«Вспомнилось гостеприимство И.В., песни, танцы. Да, да — танцы. Плясали все, кто как мог. С.М. Киров и В.М. Молотов плясали русскую с платочком со своими дамами.
А.И. Микоян долго шаркал ногами перед Надеждой Сергеевной (Аллилуевой), вызывая ее танцевать лезгинку. Танцевал он в исключительном темпе и азарте, при этом вытягивался и как будто становился выше и еще тоньше. А Надежда Сергеевна робко и застенчиво еле успевала ускользнуть от активного наступления А.И.
Климент Ефремович отплясывал гопака или же, пригласив партнершу для своего коронного номера — польки, танцевал ее с чувством, толком, расстановкой.
А.А. Жданов пел под собственный аккомпанемент на рояле. Пел и Иосиф Виссарионович. Были у И.В. любимые пластинки с любимыми ариями из опер и песнями. Пластинки И.В. сам сменял и занимал гостей. Особенно ему нравилось смешное».
Сталин брал с собой в отпуск тех, кто любил и умел отдыхать и веселиться.
Секретарь ЦК Андрей Жданов неплохо играл на гармони и на рояле. Лазарь Каганович, тоже секретарь ЦК, отзывался о нем презрительно: «Гармонист». Каганович был моторным человеком, не терпел безделья, а Жданов, напротив, работой себя не утруждал. Зато был мастер рассказывать анекдоты, петь частушки и произносить тосты.
Л.П. Берия и И.В. Сталин во время посещения чайной плантации в Абхазии. 1933. [РГАСПИ. Ф. 558. Оп.12. Д. 274]
Для Берии имело огромное значение то, что Сталин приезжал в его республику и он мог общаться с вождем
Сталин сажал рядом с собой Жданова и назначал его тамадой. Правда, всякий раз говорил ему, когда и за кого пить. Выпив, Жданов садился за рояль. Если Сталин пребывал в хорошем настроении, то подпевал.
Всеволод Меркулов:
«Как-то мы отдыхали в Гаграх, и товарищ Сталин должен был приехать на обед к Берия. К этому дню в Гагры были вызваны из Тбилиси многие работники. Во время обеда Берия по очереди представлял товарищу Сталину всех своих работников и о каждом говорил несколько слов».
Конечно, провинциальные чекисты и партработники были потрясены возможностью лицезреть самого Сталина и исполнились чувством искренней благодарности к Лаврентию Павловичу…
А.А. Жданов и И.В. Сталин с детьми Василием, Светланой и Яковом. 1935–1936. [РГАСПИ. Ф. 558. Оп.11. Д. 1673. Л. 1]
Секретарь ЦК Андрей Жданов одно время был очень близок к вождю, который даже брал его с собой на отдых
В 1931 году Сталин принимал ванны в Цхалтубо. Вода ему понравилась, последовало указание реконструировать курорт, построить новые санатории. Лаврентий Павлович лично следил за тем, чтобы указания исполнялись неукоснительно.
Соратникам вождь жаловался на переутомление, поэтому не спешил возвращаться в столицу.
В июне 1932 года Сталин писал Кагановичу из отпуска:
«Вы спрашиваете о моем здоровье. Здоровье мое, видимо, не скоро поправится. Общая слабость, настоящее переутомление — сказываются только теперь. Я думаю, что начинаю поправляться, а на деле выходит, что до поправки еще далеко. Ревматических явлений нет (исчезли куда-то), но общая слабость пока что не отходит».
Берия был только рад тому, что вождь подольше останется в его краях.
Что именно оценил вождь в Берии? Почему решил одного из республиканских руководителей перевести в Москву и сделать хозяином Лубянки, приблизить к себе?
Иногда кажется: Сталин доверял Берии потому, что они оба грузины. В этом предположении сразу две ошибки. Во-первых, Сталин не доверял и Берии. Во-вторых, национальная принадлежность Сталина мало интересовала. Если бы Серго Орджоникидзе не покончил с собой, от него избавились бы иным путем. Других выходцев с Кавказа рядом с генеральным секретарем не осталось, кроме Анастаса Микояна, а он никогда не был очень близок к Сталину.
Равным образом национальная принадлежность Сталина и Берии не означала каких-либо поблажек для Грузии. Пожалуй, кроме одной. В конституции Грузинской ССР сохранилось положение о грузинском языке как о государственном. Грузины это ценили. Много позже, при Леониде Ильиче Брежневе, всем союзным республикам велено было принять новые конституции, потому что подготовили новый Основной закон СССР. И когда решили убрать положение о грузинском языке, в апреле 1978 года, республика возмутилась…
Лаврентий Павлович обольстил Сталина, играя на тайных струнах его души?
Он проявил себя толковым и надежным администратором, способным выполнить задание любой ценой. А Сталин считал главным точное выполнение его приказов. Люди, которые не справлялись с делом по неумению или потому, что считали немыслимым платить слишком высокую цену — иногда в человеческих жизнях, у него не задерживались.
Одно представляется несомненным: Берия нравился вождю. Впрочем, он был не единственным любимчиком генерального секретаря. Сталин многих выдвигал и окружал заботой. Когда надобность в них миновала, без сожаления отназывался от их услуг. А Лаврентий Павлович сумел пережить Сталина.
Нелепо было бы недооценивать природные дарования Лаврентия Берии.
