я вильнул, его сбросило. Не думаю, что это было случайностью. Сложновато просто так попасть в несущийся поезд, вокруг которого вьются временны́е вихри.
На словах о том, что по вагону чиркнул заряд, Иляна прижала ладонь ко рту. Но я не заткнулся. Зачем-то продолжил. Может быть, хотел показаться храбрым или просто бравировал, чтобы впечатлить девушку. Я плохо понимал себя в последнее время.
– Это был единственный случай? – спросила она.
– Нет, – нехотя ответил я.
Иляна смотрела выжидающе. Я со вздохом продолжил:
– По пути к станции, ещё до того, как я угнал поезд, на меня напали. А ещё – ты наверняка слышала – вчерашние выбросы у технических озёр. Я как раз в этом время проезжал неподалёку.
– То есть она всё-таки может засечь этот поезд?
– Думаю, нет, – устало ответил я. – Думаю, дело в том, что я сам начинаю повторяться, а она анализирует и прогнозирует мою траекторию. Я выдыхаюсь, Иляна, я не могу сидеть в кресле машиниста постоянно. Я кое-что подправил в схеме автоматического управления, и теперь поезд сам в случайном порядке выбирает маршрут в заданной области, колесит между Полисом и озёрами. Но вариантов здесь не так уж много… Фуфур бьёт наугад, и иногда – почти в цель.
– Почему ты не уедешь дальше? Неподалёку есть реальность Край Мира, говорят, там какие-то трудности с транспортными транзакциями, много помех. Хорошее место, чтобы укрыться.
Я усмехнулся. Да… В прошлой жизни мы с Вениамином уже бывали в Крае Мира…
– Не хочу пока уезжать дальше. Во-первых, сначала нужно убедиться, что с тобой и драконами всё в порядке. А во-вторых, ко внешним переходам есть только один рельсовый путь. Это как кувшин: пока я мечусь внутри, Фуфур сложно меня поймать. Но как только попытаюсь вылезти через узкое горлышко наружу – вот тут-то она меня и сцапает.
Иляна слушала молча, водя пальцем по ободку стакана. Почему-то меня это выводило из себя.
– Из интеллигентной захватчицы мира она превратилась в диковатую фурию-убийцу. Мне кажется, она одержима идеей меня укокошить. Мне остаётся только убегать.
– И всё-таки что заставило её сменить курс? Мне казалось, она даже по-своему к тебе привязана…
– Никому таких покровителей не пожелаю, – желчно проворчал я. – Не знаю, что с ней случилось, что за муха её укусила. А мой план прост. Я могу только надеяться что-нибудь придумать, и сейчас мне не приходит в голову ничего лучше, чем бежать. В худшем случае я просто исчезну, в лучшем – попытаюсь вытащить нас всех из этой сумасшедшей альтернативы. И Веника, конечно же…
– Что ты собираешься делать? – во второй раз высоким дрожащим голосом спросила она.
Я промолчал. Видимо, молчал слишком долго. Иляна отвернулась и уставилась в окно. Я неловко положил руку ей на плечо.
– Ты же знаешь, я постараюсь что-то придумать. Постараюсь изо всех сил.
– А я постараюсь выяснить, отчего же мадам тебя разлюбила, – глухо ответила она, всё ещё глядя на траву и параллельные рельсы.
– Как?..
– Терять больше нечего. Ты убегаешь, Вениамин исчез. О драконах я позабочусь, не волнуйся. Но я вернусь к ней.
– Она решит, что ты шпионка.
– Антон, – улыбнулась Иляна, – я не владею всеми вашими невербальными штучками. Фуфур легко узнает всё, о чём я думаю.
Я поглядел на неё и только тут осознал, что больше половины информации получаю вовсе не от её слов. За неё говорят жесты, поза, выражение лица, но главное – мысли, простые и чистые…
– Она сразу поймёт, что ты хочешь выведать что-то насчёт меня. У тебя это на лице написано, какие уж там мысли.
– А может быть, ей это и надо. Может, она ждёт, когда я приду. Хочет связаться с тобой.
Я смотрел, как улыбается Иляна Лихтблау.
За окном проносились рощи, вереницы искрящих проводов, холмы и тени.
Я смотрел, как улыбается Иляна Лихтблау, и думал, что хочу, очень хочу ей верить – но не её словам, а её мыслям о том, что мы ещё можем повернуть время вспять.
Глава 3Драконы в городе (Иляна)
Всё то время, что я возилась с Кушей и Тошей, в голове вертелась чёткая картинка: я, увешанная сумками и пакетами, прижимаю к себе двух оранжевых резиновых зверей. И вечно бегу, увешанная сумками и драконами: кормёжка, сон, задания от Фуфур, прогулки, непременный каток… И бесконечное ожидание вестей от Веника или от Антона. Или хоть каких-нибудь вестей.
Но их не было, и я жила словно в вакууме. И если бы не Куша и Тоша, сошла бы с ума.
– Ляна-Ляна, и зачем они тебе? – всякий раз спрашивала Фуфур, приходя ко мне в квартиру и располагаясь в любимом кресле дедули. Я врала, что завела новое хобби: рисую драконьи карикатуры. Мадам усмехалась, но драконов не трогала. Только раз попросила показать картинки.
Антон, наверное, страшно ругался бы, если бы узнал, что я забрала драконов из убежища и поселила дома. Но я решила, что прятать их бесконечно невозможно, да и мои частые отлучки за пределы Полиса будет легко отследить. Так что… Хочешь что-то спрятать – оставь на виду, решила я и привезла драконов в город.
Никогда не забуду радость, написанную на их мордах. Больше года они болтались по питомникам, передержкам и зоохранилищам, потом Антон упёк их в своё убежище. И вот наконец они снова вернулись в город, в котором выросли. Не в вольер, не в клетку, а в квартиру. Я везла их легально: купила обоим билеты на монорельс, не торопясь вела по улице, помахивая поводками, – одним словом, всячески демонстрировала, что драконы принадлежат мне. Открыто заглянула в магазин специализированной драконьей еды, купила клюквенные галеты и витаминное имбирное печенье в форме человечков. Но, честно говоря, когда мы подходили к дому, внутренне ждала, что увижу почётный эскорт, который принудительно препроводит нас к Фуфур. Ничего подобного.
Мы вошли в дом, поднялись в лифте (Куша и Тоша вели себя неуверенно; сорванцы Антон и Венька никогда не пользовались подъездом, предпочитая возвращаться на свой двадцать пятый этаж через балкон). На площадке перед дверью Куша тщательно вытерла лапы и заставила своего дракончика сделать то же самое. Я загляделась на это и задумалась, когда он родился. Антон рассказывал, что в исходной версии Фуфур подослала дракона-фантома, в котором Ракушка признала суженого; этот фантом и был отцом дракончика. Но как было в этой реальности? Кто дал дракоше имя? Где его отец?
Спрашивать у Ракушки я постеснялась. К тому же наше общение проходило в основном на языке жестов и интонаций; не уверена, можно ли плодотворно беседовать на эту тему, не зная драконьего языка. Но и без генеалогии нам жилось неплохо. Первый вечер я вздрагивала от каждого шороха, всё ещё ожидая, что мадам явится за драконами или – что более вероятно – по мою душу. Но вокруг нас по-прежнему стояла тишина, и следующим утром, оставив драконов досыпать, я знакомой дорогой отправилась к Фуфур. Поглядела на спящих драконов (накануне наскоро соорудила им лежбище из ковра, груды подушек и старого пледа), набралась мужества и, скомкав сомнения, вышла на улицу.