– Да, – подтвердил я. – Вы сумку мою прибрали, кстати?
– Карабин в оружейную комнату сдали, – ответил Владимир Николаевич и сунул мне мобильник. – Держи, в кустах нашли.
– Спасибо. Мне бы еще дробовик не помешал..
– Виталий выдаст, – пообещал куратор, а когда я уже вышел в коридор, окликнул: – Лед…
– Да?
– Очень тебя прошу – не создавай новых проблем.
Я ничего не ответил и зашагал к лестнице. Спустился на первый этаж, вышел во двор, там – двое крепких парней. Стоят, пялятся, будто конвоиры на арестанта.
Или так оно и есть?
Появившийся на крыльце спецблока Виталий на меня даже не взглянул. Молча сунул спортивную сумку одному из охранников и уселся в машину. Подчиненные Грачева подошли и предупредили:
– Мы с вами.
– В курсе, – кивнул я и залез на заднее сиденье.
Парень с сумкой устроился рядом, его напарник занял место впереди, и я попросил:
– Виталий, давай к педучилищу на Гвардейцев.
Водитель повернул ключ в замке зажигания, и сразу включилось радио.
– «…ород опять трясет! – заявил диктор. – Сегодняшним утром жители центральных районов города вновь ощутили подземные толчки, однако военные продолжают настаивать, что утилизация боеприпасов не имеет к этому никакого отношения. Природу случившегося, установят эксперты, но происшествие уже привело к человеческим жертвам. В настоящее время полиция расследует сообщение о том, что во время землетрясения с крыши одного из домов в центре города сорвался молодой человек, который упал на припаркованный под окнами автомобиль и от полученных ранений скончался на месте…»
Виталий зло матернулся, переключил приемник на другую волну, и автомобиль тронулся в путь под шлягеры восьмидесятых.
Как ни странно, веселенькие мелодии сейчас нисколько не раздражали, но и улучшить настроение не могли. Внутри у меня все так и дрожало, в груди словно смерзся ледяной комок, а когда внедорожник заехал на парковку торгового комплекса «Фестиваль», нервы звенели почище перетянутой гитарной струны.
Виталий заглушил двигатель, мы выбрались из машины, и я сразу попытался избавиться от сопровождающих:
– Дальше сам справлюсь.
– У нас приказ, – отрезал парень с сумкой.
– Ну идемте тогда, раз приказ… – вздохнул я, закинул в рот второй уже за сегодня шарик «Магистра» и отправился к педучилищу; Виталий с охранниками потащились следом.
Ну, чисто расстрельная процессия…
Когда обогнули здание, я убедился, что калитка в кустах никуда не делась, и предупредил остальных:
– Ближе не подходите.
После забрал спортивную сумку и, опустившись на корточки, вжикнул молнией замка. Обрез, картонная коробка, чемоданчик бласт-бомбы – все на месте. Зарядив дробовик серебряной картечью, я рассовал остальные патроны по карманам, натянул перчатки и глубоко вздохнул, будто готовясь к прыжку в ледяную воду.
Но толку-то? Перед смертью не надышишься.
И, рывком распахнув обледеневшую калитку, я шагнул на ту сторону. А там – словно в бурлящем море очутился. Хлесткий порыв ветра мотнул в одну сторону, бросил в другую, завертел вокруг хоровод снежинок. Колючие белые крупинки запорошили глаза, набились под футболку, моментально вытянули из-под одежды все тепло.
Не понял: здесь же раньше лето было?!
Но раньше – не теперь. Теперь очертания предметов расплывались и колебались, водная гладь карьера странно изгибалась, деревья двоились, и вокруг них подобно стае рассерженных ворон метались обрывки непроглядно-черных теней.
О, эти по мою душу…
Почуявшие чужое присутствие твари взвились ввысь и скрылись в снежной пелене, а миг спустя разъяренными гарпиями стремительно рухнули с неба.
Хрена! Я вскинул дробовик и, быстро передергивая цевье, выстрелил три раза подряд. Серебряная картечь ослепительными росчерками пронзила вьюгу, попавшие под удар тени развеялись, остальные заложили крутой вираж и разлетелись в разные стороны.
Не суйтесь!
Перезарядив обрез, я раздавил колбочку и черным порошком прочертил по снегу вокруг себя защитный круг, но особо легче после этого не стало. Зубы по-прежнему выбивали дробь, а татуировки на правом предплечье прожигали плоть своим черным пламенем до самых костей.
Надо убираться отсюда, пока не загнулся!
Надо – да, но сначала дело.
Дрожащими пальцами я выставил таймер бласт-бомбы на десять минут и зашвырнул чемоданчик как можно дальше. Собравшись с духом, шагнул к едва различимому в снежной пелене забору и неожиданно понял, что в отличие от прошлого раза магическая буря хоть и швыряет из стороны в сторону, но скорее подталкивает в спину, нежели пытается задержать.
Вот уже калитка, вот она…
Судорожно дернувшись, я вывалился в реальный мир и поспешно откатился в сторону. Пока откашливался и отряхивался от снега, один из охранников спрятал обрез в сумку и потребовал вернуть патроны.
– Валим отсюда, – отмахнулся я и поспешил прочь. Пусть ломота и начала постепенно отпускать, а татуировки больше не жгли каленым железом, но находиться рядом с призрачной дырой, из которой сочилась магическая энергия, было просто невмоготу.
