Но куницы не платят за квартиру.
А Константин платит.
Зато куницы не занимают рабочую комнату мамы.
А Константин занял.
И тут по дому разнёсся пронзительный крик.
Константин напуган, часть первая
Мама убрала руки с клавиатуры:
– Что это случилось?
Я понятия не имел.
Мы услышали крик папы. Довольно глухой. Потому что папа спустился в подвал, чтобы найти среди постиранного белья два одинаковых носка. Теперь он кричал:
– Кто там безобразничает с утра? Воры, разбойники или непослушные дети?
– Дети, – отозвался Константин. – Один ребёнок. Но я его не знаю.
Вот это поворот. Звучит интересно.
Мама тоже так подумала. Она быстро отставила в сторону ноутбук и откинула одеяло.
– Скорее, скорее, – торопил я.
Как раз когда мы выглянули из спальни, Том выходил из нашей комнаты, таща за собой Лотти. Оба были заспанные.
Папа поднимался из подвала. Без носков.
Все мы сошлись у ванной комнаты. И толпились там в дверях.
Константин стоял под душем с ещё намыленной головой, а полотенце придерживал подбородком.
Перед ним стоял Бен.
– Доброе утро, – вежливо сказал Бен.
Потому что Бен всегда вежлив. Всякий раз, когда он появляется у нас, он внезапно возникает в кухне или на диване.
– Привет, Бен, – сказали мы вежливо. А как ещё?
Бен знает, что мы не запираемся на защёлку, когда мы дома. (Так что можно просто толкнуть дверь и войти.) Он знает, что мы на всякий случай прячем запасной ключ. (Если мама свой не находит, папа свой ищет, я свой забыл дома, а Том свой потерял.) И Бен знает, где мы прячем запасной ключ. (Под горшком с геранью.) Так что Бен всегда может войти когда захочет. И он захотел как раз в это утро.
– Я постучал, – сказал он. – Но мне никто не открыл. Есть новости?
– Кое-что есть, – сказал Том.
И мы вывели Бена из ванной, чтобы всё ему рассказать.
Папа спросил:
– Я ещё нужен? Или я могу спуститься вниз и продолжить поиски носков?
Мама спросила:
– У вас сегодня есть школа? А то вы все опоздаете.
Потом исчезла и она.
– И это всё? – спросил Константин позади нас.
– Да, – ответил папа. – А что не так?
– Но этот мальчик не может просто так входить в ванную, когда я принимаю душ.
– Да, – со вздохом сказала мама. – Такая мысль и мне приходила в голову.
А Том крикнул через плечо:
– Привыкай, приятель.
Как ловить куницу?
– Пишем протокол, – сказал главный комиссар Бен и достал ручку. – Каково положение дел?
Он сидел на моей кровати, пока мы пытались одновременно одеваться и докладывать ему.
Господин главный комиссар был в восторге от нашего рассказа. Потому что животных он любит ещё больше, чем глубокие ямы.
А что, разве бывает по-другому?
– И как же выглядит куница? – спросил он.
Ну, настолько хорошо мы её, к сожалению, не разглядели.
– Наверняка милая, – сказала конная полицейская Лотти, которая в силу своей профессии тоже была любительницей животных.
Может, куница и милая.
Но у неё наверняка острые зубы.
Я снова взял энциклопедию животных. И вычитал из главы про куниц:
– Поедает птенцов и грызёт автомобильную проводку.
– Фу! – скривился Том.
– Совсем не мило, – сказала Лотти.
Нет. Совсем нет.
Мы, пожалуй, совсем не хотим, чтобы у нас поселилась куница.
– Нам нужен новый план, – сказал я, эксперт по диким животным.
– Почему? – спросил Том.
– Потому что куницу уж точно не приманишь кольцом и подносом.
– А что мы тогда подложим для приманки? – спросил Том. – Птенца?
Лотти вскрикнула, Бен вздрогнул, а я озадачился. Наша проблема немного похожа на пример по математике. Если подумать, то решение найдётся.
– Может, это не очень хорошая идея – ловить куницу, – сказал я, эксперт по диким зверям. – Может, лучше её прогнать.
– Но как? – спросили Том, Бен и Лотти.
И я им объяснил.
Внимание, воры!
У нас у всех есть водяные пистолеты.
Потому что всегда надо иметь при себе водяной пистолет. На всякий случай. У Лотти – маленький красный. А у меня и у Тома – по «Супербластеру-2000». С баллоном для дозаправки. В него входит много воды.
Бен был в восторге от моего плана. Когда он побежал домой за своим ранцем, то вслух размышлял, как бы убедить родителей разрешить ему в будний день переночевать у нас. И как объяснить им, почему для ночёвки он должен взять с собой водяной пистолет.
– Удачи! – кричали мы ему вдогонку из окна.
А потом сбежали вниз.
– Зубы почистили? – крикнул папа из кухни.
Он как раз наливал Лотти молоко в мюсли.
– Да-да! – соврали мы с Томом.
– Причесались? – крикнула мама, закрывая наши ланч-боксы.
– Да-да! – снова соврали мы.
И быстро надели велосипедные шлемы.
Когда мы обувались, Константин опять закричал. Ещё громче, чем раньше.
Папа схватился руками за голову.