Нами Микоян описала в своих воспоминаниях молодого Лаврентия Павловича:
«Берия, по-видимому, привлекал всех тогда своей внутренней силой, каким-то неясным магнетизмом, обаянием личности. Он был некрасив, носил пенсне — тогда это было редкостью. Его взгляд был пронзительным, ястребиным. Бросалось в глаза его лидерство, смелость и уверенность в себе, сильный мингрельский акцент. Даже я, пяти-шестилетняя девочка, тогда с восторгом смотрела, как он заплывал дальше всех в бурное море, как лучше всех играл в волейбол.
Берия увлекался фотографированием, и на его даче в Гаграх, где мы часто бывали в гостях, он фотографировал и меня. Эти снимки у меня сохранились. Он много со мной разговаривал, часто как бы всерьез обсуждал серьезные философские вопросы и книги… Берия в домашнем кругу был спокойным и строгим, к нам, детям, всегда приветливый.
По-видимому, им всегда двигало тщеславное желание выдвинуться, стать первым любой ценой. Но откуда у него было чувство красоты и хороший вкус, проявившийся в стиле жизни, в сдержанной элегантности комфорта?»
И главное: Берия показал себя преданным человеком — в 1933 году, когда на Сталина вроде бы было совершено покушение.
В конце лета 1933 года вождь отправился отдыхать на юг. Взял с собой наркома обороны Климента Ворошилова и секретаря ЦК Андрея Жданова. 25 августа вечером поезд доставил их в Сочи. На машине они двинулись на государственную дачу «Зеленая роща» около Мацесты. Не успели выехать из города, как на «бьюик», в котором сидели Сталин и Ворошилов, налетел грузовик. Сотрудники охраны, находившиеся в другой машине, открыли огонь. Не попали. Водитель грузовика убежал. Как потом выяснилось, он был пьян и не справился с управлением.
Сталин перебрался на другую дачу — в доме отдыха ЦИК «Холодная речка», возле Гагры. Утром 23 сентября вождя на катере «Красная звезда» повезли на пикник на мыс Пицунда. Когда возвращались назад, с берега стали стрелять.
К.Е. Ворошилов, Л.П. Берия, И.В. Сталин на борту катера. 1933. [РГАСПИ. Ф. 558. Оп.12. Д. 283]
В сентябре 1933 года вождя повезли на катере «Красная звезда» на пикник. Когда возвращались назад, с берега стали стрелять. Берия громко крикнул: «Защитим вождя!» Вождь это запомнил
Берия громко крикнул:
— Защитим вождя!
И прикрыл собой Сталина.
Никто не пострадал. Покушение на вождя?
Выяснилось, что пограничный пост с заставы «Пицунда» не предупредили о появлении катера в охраняемой зоне, и наряд действовал по инструкции. Командир отделения Николай Иванович Лавров проявил бдительность и произвел, как положено, три предупредительных выстрела, требуя, чтобы неизвестный пограничникам катер пристал к берегу.
Оставшийся на хозяйстве в Москве член политбюро и секретарь ЦК Каганович телеграфировал: «Очень обеспокоен случаем с катером. Никаких сведений, кроме самого факта, мы не имеем». Сталин ему даже не ответил. Его в тот момент значительно больше волновали поставки хлеба на Северном Кавказе.
Донесение Н.С. Власика начальнику Главного управления погранохраны и войск ОГПУ М.П. Фриновскому об обстреле катера с И.В. Сталиным в бухте Пицунда. 24 сентября 1933 Подлинник. Машинописный текст. Подпись — автограф Н.С. Власика. [РГАСПИ. Ф. 558. Оп.11. Д. 194. Л. 1]
Донесение С.А. Гоглидзе начальнику Главного управления погранохраны и войск ОГПУ М.П. Фриновскому о результатах предварительного расследования происшествия на погранзаставе в Пицунде. 11 октября 1933
Подлинник. Машинописный текст. Подпись — автограф С.А. Гоглидзе. [РГАСПИ. Ф. 558. Оп.11. Д. 194. Л. 46]
Но управление пограничных войск Закавказья провело следствие и выявило «преступные факты в несении службы в отдельной Сухумской погранкомендатуре».
Сталин постепенно привык к Лаврентию Павловичу. Хотел видеть его и в Москве.
Всеволод Меркулов:
«В Москве почти каждый вечер Берия вызывался к товарищу Сталину. Останавливался Берия сперва в гостинице “Селект”, позже в подготовленной для него квартире в районе Самотечной площади».
Обложка дела о происшествии на погранзаставе в Пицунде (обстрел катера И.В. Сталина).
1933. [РГАСПИ. Ф. 558. Оп.11. Д. 194. Л. 25]
В Москву со своей бригадой
В 1938 году в судьбе Берии произошел неожиданный поворот. Сталин перевел его в Москву в союзный наркомат внутренних дел.
Наркомом почти два года был кандидат в члены политбюро, член оргбюро и секретарь ЦК Николай Иванович Ежов. Казалось, он достиг зенита славы. В его честь небольшой город Сулимов на Северном Кавказе переименовали в Ежово-Черкесск. Имя Ежова гремело по всей стране. Его славили газеты.
О нем слагали стихи:
Кто барсов отважней и зорче орлов?
Любимец страны, зоркоглазый Ежов.
Л.П. Берия. Конец 1930-х.
[РГАСПИ. Ф. 421. Оп.1. Д 70]