Несмотря на свою волонтерскую работу под водой, он никогда не работал на FUC открыто. Как специальный агент Мейсон обычно работал под прикрытием на правительство перевертышей, отправляясь туда, куда его посылали, чтобы шпионить, распространять свою любовь вокруг и собирать информацию — между прочим.
В отличие от своего старшего брата, который довел свое целомудрие до крайности, Мейсон не видел никаких проблем с доставлением удовольствия противоположному полу.
Хотя с момента его последней миссии дела дома изменились. Мейсон вернулся и обнаружил Чейза помешанным на горячей заднице какой-то пышногрудой блондинки.
Смелый чувак, учитывая, что его пара превращается в сумасшедшую саблезубую зайку. И нет, это не шутка. Мейсон видел много странных вещей со времен начала своей карьеры, но почему-то слюнявая огромная пушистая белая зайка с красными глазами и длинными клыками заставляла его нервничать.
Эта необычная заячья натура Миранды стала причиной того, что и она, и его брат недавно оказались в смертельной опасности, из которой Мейсон их почти единолично вытащил. Он и горстка хорошо расположенных подрывных зарядов. Какой позор, у него не было с собой зефирок, когда они начали эпически взрываться один за другим. Лаборатория, в которой злодей замышлял экспериментировать над похищенными перевертышами, взлетела на воздух в большом огненном шаре. Как раз вовремя, так что человеческие морские пехотинцы, прибывшие через несколько часов, смогли обнаружить лишь тлеющие угли и пепел.
Мейсон хранил тайну перевертышей от людей. Да, определение «герой» прилагалось, и он не забывал напоминать себе об этом, когда вечером отправлялся в бар, чтобы немного повеселиться.
Возвращаясь к недавнему делу, информация, которую они собрали за свой рейд, оказалась бесценной. FUC вместе со специальной оперативной группой Мейсона в конечном итоге обнаружило три других испытательных центра и спасли несколько перевертышей, тех из них, кто не был необратимо травмирован. Другие находившиеся в камерах и клетках умирали или сходили с ума от экспериментов — трагическое напоминание о том, что кошмары не закончились, даже когда злодей уже повержен.
К сожалению, недавняя операция имела неприятный побочный эффект — начальство обнаружило прикрытие Мейсона как секретного агента, и его дни в качестве шпиона были сочтены. Изменив миссию, медведя сделали полевым связующим звеном с FUC и вменили ему канцелярскую работу, как часть новых обязанностей.
Хнык.
Медведь действия, Мейсон был создан, чтобы работать в поле, карабкаться по стенам, вламываться в стан врага, воровать корзинки для пикника. Ладно, последнее он делал просто ради удовольствия.
Но, по крайней мере, ему больше не приходится работать в скучной юридической фирме своего брата, притворяясь, что он знает, какого черта делает. В основном, в его неопытных руках разводы решались в пользу жен к вящей досаде клиентов — мужчин. Упс. Мир разводов и официального раздела имущества, наверное, вздохнул с облегчением, когда Мейсона перевели в местное подразделение FUC.
— Мейсон! — гаркнула новый босс, заставляя его выпрямиться.
Хлоя вытянула длинную шею в его сторону и наклонила голову к открытой двери кабинета. Затем исчезла внутри, не став ждать, пока он последует за ней.
Боже, он обожал женщин-командирш. Жаль, что длинноногая жирафа уже занята. Он был бы не против прощупать почву. Хотя сильнее он хотел пощупать ту сладкую шоколадку со злющим характером.
Войдя в кабинет своего нового босса, он плюхнулся в кресло и улыбнулся с очарованием мальчика-бойскаута, продающего печенье.
Это сработало с Хлоей — она улыбнулась в ответ.
Он не потерял хватку. Какое облегчение.
— Паршивец. Я слышала, ты уже создаешь проблемы.
— Просто здороваюсь со своими коллегами, — невинно ответил он.
— Здоровайся ртом в следующий раз, пожалуйста.
— Ртом. Понял, — согласился он, подмигивая.
Хлоя вздохнула.
— Да уж, видно, что ты мастер на все руки.
Он не смог сдержаться, хоть она и была его боссом.
— Да, на обе.
Хлоя на мгновение потеряла дар речи, прежде чем покачать головой.
— Ох, с тобой будет интересно, как я вижу. Позволь спросить, как твое начальство наказывало тебя, когда ты подкатывал к коллегам-женщинам?
— Круги вокруг тренировочного комплекса, подтягивания и отжимания, мэм. Так я и получил это тело. — Мейсон напряг внушительный бицепс и ухмыльнулся. И следовало отметить, женщины обычно не жаловались на его ухаживания. Наоборот, они стремились соблазнить его. Выражали недовольство лишь другие мужчины.
«А разве это моя вина, что женщины меня любят?»
— Это могло бы объяснить тело, но как насчет дурной головы? — добавил знакомый соблазнительный, но сердитый голос.
— Я знал, что ты не сможешь устоять, — сказал он, вытянувшись в кресле, чтобы увидеть, как красавица Джесси заходит в кабинет.
