авное не промахнуться и первым же выстрелом сбить рывок. А дальше Напалм среагирует.
Постепенно уровень воды поднялся, под ногами уже не чавкало, а плескалось. Прибавилось сухой травы и бурьяна. Приходилось внимательно высматривать, куда сделать очередной шаг, и в какой-то момент я пожалел об отсутствии посоха.
Впрочем, проблемой это не стало – просто срубил ветвь с одного из попавшихся по пути деревьев и взял ее в левую руку. Не слишком удобно, но лучше так, чем по уши в трясину провалиться.
Мы старались держаться поближе к опушке леса, но вода прибывала и там, вскоре она уже доходила до середины щиколотки. Ноги замерзли, пальцы и вовсе потеряли всякую чувствительность. Да еще слегка поскользнулся и сделал слишком поспешный шаг, сапог ушел в мягкую грязь и черпанул голенищем мутную воду. А когда я дернулся, восстанавливая равновесие, он и вовсе едва не остался в липкой трясине.
– Черт! – выругался я, ухватился за покосившуюся березку и задрал ногу, но вылилось из сапога всего ничего, вода успела впитаться в штанину и носок.
После этого я ткнул перед собой срубленной палкой и едва удержался от нового ругательства.
Глубоко. И по лесу не обойти – тут либо овражек проходит, либо ручей, вот и подтопило. А буквально метра через три снова трава из воды торчит.
– Лед, ты чего тормозишь? – поторопил меня Напалм.
– По сторонам смотри! – огрызнулся я.
– Иди ты на хутор бабочек ловить, – проворчал пиромант.
Я молча закинул «сайгу» за спину и взялся за топор. Несколькими резкими ударами подрубил сухую березу, потом надавил, и та с хрустом повалилась. Дерево шумно рухнуло на землю, сучки не смягчили удар и сразу обломились, ствол лег через воду будто мосток. Сырой после метели и гладкий из-за содранной бересты, но достаточно широкий.
Я вновь вооружился карабином, осторожно поставил ногу на дерево, заскочил и пробежался по нему. Под конец начал заваливаться набок и поспешно спрыгнул на землю, поднял при этом кучу брызг и поскользнулся, но на ногах устоял.
– Вот ты акробат! – хмыкнул Напалм.
И сразу вставленный в ухо динамик рации скомандовал:
– Замри!
Я так и сделал, и Вера пояснила свой приказ:
– В камышах на два часа. Смотри рядом с корягой.
Я очень медленно повернул голову и едва не спросил, какая именно коряга привлекла внимание девушки.
Коряг было две. Поросшее мхом осклизлое дерево, вывороченные из земли корневища, засохшие и обломанные сучья, глубокие трещины…
Но нет, на деле коряга была лишь одна. Рядом с ней, повторяя ломаную форму, замер вурдалак, такой же зеленовато-осклизлый, как и валявшееся в болоте дерево. Шишковатая голова, уродливая морда с наростами, страшенные когти.
У меня разом заныли сломанные ребра.
– Стрелять? – спросила Вера.
Я промолчал. Одним выстрелом такую тварь точно не уложить. Тело покрыто костяными наростами, глаза прячутся под массивными надбровными дугами, единственное уязвимое место – ушные впадины, но их попробуй еще выцели, да и стоит неудобно. И вообще – знает ли Вера, куда стрелять? Она все больше с людьми работает.
А пиромант пока еще такую тушу прожарит!
Очень медленно, не совершая резких движений, я отцепил от карабина магазин, сунул его в кармашек разгрузки, взамен воткнул другой, с пулевыми патронами.
Потом нажал на кнопку передачи и тихонько произнес в микрофон:
– Целься в ухо. И дай мне пять секунд.
Увы, но придется пошуметь. Миром с вурдалаком не разойтись. Даже если еще не заметил, то запросто может след взять. Кинется из засады – кого-нибудь точно порвет.
Выстрел раскатисто прокатился над болотом, отразился от деревьев, вернулся эхом.
Голова вурдалака дернулась, и тотчас он сорвался с места, во все стороны полетели брызги воды, тина, ил и грязь! Хлопнул новый выстрел, но тварь даже не вздрогнула.
Четверть тонны мышц, сухожилий и костей – попробуй, останови!
Я тоже пальнул, слишком рано и без всякой надежды задержать вурдалака, просто чтобы сжечь патрон с картечью и освободить место для пулевого. И сразу открыл беглый огонь – без всякого упреждения, поскольку тварь неслась прямо на меня.
Выстрел! Выстрел! Выстрел!
Каждое попадание выбивало из вурдалака брызги бурой жижи, но тяжелые латунные болванки не сумели ни остановить монстра, ни даже замедлить его бег. Я выстрелил, метя в распахнутую пасть, промахнулся, и пуля соскользнула по черепу. А только приготовился сигануть от разъяренной твари в сторону, за спиной сверкнула вспышка. Обдав жаром, сияющий шар стремительно вылетел из-за плеча и устремился прямиком в вурдалака, но тот вдруг споткнулся и зарылся мордой в грязь.
Сгусток огня проскочил над ним, угодил в камыши и расплескался кругом ослепительного пламени. К небу вознеслось, постепенно обретая форму гигантского гриба, облако дыма и серого пепла.
И сразу ожила рация.
– Что у вас, на? – потребовал разъяснения Серый.
Я ничего не ответил, удерживая на прицеле тушу вурдалака. Тот не шевелился.
– Поджарить его? – спросил пиромант.
