Вскоре они очутились на ровной площадке, окруженной рыжими скалами из песчаника. Метрах в двух над землей было естественное отверстие. Сложенные ступеньками обломки камней вели ко входу в пещеру.
– Думаешь, он внутри? – с надеждой спросила Тэсс.
– Его следы кончаются у скал. Это та самая пещера, где они с Буном укрывались от грозы. Здесь аборигены совершают торжественные обряды.
Тэсс начала подниматься по каменным ступенькам, но Хед ее остановил.
– Тебе нельзя входить. Согласно поверьям туземцев, женщинам запрещено появляться в святилище.
– Но Гаролд, может быть, нуждается в помощи врача. Сейчас не до глупых предрассудков.
– И не время для рассуждений. Просто подожди здесь, пока я приведу его.
Тэсс было досадно, но она не рискнула навлечь гнев Гранта, пытаясь полезть за ним. И без того никогда не простит себе, если из-за нее пострадает Гаролд.
Тэсс не смогла сдержать радостный возглас, когда наконец показался Хед, обнимающий Гаролда за плечи. С ребенком было все в порядке.
Мальчик со смущенным видом спустился вниз.
– Папа говорит, я должен перед вами извиниться за то, что убежал.
Хотя и велико было желание обнять мальчишку, Тэсс не дала волю чувствам. Он уже ясно показал, что ему не совсем по нраву проявление материнской нежности.
– Все хорошо, Гаролд. Я знаю: ты обиделся. – Потом с немой мольбой она поглядела на Хедли. – Клянусь, это не я сказала о помолвке.
– Я догадался. И убедил Гаролда, что помолвка вовсе не предательство памяти родной матери. Она всегда будет занимать место в его сердце.
И в твоем, Хедли, продолжила Тэсс, чувствуя, что ее собственное сердце разрывается от горя, обиды и унижения. Ноги у нее подкосились, и она ухватилась за каменный выступ, чтобы устоять.
Хедли быстро передал ей флягу из подсумка на поясе.
– Выпей это. Тебе станет лучше.
Тэсс с сомнением посмотрела на сосуд.
– Что за лекарство?
– Обычная вода. В тропиках равносильна эликсиру жизни.
Она с жадностью принялась пить, чувствуя, как прохладная влага возвращает силы. Пока они неслись по зарослям, Тэсс вся покрылась липким потом.
Неожиданно она ощутила боль в щиколотке и содрогнулась от омерзения, увидев на ноге черное скользкое существо.
Гаролд рассмеялся.
– Это безобидная пиявка, не бойся. Папа ее сейчас снимет. От них не больно… не очень.
Его детский юмор не помог. Тэсс продолжала брезгливо кривиться, пока Хед не снял пиявку.
– Благодарю, Хед!
– Когда вернемся на катер, я еще раз проверю твою щиколотку. Мне следовало предупредить тебя, что в этих краях много пиявок.
Ему следовало предупредить о многом, и прежде всего о том, что он заставит-таки полюбить его, подумала Тэсс.
Теперь, когда опасность для Гаролда миновала, она с особой остротой воспринимала окружающий мир. Загляделась на стайку попугаев: они верещали на деревьях, словно передразнивали людей. Спустившись в песчаную низину, они увидели множество кроншнепов, крикливых ибисов и других болотных птиц. И даже возможность наткнуться на крокодилов не могла нарушить магии первозданной красоты.
Когда они появились на скалистом берегу, к ним бросилась Эмми.
– Гаролд, бедный малыш! Когда он убежал, я чуть не убила себя за непростительную болтливость. – Полными слез глазами она посмотрела на Хедли. – Прости меня за этот жестокий поступок.
Извинение его не тронуло.
– С сыном все хорошо, а все прочее не столь важно.
– О, Хед! Поверь, я готова на все, чтобы искупить вину, подобного больше не повторится.
Тэсс по-своему истолковала покаяние и клятвы Эмми Стрип. Интересно, проявил бы Хед не свойственную ему терпимость, если бы провинилась она, Тэсс? Вряд ли. Ведь она уже испытала на себе, как он взыскателен, когда дело касается ее.
На катере Тэсс старалась уединяться от своих спутников. Несколько раз она замечала, что Гаролд поглядывает на нее с плохо скрытым любопытством, и ей не терпелось сказать мальчику, что у него нет причин для беспокойства. Она не займет место его матери, потому что помолвка с его отцом пустой вымысел.
Не будет она помехой и в отношениях между Дэном и Урсулой. Но очень странно, почему Хедли не затрагивает этой щекотливой темы. Должно быть, у него есть веские причины разыгрывать спектакль с их помолвкой. Тэсс терялась в догадках. Продолжает ли он спать с Эмми? Впрочем, какое ей дело до чужих амурных похождений?!
– Готов дать цент, чтобы узнать, о чем ты думаешь, – напугал ее Хед, незаметно подкравшись сзади.
Слезы ревности и разочарования опять навернулись на глаза, но Тэсс сумела взять себя в руки. Пусть думает, что она безмятежна и ее не вывести из душевного равновесия.
– Мои мысли не стоят и цента, – отшутилась Тэсс и разозлилась на себя: в ее голосе прозвучали грустные нотки.
Хед оперся ладонями о поручень и посмотрел вдаль.
– Все еще сердишься, что я похитил тебя, а потом заставил поехать со мной в экспедицию?
Как же ответить? – думала Тэсс. Рада, что полюбила мужчину, который к ней равнодушен? Что как настоящая мазохистка представляет себе, как упоенно он проводит ночи в каюте Эмми?