— Я не могу удержаться от покупки чипсов и соуса. Но это еще не значит, что они полезны для здоровья. Теперь, если ты закончил отпускать нахальные шуточки, которые заставляют меня думать об иске по сексуальным домогательствам на рабочем месте, у меня есть важные новости. Это касается твоего брата и Миранды.
Шутливое выражение сошло с его лица.
— Говори.
Джесси казалась пораженной изменением его образа. Он так долго играл роль грубоватого игривого мишки, что забыл — большинство людей не понимают, это всего лишь игра, которой он наслаждается большую часть времени.
— Я расшифровывала еще одну закодированную информацию на том жестком диске, который вы, ребята, сперли из комплекса. Большая часть самоуничтожилась, как только я попыталась извлечь ее, но мне удалось спасти достаточно, чтобы подвергнуть сомнению тот факт, что злодей, который организовал похищения и эксперименты, погиб в пожаре.
— Черта с два. Там было так горячо, что сталь плавилась, — прервал Мейсон. — Никто бы не смог выжить.
Джесси изобразила зуммер.
— Дзынь! Неверный ответ!
— Почему ты так думаешь, Джесси? — спросила Хлоя, наклонившись вперед и протягивая руку, чтобы забрать распечатки.
Джесси передала их и скрестила руки на животе, рассказывая все, что знала:
— Согласно части электронной переписки, в которой обсуждается аварийная эвакуация, в ключевых точках были построены тоннели выхода на случай, если объект подвергнется нападению. Согласно сведениям мистера Браунсмита и других оперативников, и словам и действиям вражеских сил, предполагалось, что главарь скрылся в кабинете, который, разумеется, находился прямо над одним из этих тоннелей.
— Мы не видели никаких следов даже после того, как огонь утих, — ответил Мейсон, нахмурившись. — Ты уверена?
Взгляд, которым одарила его Джесси, весьма красноречиво говорил, что она думала о его сомнениях.
— Однозначно. В случае необходимости побега срабатывали ловушки. Они должны были взорвать входы, скрыть их существование. Это действительно очень умно. Но вернемся к тому, на чем меня прервали. Злодей, возможно, все еще на свободе, а не мертв, как считалось, и это означает, что есть большая вероятность того, что Миранда и твой брат все еще в опасности. Этот псих был заинтересован в ее крови из-за саблезубости. Я рекомендую охранять все их новообретенное семейство.
— А как насчет остальных? — тихо спросил Мейсон. — Миранда и такие, как она, были не единственными, кого искал злодей. Я видел некоторых подопытных. Люди, нормальные перевертыши, единственное преступление которых — это их существование. Как мы защитим их?
Глаза этих людей все еще преследовали Мейсона вместе с просьбами прекратить их страдания. Никто не должен был проходить через такое. Не говоря уже о том, что его вид не мог понести такие потери без влияния на популяцию.
Сообщество перевертышей хоть и распространилось по всему миру, было немногочисленно. Коэффициент их рождаемости имел тенденцию к снижению, а уровень смертности был выше, чем у людей. Определенные виды, такие, как волки и большие кошки, в основном процветали, но их никогда не становилось слишком много из-за склонности к насилию.
Более слабые, такие как птицы, зайцы — нормальные, в отличие от Миранды — и грызуны часто заканчивали жизнь в виде обеда, когда выходили в дикую природу. Обычным ястребам было наплевать, что мышь, которую они проглотили, работала профессором местного колледжа.
Добавьте людей, охотившихся на перевертышей — тех, кто знал их секрет, и тех, кто видел в них только добычу, — межвидовые разборки, к которым толкает желание власти, плюс этого больного злодея, и их вид вполне может оказаться в списке исчезающих. Черт возьми, панды-перевертыши уже почти исчезли. Нужно было защитить тех, кто остался, и это была важная миссия, за которую Мейсон взялся с радостью.
Он не говорил об этом. Люди обычно смеялись, когда он заговаривал о миссии. Проклятая роль игривого медведя, которую он играл слишком хорошо. Но глядя в серьезные карие глаза — глаза, которые его оценивали, — мужчина хотел доказать, что он не тот, кем кажется на первый взгляд. Глядя в кристально чистые глаза Джесси, он попытался передать эти мысли.
Джесси моргнула, озадаченно нахмурившись.
— Извини, но мы не можем защитить всех. Мы можем только попытаться понять, что может сделать этот извращенец в следующий раз.
— Она права, Мейсон, — сказала Хлоя с сожалением. — Как бы мне ни хотелось обеспечить защиту всем в сообществе, это просто невозможно. Но, может быть, мы сможем использовать эту информацию, чтобы поймать злодея. До этого момента мы считали его мертвым. Что, если дать информацию об этом сообществу, объявить, что так и есть? Если злодей решит, что может действовать безнаказанно, он станет небрежным и попадет к нам в руки.
— Чейзу это не понравится.
— Как будто Миранда позволит ему принять такое решение за нее, — фыркнула Джесси. — Ты с ней познакомился?
Мейсон вздрогнул. Еще как. Он предпочел бы бой с быком.
— Хорошая мысль. Но все равно…