К зиме готовятся пока неважно. Особенно плохо, конечно, на востоке. Мы сейчас послали ряд начальников управлений НКПСа и их замов на места, в частности на восток. На днях, 1 сентября, получился срыв погрузки: 31-го дали 77 900, а 1-го – 68 тысяч, то есть почти на 10 тысяч вагонов падение. Я издал в связи с этим приказ и «поставил на вид» ряду начальников дорог за самотек и увлечение, допущенное 31-го: израсходовав порожняк, они не подумали о завтрашнем дне. Качка, видимо, еще не окончилась, и приходится быть начеку.
На этот раз на этом кончу. Сердечный вам привет. Как вы отдыхаете? Желаю вам всего хорошего.
Ваш Л. Каганович
Август 1942 года
Товарищу Сталину!
Положение на фронте продолжает оставаться тяжелым. Войска бывшего Южного фронта до сих пор еще неустойчивы и подвержены отступательским, паникерским настроениям, заразив ими часть немногочисленных войск бывшего СКФ, за исключением конного корпуса и 47-й Армии. Самым плохим является безразличное отношение части командиров к потерям материальной части, хаотическому отступлению войск и даже потерям многих важных пунктов и городов. Принятые нами меры в первых числах августа во исполнение вашего приказа дали как бы улучшение в состоянии войск и управлении ими, крайне поредевшие дивизии и отдельные части начали пополняться за счет задерживаемых неорганизованно отходивших и стали хоть немного способными к какому-то сопротивлению и хоть частично восстановить фронт. Однако после 5-го, когда противник прорвал Кубанский рубеж, а затем и Лабинский, положение опять резко ухудшилось. Танкобоязнь и настроения безнадежности борьбы с танками противника без танков захватили даже часть работников штаба фронта. Это подтверждается тем, что стоит противнику приблизиться и прорвать линию хоть 5 танками, положение представлялось сразу безнадежным и серьезных мер для ликвидации такого прорыва не принималось, несмотря на приказы командования.
Необходимо сказать, что приказы командования фронтом выполняются плохо, и при этом безбожно развито вранье, в результате последние дни отступление не удалось остановить, и мы потеряли Майкоп, борьба идет уже внутри города Краснодара.
Правда, необходимо прямо сказать, что, если бы не принятые меры, Краснодар был бы давно захвачен противником без борьбы. В настоящий момент главная задача – приостановить наступление противника на Туапсе и Новороссийск. Для этого мы сейчас расставили в районе шоссе Майкоп – Туапсе войска 236-й дивизии 18-й Армии, стягиваем силы конного корпуса, расставляем часть РСов, занимаем все горные дороги и тропы, приступили к строительству <…> укрепительных сооружений – пулеметные и артиллерийские гнезда. Одновременно принимаем, на основании приказа 227, меры по полному оздоровлению тыла, к настоящему [моменту] заградотряды созданы в большинстве дивизий, создано <…> штрафных рот, разослали специальных работников, в том числе и судебно-прокурорских, для задержки неорганизованно двигающихся частей и одиночек. Составлен план формирования из отходящих в районе Туапсе и Новороссийска как людей, так и автобатальонов.
Л. Каганович
30 августа 1942 года
ШИФРОВКА МОСКВА КРЕМЛЬ Т. СТАЛИНУ
1) В данный момент самым острым является положение на Новороссийском направлении. Противник там нажимает, три дня назад он уже занимал 27-ю гряду высот перед Новороссийском и из артиллерии обстреливал Новороссийск. Как вам известно из наших донесений, мы дали приказ о наступлении с целью занять Неберджаевскую и Нижне-Баканскую. В течение трех дней шли наступательные бои, наши части оттеснили было противника, заняв южную часть Неберджаевской, но, не удержав эти позиции за собой, закрепляются на высотах, которые до нашего наступления были заняты противником. (В этих боях убит член Военного Совета армии т. Абрамов и легко ранены командующий армией Котов и командированный нами зам. нач. штаба фронта генерал Разуваев.) Хотя после контрнаступления наши позиции улучшились, положение Новороссийска остается серьезным. Сегодня на Военном Совете был остро поставлен вопрос о новых мерах укрепления обороны Новороссийска: дополнительные укрепления непосредственно у города, более правильное размещение по участкам имеющихся войск, устройство дополнительных узлов сопротивления, выделение небольших отрядов для действия против таких же небольших отрядов противника и т. п. Сегодня за ночь эти мероприятия будут разработаны и вам доложены. Однако, так как у командования армией и даже в штабе фронта не проявляется должной инициативы и энергии в принятии мер в связи с новой обстановкой на Новороссийском направлении – и даже проявляется известная неуверенность, то было бы очень хорошо, если бы вы, т. Сталин, прислали директиву об усилении обороны Новороссийска. По опыту вижу, что каждая ваша телеграмма мобилизует силы фронта.
2) После ваших критических указаний мы приняли ряд мер по укреплению фронта и улучшению управления войсками, выезжали в части, заслушали доклады армий. Благодаря применению указанной вами тактики систематических контратак, достигнута относительная стабилизация фронта на большинстве участков правого фланга и центра, усилили политическую работу на основе вашего приказа. Неплохие результаты по усилению дисциплины имеем в 12-й армии, в 383-й и 31-й дивизиях 18-й армии, хотя в остальных частях 18-й армии серьезного перелома нет еще. Есть некоторое улучшение и в 56-й армии, руководство этой армии слабоватое, но присматриваемся еще. Корпус по-прежнему является лучшей частью фронта, вашу оценку мы довели до их сведения, и это их еще более укрепило. Сейчас корпус вместе с 32-й гвардейской стрелковой дивизией занимает центральную зону обороны на линии Майкоп – Туапсе. До сих пор они отбивали все атаки, и ж. д. станция Хадыженская удерживалась нами. Сегодня противник усилил натиск. Нас беспокоит ближайший к нам Белореченский перевал, находящийся в границах Закфронта как крайняя его точка с выходом к побережью на Лазаревское и на Сочи. Противник там добрался до перевала и пробует пробраться через него. Все наши основные тылы по ту сторону Лазаревского. Мы просили расширить границы нашего фронта, передав 20-ю дивизию, это было безусловно полезно не только по оперативным соображениям, но и потому что это бы укрепило тыл нашего фронта. Точные предложения мы послали особой телеграммой, прошу вас, т. Сталин, удовлетворить нашу просьбу.