С момента побега Гаролда Хед застал ее одну в первый раз и его желанная близость мгновенно наэлектризовала ее. Для работы на палубе он надел свободную хлопковую рубашку, которую оставил незастегнутой, и обрезанные до колен джинсы. Тэсс, как всегда, захотелось дотронуться до него.
– А как ты сам думаешь? – наконец спросила она.
– Думаю, тебе здесь нравится, хотя ты и скрываешь это. Не понимаю только зачем?
Тэсс снова удивилась его необыкновенной проницательности.
– Ты себе льстишь. Я просто не могу свыкнуться с не свойственной мне вымышленной ролью невесты.
– Ты все еще считаешь нашу помолвку дурной выдумкой, моей блажью?
Тэсс осталась внешне невозмутимой.
– Но ведь мы не помолвлены.
Хед усмехнулся.
– Столько людей считают тебя моей невестой.
Тэсс сверкнула глазами.
– Но Эмми Стрип не входит в их число.
– Потому что ей известно, что мы не проводим с тобой ночи в одной каюте.
Да, потому что ты спишь у нее в каюте, ответило ее страдающее сердце. Вслух же она сказала:
– Ей отлично известно, что мы не счастливая пара обрученных.
– Она думает, что я сплю в каюте Гаролда из-за его ночных кошмаров, – заметил Хедли дрогнувшим голосом. – Хотя с тех пор, как мы убыли с Перроны, они, к счастью, не повторялись.
Возможно, он не каждую ночь проводит с Эмми, обрадовалась Тэсс. Хотя какое это имеет значение? Сама-то она безразлична Хеду.
– Рада, что поездка оказалась целебной для Гаролда. Было бы жаль, окажись моя жертва напрасной.
– Бедная мученица! – усмехнулся Хед. – Настоящий жертвенный ягненочек. Но признайся – разве поездка оказалась наказанием?
Тэсс покачала головой. Перед ней возникли отрадные мгновения, когда он обнимал и целовал ее или когда втирал мазь в ссадины, словно любящий заботливый муж.
– Я очарована природой, – коротко ответила она.
– Но ты все еще чахнешь по Дэну? – Тэсс удивил грубый и ревнивый тон Хеда.
– Конечно нет. – Она так давно не вспоминала о Верне. Все ее мысли занимал только Грант.
Хед с силой сжал поручень.
– Я тебя обрадую! Вечером после нашего возвращения мы приглашены на обед с Дэном и Урсулой. Лодочник Грэм перевезет Эмми на материк.
Где же взять силы вынести даже один вечер, изображая из себя невесту!
– Разве ты не можешь пойти без меня?
– Нет, не могу, – отчеканил Хедли. – Я не собираюсь оставлять тебя в доме одну, когда Дэн на острове.
Так, значит, Хедли все еще тревожится за счастье своей кузины и полон решимости разыгрывать фальшивую роль жениха. Но как ей справиться с тяжкой ролью невесты, не выдав своих истинных чувств?
10
Ко времени визита в дом Вернов нервы Тэсс совсем расшатались. Последние часы их возвращения на Перон были подлинным испытанием для нее.
Когда провожали Эмми, Тэсс чуть не выдала себя.
– Как только закончу показ, тут же вернусь, – пообещала та Хеду. Прильнув к нему стройным телом, она поцеловала его в губы долгим, отнюдь не прощальным поцелуем.
Тэсс еле сдержала возглас возмущения и негодования.
Она заметила, что Хедли не смутил страстный порыв Эмми. Помогая ей перейти в лодку Грэма и усаживая ее среди груды багажа, он был в приподнятом настроении. С таким же воодушевлением он будет ждать ее возвращения, бередила свою душу Тэсс. А я благополучно вернусь в унылый Джексонвилл, и ничто не помешает тогда бурному роману Хеда и Эмми.
В своем самоотречении Тэсс дошла до того, что видела в них хорошую пару. Но тут же уличила себя в лицемерии. Она страстно желала Хеда сама и не могла проявить милосердия ни к нему, ни к Эмми.
– А Гаролд идет с нами к Вернам? – поинтересовалась Тэсс, когда они вернулись в дом.
– Сын переночует у Сузи. Пока он не расскажет Крису о своих приключениях, не сможет заснуть.
Мальчик не единственный, кто не сомкнет глаз. Тэсс не ожидала, что ей предстоит провести ночь наедине с Хедли, но это было неизбежно.
– Что мне надеть? – спросила Тэсс, пытаясь хоть немного отвлечься. Последние несколько дней она не вылезала из джинсов и просторных рубашек и теперь с трудом представляла, как можно одеться поприличнее.
– У Урсулы в гардеробе наверняка есть что-нибудь подходящее, – напомнил ей Хед.
– Например, мешковина и пепел, чтобы посыпать им голову? – Она пожалела о своем язвительном замечании, увидев его потемневшее лицо.
– Прошу не устраивать глупых сцен! Помни, весь вечер я буду рядом и, когда обед закончится, мы уйдем вместе. А потом ты мне ответишь, какая муха тебя укусила.
– Я не Гаролд, чтобы ты мог меня отшлепать, – бросила Тэсс.
– Хочешь, я докажу, что ты недалеко ушла от Гаролда?
Хотя он и шутил, в его голосе прозвучала угроза.
– Что ж, продолжай запугивать меня, поставь на колени. С первой нашей встречи ты возомнил себя властелином.