Присмотревшись к открытым галереям второго этажа и не заметив ничего подозрительного, я немного расслабился, но – лишь немного. Одна мелочь, сущая безделица не позволила позабыть о своих опасениях и уподобиться забредшему в музей туристу; вроде ерунда, но внутри пахло табачным дымом.
Едва-едва, и все же пахло.
И пусть это не могло служить стопроцентным доказательством присутствия людей, первым порывом было выскочить за дверь и уносить отсюда ноги. Сдержался только из-за сканера – мощности аппарата по-прежнему недоставало для обнаружения дальней границы аномалии.
А значит, придется работать.
Напряженно вслушиваясь в тишину, я медленно выбрался из-за кадки с пальмой и быстрым шагом двинулся к центральной лестнице, прямо над которой чернело неработающее табло прибытия-отправления поездов. Поднялся на пролет, пригнулся и осторожно подобрался ко второму этажу. Обвел глушителем ряды пустых скамей в зале ожидания, обернулся – с другой стороны тоже никого.
Тут сканер едва слышно пискнул, сигнализируя о том, что промерил один из краев аномалии, и стало ясно, что идти к ресторану – а там ведь ресторан был? – теперь уже нет никакой необходимости. Остаются пути.
Миновав пустой газетный киоск, я вышел к протянувшемуся над платформами переходу-конкорсу – просторному, крытому, с окнами во всю высоту стен, – и замедлил шаг, разглядывая открывавшийся отсюда вид. А посмотреть было на что.
С этой стороны город заволокла непроницаемо-желтая пелена. Пустые коробки мертвых домов тонули в ней, и лишь порывы ветра – или магической энергии? – редко-редко вырывали их из небытия. А замершие на путях в полной неподвижности грузовые составы и пассажирские поезда были как демаркационная линия меж миром живых и миром мертвых.
Жуткое зрелище.
Душераздирающее практически.
Сверившись со сканером, я двинулся по переходу, но сразу отшатнулся в сторону и, вскидывая пистолет-пулемет, обернулся.
Там – никого. Впереди – тоже.
Так что тогда насторожило? Переход прекрасно просматривается, ведущие к лестницам двери закрыты, тишина.
А на сердце неспокойно. Странно.
Рукавом вытерев выступивший на лице пот, я дошел до крайнего ряда сидений для ожидающих и присел, укрывшись за их высокими спинками. Поднял один из валявшихся на полу окурков, принюхался – пахло табаком.
Получается – свежий?
Вот непонятно тогда: скуренная до фильтра сигарета – это порожденная свертком иллюзия или какой-то завзятый курильщик и в самом деле провел здесь несколько часов? Какой-то? Да нет, какой – понятно. Вопрос в том, что здесь могло понадобиться колдуну.
Неужели жутковатым видом любовался? Сомнительно это как-то, хотя мало ли – романтика, все дела…
Сунув бычок в карман, я заглянул в стоявшую неподалеку кадку с непонятным представителем семейства цитрусовых и обнаружил в ней еще три свежих окурка. Но пахло там не табаком, пахло там мочой.
Эстеты, блин…
Ну, и как в таких обстоятельствах работать? Мне замеры проводить надо, а оружие из рук выпустить страшно!
Еще сканер, зараза, ничего конкретного не выдает.
Это ж насколько мертвый город протянулся?! Блин, да туда даже в противогазе ни за какие коврижки не полезу! Даже в ОЗК![1]
Но вот по переходу пройтись можно; он крытый, все не так страшно.
Я миновал огороженный капитальной стеной закуток с лестницей на первую платформу, и неожиданно защипало сжимавшую рукоять «Каштана» ладонь. А в следующий миг и по лицу наждачной шкуркой прошлось неласковое касание разлитой в пространстве магической энергии.
Разлитой? Да нет – текущей. Прямо-таки физически ощущалось, как она через меня просачивалась.
Что за беда?! Следующее открытие портала в Приграничье только вечером!
Решив не рисковать, я попятился, но не тут-то было – нечто незримое мягко подтолкнуло в спину и потащило дальше.
Извернувшись, я вцепился в спинку скамьи и лишь благодаря этому сумел замереть на месте. А потом – раз! – меня вздернуло в воздух, словно забравшегося в аэродинамическую трубу экстремала.
Вылетевший из кармана амулет от морока, позвякивая, заскользил по полу, а я рывком перевалился через спинку и скорчился на деревянном сиденье, но тут заскрипели крепившие скамью болты.
Да что ж это такое?!
Выудив из кармана заполненную черным порошком пробирку, я раздавил ее в руке и подкинул к потолку. Серая взвесь заколебалась в воздухе полупрозрачной пеленой, и давление текшей по переходу магической энергии резко ослабло. Воспользовавшись моментом, я соскочил со скамьи и рванул прочь.
Тут же за спиной негромко хлопнуло, и меня рвануло назад, но набранная скорость позволила выгадать еще несколько метров и юркнуть за капитальную стенку закутка ведущей на платформу лестницы.
Вырвался!
Только вот откуда вырвался? Что это было, Бэрримор?!
Стараясь особо не высовываться, я внимательно осмотрел протянувшийся над железнодорожными путями переход и вдруг обратил внимание на несколько искаженную перспективу. Пол, потолок, стены и окна выгибались, словно пространство пыталось компенсировать вырванный из него кусок.
