– Сидеть дома Пэт? Да она умрет от скуки. Никогда не видел такой деятельной, активной женщины, как она.
– Это будет просто перерыв на год-два. Вынужденный перерыв, ты же понимаешь, и он необходим. Впрочем, ты ее знаешь, она сделает так, как решит сама.
– Раньше я плохо исполнял роль крестного отца, никогда не брал Тома на выходные, думаю, если я исправлю свой промах теперь, вам станет гораздо легче.
– На все выходные? – поразился Грэм. – Ты ставишь очень высокую планку! Ты не представляешь, какие неугомонные дети в этом возрасте! Но очень скоро ты это узнаешь, не так ли?
Скотт состроил смешную гримасу, которая немного подняла Грэму настроение.
– А у тебя-то кто будет? Сводная сестра или сводный брат?
– Да кто бы ни был…
– Вижу, тебе не слишком улыбается эта идея.
– Все идет своим чередом. Идея тоже. Не могу поверить, что это – дитя любви. Притворная наивность Амели оставляет у меня большие сомнения. Уж слишком она хитрая и осторожная, чтобы случайно забеременеть, как она утверждает. Напротив, я думаю, что она все сделала, чтобы это произошло, и задумано это было уже давно. И никакого разрешения она у отца и не думала спрашивать! Амели просто поставила его перед свершившимся фактом. Поэтому, сколько бы он ни строил из себя счастливчика, таковым себя на самом деле не считает.
– Взяв замуж женщину намного моложе себя, он должен был просчитать все риски.
– Ей только что исполнилось сорок четыре, это уже не юная девушка! Папа должен был чувствовать себя в безопасности, к тому же у каждого были свои дети, стало быть, и речи быть не могло о совместном ребенке.
– Как ты отреагируешь, когда ребенок появится?
– Хорошо. Не сомневаюсь, что с моей стороны все будет прекрасно! Мне не слишком приятно это говорить, но это же восхитительно – младенец… нежный и невинный. И речи не будет о том, чтобы чем-то испортить его приход в этот мир. Знаешь, когда у вас родился Том, я был настолько взволнован!
– А ты? Ты сам-то не хочешь стать отцом?
– Это вопрос, который меня раздражает, Грэм. Я знаю, что ты будешь говорить со мной о Мэри. Ты ведь за этим пришел?
– Помимо прочего. С легкой руки Пэт, которая каждый день говорит с Мэри по телефону. Они сильно сблизились и теперь поверяют друг другу все свои заботы. У Мэри эта забота называется «Скотт», и она серьезна…
– Мне кажется, с вашими близнецами Пэт есть чем заняться, кроме как слушать стенания Мэри!
– Не будь несправедлив. Мэри очень в тебя влюблена, но она считает, что ты отдалился от нее, и это приводит ее в отчаяние.
– Я ничего не могу с этим поделать, Грэм. У Мэри очень много положительных качеств, но есть единственный недостаток: она мне все уши прожужжала разговорами о свадьбе.
– Пэт тоже так поступала, в конце концов я согласился и считаю, что очень хорошо сделал.
– Ладно, тогда я сформулирую свою мысль иначе: мои чувства к Мэри не слишком выросли за последние месяцы. Напротив, они здорово остыли. Я считаю ее красивой и умной, хочу ее, когда она здесь, но как только она исчезает за дверью, я тут же о ней забываю. У меня никогда не возникает желание ей позвонить или сделать подарок. Ее отъезд в Лиссабон принес мне большое облегчение. Такова истина.
Произнеся это, Скотт почему-то вдруг загрустил. Связь его с Мэри была прекрасным любовным приключением, но больше его сердце не билось сильнее, когда она была рядом, так что постепенно приятное приключение превратилось в свою противоположность.
– Ты собираешься с ней расстаться? – с огорчением спросил Грэм.
– Да. Она так плохо выглядела эти последние дни, что мне не хватило смелости это сделать, но наше расставание сделало бы наш разрыв менее болезненным. Надеюсь, там она увлечена своей новой работой и встречается со многими интересными людьми. В ближайшее время я собираюсь ей написать, чтобы окончательно вернуть ей свободу, а взамен получить свою.
– Может, лучше стоило бы ей позвонить?
– Она станет плакать, и это будет ужасно.
– Она все равно заплачет.
Грэм отставил свой бокал и прищелкнул языком в знак одобрения.
– Виски действительно хорош, но, пожалуй, я остановлюсь на достигнутом – мне опять садиться за руль. Лучше давай немного поговорим о твоих делах. Поскольку я твой главный советник, скажу, что твое желание приобрести себе недвижимость мне кажется очень разумным. В данный момент в Глазго идеальное время для инвестиций. Сейчас восстанавливаются два старинных здания, которые очень удачно расположены на углу Аргайл-стрит. Рядом с железнодорожным вокзалом, роскошными магазинами это место через несколько лет станет настоящим центром города. Но что именно ты хочешь приобрести?
– Мне подойдет трехкомнатная квартира. Однако мне придется влезть в долги.
– Как и всем нам, старина!
Грэм давно уже не испытывал ревности к достатку Джиллеспи, как в самом начале, когда он только что подружился со Скоттом. Сам он происходил из очень скромной семьи, которой пришлось пойти на огромные жертвы, чтобы сын мог окончить престижный пансион. Но и он не подкачал, добившись стипендии, которая позволила ему поступить в высшее учебное заведение. Так что теперь, став состоятельным и уважаемым сотрудником в солидной фирме, он забавлялся тем, что управлял чужими капиталами, ничуть не испытывая ни к кому зависти.
