Наслаждение, везде наслаждение… в конце концов, на нем Саммер и стоит. Но сколько этих улыбок сидящий рядом со мной Симон вызывает с помощью магии? Он радостно и одобрительно кричит, поедая нарезку из свинины и глядя на то, как его люди танцуют, преодолевая усталость и боль.
Я сжимаю руки в кулаки. Мое внимание привлекает дверь, завешенная нитями бус. Точнее, возникшая возле нее Кэридвен. Все остальные увлечены представлением. На меня никто не смотрит. Это мой шанс улизнуть. Меня пронзает такое сильное и неодолимое желание урвать кусочек свободы, что я хватаюсь за предоставленную возможность и действую прежде, чем успеваю все осознать. Глаза застилает цель: избавить Винтер от власти Корделла и найти ключ или орден раньше Терона. А Кэридвен — первый человек в Саммере, которому я, возможно, смогу доверять. Принцесса что-то говорит рабу, стоящему за ее спиной. Они вместе ныряют в арку.
Я бросаю взгляд на танцоров, которые по-прежнему двигаются в быстром ритме и, кажется, не собираются останавливаться. Зрители все еще зачарованы представлением. Я плавно делаю шаг назад и вливаюсь в толпу. Никто не замечает моего исчезновения. Меня переполняет ощущение, которого я не испытывала уже несколько месяцев: азарт перед какой-нибудь проделкой или миссией. Ощущение, что я могу быть полезна Винтеру.
Я проскальзываю через нити бус, закрывающие арку. Шум праздника затихает — темный коридор поглощает звуки. На стенах мерцают свечи, двери в другие комнаты приотворены, но я смотрю в дальний конец коридора — на торопливо удаляющуюся Кэридвен и ее спутника.
Я спешу вперед, уворачиваюсь от рабов, снующих тут и там с подносами. Кэридвен вместе с рабом заходит в комнату справа. Последовав за ними, я понимаю, что это не комната, а выход на улицу.
Запах сена, конского навоза и дыма от костра густо пропитал воздух конюшенного двора. Тишину нарушают случайные взрывы смеха и одобрительные или недовольные возгласы конюхов. Они напряженно склонились над столом с игральными костями и время от времени передают друг другу бутылку вина. Факелы освещают хозяйственные постройки вокруг дворца. Кэридвен не видно, но краем глаза я выхватываю мелькнувшую на крыше амбара оранжевую ткань и рыжие волосы. Она спрыгнула… за стену?
Куда собралась принцесса? Она без лишних вопросов могла бы выйти через парадные ворота. Мира-солдат без промедления бы последовала за ней. Но Мира-королева должна вернуться на праздник в надежде на то, что никто не заметил ее отсутствия. Она должна наладить отношения между Саммером и Винтером. Однако единственный саммерианский союзник, который мне нужен, находится где-то за пределами двора.
Приглушенная дробь барабанов говорит мне, что представление еще не окончено. К стене амбара придвинуты несколько ящиков, так что забраться наверх мне удается без труда. Я залезаю на крышу и делаю шаг вперед, чтобы получше разглядеть внешнюю стену. Может, Кэридвен вернется?
Меня покачивает от слабости и дурноты, жара иссушает тело с каждой выступившей на коже капелькой пота.
— Эй, винтерианка.
Я резко разворачиваюсь. Внизу стоят двое мужчин с грязными лицами и спутанными рыжими волосами. Один из них неприятно посмеивается.
— Твоя королева послала тебя шпионить за нами?
Остальные конюхи толпятся возле ящика, пристроенного вместо стола для игры в кости, попивают вино из стеклянных бутылок и наблюдают за нами. Меня обуревают два противоречивых чувства: беспокойство оттого, что я позволила им подкрасться к себе, и облегчение оттого, что они не поняли, кто я такая. Да и как можно было это понять? С чего бы это королеве Винтера лазить по амбарам в одиночестве посреди ночи. Разумеется, королева бы подобного не вытворила.
Кинжал жжет запястье, но я не вытаскиваю его. Не хочу, чтобы они так быстро обнаружили мое оружие. Сглотнув, я поднимаюсь повыше, чтобы конюхи не смогли сдернуть меня вниз. Вот только они могут залезть на крышу по ящикам. Меня начинает охватывать легкая паника, но я тут же прогоняю ее. Я вляпывалась в ситуации и похуже. С этим я справлюсь.
— Как быстро заметят твое отсутствие? — кивает мне один из конюхов. — Нам хватит времени повеселиться?
— Я практически уверена, что под понятием «веселье» мы с вами понимаем совершенно разные вещи, — огрызаюсь я, бросив взгляд на дверь во дворец. Пусто и темно.
Конюхи заходятся смехом.
— А у нее острый язычок!
— И что же ты еще умеешь делать этим язычком, а?
У меня дрожат ноги, и я еще дальше отхожу от края крыши, поближе к самому гребню. Сквозь страх пробивается ледяной комок магии, он поднимается вверх и встает поперек горла.
Пустой двор как будто замер и выжидает, окружив меня зловещей темнотой. В сознании вспыхивает образ Ангры, и я вспоминаю Эйбрил. Ужасные вещи не случаются в многолюдных местах, они случаются там, где есть только жертва и ее мучитель. Где никто не услышит ее крики.
— Постой, милашка! Мы просто хотим поговорить. Слезай к нам.
Я вытираю испачканный лоб и полной грудью вдыхаю душный, жаркий воздух. Ладони потеют еще больше. Этот пот кажется мне… кровью. В Эйбриле я ощущала на своих руках кровь, когда убила Ирода. Он смотрел на меня точно так же, как эти мужчины. Магия накопителя вспыхивает в груди прохладой, и я лихорадочно вытираю ладони о штаны, с трудом проталкивая воздух в легкие. Я бы сейчас что угодно отдала за холод…
Нет, я в порядке… Я в порядке…
На другой стороне крыши появляется тень. Развернувшись, я на секунду теряю равновесие и чуть не падаю, затем выдергиваю из рукава кинжал. Ужас накатывает на меня волнами, а страх иглами впивается в сердце. Я делаю выпад, но перед глазами все расплывается. Мои колени ударяются о крышу, кинжал скатывается вниз. Боль исторгает из меня тихий стон и… прохладу.
15Мира
Чудесная прохлада течет по венам, заполняя меня от макушки до пяток. На одно мгновение это восхитительное ощущение затмевает собой все остальное, и я испускаю благодарный стон.
Перед глазами появляется лицо. Не Ангры, не Ирода… Кэридвен. Она хватает меня за плечи.
— Мира, — зовет она, и ее голос доносится словно издалека. — Успокойся!
В ушах с шумом пульсирует кровь, в легких отчаянно не хватает воздуха, будто по мне пронесся табун лошадей. Холод отступает, разум проясняется. Передо мной сидит Кэридвен, а с неба падает… снег?
Белые пушистые хлопья медленно кружат в воздухе между нами. Мы в Саммере… этого не может… не должно быть… На лице Кэридвен написано потрясение.
— Что ты сделала?
Я молчу, дрожа от холода и ужаса. На моих ладонях тает снег. Снег. В Джулае. Я сотворила снег в чужом королевстве. Магия накопителя может влиять только на определенное королевство и его жителей. Я не могу вызывать снег в Саммере. Тем не менее я сижу и наблюдаю за снежинками, испаряющимися на безжалостной жаре.
— Я… — начинаю я, подняв горсть снега. — Я не…
— Моя королева?
Я встаю на ноги и забираюсь повыше. Гарриган, стоящий на ящиках у стены, поднимает руку, чтобы поддержать меня, если я упаду. Его потное лицо все в грязи. Он оборачивается. Конюхи ушли, и лишь валяющиеся рядом с факелом пустые бутылки вина напоминают о том, что они здесь были.
— Они… ушли, — выдыхаю я. — Они не видели? Ты видел…
Я показываю на снег, но он растаял, и остались только лужицы.
— Они настолько пьяны, что если что и видели, то наутро забудут об этом. Но, моя королева… — Гарриган умолкает, и я уже внутренне содрогаюсь при мысли о том, что мне придется ему все объяснять. Но он лишь спрашивает:
— Вы в порядке?
Спасибо!
— Да, — отвечаю я, не задумываясь. Но в порядке ли я на самом деле?
Я потираю грудь, мягко касаясь затихшей внутри магии. Нет, я не в порядке. Кэридвен задумчиво смотрит на Гарригана, потом бросает взгляд на дворец.
— Я рада, что ты все-таки сбежала с вечеринки брата, — замечает она и упирает руки в бедра. — Но что ты сделала?
Кэридвен красноречиво смотрит на лужу под ногами, не произнося больше ни слова. Я слышу в ее молчании вызов. То ли она провоцирует меня признаться во всем самой, то ли собирается умолчать о произошедшем, чтобы в подходящий момент использовать это против меня. Не знаю, что у нее на уме, но мне сейчас не до этого.
— Я шла за тобой, — пожимаю я плечами. — Ты кажешься мне единственным здравомыслящим человеком в этом королевстве. Я хотела узнать, есть ли в Саммере тот, кто заслуживает дружбы Винтера.
Ну же! Спроси меня о моей магии. Кэридвен придвигается ко мне, не сводя с меня тяжелого взгляда.
— Почему же ты преследуешь меня, а не моего брата? Это он правитель Саммера, это он обладает силой.
Она чеканит последнее слово, но ничего не говорит о моей магии. Я отступаю. Мне так надоела политика и ее двусмысленность. Я устала, кожу неприятно стягивает от высохшего пота. Все, чего я сейчас хочу, — это сбежать в Винтер и зарыться в сугроб. Однако подобные желания могут привести к губительным последствиям, что я и наблюдала минуту назад.
— Мне нужна помощь, — слабым голосом произношу я. — И не от твоего брата. Хотя ты и не владеешь магией, но все равно помогаешь своему королевству…
Я пораженно замолкаю. Кэридвен помогает своим людям, хотя и не владеет магией. Вот чего я хочу! Я мечтаю править Винтером без помощи магии. Быть королевой, быть самой собой и не зависеть от непредсказуемой силы, что обрела пристанище в моей груди. Мы так долго боролись за возвращение магии Винтера, что я никогда не задумывалась о том, пойдет ли она нам во благо. Но теперь, зная все, я бы предпочла стать обычным человеком.
Кэридвен опускает взгляд на мой медальон. Когда она вновь смотрит на меня, я напрягаюсь, готовая к нападению.
— Хотя я и не владею магией? — эхом повторяет принцесса, обшаривая глазами улицу за стеной. На ее лице мелькает досада, и я прослеживаю за ее взглядом.
Из тени аллеи выходит раб, с которым Кэридвен ушла из дворца. Кивнув, он поднимает вверх три пальца и исчезает так быстро, что я бы и не заметила его, если бы принцесса не привлекла мое внимание.