– Не надо, – ответил я, разглядев в черепе вурдалака дыру, сочившуюся бурой кровью. Вера уложила пулю туда, куда и было нужно – в ушную впадину, но даже смертельно раненное чудовище едва не разорвало меня на куски.
– Лед, ответь, на! Что у вас?! – вновь вызвал меня старший охранник.
Я утопил клавишу и ответил:
– Порядок. Движемся дальше.
Напалм ловко пробежался по стволу, спрыгнул в грязь и спросил:
– А этот?
– Готов, – сообщил я и повернулся к перезаряжавшей карабин Вере. – Спасибо!
– Обращайся! – спокойно ответила девушка, но уверен на все сто – спокойствие было насквозь показным.
Меня самого конкретно потряхивало, да и пиромант при виде страшных когтей воскликнул:
– Ну ни хрена себе! Чем дальше в лес, тем толще партизаны!
– Не то слово, – усмехнулся я, отомкнул магазин и передернул затвор.
Патрон вернул в магазин, потом вытащил из рюкзака начатую пачку и пополнил боекомплект. Вновь зарядил «сайгу» картечью и махнул рукой.
– Двинули!
– Че-то у меня очко жим-жим, – сознался Напалм.
– Есть и хорошие новости, – заметил я, – к охотничьим угодьям вурдалака твари помельче стараются не приближаться.
– А покрупнее?
– Покрупнее? Это слоны плотоядные, что ли? Ты кого крупнее видел?
– Ну да, – согласился со мной пиромант.
Я выбрался из грязи на место посуше и указал на сгоревший камыш.
– Просто поджарить вурдалака не мог? Огненное шоу на хрена устраивать было?
– Нужен был импульс! – резко бросил в ответ Напалм. – Иначе бы он тебя один фиг подмял. Такая туша!
– Логично.
С одной стороны раскачивался под порывами ветра рыжий камыш, с другой шелестели пожухлой синеватой листвой деревья; я внимательно оглядел их и двинулся к возвышавшемуся неподалеку пригорку. Поднялся на него, присел и окинул внимательным взглядом открывшийся с возвышенности вид, жалея о том, что не прихватил с собой бинокль.
Впрочем, покосившуюся опору ЛЭП с обрывками проводов увидел и так.
Ориентир.
– Далеко еще?
– Почти на месте, – ответил я и попросил Веру: – Прикрывай.
Мы с пиромантом спустились с пригорка, и под ногами вновь захлюпала вода.
– Опять круги будем нарезать? – спросил Напалм.
Я прикрыл глаза и ничего не ответил. Возникло странное ощущение, будто стою… Нет! Не стою даже, а словно шарик качусь по краю воронки, с каждым оборотом все сильнее и сильнее смещаясь к ее центру. Призрачный крючочек подцепил и потянул, но я отбросил его, открыл глаза и внимательно осмотрелся.
Мало ли какая тварь ментальный блок пробила и в логово к себе заманивает?
Перехватив «сайгу», я вновь потянулся к призрачной путеводной нити и двинулся дальше, ориентируясь уже на нее. Какое-то время Напалм шагал рядом молча, а потом не выдержал и возмутился:
– Блин! Не пробовал по прямой ходить?
Я остановился и только тогда сообразил, что кружение по краю воронки в моей голове никуда не делось и мы нарезали по полю замысловатые кривые.
– Сейчас! Сейчас.
Несколько секунд я смотрел в небо, дождался возвращения головокружения и вновь двинулся вперед, но уже контролируя каждый свой шаг. Очень скоро опора ЛЭП осталась за спиной, и мы с Напалмом вышли к небольшой заводи, сплошь заросшей камышом.
Ага, вот и энергетическая линия сюда свернула…
– Слишком близко подошли к болоту, – сообщила Вера по рации. – Если кинутся, прикрыть не успею.
Кинуться могли запросто – стебли камыша время от времени начинали гулять вразнобой с порывами дувшего с юга ветра.
– Напалм, – обратился я к пироманту. – Жги!
Дважды просить не пришлось: парень стянул перчатку и вытянул перед собой руку. Воздух вокруг пальцев засветился, запахло разогретой кожей и дымом, а потом посреди камыша вспыхнула и начала расширяться огненная воронка.
Пух! И к небу вновь поднялся дымный гриб, а на мутной воде заколыхался серый пепел. От камышей не осталось и следа.
– Круто! – восхитился я.
– А ты думал! – самодовольно ухмыльнулся Напалм, поднес к губам указательный палец и дохнул на него, словно сдул поднимавшийся от ствола дымок.
– Но есть небольшая недоработка, – добавил я, наблюдая за тем, как пленка на поверхности воды колышется, словно там кружат встревоженные пожаром монстры. – Надо эту лужу вскипятить!
– Издеваешься? – охнул пиромант. – Я ж надорвусь!
– Вообще никак?
– Никак.
Я закусил губу, поскольку не сомневался, что окно расположено где-то неподалеку от берега, но полной уверенности в этом все же не испытывал. А соваться в воду – дураков нет.
Тогда я вытащил из кармашка разгрузки стеклянный шар с зажигательным алхимическим зарядом и задумчиво взвесил его в руке.
Попробовать?
А почему бы нет?
Приложив большой палец к вплавленному в стекло детонатору, я зашвырнул шар в воду, и тот ушел на дно без единого всплеска. Несколько секунд ничего не происходило, а потом вверх взметнулся фонтан кипятка. Рукотворный гейзер бил всего пару секунд, затем струя опала, но вода долго еще бурлила, и заводь затянуло паром.