Л. Каганович
2 сентября 1942 года
ШИФРОВКА
МОСКВА
ТОВАРИЩУ СТАЛИНУ
Докладываю об обстановке в Новороссийском районе и о принятых мерах на месте по выполнению Вашего приказа об обороне Новороссийска:
1) Противник, встретив сопротивление и контратаки в районе Неберджаевской, повернул в обход через Верхне-Баканскую. Встретив сопротивление и контратаки в этом районе, направил главный удар через Анапу, Красно-Медведовскую, стремясь овладеть двумя дорогами на Новороссийск, идущими на Абрау-Дюрсо. Дали приказ контратаками отразить попытки противника пройти по дорогам от г. Гудзева на Новороссийск. Для этого усиливаем 83-ю бригаду и добавляем на этот участок два батальона.
2) Противник стремится обойти Новороссийск с северо-востока с целью отрезать Новороссийск от сухопутной коммуникационной шоссейной дороги Новороссийск – Туапсе. Дали приказ 1-й морской бригаде контратакой вернуть гору Долгая, послали в бригаду члена Военного Совета Армии т. Прокофьева. Дали задание авиации действовать в этом направлении. Подтягиваем к этому району резерв из 318-й дивизии.
3) На фронте 47-й армии числилось два рубежа обороны, на деле ни одного не было, в разработанных нами мероприятиях, которые Вам переданы через фронт, предусматривается создание одного крепкого рубежа и создание опорных пунктов сопротивления в самом городе Новороссийске. Здесь господствовала философия (в армии, флоте и у гражданских), что если потеряна Неберджаевская, да если еще потеряем Верхне-Баканскую, то Новороссийск надо сдавать, поэтому на подступах к городу и в городе ничего не делалось для обороны. Городской Комитет Обороны запуган и не проявляет даже желания взяться за укрепление обороны города. Сейчас намечен план оборонительных работ. Сегодня разворачиваем работы, которые изложены в мероприятиях, переданных Вам.
4) Состояние 47-й армии неудовлетворительное, особенно 77-й дивизии. Командир дивизии трус и недисциплинированный. Сегодня подберем другого кандидата на командира дивизии, а нынешнего надо предать суду. Управление войсками в армии разболтано. Сейчас вместе с командиром т. Котовым укрепляем штаб и улучшаем связь с войсками.
5) Политическая работа не носит наступательного характера в отношении трусов и неверящих в возможность защищать Новороссийск. Я огласил Вашу директиву о защите Новороссийска и потребовал ее исполнения на деле. Рассылаем подобранных 25 работников в дивизии, бригады, членов Военного Совета и других, а также по одному на каждый батальон.
Сегодня выеду на боевой участок Армии. Все конкретные мероприятия Вам переданы, поэтому на этом кончу.
Тов. Сталин, сделаем все, чтобы выполнить Ваш приказ – защищать Новороссийск и ни в коем случае не сдавать город врагу.
Ваш – Л. Каганович.
Только что получены сведения, что противник высадил десант на Тамани (Коса Чушка, Веслый и еще три пункта). Дали приказ авиации усиленно бомбить.
Л. Каганович
Октябрь 1942 года
Здравствуйте, Дорогой товарищ Сталин!
В первой декаде Октября положение на фронте Черноморской группы войск резко осложнилось. Выполняя директиву Ставки, мы укрепили главную линию Майкоп – Туапсе.
32-я гвардейская дивизия в течение месяца героически отбивала атаки противника, и лишь к концу противнику удалось захватить Куринский. Однако, прощупав, что по главной линии трудно будет пробиться, противник воспользовался нашим ротозейством и начал наступать с флангов – справа на гору Лысая, слева на Фанагорийское. Слева наступление было нами отбито, справа же противник не только занял гору Лысая, но по горным тропам развил это наступление, добрался до Тунайка, Котловина и подошел близко к главному шоссе и [железной дороге] в районе Шаумян. Объявил приказ еще 8 дней назад, но, к сожалению, наступления не вышло, а наоборот, противник захватывает одну высоту за другой. Командиры от полка до армии преувеличивают силы противника и тем самым хотят как бы оправдать наше неумение организовать бой и командование им в горно-лесистой местности. Доходит до того, что батальон уходит в наступление и блуждает, а командование ищет его день-два, бывают случаи, когда два батальона, идущие в наступление на одну высоту, но с разных сторон, обстреливают друг друга. Я пишу вам это не как корреспондент, а я отвечаю за эти безобразия, борюсь с этим, но, к сожалению, не всегда, а даже пока в большинстве безуспешно. У ком[андиров] есть, конечно, один серьезный пункт самооправдания: это беспрер[ывные] бомб[ардировки]. Наша авиация бессильна [что-либо] им противопоставить, а иногда даже по головотяпству бьет по своим. Но было бы грубым сводить все дело к действи[ям] авиации. Медлительность, потеря врем[ени], неповоротливость, вялость наших действий, неумение наладить связь между частями портят гораздо больше дело.