8
По случаю дня рождения Кейт Мойра выбрала парадное меню. В качестве закуски – запеченные на сковороде мидии и морские гребешки, которые сервируются вместе с традиционными картофельными блинчиками в виде треугольников, тонкие ломтики копченого лосося, разложенные на яйцах-пашот, затем шла чудесная запеченная в духовке утка, и, наконец, данди – фруктовый кекс, который у нее получался на редкость удачно. Ну а в качестве закуски для выпивки, поскольку Ангус распорядился подать французское шампанское, она испекла сочные крошечные пирожки с мясной начинкой.
В течение всего дня кухня Джиллеспи кипела, шипела, скворчала, и каждый раз, когда Амели совала туда нос, она испытывала тошноту и немедленно спасалась оттуда. Мойра от этого была в восхищении – наконец-то она могла стряпать, используя свои чудные чугунные печи и котелки, и ей даже пришлось взять в помощницы горничную Амели, которая вызвалась ей помочь с большой охотой.
Скотт приехал к семи часам вечера, но сначала он зашел на кухню к Мойре, чтобы из чистого удовольствия приподнять крышки посуды, где готовились эти изысканные кушанья. Он знал, что, когда Мойра бралась за праздничное меню, результат был не хуже, чем у шеф-повара изысканного ресторана.
– Ты слишком балуешь свою крошку! – сказал он, обнимая ее.
– А заодно и тебя побалую. Не думай, что я собираюсь так готовить каждый вечер, но ради совершеннолетия Кейт…
– Восемнадцать лет – это же безумие какое-то, мы и не заметили, как она выросла!
– Только не я. Отлично помню, как пять лет назад мы были захвачены французским племенем…
Они обменялись сочувственными улыбками, а затем Скотт поставил на стол бутылку виски.
– Мы только что разлили его по бутылкам! Что скажешь?
Мойра надела очки, висевшие у нее на шнурке вокруг шеи, и стала внимательно изучать этикетку.
– Ты ее изменил, да? Она действительно прекрасно выглядит. Более современная и элегантная. Ангус видел?
– Нет еще.
– Думаю, он задохнется от злости. Ведь он ненавидит любые перемены.
– И тем не менее он вполне сознательно изменил жизнь этого дома, не так ли?
На этот раз Мойра позволила себе заливистый смех, а затем подтолкнула Скотта к двери.
– Ступай к ним. Отец наверняка видел, как въезжал твой автомобиль, и ему интересно, почему это ты решил поздороваться со мной первой.
– Из галантности, а также для того, чтобы у меня разыгрался аппетит! Предупреждаю, сегодня я собираюсь обжираться по-настоящему!
– И прекрасно, а то ты похудел.
Скотт прошел по длинному коридору, ведущему в большой вестибюль, и, прежде чем войти в гостиную, нащупал небольшой пакет в кармане пиджака. Он сильно волновался, выбирая подарок для Кейт. Что бы могло подойти восемнадцатилетней девушке, которая не была ему ни дочерью, ни любовницей, а всего лишь приемной сестрой? В конце концов он зашел во «Фрезер», роскошный магазин на Бьюкенен-стрит[30], где продавались брендовые изделия, и решился приобрести небольшие стальные часы «Эрмес», очень женственные, с кожаным ремешком золотистого цвета, состоявшим из двух секций, отделанных металлическими пряжками под золото.
Войдя, он нашел всю семью в полном сборе. Три братца ради Кейт сделали на этот раз усилие и были одеты вполне прилично, даже Ангус был в килте, в который он облачался только по большим праздникам. Дэвид красовался в новом ужасном галстуке, а на Амели было платье, соответствующее ее положению, но изящное и воздушное. Нил Мюррей, которого Скотт заметил среди собравшихся домочадцев с явным неудовольствием, был одет в безупречного кроя темно-синий костюм и улыбался с явной нервозностью. Что касается Кейт, то она была восхитительна в своем шелковом ансамбле цвета слоновой кости. Волосы она собрала в пучок, открывавший ее нежный затылок, а едва заметный макияж лишь подчеркивал глубину взгляда. Вот теперь перед ним стояла настоящая, пусть и совсем молоденькая, но настоящая женщина. Как и раньше, она не носила никаких украшений, которых у нее наверняка просто не было, и Скотт впервые обрадовался своему подарку – элегантным дамским часикам.
– Мы ждали только тебя, чтобы всем чокнуться! – воскликнула она, бросаясь к нему.
Кейт повисла у него на шее со своей обычной непосредственностью, но он был поражен, услышав ее едва слышный шепот:
– Умоляю, спаси меня, я не хочу!
Заинтригованный, Скотт, однако, постарался остаться невозмутимым, чтобы не выдать ее. От чего же она так хотела спастись?
– Раз уж мы все собрались, – сказал Нил, – у меня есть ко всем вам огромная просьба, которую мне не так-то просто сформулировать.
Голос его прозвучал неуверенно, однако он мужественно старался улыбаться. Скотт заметил, что Мойра только что проскользнула в комнату и осталась стоять возле двери, как будто уже знала, что должно произойти. Затем Нил подошел поближе к Ангусу и Амели, чтобы обратиться именно к ним.