– А раньше здесь было так спокойно, – сказал он, уткнувшись в ладони.
– Интересно, когда такое было? – спросила мама.
Папа выглянул из-за ладоней:
– Когда у нас ещё не было детей.
– Я была всегда! – крикнула Лотти. – У мамы в животе.
– Да-да, – сказали мы.
Попробуй скажи, что не была, Лотти разволнуется.
– А вы не хотите узнать, чего он кричал? – спросил Том. – Константин-то.
– Хотим, – сказали мы.
И пошли на крик.
Константин стоял во дворе. Он не выглядел ни спокойным, ни расслабленным. Он рвал на себе волосы, ещё влажные, и чуть не плакал.
– Угнали мой велосипед! – крикнул он, завидев нас.
И действительно. Жёлтый гоночный велосипед больше не стоял у стены сарая.
Кстати, голубого алюминиевого велосипеда Тома там тоже не было. Это мы сразу увидели.
Том заревел.
– Очень мило с твоей стороны, что ты принимаешь это так близко к сердцу, друг! – растроганно сказал Константин и потрепал Тома по голове.
– Да-да, он такой, – сказал я.
И похлопал Тома по плечу, потому что мне было его очень, очень жаль.
Красивый был велосипед. Бедный Том.
Лотти тоже захотела его утешить.
– Мама его найдёт, – сказала она.
Вид у мамы был встревоженный.
– Лотти, мама не найдёт, – сказал я.
– Тогда папа купит новый, – сказала Лотти.
Вид у папы был испуганный.
– Лотти, велосипед очень дорогой, – сказал я.
– И что? – спросила Лотти. – У меня есть деньги.
У Лотти действительно есть деньги. У неё в шкатулке приблизительно четыре евро тридцать центов.
Но я всё-таки сказал, что она ещё плохо разбирается в деньгах.
– Но я в любом случае права, – сказала Лотти. – У нас появились воры.
Мы опоздали, но никто нас не ругал
Итак, у нас завелись воры. Настоящие воры.
И куницы. Настоящие куницы.
И Константин.
И лучше бы их всех совсем не было.
– Фу, пакость! – печально простонал Том. – Дело дрянь.
И никто не сказал ему, что так говорить нельзя. Потому что когда у тебя из-под носа угоняют самую ценную вещь, твою гордость, то слова выбирать не приходится, посчитал папа.
Он и сам долго ругался.
– Вот так пакость! – опять сказал Том. На сей раз впечатлённый. – Неплохо, папа.
Мама рвала на себе волосы. Прямо по-настоящему. После этого они стояли у неё на голове торчком.
– Надо заявить в полицию, – простонала она. – Но мы сможем это сделать только во второй половине дня.
– Я пойду, – сказал Константин. – Сейчас же. Немедленно. Мой красавец-велосипед!
– И Тома, – напомнил я ему. – Расскажи им и про велик Тома.
– Вам надо в школу, – скомандовала мама. – Отправляйтесь! Папа вас отведёт. Вам же никто не поверит, если вы скажете, что опоздали из-за того, что у Тома украли велосипед. Это звучит приблизительно так же, как «моё домашнее задание съела собака!».
Не-ет, в это точно никто не поверит. Если мама и впрямь выдумывает такое для своих книжек, то неудивительно, что эту чушь не покупают.
Теперь я сочувственно похлопываю её по плечу.
Но мама даже не замечает. Ей надо скорее сесть с Лотти на велосипед и успеть отвезти её в детский сад.
Папе, Тому и мне, к счастью, спешить больше некуда. У нас теперь есть самое лучшее оправдание в мире. И для наших учительниц, и для папиного начальника. Так папа сказал.
И мы с Томом не торопясь покатили по переулку. Медленно, чтобы папа за нами поспевал. У него-то нет самоката, он идёт пешком.
Перед лавкой Карлоса мы остановились.
– Возьмём по леденцу? – спросил Том.
Ранним утром. Он на удивление невозмутим. Храбрый Том.
– Для смелости, – подсказываю я.
В таких случаях я находчив. Неустрашимый Тео.
Папа вздохнул. Это означало «да».
Мы оставили самокаты у стены, прямо рядом со столиками и стульями, выставленными снаружи, и юркнули внутрь через бисерный занавес.
Карлос убирал в холодильник испанскую салями.
– А, Леденцовая банда, – сказал он, увидев нас. Он всегда так говорит. – По крайней мере, две трети банды, маленькой принцессы с вами нет. Что, сегодня не в школу?
– В школу, – говорим мы.
– Ага, – говорит Карлос и подмигивает нам.
Тут мы спешим рассказать ему про воров и объяснить, что опаздываем из-за них. Мы рассказываем и рассказываем. На это нужно время.
Наконец в магазин заглядывает папа.
– Вы сегодня собираетесь в школу? – спрашивает он.
– Да-да, – говорим мы.
И опаздываем. Сильно опаздываем. Даже сильнее, чем обычно.
Но это ничего. Потому что с нами папа, который извинился и рассказал про кражу велосипедов. Сперва учительнице Тома. Потом моей.
Учительница Тома была с ним очень любезна.
И его сосед по парте Самир тоже сказал:
– Надо же, бедняга.
А Камилла, которая сидит позади него, спросила: