– Но ведь тебе некуда спешить, ты только что приехала, – возразил он. – Все ли в порядке у нас в Джиллеспи?
– Да, у всех все в порядке, кроме мамы, которую каждое утро тошнит! Она стала такой капризной и все время придирается к Мойре, которая в ужасе от того, что это будет продолжаться до конца беременности.
Пораженный известием, Скотт удивленно взглянул на нее.
– Беременности? – повторил он изменившимся голосом.
Кейт захотелось провалиться сквозь землю, вернуться на минуту назад или куда-нибудь убежать. Какой ужасный промах она только что совершила! Но разве могла она хоть на секунду представить, что Скотт не знает этой новости? Следовательно, Ангус не ввел его в курс дела?
– О, Скотт, прости… – еле выдавила она из себя.
И почему так случилось, что именно ей было суждено сообщить ему об этом? Он должен был узнать обо всем уже давно, в доме только об этом и говорили.
– Амели беременна?
Скотт, казалось, не мог в это поверить, был ошарашен. Покачав головой, он сделал над собой усилие.
– Отец рад? – холодно спросил он.
– Наверное. Не знаю, почему он не сказал тебе, Скотт. Я думала, ты первый узнаешь об этом.
– Конечно, нет. Мы с папой сейчас почти не разговариваем друг с другом.
– Может быть, он ждал встречи с тобой? Ты теперь к нам приходишь так редко…
Ей казалось, будто она упрекает его, но это было последним, что ей хотелось бы сделать.
– Мне следовало придержать язык, – поспешила добавить она.
– Почему, бог ты мой? Насколько я понимаю, это уже ни для кого не секрет!
Он слез с подлокотника кресла, сделал несколько шагов и вернулся к Кейт.
– А, скажи, ты-то рада?
– Нет, – быстро ответила она. – Я должна бы радоваться за маму и Ангуса, но у меня не получается. Через несколько месяцев мне исполнится восемнадцать, и я не очень-то хотела бы иметь младшего брата или сестренку.
Она не стала уточнять, что ей особенно было это неприятно именно из-за Скотта. Ведь он так плохо ладил с Амели.
Скотт проговорил с задумчивым видом:
– Я знаю, что папа всегда хотел иметь большую семью. То, что у него был всего один сын, его всегда расстраивало.
– Он в тебе души не чает, Скотт!
– Да, может быть.
– Может быть? Ты смеешься! Ты – его гордость, его самая большая удача в жизни, если его послушать!
Телефон снова зазвонил, и Кейт поспешно встала.
– На этот раз я тебя все-таки оставлю.
– Не волнуйся, трубку возьмет секретарша. А я провожу тебя вниз.
Он казался немного огорченным, но ему все же удалось ей улыбнуться.
– Ты молодец, что принесла мне свой реферат, – сказал он, провожая ее по коридорам. – Я прочту его с огромным удовольствием. Ты его уже сдала?
– Да, и получила хорошую оценку, – скромно призналась девушка.
– Великолепно! Я знал, что ты хорошо разбираешься в литературе. Ты все еще хочешь стать учительницей?
– Да, хотелось бы.
– Помнишь тот мрачный день, когда я застал тебя за чтением «Отверженных» в глубине парка? Это было твое первое лето в Джиллеспи, а ты уже беспокоилась о своей школе.
То, что он это вспомнил, заставило ее покраснеть от удовольствия. Что касается Кейт, она не забыла ни единого момента, проведенного со Скоттом.
– Наверное, я показалась тебе дурой. Тогда я чувствовала себя такой потерянной, далекой от дома и всего боялась.
– Ты была милой, как цветочек, и очень трогательной.
Они пересекли первый двор, потом другой. Перед воротами главного входа был припаркован большой черный «Ауди», рядом с которым стоял Нил и ждал ее. Увидев Кейт, он просиял. Скотт догадался, что молодой человек позаимствовал этот автомобиль у своего отца или матери.
– Он ведь слегка выпендривается, правда? Хочет тебя сразить?
У нее вырвался веселый смех, который почему-то вызвал у Скотта смутное раздражение. Он подумал о том, что Нилу повезло, что он может поехать с такой красивой девушкой. Да, в общем-то, ему во всем повезло, этому Нилу. Во-первых, он учился на врача, и его в этом поддержали родители, а во-вторых, он просто вел сейчас жизнь беззаботного студента. Мюрреи предупреждали все его желания, подпитывая его банковский счет, чтобы он впоследствии нашел интересную работу, он мог целиком посвятить себя экзаменам… и Кейт.
– Я заказал столик в отеле «Тонтин»[21], – объявил молодой человек, а потом мы могли бы прокатиться в музей Маклина[22].
Он был непринужденным, предупредительным и уверенным в себе.
– Я у вас ее похищаю! – добавил он в адрес Скотта. – Хорошего вам дня и до скорой встречи!
Скотт поцеловал Кейт, прежде чем открыть ей дверь, опередив Нила.
– Повеселись хорошенько, милая!
– Когда же ты приедешь в Джиллеспи? Знаешь, я действительно очень расстроена, что ты узнал новость от меня.
– Не думай больше об этом. Я бы ведь все равно от кого-нибудь узнал.
Он отошел в сторону и посмотрел, как отъехала машина. Отель «Тонтин», безусловно, располагал одним из лучших ресторанов, но ведь в нем имелись еще и номера! Были ли эти молодые люди любовниками? Внезапно мысль об этом взбесила Скотта. Ах нет! Кейт была слишком молода, слишком невинна, слишком… Разве что она уже давно посещала это место с Нилом, и вряд ли они в таком случае довольствовались тем, что не спускали глаз друг с друга! В возрасте Нила у Скотта уже было немало подружек. Да, пусть так, но не таких, как Кейт. Он хорошо ее знал, она была очень романтична, и, по ее собственным словам, вовсе не была уверена, что влюблена в Нила. Но почему в таком случае его семья, даже больше, обе их семьи, так поощряли эту идиллию? Чтобы объединить интересы Мюрреев с интересами Джиллеспи? Но Кейт ведь не была такой, она не была наследницей Ангуса и не носила его имени!
Он вдруг вспомнил о будущем ребенке Амели. Как мог он думать о чем-либо, кроме этой невероятной новости? И о трусливом молчании отца? Никогда в течение почти пяти лет Ангус ни разу не упомянул о желании завести ребенка от новой жены. Он стал бы смешным стареньким папашей, которому не суждено даже увидеть, как будет взрослеть его малыш. Желал ли он втайне позднего отцовства или это был очередной «сюрприз» Амели?
В его кармане завибрировал телефон. Секретарши уже устали повсюду его искать, а ему нужно было срочно вернуться в свой кабинет. Пересекая двор в обратном направлении, он заметил силуэт Джона, который брел из одного из зданий с сигаретой в руке. На какое место он бы его ни ставил, тот всегда стремился только к одному: устраивать побольше перекуров. Джон старался ему не попадаться, хотя всегда был готов к очередной перепалке, и Скотт закрывал на это глаза, хотя ему было очень неловко перед другими сотрудниками.
Но на этот раз, и возможно, потому, что он только что пережил не самый лучший момент в своей жизни, Скотт решил прищучить Джона.
– Все еще слоняемся без дела? – спросил он, внезапно остановившись перед ним.
– Вот он, сынок босса… – усмехнулся Джон. – Просматриваешь, не отбились ли какие овцы от стада?
– Приходится следить, это часть моей работы. И даже если я стараюсь тебя не замечать, ты постоянно слоняешься без дела и попадаешься мне на глаза.
– Мне здесь скучно. Ты не даешь мне делать ничего интересного.
– Лучше скажи, что ты вообще ничего не хочешь делать.
– Смотреть, не прорастает ли ячмень, или следить за аламбиками[23] – не слишком волнующие занятия!
– Говори за себя. Впрочем, что толку в этих бесполезных разговорах. Тебе все это не нравится, а мне не нравится, что ты здесь, у меня под боком. Но таково желание твоей матери, которая убедила в этом моего отца. Но, к несчастью, у тебя самого нет ни малейшего желания получить в будущем достойное место на этой винокурне.
– Во всяком случае, не то, что ты мне предлагаешь! И не заводи снова свою волынку о том, что нужно начать с самого малого и элементарного, чтобы изучить весь процесс и в результате добиться успеха.
– И все-таки это необходимо, если, конечно, у тебя нет солидного образования в этой области, которое могло бы обеспечить тебе прямой доступ к ответственной должности. Твой брат Джордж понял это, и он на верном пути.
– Он решил, что его путь – выслуживаться перед начальством, и мне его очень жаль. Джордж говорит, что полюбил Шотландию, а я ее ненавижу.
– Тебе следовало бы остаться во Франции.
– Этого я хотел больше всего на свете!
– И что же помешало?
– Мой отец.
– Потому что он не помог тебе, вот ты и вернулся за помощью к матери. Но, черт возьми, ты ведь можешь жить, не прибегая к помощи отца или матери вовсе.
– Тебе хорошо говорить, ведь ты родился с серебряной ложкой во рту. Будущее твое в любом случае было бы обеспечено. К тому же ты единственный сынок – это всегда удобно. Хотя теперь ты должен быть внимательнее, скоро появится еще один наследник, все уже не будет для одного тебя. Уверен, что ты от этого не в восторге, ведь так?
Скотт покачал головой, старательно отгоняя от себя размышления по поводу возможных действий Амели.
– Ты думаешь только о деньгах, это очень плачевно, – ограничился он замечанием.
Джон раздавил сигарету ногой и оставил окурок на брусчатке, бросая вызов Скотту взглядом. Территория винокурни была безупречно чистой, этим она и привлекала многих клиентов и посетителей. Скотт указал на бак из камня, куда был насыпан песок, установленный у двери одного из зданий.
– Не будь таким невоспитанным, воспользуйся этой гигантской пепельницей, – попросил Скотт.
Не усугубляя ситуацию, он не стал дожидаться реакции Джона, развернулся и пошел прочь.
Молодой человек создал ему такую проблему, которую Скотту не под силу было решить. Если бы не диктат Ангуса, он бы от него давно избавился. Что бы он ему ни предложил, все окончилось бы полным крахом. Джон тащил свою лямку со скучающим видом с утра до вечера, и со всеми у него были отвратительные отношения. Он лишь ждал конца месяца, чтобы получить очередную зарплату, и судьба предприятия его совершенно не интересовала. Джона вообще ничего не интересовало, кроме него самого. Он лишь терпел, вечно дулся, у него всегда было плохое настроение. Единственный раз он проявил инициативу, поехав в Париж, но и эта поездка закончилась плачевно. Интересно, нельзя ли было найти хоть какой-то способ отправить его во Францию снова, обнадежив положительной для него перспективой? Разумеется, знания у него во всем были на нуле, ну а вдруг это предложение могло как-то все же его заинтересовать и дать ему мотивацию? В конце концов, а почему бы и не попробовать? Чего только не случается в этой жизни! Скотт решил об этом всерьез задуматься. Например, почему бы ему не отправиться в Париж с Джэнет, опытной секретаршей. Эта операция недорого бы ему обошлась, зато могла иметь двойную выгоду: дать шанс Джону проявить себя и заодно избавиться от него хотя бы на несколько дней. Да и Ангус будет, скорее всего, доволен… Правда, с появлением младенца-наследника он мог и вовсе перестать заниматься будущим своих пасынков.