– Если вы изволите мне дать ваше благословение, я бы хотел помолвиться с Кейт. Мое самое заветное желание – связать с ней свою судьбу. В доказательство своего расположения я хочу преподнести ей этот подарок, который будет ее сопровождать все время от нашей помолвки до нашей свадьбы.
Скотт увидел восторженный взгляд Амели, короткий одобрительный кивок Ангуса и то, как внезапно напряглась Кейт, как она застыла на месте. Произнеся это, Нил вынул из кармана маленький футляр и, открыв его, преподнес Кейт.
– Ну, знаешь ли… мой мальчик, – проговорил Ангус.
– Секундочку! – прервал его Скотт, встав во весь рост.
Ошеломленный, Нил посмотрел на него, в то время как над гостиной нависла тяжелая тишина. Скотт бросил быстрый взгляд на Кейт, чтобы убедиться, что он правильно ее понял, затем взял коробочку, закрыл и вернул Нилу, который машинально взял ее в руку.
– Подожди немного, ты торопишь события. По-моему, это преждевременная просьба. Сегодня мы празднуем восемнадцатилетие Кейт, которая только что вышла из подросткового возраста! Вам обоим еще предстоят годы учебы, а особенно тебе, Нил, ведь учиться на врача тебе придется долго. Вы оба пока еще слишком молоды, чтобы брать на себя такие серьезные обязательства. Вы что, собираетесь быть помолвленными целую вечность, это же смешно, в конце концов!
– Но… нет! – запротестовал Нил. – Я готов жениться на Кейт, как только она почувствует себя готовой. С моей стороны так чем скорее, тем лучше. Можно назначить дату свадьбы, даже если мы еще будем учиться…
– И на что вы собираетесь жить? – резко произнес Скотт. – Муж должен быть способен содержать жену, чтобы она ни в чем не нуждалась. Ни она, ни ваши дети, если они у вас появятся, а разве не это – цель каждого брака? Но, поверь, так быстро тебе не удастся заработать на достойную жизнь.
– Мои родители готовы…
– Ну уж нет! Придется выбирать, достаточно ли вы для этого взрослые или все еще дети? Вы же не собираетесь все время зависеть от семьи мужа, лет, к примеру, шесть или семь? Какой позор! Кстати, Кейт войдет в активную жизнь раньше тебя, а значит, ей и быть главой семьи. Ты только представь это? Действительно куда разумнее будет немного подождать, прежде чем связать ваши жизни воедино.
– Но ведь, – не соглашался Нил, – помолвка – это наилучший способ…
– Связать обязательством Кейт? Держать ее на коротком поводке?
– Скотт! – раздался громкий окрик Амели с дивана, на котором она сидела.
Она встала и вплотную приблизилась к нему.
– Господи, во что ты вмешиваешься? Кто-нибудь спрашивал твое мнение? Это мое дело! Мое и твоего отца!
Красная от гнева, она, казалось, вот-вот затопает на него ногами.
– Все знают, что вы сейчас скажете, – ответил Скотт, не двинувшись с места.
Повернувшись к Ангусу, Амели решила призвать его в свидетели.
– Слышишь? Заткни глотку своему сыну!
С непроницаемым лицом Ангус сурово взглянул на Скотта, затем его взгляд остановился на Кейт, которой он посмотрел прямо в глаза. Казалось, он колебался, прежде чем выказать какую-нибудь реакцию.
– Оставить себе больше времени на размышление – не такая уж плохая мысль. Действительно, Нил и Кейт еще очень молоды. – Но, видя искаженное от злобы лицо жены, он поспешил добавить: – Конечно, решать должна Кейт, речь идет о ней. Благодарю вас за предложение, Нил, я очень высоко ценю этот знак уважения.
Юноша казался таким обескураженным, что Ангус похлопал его по плечу, чтобы немного утешить.
– А ты, – обратилась Амели к дочери, – ты ничего не хочешь нам сказать?
В голосе матери прозвучала такая угроза, что Кейт задрожала, но тем не менее решила взять слово:
– Скотт прекрасно понял, что я испытываю. Для меня все это еще слишком рано. Прости, Нил, но я не могу принять твое предложение. Во всяком случае, не теперь. Сожалею, если я разочаровала тебя.
Нил механическим жестом убрал футляр в карман пиджака. Бледный как смерть, он почтительно кивнул Ангусу, прежде чем повернуться и молча покинуть гостиную. Звук его шагов эхом отозвался в конце вестибюля, затем послышался сухой стук входной двери.
– Ты отвратителен, Скотт, ты все испортил! – взорвалась Амели.
Она смотрела на него со столь откровенной ненавистью, что даже Ангусу стало не по себе. Он сдвинул брови.
– Раз Кейт не захотела, – напомнил он, – этот эпилог ни к чему.
– Она упускает уникальный шанс, дурища! А ты оправдываешь сына, словно не видишь, что он только и мечтает посеять раздор, где только возможно. Нил теперь страшно зол, унижен, нам теперь его не заполучить, да и ноги его здесь больше не будет. Ну а насчет его родителей, мне даже страшно представить, что они могут о нас подумать.
– Да какая нам разница, мама! – вмешался Джордж.
– Тебе, может, и никакой, а вот мне далеко не все равно! – рычала она как иступленная.
Не хватало только, чтобы вместе с мужем и один из ее сыновей пошел против нее! Тогда она ополчилась на Кейт и стала срывать злость на ней: