– Я не закрываюсь.
– Ева, – Мик обнял меня за плечи, осторожно разворачивая к себе. – Я не хочу притворяться твоим другом, ходить на эти дурацкие не свидания и делать вид, что меня абсолютно все устраивает. Не устраивает. – Он мягко провел пальцами по моей скуле. – Ты моя, Ева, даже если не хочешь этого понимать, и я не откажусь от тебя только потому, что какой-то мудак разбил тебе сердце. Я заставлю тебя забыть его.
Он наклонился ко мне и поцеловал, осыпая поцелуями лицо и шею…
От этих поцелуев у меня закружилась голова. Фостер аккуратно укусил мочку моего уха, тут же покрыв место укуса поцелуями. А затем на мгновение оторвался от меня, чтобы заглянуть в глаза:
– Перестань мне сопротивляться, Ева.
Микаэль снова наклонился ко мне, но на этот раз остановившись буквально в миллиметре от губ, давая мне право решить.
Я колебалась буквально секунду, перед тем как обвить его шею и притянуть к себе.
Я слегка всхлипнула, и Микаэль тут же воспользовался этим, его язык мастерски завладел моим ртом. Меня снова окутал сногсшибательный аромат пачулей и древесных переливов.
Это был страстный, сладкий и вожделенный поцелуй, который завладел обоими.
Микаэль крепче прижал меня к себе, запуская одну руку в волосы. Они были влажными от капелек, которые ветер доносил от водопада. Я полностью отдалась этим ощущениям. Внизу живота нарастал трепет, который просил освобождения.
Поездка обратно прошла как в тумане, мысли путались от страсти и вожделения, которые разжег во мне Микаэль.
В доме было тихо, Елена и Джоэл, вероятнее всего, уже отправились спать. Очень тихо, чтобы не потревожить родителей, мы поднялись наверх.
Как только за нами закрылась дверь комнаты, Фостер тут же прижал меня к стене, возобновив сладкий поцелуй, который мы начали у водопада. В этот раз его руки не стесняясь изучали каждый изгиб тела. Он старался запомнить все до мельчайших деталей, чтобы иметь возможность позже фантазировать об этом.
Нежный поцелуй отозвался легкой дрожью в теле, и без того затуманенная голова закружилась. Пальцы Фостера пробежались вдоль моего позвоночника и вызвали приятную дрожь. Его губы снова оказались на моей шее. Но мне хотелось почувствовать его всем своим телом.
Я аккуратно схватилась за подол платья. Фостер сделал шаг назад, чтобы не мешать мне. Одним движением я стянула с себя платье, вслед за ним отправились колготки. Я предстала перед парнем в одном нижнем белье.
Микаэль замер, не в силах отвести от меня взгляд. В его глазах светилось обожание. Казалось, он был готов упасть на колени и молиться на меня.
– Ты так красива! Ты совершенна, Ева.
От затуманенного взгляда Фостера я смутилась, и инстинктивно мне захотелось закрыться.
Он не дал этого сделать, подхватил на руки и аккуратно уложил меня на кровать, чтобы снова иметь возможность рассмотреть меня.
Его губы опустились на ключицу, а ладони заскользили по талии к пупку, где поблескивало небольшое колечко.
Увидев пирсинг, Микаэль простонал, и я победно улыбнулась.
Фостер перестал покрывать мое тело поцелуями, чтобы спуститься к моим ногам. Он поцеловал щиколотки, касаясь губами икры, поднимался выше, к колену. И дальше, еще выше по бедру. Усеивая свой путь поцелуями, лишь изредка прикусывая чувствительную и разгоряченную кожу.
Мое тело выгнулось в сладкой истоме.
Микаэль одним движением сорвал с меня нижнее белье и прильнул к моей пульсирующей точке губами, заставив дернуть бедрами от наслаждения. Его дыхание обжигало, доводя до исступления. Я почувствовала, как его язык погрузился в меня.
– Мик… – простонав, я вцепилась в его плечи.
С губ сорвался еще один сладостный стон, и это еще больше распалило Микаэля. Он придерживал мои ноги очень нежно, ограничивая движения.
– Твой вкус, Ева… Он божественный.
Я вцепилась руками в простыни, стараясь сдерживать стоны, чтобы меня не услышали родители Микаэля.
Он еще раз обвел клитор, надавливая на него языком. Фостер не останавливался, скользил верх и вниз по моим складочкам, то погружаясь в них, то рисуя замысловатые узоры.
Каждый раз, когда губы Мика оказывались возле входа, я выгибалась ему навстречу, не в силах сдерживать себя.
Я бросила на него робкий взгляд. Он наслаждался, ему нравилось заставлять меня извиваться и желать большего, нравилось то, с каким вожделением я смотрю на него.
– Пожалуйста… – я почти умоляла его.
Я сама не знала, чего прошу, мне просто было необходимо, чтобы эта пружина, сжимающая тело, высвободилась.
Микаэль хищно улыбнулся, погрузил в меня два пальца и стал осторожно поглаживать изнутри, пока его язык умело продолжал работу.
Господи, мне кажется, я сейчас сойду с ума от этого напряжения!
Я снова выгнулась, протяжно застонав.
– Милая, тише, – сквозь ласки прошептал Фостер.
Мик снова заскользил по моему клитору языком, продолжая двигать внутри пальцами.
Я прикусила нижнюю губу, чтобы сдержать очередной стон, который рвался наружу.
Перед глазами плясали звездочки, когда язык Микаэля снова скользнул ко входу, туда, где были его пальцы. Напряжение достигло пика, разливаясь по телу приятной дрожью. Сжавшись последний раз, я взорвалась.
Микаэль аккуратно достал пальцы. Они блестели от моей влаги, он поднес их к губам и с наслаждением облизал, каждый.
Черт! Это выглядело так грязно и так горячо!
Мне захотелось снова застонать, настолько возбуждающим было это зрелище.
По телу прокатилась приятная усталость, и глаза стали немного слипаться.
Микаэль лег рядом, укрывая нас одеялом. Притянув меня к себе, он аккуратно устроил мою голову у себя на плече, заключив в крепкое кольцо рук.
– Спи, моя милая.
– А ты? Ты же не кончил? – растерянно спросила я.
Как же так? Ведь удовольствие получила только я.
Неужели ему так не понравилось? Неужели он не хочет меня?
– Я получил именно то, чего желал. Теперь давай спать.
Он поцеловал меня в нос и крепче прижал к себе.
Микаэль
Несколько раз за ночь я просыпался проверить, рядом ли Ева. Я боялся, что наша близость – это всего лишь сон и, стоит мне проснуться – окажется, что ее не было.
Поэтому я практически сгреб Еву под себя, закинув на нее одну руку и обвив одной ногой.
Мне безумно хотелось разбудить ее и начать все сначала.
Боги! Она на вкус ощущалась как чистый грех! Мой грех!
Я аккуратно убрал ее спутанные волосы с лица. Щеки Евы все еще были слегка румяными, храня воспоминания об этой ночи. Теперь, когда я попробовал ее, я желал ее больше всего на свете.
Тихо встав, я распахнул окно. Свежий воздух немного помог прийти в себя. Я бы принял холодный душ, но боюсь, звук воды разбудит ее.
Я снова обернулся посмотреть на нее. Окутанная лунным светом, она казалась волшебной нимфой, которая явилась в наш мир, чтобы украсть мою душу.
А может, она была моим ангелом?
До появления Евы мне казалось, что я никогда не узнаю, что такое любовь. В старшей школе мне было не до отношений, я все время тратил на тренировки, чтобы получить спортивную стипендию и оправдать ожидания отца. А когда у меня появлялось свободное время, я снова шел на лед, но уже для того, чтобы отрабатывать элементы фигурного. А в университете мне в основном попадались девушки, которые не видели меня – Микаэля, а видели лишь тринадцатый номер, капитана «Снежных Лисов». И им казалось, что встречаться со спортсменом престижно.
А Ева? Ева просто рухнула в мои руки, чтобы изменить мою жизнь.
Закрыв окно, я вернулся в постель. Снова прижимая к себе мою маленькую бунтарку.
Я попытался максимально детально запомнить каждую частичку ее тела, чтобы потом иметь возможность фантазировать о ней. Засыпал я с чувством абсолютного счастья.
Утро встретило прохладой. Я перевернулся на бок и открыл глаза. Кровать была пуста. Евы рядом не было. Лишь тонкий аромат малины, который хранила подушка, доказывал, что я не придумал прошлую ночь.
Но куда она делась? Я впервые почувствовала, как внутри меня зарождается паника, пока не услышал шум воды в душе.
Не отдавая себе отчета, я вскочил с кровати и бросился в ванную.
Я не стал заморачиваться и стучаться. Мне нужно было убедиться, что Ева там.
Я распахнул дверь и почти застонал от облегчения. Она стояла под душем, прижавшись лбом к холодному кафелю. Капельки воды соблазнительно стекали по ее телу.
– Господи, Ева, не делай больше так, – вырвалось у меня.
Она тут же обернулась, и ее глаза вспыхнули диким огнем.
– Мик, когого черта?! Выметайся отсюда! Ты не видишь? Я голая!
О да, это я точно заметил. Я расплылся в довольной улыбке, и мой взгляд лениво заскользил по обнаженному стану девушки, который был покрыт пеной.
– Прекрасно вижу…
Мне захотелось присоединиться к ней.
– Выметайся! – оборвала она мои фантазии.
Я на секунду застыл. Искушение послать ее протесты к черту и взять Еву прям в этом душе было слишком велико, но я понимаю, что она еще не готова до конца открыться мне. Поэтому недовольно закрыл дверь и отправился дожидаться Еву в спальне.
Через пять минут она появилась в комнате, как дикая фурия, завернутая лишь в одно полотенце.
– Я вижу твое негодование, – начал я.
Ева практически метала молнии от гнева.
– В свое оправдание скажу, что я занервничал, когда проснулся, а тебя рядом не было.
– И куда я, по-твоему, могла сбежать, придурок?
– Ладно, согласен. Но по утрам я плохо соображаю, ты к этому привыкнешь.
Возможно, я и правда перегнул палку.
– Я не собираюсь привыкать к тому, какой ты по утрам.
– Сойдемся на том, что мы это еще обсудим, – я улыбнулся и снова завалился на кровать.
Я испытывал судьбу. Было видно, что Еве хотелось запустить в меня чем-нибудь. Но очень сложно быть грозной, если на тебе только одно полотенце. Пока она вызвала у меня иного рода мысли.