– И что, по-твоему, мы сделали с Пэт? Взяли большой кредит! Ты пойдешь тем же путем, потому что я думаю, что Ангус не станет тебе помогать.
– Под присмотром Амели уж точно. Но я считаю, что это нормально, я всего смогу добиться самостоятельно.
– В свое время у твоего отца не было подобных проблем, – заметил Грэм с некоторым раздражением.
– Ангус потерял родителей, когда ему не было еще и тридцати лет, что положило конец его разногласиям с отцом. Он сразу же стал главой клана, следовательно, управление поместьем перешло к нему в полном объеме, и он не обязан был перед кем-либо отчитываться.
– И он был далеко не гениальным менеджером, – безжалостно продолжал Грэм. – Вероятно, он слишком увлекался охотой и гольфом, чтобы инвестировать в ваши винокурни?
– Ты беспощаден.
– Нет. Просто я трезво рассуждаю. Напомню, что из нас двоих экономист – я. Он, например, купил прядильную фабрику для твоей матери, ни на минуту не задумываясь о ее прибыльности.
– Отец хотел сделать ей что-нибудь приятное! – запротестовал Скотт. – Он этим воспользовался для приобретения земли, расширения поместья и…
– А кто же в это время занимался односолодовым виски «Джиллеспи»? Пейзаж с овцами, это, конечно, замечательно, но с точки зрения доходов его выбор оставлял желать много лучшего.
Скотт хотел было прервать его, но Грэм поднял руку, чтобы заставить его замолчать.
– Погоди! Я знаю, что в те времена продавать виски было непросто, сначала многие небольшие винокурни закрылись, потом те, что побольше, объединились, перемешались, утратив свою подлинную идентичность. Ангус и не пытался соперничать с ними, продолжая твердо оставаться на традиционных позициях.
– И он оказался прав!
– Как ни удивительно, да. Однако в глубине души это его не волновало. Уверен, он ждал, когда ты вырастешь и подхватишь у него эту эстафетную палочку, слишком для него тяжелую…
– Возможно.
– Не скромничай, ты же ринулся туда, очертя голову, и за пять лет добился потрясающих результатов.
– Время такое пришло.
– Дело не только в этом. Чтобы поднять дело и чтобы оно процветало, нужен дар. У Ангуса его не было, а у тебя есть.
Грэм встал с кресла как раз в тот момент, когда дверь кабинета открылась. Джон, который даже не постучал, обратился непосредственно к Скотту:
– Это старое гнилье «Воксхолл» не заводится. Отвезешь меня в Джиллеспи?
Когда Джон упоминал особняк, он никогда не говорил «домой», как будто отказывался признавать его своим домом.
– Хорошо. Только я уеду не сразу.
– Ах да, верно, ты проявляешь завидное рвение… Но поскольку мне не платят за сверхурочные часы, я лучше подожду тебя во дворе.
Грэм недоверчиво посмотрел на него.
– Он всегда разговаривает с тобой в таком тоне?
– Примерно.
– И у тебя нет желания поставить его на место?
– Да постоянно.
Они рассмеялись, и Грэм легонько шлепнул по спине Скотта.
– Я ищу тебе жилье, и это отличный повод прийти к нам на ужин. Пэт и Том будут очень рады тебя видеть.
Скотт проводил его с сожалением. В компании Грэма ему не нужно было следить за собой, притворяться, он мог быть самим собой. В то время как в Джиллеспи, так и в присутствии Мэри вот уже много месяцев он часто чувствовал себя не в своей тарелке. Он и сам не мог определить почему, но что-то портило ему настроение, делало сумрачным, хотя он помирился с отцом, принял, в конце концов, появление этого ребенка, а расставание с Мэри словно свалило камень с его души.
Думая обо всем этом, он вернулся за свой стол и отодвинул кучу лежавших перед ним папок. Обе винокурни работали на полную мощность, и, хотя ему приходилось вкалывать день и ночь, он был рад, что руководил ими. Его новшества начинали приносить плоды, и даже самые придирчивые сотрудники, которые поначалу недоверчиво отнеслись к «сынку босса», кажется, полностью приняли и оценили его.
Он вспомнил о Джоне, который наверняка уже проделал немалый путь в курилке, поджидая его. Молодой человек по-прежнему был его тяжким бременем, и тем не менее не из-за него он в последнее время не спал по ночам. Да, теперь он плохо спал. Часто он просыпался с каким-то смутным, неопределенным ощущением, будто ему чего-то не хватало. Но чего? Может быть, он вел слишком однообразный и малоподвижный образ жизни и ему стоило вернуться к занятиям спортом? Он решил поговорить об этом с Грэмом, который тоже начал покрываться жирком, несомненно, из-за прекрасных маленьких десертов Пэт.
На дне кармана завибрировал мобильник, и, взяв его, он увидел на экране имя Мэри. Поскольку разницы во времени с Португалией не было, ее рабочий день тоже уже должен был закончиться. Чем не походящий момент, чтобы поговорить с ней? Первым желанием Скотта было не отвечать на звонок, но потом он устыдился своей трусости и принял вызов.