Черт! Да это же очередной «пузырь»!
Калитка в заборе педучилища, арка жилого дома, теперь вот переход к платформам.
Но раньше еще куда ни шло, а здесь не аномалия, а самая настоящая «черная дыра». Затащит – уже не выбраться.
Жуть…
Одно хорошо – сканер наконец сверток промерил; можно убираться отсюда.
Я попятился и уже на выходе из перехода вдруг заметил, что опасная зона отмечена полосой красной краски. На стенах тоже алели непонятные надписи, но искаженное магией пространство слегка подрагивало, и мне не удалось прочитать ни слова.
Да и не важно. Ну что такого важного там могли намалевать?
«Эй, гражданина, ты туда не ходи, а то в снег башка попадет – совсем мертвый будешь»?
Я вышел в зал ожидания и в изнеможении плюхнулся на жесткую скамью. Руки и ноги противно дрожали. Захотелось проверить закрома ресторана, но справиться с искушением оказалось на редкость легко. Только вспомнил о том, что с вынесенным из свертка цветком приключилось, и желание выпить как рукой сняло.
Здесь ты водку кушаешь, а в городе она прямо у тебя в животе во что-нибудь неудобоваримое трансформируется. А то и просто ядовито-магическое.
На фиг, на фиг.
Немного оклемавшись, я спустился на первый этаж, настороженно вертя головой по сторонам, пересек холл и остановился в тамбуре. Внимательно изучив через пыльное стекло входной двери привокзальную площадь, выскочил наружу и припустил к ближайшему выходу из свертка.
Почему бежал? Да сам не знаю. Никто не кричал, не стрелял, не швырял в спину шаровых молний. Просто вдруг накатила паника, и захотелось убраться отсюда как можно быстрее.
Я не трус, но я боюсь; все верно. Грань между страхом и инстинктом самосохранения очень тонка, знаете ли.
Уже перед самой границей пришлось замедлить шаг, снять с «Каштана» глушитель и сунуть пистолет-пулемет в рюкзак. Но выпускать его из руки не стал, молнию застегивать – тоже, так со спрятанным оружием в руке из свертка и вывалился.
Рукоять в ладони, указательный палец на раме у спускового крючка; одно движение – и прямо через брезентовое днище рюкзака стеганет смертоносная очередь.
Обошлось. Вывалился, а кругом самые обыкновенные люди, все спешат по своим самым обыкновенным делам, и никому до меня никакого дела.
Что, прямо скажем, не может не радовать.
Нервы, однако. Совсем озверел, в одиночестве по этим клятым аномалиям шастая. Может, в следующий раз Виталия с собой взять? Нет, пожалуй, не стоит…
Кстати, о Виталии! Я достал телефон и набрал водителя.
– Ты где? – почти сразу отозвался парень, решив на этот раз не испытывать моего терпения.
Я огляделся в поисках ориентиров и сразу заметил не так давно отреставрированное здание бывшего кинотеатра «Имени Двадцатого съезда КПСС».
– Подхожу к «Аль Капоне», – сообщил водителю.
– Это на Маршака? – уточнил Виталий и пообещал: – Сейчас буду.
Послонявшись пару минут у дороги, я вспомнил об окурке, сунул руку в карман и без какого-либо удивления обнаружил, что тот никуда не делся. Выходит, и в самом деле колдуны за каким-то лядом в сверток заходили. Повезло, что не встретились.
В этот момент Виталий остановил внедорожник напротив бывшего кинотеатра, я выкинул окурок, забрался на заднее сиденье и попросил:
– Ты постой пока. – Сам направил ствол «Каштана» в дверцу, разрядил пистолет-пулемет и скомандовал: – Все, езжай.
Автомобиль плавно набирал ход, я глянул на часы – без четверти двенадцать, сверился с телефоном – половина второго, и подвел стрелки. Время-то куда пропадает? Когда через границы прохожу, теряется? Непонятно.
Когда прикатили в НИИ, Виталий вчерашнюю ошибку повторять не стал и, вцепившись в меня мертвой хваткой, сразу потащил в оружейную комнату сдавать оружие.
– Точно выездов сегодня больше не будет? – уточнил я.
– Точно, – подтвердил парень, предъявляя на входе свой пропуск. – Сначала данные обработают, потом решат, понадобятся еще замеры или нет. С тебя отчет и объяснительная по обрезу.
– Хорошо, только давай с формальностями как-нибудь побыстрее разберемся, – попросил я, заметив пропущенный звонок Кристины.
– Под капельницу торопишься?
– Нет, на бизнес-ланч успеть рассчитываю.
Самочувствие сегодня и в самом деле нисколько не беспокоило. Похоже, сразу надо было «Магистр» принимать. Но кто ж знал?
Виталий недоверчиво хмыкнул и, разумеется, особо торопиться не стал. Вместо этого он начал демонстративно сверять номер на сданном мной «Каштане». Я покачал головой, вынул из ПМ магазин и, наставив ствол на пулеулавливатель, передернул затвор. Подобрал вылетевший патрон, выставил его на стол и беззвучно выругался, увидев, что водитель на полном серьезе собрался пересчитывать сданный мной боекомплект.
– А без этого никак не обойтись?