– Все сделал? – нагнал меня парень с сумкой.
– Да. Через десять минут рванет.
Мы вышли за ограду, я избавился от патронов и остановился рядом с Виталием, который вытащил из кармана пачку сигарет и закурил.
– Слушай, ничего личного, просто так получилось…
Водитель затянулся, сплюнул под ноги и вполне ожидаемо заявил:
– Сука ты, Лед, вот ты кто…
– А сам? – спросил я, легонько прикоснувшись к распухшему носу. – Я-то тебя вполсилы приложил…
– Да ну? – Виталий выкинул недокуренную сигарету в урну и достал мобильник. – А на моем месте если бы оказался?
– Человеку со столь тонкой душевной организацией от таких экспериментов лучше воздержаться.
– Вот я и говорю… – Парень не закончил фразу и поднес телефон к уху. – Готовность пять минут.
Я только пожал плечами и прислонился к забору педучилища. Нервы вновь начали пошаливать, и ожидание тянуло жилы ничуть не хуже средневекового палача. А стоило вспомнить о том, что изрядная часть города уже послезавтра может провалиться в Приграничье, окончательно стало не по себе.
Да и послезавтра ли?
А если бласт-бомба на «пузырь» как-то не так подействует?
Но тут ограда легонько дрогнула, донесся мимолетный всплеск магической энергии, следом качнулась земля и зашелестели ветви деревьев. А миг спустя на голову посыпались желтые листья. Это в июне-то…
– Уже? – спросил Виталий.
– Да, – уверенно подтвердил я.
Водитель взялся за телефон; я с охранниками дошел до задней калитки и не уловил там ровным счетом ничего необычного. Словно аномалии здесь никогда и не было. Чистая работа.
Когда вернулись к Виталию, тот еще продолжал трепаться с кем-то по телефону. Я немного подождал, разглядывая футболку, на темно-оранжевой с черным рисунком ткани которой пятна крови смотрелись совершенно органично, потом не выдержал и тихонько тронул парня за плечо.
– Ты с кем?
– С Шептало, – ответил водитель, отгородив микрофон ладонью.
– Дай.
– Владимир Николаевич, с вами Лед хочет поговорить. Да, передаю.
Я забрал мобильник и спросил:
– Алло, Владимир Николаевич, как все прошло? Нормально? А куда дальше двигать? Куда? Ну спасибо…
Злорадно ухмыльнувшийся Виталий забрал у меня трубку и зашагал к оставленному на парковке внедорожнику.
– Погоди! Что он о результатах сказал? – поспешил я следом. Подчиненные Грачева потащились за нами как приклеенные.
– Сказал: в институт ехать.
– Замечательно, блин!
В раздражении я пнул колесо служебного автомобиля, и тут в кармане задергался телефон. Достал мобильник – звонил Шептало.
– Да? – с некоторой даже опаской ответил я на вызов.
– Еще не отъехали? – первым делом уточнил куратор.
– Нет, а что?
– Тебя кто-нибудь слышит?
Я оглянулся на охранников и, сделав знак им подождать, отошел от внедорожника к крыльцу торгового комплекса.
– Уже нет.
– Оторваться от людей Грачева сможешь? – ошарашил меня Владимир Николаевич.
– Виталий, – отодвинул я трубку от лица. – У тебя вода есть?
– Нет, – ожидаемо ответил злой, как бес, водитель.
– Подождите минуту, – попросил я и забежал в магазин. Прежде чем охранники сообразили двинуться следом, проскочил торговые галереи и выбежал на улицу через второй вход. Сразу свернул на задворки соседнего здания и зашагал прочь. – Оторвался, что дальше?
– В институте не появляйся, на квартиру тоже не ходи, там тебя будут ждать. И телефон отключи. Меня наберешь через час. Все понял?
– Услышал – да, – ответил я. – Понял – нет.
– Делай, как сказано!
– Да объясните толком, что происходит!
– Грачев по неофициальным каналам слил информацию о нештатной ситуации в Москву. Думаю, часа через четыре прилетит борт со спецкомиссией и всех нас отымеют по первое число. По тебе вопрос пока решается, но в любой момент может прийти приказ на задержание. Это тебе ясно?
– Ясно, не тупой. А почему до прилета комиссии нельзя остальными «пузырями» заняться?
– А еще говоришь, не тупой, – донесся до меня тяжелый вздох куратора. – По-твоему, бласт-бомбы на деревьях растут? Одну завтра к утру из учебного центра перешлют, еще одну в Форте до ума доводят.
– И это все? – охнул я. – Подождите, а сколько времени мы отыграли?
– Сутки. – И короткие гудки.
Сутки? Сутки – это ни о чем. Еще и Грачев, стукач, подгадил…
Я выключил телефон, и сразу сдавила сердце непонятная тяжесть. Опять, блин, на нелегальном положении.
Ну, что за жизнь такая?
Решив хоть как-то отвлечься, я зашел в магазин во дворе общаг и надолго завис там, разглядывая рядком выстроенные бутылки с пивом. Точнее с некоей жидкостью, за пиво выдаваемой. Все ж на концентратах, поди.
Потом взгляд зацепился за этикетку с советским знаком качества, и я выложил на прилавок тридцать рублей.