– Сейчас в Пентагон? – спросил я, когда Клим перекинулся парой слов с водителем и опустился на лавку напротив.
Смотревший на тело подчиненного Климов не сразу расслышал вопрос, потом кивнул.
– Да, в Пентагон.
– Не забудь, – напомнил я, – мне нужен человек, заказавший Ермолова.
– Будет тебе заказчик, – вздохнул Клим. – Все будет…
Я не стал спрашивать, что именно он надеялся обнаружить на квартире ренегатов, вместо этого поинтересовался:
– Что за дрянь рванула? В щите дыру прожгло, а он рунами усилен был.
– Алхимия, – поморщился Клим и вздохнул. – Повезло еще, что оболочка вскрыта была. Так бы все там остались.
– Мощная штука?
– На открытом пространстве – радиус уверенного поражения пять метров. В помещениях – сам считай, докуда пламя дотянулось бы.
– А внутрь Сержант твой зачем полез?
Клим пожал плечами и предположил:
– Что-то более мощное собрать хотел, думаю.
Я кивнул и спросил:
– Долго расшифровка воспоминаний занимает?
– Полная? Около недели. Имя нанимателя за час – полтора выдернут.
– Подожду тогда.
В Пентагон меня не запустили. Да и сам не рвался попасть в главную крепость Братства – девятиэтажный жилой дом, стены которого образовывали квадрат. Честно говоря, от визита туда отказался бы при любом раскладе. Руками и ногами отбивался бы.
Я лежал на лавке во все той же «буханке» и смотрел на улицу через распахнутую заднюю дверь. Тело погибшего штурмовика унесли, пятна крови на полу протерли смоченной дезинфицирующим составом тряпкой, и в машине стоял химический аромат хвои.
Время от времени я доставал чарофон и порывался позвонить Ермолову, но всякий раз уговаривал себя еще немного подождать. Да и какой смысл? Если Шурика закрыли, то на звонок ответит кто-то совсем другой, а если дело кончилось лишь выемкой документов, рано или поздно он наберет меня сам. В любом случае, новой информации пока не было.
С картой так и вообще нехорошо получилось. Да и существует ли она вовсе? Лично у меня в искренности ведьм возникали очень большие сомнения. Возможно, они по своей паскудной привычке хотят повязать партнеров кровью, но могут и вести какую-то хитрую игру, где мы с Шуриком всего лишь разменная монета. Я так уж точно.
Клим вернулся, когда солнце скрылось за крышами домов и Форт накрыли плотные сумерки. Сразу похолодало, я уселся на лавке, но прежде чем успел захлопнуть дверцы, в салон забрался брат.
– Есть имя? – с ходу спросил я.
– Валентин Лебедев.
– Лебедев?
– Заместитель Ермолова.
Я задумчиво глянул на собеседника.
– Клим, – очень осторожно начал после этого, – я тебе безмерно доверяю…
Климов только усмехнулся.
– Хочешь – верь, хочешь – проверь, – развел он руками.
– Я проверю, – кивнул я. – Только это достаточно непросто…
– А кому сейчас легко?
Я кивнул, напряженно обдумывая услышанное. Ермолова заказал собственный заместитель? Может такое быть? Может, чего уж греха таить. Но едва ли дело только в стремлении ускорить карьерный рост. Нет, должно быть что-то еще…
И уж точно ничего не закончилось со смертью наемников. Человеку с нужными связями нанять убийц в Форте не так уж и сложно. Были бы деньги.
В кармане задергался чарофон, я быстро вытащил его и прочитал сообщение от Ермолова:
«Почти закончили. Будь на связи».
Я перевел взгляд на Клима и напомнил:
– За тобой должок.
– Лебедев сейчас в «Серебряной подкове».
– Поможешь?
– Блин, Скользкий, ну ты как всегда!
– Клим, очень надо.
– Ладно, фиг с тобой. Какой план действий?
– По обстоятельствам.
– Как всегда, значит, – вздохнул Климов и забрался за руль.
Я захлопнул задние дверцы и уселся рядом с ним. «Буханка» вывернула на Южный бульвар и покатила по направлению к Красному проспекту, но на перекрестке поворачивать не стала и проехала дальше.
– Здесь дорога лучше, – пояснил свое решение Климов. – Да и светлее.
И в самом деле – с наступлением темноты на обочинах зажглись многочисленные уличные фонари, они освещали и проезжую часть, и тротуары, людей на которых к вечеру только прибавилось. Больше стало и охранников, а время от времени на глаза попадались припаркованные в переулках машины в бело-синей раскраске Дружины.
Но только повернули на боковую улицу – и как отрезало, сразу въехали во мрак кромешный. Высвечивая обшарпанные стены домов и ямы в дорожном полотне, фары словно пробивали тоннель во тьме, по которой катил наш автомобиль.
– Выяснили, куда они украденное дели? – поинтересовался я между делом.
– Выясняют.
– А из-за чего весь сыр-бор вообще?
Климов поморщился, словно тема была ему неприятна, но отмалчиваться не стал.
– Несколько прототипов утащили, недоумки.
– Чаромет, кстати, нашли?
– Нет, на чердаке его не было.
– Тоже прототип? Я с такими не сталкивался раньше.
– Рабочее название «Калейдоскоп», разработан в рамках проекта «Один к одному». Тебе это о чем-нибудь говорит?
– Нет, – усмехнулся я. – Что за «Один к одному»?
– Один выстрел – один труп.
Я вспомнил длинный патрон и не сдержал удивления:
– Не слишком накладно получается?
– Смысл в том, чтобы гарантированно поразить любую цель с первого выстрела, – сообщил Климов. – Там в цилиндре блок из десяти дисков на двадцать секторов. В каждом секторе своя фокусирующая линза. Представляешь количество комбинаций? Из «Калейдоскопа» по человеку стрелять все равно что из пушки по воробьям палить! Придурки!
Десять дисков на двадцать секторов каждый? И чарофон подбирает оптимальную комбинацию для выстрела? Значит, шум привода не послышался. И ясно теперь, что за призрачный крючок цепанул на подходе к «дому с балконами». То ли стрелок от скуки развлекался, целясь в прохожих, то ли просто работоспособность оружия проверял. Или даже сам чарофон в автоматическом режиме настраивался. Случайность. Простая случайность.
Но если я постороннее воздействие уловил, то любой колдун почувствует его и подавно. Недоработка.
Впереди засияла огнями «Серебряная подкова». Переливалась всеми цветами радуги вывеска, ярко светились окна. Не доезжая до трехэтажного здания бывшего Дворца культуры железнодорожников, Клим свернул во дворы и погасил фары.
– Жди, – коротко бросил он, выбрался из кабины и тихонько прикрыл за собой дверцу. Потом накинул на голову капюшон темной толстовки и направился к «Серебряной подкове».
Я достал кольт и заранее накрутил на него глушитель – просто так, на всякий случай. Заодно поменял магазин на запасной. Как раз управился, когда вернулся Климов.
– Лебедев здесь, его «ренджровер» на парковке. Крайний с той стороны.
– Слушай, Клим, а как ты так быстро его вычислил? Еще и машину знаешь.
Брат только фыркнул и принялся натягивать на свои лапищи черные нитяные перчатки, прорезиненные со стороны ладоней.
– Лед, ты как маленький, честное слово. Думаешь, у нас на заместителя начальника погранслужбы досье могло не оказаться? Мы таких персонажей со всем тщанием отслеживаем.
– Не нравится он тебе? – прищурился я.
– У нас грузы из Туманного и в Туманный постоянно отправляются, пытался доить поначалу.
– И что? Как все разрешилось?
– Урегулировали вопрос, – коротко ответил Климов, достал странного вида окуляры и уставился через них на парковку. – Но до сих пор взбрыкивает время от времени.
Я потер подбородок:
– Ты и помочь согласился только из-за этого, так? Если Ермолова снимут, главный кандидат как раз Лебедев. Юрченко никто не поставит, он базой заведует.
Климов убрал от лица алхимический прибор и развернулся ко мне.
– Хочешь, бросим все и пиво пить поедем? Сам потом с ним раздерешься. Делов-то.
– Ты смотри давай, – указал я на парковку. – Еще упустим.
Брат оттянул рукав толстовки и взглянул на наручные часы.
– Раньше десяти он точно не выйдет. – Клим вновь приставил к глазам окуляры и удивленно хмыкнул. – Идет! Что-то рано сегодня!
– У них выемка документов была, может, поэтому?
– Я тебя умоляю! – фыркнул Климов, заводя двигатель. – Война войной, а обед по расписанию!
Фары брат включать не стал, но лобовое стекло вдруг мигнуло зеленым отблеском и улица раскрасилась оттенками серого, темень отступила.
– Как так? – поразился я.
– Новая разработка! – похвастался Клим. – Гимназисты в голимое теоретизирование ударились, а мы чародеев в ежовых рукавицах держим, они на практический результат заточены. Целый институт в Туманном организовали.
– Как там вообще?
– В Туманном? – переспросил Климов. – Нормально в Туманном. Живут люди.
– Но ты здесь?
– Я здесь, – кивнул брат и замолчал.
В этот момент серебристый «ренджровер» задом сдал с парковки, развернулся и покатил по направлению к центру. Климов немного отпустил его, а потом «буханка» выехала со двора и пристроилась сзади. С выключенными фарами и без габаритных огней наш автомобиль полностью растворился в ночи. Как бы случайно не въехал кто…
Сияние «Серебряной подковы» осталось позади, на перекрестке «ренджровер» законопослушно помигал поворотником и повернул налево, в сторону Красного проспекта.
– Домой поехал, – определил Клим. – Как действовать будем?
На меня накатило ощущение дежавю, вырвался нервный смешок.
– Догоним и тормознем, – начал я излагать свой план, поправляя перчатки. – Дома заброшенные в округе еще встречаются, там и расспросим. Потом грохнем.
– Начало и финал нормальные, а вот середина так себе, – прямо ответил Климов. – Наткнемся на бомжей, и что – убивать? Да и мобильные группы по району ездят.
– Твои предложения?
– Увезем в гаражи, за Красный. Там никто не помешает.
– Туда, значит, возите?
– И не только мы, – хмыкнул брат. – Почему, думаешь, там до сих пор крысы водятся? Подкармливают. Уже популяцию натуральных людоедов вывели…
– Прибавь!