Но тут вмешалась третья сторона. Нечто огромное всколыхнуло воду в озере так, что образовалось мини-цунами. Лениво высунулось из воды и одним махом накрыло и крокодила, и нацеплявшихся на него грызунов. Широченная, покрытая бесформенными наростами спина походила на змеиную, но сильно расплющенную. Габариты чудовища, да и его очертания было сложно сходу оценить, потому что большая его часть скрывалась в мутной воде. Но когда оно снова показалось на поверхности, пусть и частично — стало понятно, что лучше бы оно и дальше сидело на дне. А еще лучше — вообще никогда не появлялось на свет.
— Вот же ж срань господня! — заверещал Стинг, опуская вскинутый было для выстрела лук. — Это что за хрень?!
— Понятия не имею! — ответил Гюрза, сам вытаращившись на зверюгу с нескрываемым ужасом.
Монстр напоминал этакую длинную мокрицу шириной метра три, а длиной — все десять. Высовываясь из воды, он изгибался знаком вопроса, будто вставшая на дыбы кобра. На нижней стороне его плоского туловища обнаружилось сразу с десяток круглых пастей, похожих скорее на присоски, обрамленные острыми иглоподобными зубами. И, судя по всему, под водой скрывались щупальца или какие-нибудь ласты — потому что тварь довольно шустро двигалась по дну.
Наши возгласы ее, похоже, привлекли — бросив недоеденного крокодила, она мощным рывком ринулась вперед, вздымая целые фонтаны брызг. Псы бросились врассыпную. Я тоже геройствовать не стал и, лавируя между стеблями бамбука, отбежал в сторону ближайшей шореи. Остановившись у самого ее ствола, взглянул наверх, примеряясь к ближайшей ветке.
Высоковато. Метров восемь-десять точно.
Прыжок Лягушки!
Я подпрыгнул вертикально вверх, вытягивая правую руку. Ага, этакий супермен недоделанный. На взлете постарался максимально замедлиться с помощью зерна Парящего сокола — чтобы точнее поймать верхнюю точку траектории. А потом активировал Выброс жала.
Серебряный дротик устремился вверх, разворачивая за собой веревку. Есть! Длины, слава богам, хватило. Еще миг — и я повис на тонком, но прочном серебристом тросе. Теперь Притягивание… Веревка начала стремительно сжиматься, подтягивая меня наверх, будто лебедкой. Усохла до своей минимальной длины в метр, а там уже я, уцепившись за трещины в коре, высвободил Жало и выстрелил им снова, целясь еще выше.
Ха, работает! Мне бы в реале такую штуку — можно было бы челленджи устраивать на скоростной подъем. Выброс Жала — Притягивание — закрепился. Снова Выброс Жала — Притягивание — и еще на несколько метров вверх одним махом. А дальше уже пошли и ветки почаще. Добравшись до удобной развилки метрах в тридцати над землей, я сделал передышку и взглянул вниз.
Занятная штука, кстати — смотреть на привычный мир с высоты. Пробовали когда-нибудь забираться на крышу какого-нибудь здания и разглядывать улицы сверху? Есть в этом что-то философское. Городская суета перед тобой, как на ладони. Снуют туда-сюда машины, люди копошатся, как мураши в потревоженном муравейнике. А ты наблюдаешь за всем этим будто из другого измерения. Мало кто из тех, кто там, внизу, хоть изредка поднимает взгляд в небо. Да и вообще, на крышах — какой-то свой, особенный мир. Простор, свобода. Каменные джунгли не давят на тебя монолитами стен и потолочных перекрытий.
В верхнем ярусе джунглей виртуальных тоже все оказалось совсем не так, как внизу. Обросшие лианами ветви шорей переплетались между собой, образуя этакий лабиринт из живых мостков над пропастью. И, если в зарослях внизу всегда царил этакий зеленый полумрак, то здесь было полно света и ярких красок. Порхали с ветки на ветку разноцветные птицы, кое-где гроздьями свисали с веток диковинные плоды, цвели цветы. Живности тут, наверху, было не меньше, чем на поверхности, но в основном она была безобидной. По крайней мере, по первому впечатлению.
Нижний же ярус отсюда выглядел непролазными дебрями, в которых разве что изредка можно было различить каких-нибудь существ. Вон то самое озерцо, возле которого мы наткнулись на неведомую тварь. Вода в нем до сих пор ходит ходуном, да и заросли бамбука вокруг растревожены. Самих Псов не видно, но траектории их движения можно угадать по качающимся верхушкам растений и разлетающимся в стороны мелким птахам.
А вон и само чудовище. Надо же, действительно гонится за ними! Шустро, изгибая спину, будто гигантская гусеница.
Ладно, пусть пока развлекаются. Пока опомнятся, пока меня хватятся — я буду уже далеко. Плюс в такой неразберихе и не поймешь, кто куда девался. Скорее всего, решат, что я погиб и будут проверять ближайшие менгиры возрождения. Это тоже небольшая фора. Думаю, пару часов у меня есть. А вот дальше…
Дальше — чистый риск. Чем дольше меня не будет, тем сложнее будет объяснить причины и обстоятельства моей самоволки. И тем больше вероятность, что о ней узнает Чингиз. И черт его знает, как он будет на это реагировать. Сомневаюсь, что просто погрозит пальчиком.
Ладно, лишь бы этот риск оправдался. Будет вдвойне обидно, если в ходе своей одиночной вылазки я так ничего не выясню. Так что нужно действовать!
Я в которой раз заглянул в интерфейс, проверяя, не горит ли в чате зеленый огонек напротив имени Маверика. Нет, все еще в оффлайне. Учитывая, что живет он где-то в Европе, по часовым поясам мы с ним не совпадаем. Но умудрились же как-то встретиться в тот раз, в Гараксе. Значит, он заходит в игру не строго по расписанию, а в разное время суток. А то и вовсе дробит сеанс на несколько мелких — так многие делают. Так что, надеюсь, я все-таки застану его.
Огляделся, прикидывая направление. Никакой реки внизу пока не видно, так что двигаться надо на юг, вглубь полуострова. А там уж сориентируюсь. Вопрос только в том, как именно двигаться. Может, прямо по верхнему ярусу?
Наметанный взгляд трейсера сходу видел в переплетении ветвей и лиан точки опоры, препятствия, начинал выстраивать варианты маршрутов. Обычно на то, чтобы подобные паззлы сходились, мне достаточно беглого взгляда. Но здесь, в незнакомой среде, это пока не срабатывало.
Вообще, я читал, что паркур как раз и зародился в ходе наблюдений за африканскими аборигенами — как те ловко и быстро передвигались по пересеченной местности без всякого намека на дороги, карабкаясь по деревьям и скалам, перепрыгивая через препятствия. Но это когда было-то. Так называемый Methode naturelle канул в лету еще в конце ХХ века, а уж современный паркур тем более дисциплина чисто урбанистическая. А я и вовсе занимался в основном промышленным его направлением. Недостроенные или заброшенные здания, промзоны — вот мои излюбленные места.
В общем, я привык иметь дело с бетонными или металлическими конструкциями — стены, балки, парапеты, перила и все такое прочее. По сравнению с ними ветки и лианы смотрелись весьма ненадежными. Да, собственно, они и есть ненадежные. Это только в старых мультиках про Тарзана ему удается передвигаться по джунглям, раскачиваясь на свисающих с веток лианах. Я вот лично ни на одну из них прыгать не рискну. Во-первых, не видно, где и как они крепятся, а без этого не прикинешь траекторию раскачивания. А во-вторых, не уверен, что одна из них не оборвется под моим весом. А под ногами-то — пропасть в десять этажей.
Зато у меня есть Серебряное жало. Почти что паутина Человека-паука. Жаль, длина всего шесть метров. Но этого должно хватить.
Я спустился чуть ниже — туда, где ветви дерева были самыми толстыми, целые бревна толщиной в обхват. По ним вполне можно было бегать, только приходилось смотреть себе под ноги, чтобы не угодить в птичье гнездо, свернувшуюся в клубок древесную змею, скользкий нарост мха или тому подобную пакость.
Расставив руки в стороны, как канатоходец, я быстро просеменил вдоль ветки до тех пор, пока та не начала прогибаться под моим весом. Примерившись, прыгнул вперед и в воздухе выстрелил Жалом в ветку соседней шореи, маячащей всего в нескольких метрах от меня. Качнувшись на растянувшейся веревке, как маятник, в крайней точке траектории высвободил жало и в полете выстрелил им снова, цепляясь уже за другую ветку. В короткий момент, пока находился в воздухе, еще не подхваченный веревкой, в груди все замерло от ощущения падения.
Йухх-хху!! Нет, я все-таки, мать его, Тарзан!
Увы, долгой серии прыжков не получилось. Листва и свисающие с веток лианы и лоскуты лишайников здорово загораживали обзор, а времени на то, чтобы сориентироваться и в очередной раз выстрелить Жалом, были буквально доли секунды. Так что в очередной раз я немного не рассчитал и, пролетев на серебряном тросе вперед, лихо впечатался мордой прямиком в ствол дерева. Из-за вспышки боли не успел ухватиться за неровности в коре и отвалился назад, да так и повис на одной руке, раскачиваясь на двадцатиметровой высоте. Хорошо еще, что Жало надежно закреплено на запястье.
С трудом удержавшись от того, чтобы огласить окрестности отборнейшей бранью, я подождал, пока амплитуда раскачиваний утихнет и подтянулся наверх. Кое-как забрался на ветку и сел, свесив ноги вниз. Да уж, все-таки надо приноровиться — и к среде передвижения, и к новому инструменту.
Долго не рассиживался. Что в гимнастике, что в паркуре в ходе занятий есть правило: упал, ударился — тут же вставай и снова лезь на снаряд. Пока адреналин не выветрился и пока страх повторной ошибки не успел пустить в тебе свои тоненькие липкие корни.
За последующий час я еще раз пятнадцать был на волоске от того, чтобы сверзиться вниз, но в последний момент меня спасало либо Жало, либо удачно подвернувшаяся лиана или ветка. Однажды я оступился и таки полетел в пропасть спиной вперед. Незабываемые ощущения, конечно. К счастью, длились они буквально секунду — я шмякнулся об ветку в трех метрах ниже, тут же соскользнул и с нее, но успел-таки зацепиться одной рукой, потом второй. На мой невольный вскрик снизу откликнулись знакомым верещанием, и я разглядел на небольшой прогалине полосатые спины асаев. Небольшая стая, с дюжину особей. Ящеры запрыгали на месте от радости, будто детсадовцы в ожидании угощения. При виде этих зубастых проглотов на мне сработал какой-то недокументированный бафф — на ветку я взлетел буквально одним усилием.