Ассасинка, рыча, покатилась по земле, держась за пораненное бедро. Ката попыталась добить ее размашистым ударом сверху, но не тут-то было. Эдж была быстра и вертлява, как мелкая ящерица — уж я-то знаю, самому доводилось с ней сцепиться. Взвилась в контратаке, умудрившись ударить противницу по запястью и выбить оружие. А у самой уже кинжалы-саи наготове. Ката успела перехватить одну ее руку, но второй кинжал угодил прямо в живот, пробивая кожаную броню. Ведьмачка свободной рукой скастовала ледяную стрелу. Магическая сосулька, в упор ударив ассасинку, глубоко вонзилась той где-то над левой ключицей, между шеей и плечом. Вместо повторного заклинания Ката просто вцепилась сопернице в глотку.
Они вместе повалились на землю, покатились, визжа и матерясь так, что развеяли последние иллюзии по поводу того, что девушки — это милые и утонченные создания.
Зрители подбадривали амазонок и улюлюкали. Кто-то из толпы отвешивал сальные шуточки про то, что лучше бы девицы дрались голышом и в чане с желе.
Я вертел головой, ища в толпе Терехова или еще кого-нибудь из наших, но так и не увидел. Да куда они запропастились? Эти дурехи же сейчас поубивают друг друга, точно!
Растолкав зевак, я под неодобрительный гул бросился разнимать дерущихся. Эдж к этому моменту как раз оказалась сверху и, перехватив кинжал обеими ладонями, давила, метя острием в лицо противнице. Ката удерживала ее за запястья, но было видно, что надолго ее не хватит. Я на секунду замешкался — не знаешь, как и подступиться-то. Девчонки же вроде. Не под дых же ассасинку бить и не за волосы же оттаскивать. В конце концов, просто обхватил ее сзади за талию и одним рывком отбросил в сторону.
Ката тут же откатилась вбок, подобрала выроненный кистень и вскочила, явно собираясь снова броситься в атаку. Эдж тоже быстро пришла в себя.
— Брейк! — заорал я, растопырив руки и бросаясь между ними — ну чистый рефери на боксерском поединке.
Люди Чингиза свистели, гудели и поносили меня, на чем свет стоит. Кажется, еще немного — и гнилые помидоры полетят.
— Какого хрена ты влез, лысая твоя башка?
— Да, пусть бы дрались! Честный бой, один на один!
— Эй, я два золотых поставил на симпатичную! Отдавай ставку!
— А какая из них симпатичная?
— Гони ставку мою, я говорю!
Кажется, некоторые из зрителей уже сцепились между собой. Мне было плевать — выкрики доносились до меня, будто бы издалека. Не до них было — я чувствовал себя, как укротитель в клетке с двумя разъяренными тигрицами.
— Эй, ну все, остыньте! Ката! Эдж! Вы чего, сдурели, что ли?
— Уйди с дороги! — прорычала ведьмачка, раскручивая кистень и, кажется, вообще не обращая внимания на кровь, что хлестала у нее из раны на животе.
— Ката, ну завязывай! Это что, все из-за меня, что ли? Приревновала?
Глаза ее расширились и вспыхнули с еще большей яростью — хотя, казалось бы, куда уж больше-то.
— Чего-о-о?! — заорала она. — Ты-то тут причем?
— Ну, просто я… Я подумал, что…
Эдж откровенно расхохоталась, наблюдая за моей ошарашенной физиономией.
— Придурок! — процедила Ката, сверля меня взглядом. Потом добавила еще пару словечек покрепче и, растолкав зрителей, вырвалась из круга.
— О, да у них тут что, шуры-муры? — хохотнул кто-то из бойцов.
— Ага. Попрыгунчик-то ловелас!
Эдж, вздохнув, снисходительно похлопала меня по плечу и тоже ушла.
Я остался в быстро тающем круге один, и чувствовал себя, как оплеванный. Да что ж такое-то? Зачем я вообще к ним влез? Пусть бы пыряли друг друга кинжалами, сколько влезет! А так — я же в итоге и остался крайним.
Наконец, показался Терехов, Берс и остальные — они вслед за Чингизом и Каримом вышли из самого большого шатра — того, где располагался штаб отряда. Похоже, о чем-то совещались. При виде главаря бойцы Чингиза моментально смолкли и приняли деловитый вид. Вымуштровал он их все-таки.
— Общий сбор через пятнадцать минут, — объявил глава Псов. — Всем, кто участвует в экспедиции — проверить боезапас, пополнить до двойной нормы. Кто остается — распределить дежурства по лагерю. Дальше пятисот метров от периметра не удаляться.
Он обернулся к Терехову.
— Ну, а вам, надеюсь, ваша задача тоже ясна.
Паладин кивнул.
— И не расслабляться! — выкрикнул Чингиз, снова обращаясь ко всем. — Эти джунгли пытаются выдавить нас. Придется прогрызать себе путь сталью.
— Ну, на то мы и Стальные псы! — отозвался кто-то из бойцов.
Остальные, будто по команде, зычно и отрывисто залаяли, как стая настоящих псов. Этот грубоватый многоголосый клич разнесся над лагерем, вспугнув стайку мелких обезьян и какую-то птаху.
— За работу! — буркнул Терехов, проходя мимо меня. Наш маленький отряд уже тоже был в сборе — даже Ката с Эдж присоединились, на ходу залечивая раны.
Ну, что ж, за работу — так за работу. Только уж извини, командир, но у меня в этом походе кое-какие свои планы…
Глава 10. К истокам
Подтверждались мои догадки по поводу нашей роли в операции Чингиза. Он приказал снова наведаться в старый лагерь и на этот раз постараться разрушить построенный там алтарь ванаров. Затем шерстить джунгли дальше, отыскивая и нанося на карту другие источники Ци и возведенные рядом с ними алтари. Я, конечно, не военный, но, по-моему, это называется «вызывать огонь на себя». Будь дело в реале, нас бы всех медалями какими-нибудь наградили за такую миссию. Посмертно.
К лагерю пошли другим маршрутом — на этот раз решили подобраться к нему с северо-запада, заодно обследовав прилегающий участок на предмет других алтарей. Точнее, решили — слишком громко сказано. Мы все равно в Уобо ни черта не ориентировались, так что целиком полагались на Гюрзу. А тот наверняка выбрал такой путь, чтобы ненароком не пересечься с основным отрядом Чингиза, который тоже двинулся вглубь полуострова.
Земли к северу от старого лагеря представляли собой сплошные заросли бамбука, разбавленные только шореями — исполинскими деревьями метров по шестьдесят высотой. Стволы у этих гигантов были ровными, как мачты, диаметром в пару метров, а раскидистые кроны смыкались высоко над нашими головами сплошным зеленым навесом.
Этот участок, по словам Гюрзы, был относительно безопасным и использовался их отрядом как постоянные охотничьи угодья. Тут обитали бамбуковые крысы — здоровенные грызуны размером с мини-пига, панды, обезьяны, всяческие ящеры, будто сбежавшие из фильмов про динозавров. Ну, и для полного ассортимента — куча змей и жаб. В многочисленных мелких озерах и протоках между зарослей кишмя кишели некрупные крокодилы. Некрупными, как я понял, считались те, что не могут сходу перекусить человека пополам.
Вся эта живность была относительно легкой добычей для подготовленных и хорошо снаряженных игроков, а потому люди Чингиза здесь активно качались и фармили ингредиенты, добываемые с животных. Дело, судя по всему, было прибыльное — одних только шкур здесь можно наколотить столько, что хватит на среднюю кожевенную фабрику.
— Главное — в воду без оглядки не лезть, — посоветовал Гюрза. — Те же инканьямбы попадаются даже в лужах по колено глубиной. Да и вообще — по протокам сюда и гбахали иногда забредают. И анаконды крупные.
От местных водоемов у нас и без его предупреждений уже начали формироваться разные фобии. Черт его знает, что может скрываться в этих омутах. Вода в озерцах и лужах мутная, коричневая — не то из-за примесей глины, не то из-за каких-нибудь водорослей. А когда переходишь мелкие участки вброд и разбередишь ил со дна — то и вовсе похожа на густой суп. Гюрза, прежде чем ступать куда-то, пробовал глубину древком копья. Наши тоже стали следовать его примеру, нарубив для этого посохов из подходящих стеблей бамбука.
В итоге, хоть в этот раз и не приходилось прорубать себе путь в зарослях саблями, продвигались мы все равно не быстро. Это был настоящий бамбуковый лабиринт — разнокалиберные стебли росли плотным строем, так что уже в десяти шагах за ними ничего толком не разглядишь. И по прямой по этим зарослям идти не получалось — то и дело уткнешься в какой-нибудь пруд или болотце, которые проще обойти. Тяжелее всего приходилось Терехову и особенно Даниле — под весом их доспехов вязкая глинистая почва продавливалась, засасывая сапоги так, что приходилось с силой вытягивать их, будто из трясины.
Мобов по пути попадалось много, но мы старались не терять на них времени, и били только тех, кто совсем уж нарывался. Плюс Док снова развлекался в своем стиле — поднял нежить из целой дюжины бамбуковых мышей и натравливал это хвостатое верещащее воинство на все, что видел.
К слову, зомби-грызуны у него получились довольно шустрыми и свирепыми, и были явно опаснее своих прототипов. Толпой он запросто расправлялись с ящерами размером с теленка. Все-таки мастерство Дока росло на глазах. Если раньше от его живых трупов в бою практически не было толка, то сейчас мы получали ощутимое подкрепление, с которым, к тому же, делиться не надо, да и потерять не жалко. Если бы подопечные некроманта еще не так воняли — цены бы им не было.
Всю дорогу я ломал голову, как бы мне незаметно отколоться от отряда, но вскоре сами джунгли подбросили мне отличный шанс. А помог этому, сам того не ведая, Док.
Мы как раз вышли к берегу длинного изогнутого водоема со стоячей водой и остановились, чтобы прикинуть, как перебраться на другую сторону. Стая доковских зверенышей сходу набросились на крокодила, который вздумал задремать на кочке, подставив бугристую спину под редкие лучи солнца, пробивающиеся сквозь густые кроны деревьев-великанов.
Зубастый был довольно крупным — метров двух в длину — и обычных бамбуковых крыс наверняка лопал на завтрак. Но крысы-зомби, заживо рвущие своими резцами куски мяса с его боков, для него оказались полной неожиданностью. Те, к тому же, набросились на него с каким-то особым остервенением — будто в них генетическая ненависть к заклятому врагу взыграла. Рептилия попыталась спастись бегством, нырнув под воду. Но не тут-то было — крысюки, кровожадно вереща, бросились ему вслед и грызли даже в воде, как огромные мохнатые пираньи.