– Всё съели, – сказал я. И подумал: почти всё.
Остатки я уже упаковал в свой ранец.
– Правда, что ли? – Папа закрыл холодильник так резко, что в дверце зазвенели бутылки. – Маленькие вы обжоры! Что тогда прикажете класть вам на хлеб?
– Нутеллу, – предложил я.
– Нет уж, тогда сливочный сыр, – сказал папа и уже взял нож. – Или просто маслом намажу.
Я выбрал масло, Тому было всё равно, и он получил сливочный сыр.
– Папа, – сказал я, уже надевая на спину ранец. – А ты всё ещё не хочешь собаку?
– Я? – ужаснулся папа. – Нет! Ни за что.
– А мама? – спросил Том.
– А ты спроси у неё, – ответил папа. – Но собаки требуют трудов. Так что я советовал бы вам заводить об этом речь лет так через пять-десять.
Том простонал. Я вздохнул.
И мы укатили в школу.
Из переулка мы помахали маме и Лотти, которые стояли у окна.
– Пока, блатики! – крикнула принцесса из башни.
– Удачи, сыщики! – крикнула мама, госпожа королева.
И они ушли завтракать. Пусть и не с золотых тарелочек, а из наших мисок для мюсли с рисунком в горошек.
У арки мы с Томом опять остановились. На сей раз мы оба прошли под ней, храбрый Том и я, Тео-Трубадур.
И что же мы увидели, когда пробрались сквозь колючие заросли, вышли из тени и ступили в утренний солнечный свет?
Мы увидели чудовище, огромное и страшное. Но вместо того чтобы рычать и злиться, это чудовище, увидев нас, дружелюбно тявкнуло.
– Ну вот, сегодня настроение получше, – отметил храбрый Том.
Он выложил на мостовую ломтики папиной французской салями и лионской колбасы Лотти. И тут же отпрянул, опасаясь за целость своих пальцев.
Но чёрный пёс на сей раз не проявил нетерпения.
– Странно. Он же должен был проголодаться, – сказал я.
– Не-е, – сказал храбрый Том и указал на землю.
И тут я тоже увидел: между могучими лапами зверя лежали промасленные обёрточные бумажки. В такие заворачивают нарезку ветчины.
Значит, ещё до нас тут кто-то уже побывал и принёс волку завтрак.
Лотти? Нет. Она была ещё в ночной рубашке и принцессой в башне.
Пенелопа? Она каждое утро выходила из дома вместе со своими братьями и наверняка уже давно сидела в классе.
Бен? Без нас бы он не отважился сюда прийти.
Очень загадочно.
– Какие будет идеи, мастер-детектив номер один? – спросил я.
– Идея только одна, – ответил Том. – Надо поторопиться, мастер-детектив, а то мы опоздаем.
И мы понеслись.
И только когда мы с Томом уже ставили в школьном дворе наши самокаты, я сообразил, кто мог накормить нашу чёрную собаку: гадкий Нильс.
Кому собаку?
После школы Лотти, Том и я заглянули к нашей бесстрашной Фредерике.
Фредерика живёт рядом. У неё есть сад, густой как джунгли.
Полный кустов, деревьев и роз. С прудом и грядками для овощей. Там живут и рыбы, и улитки, и бабочки, и пчёлы. И тигровый кот.
Тигровый кот сидел на садовой скамье, Лотти рядом с ним. Лотти гладила полосатую спинку кота, и он довольно урчал.
А мы сидели под яблоней Фредерики. Хозяйка угощала нас пирогами, потому что пироги у неё есть всегда. И самодельный лимонад, над которым кружили несколько ос.
Я подумал: тут настоящий зоопарк.
Потом я подумал: а ведь это мысль.
И сказал:
– Слушай, Фредерика, а тебе не нужна собака? Настоящая, красивая, большая?
Фредерика отставила свой стакан с лимонадом на стол с изогнутыми ножками.
– Собака? Но у меня же кот Тигр.
– А ваш кот был бы плотив собаки? – спросила Лотти.
– Против такой – да, – пробормотал Том. – Против такой и я бы возражал.
Я пнул его под столом по ноге.
– Эй! – крикнул Том и тоже меня пнул. К сожалению, гораздо сильнее, но, к счастью, не так точно. И попал по ножке стола. Столик зашатался, лимонад расплескался.
– Ну ты, Том! – взревел я.
– Я же не специально! – прорычал Том в ответ.
– Ничего-ничего, – сказала Фредерика, вытерла лимонад и спросила: – А ты бы хотел собаку, Тео?
– Такую нет, – опять проворчал Том.
И ведь, честно признаться, он был прав.
Чёрная собака мне просто не нравилась. Она была гораздо больше и сильнее меня. И при этом непредсказуема.
– Я бы предпочёл дракона, – вздохнул я и с тоской подумал про зелёную чешую цвета мха и аккуратно сложенные крылья. Мой дракон никогда бы не лежал на дороге и не рычал бы на детей. Он жил бы на вершине горы и охранял нас.
– А я хочу единолога, – сказала Лотти. – Настоящего.
– Ах, – сказала Фредерика. – Зачем кому-то нужен ещё единорог, когда есть братья? И зачем кому-то нужен дракон, когда есть сестра?
– Ты пло меня? – спросила Лотти.
– Конечно, – сказала Фредерика.
Лотти просияла:
– Я лучше, чем длакон, Тео?
– Ещё бы, – сказал я.
Да, так оно и было.
– Ты тоже намного лучше единолога, – сказала Лотти. – Но было бы ещё лучше, если бы у меня был и ты, и единолог.
Под звёздным небом
В этот вечер мы стояли у окна нашей детской комнаты – Лотти, Том и я.
Мы уже почистили зубы, переоделись в пижамы и сходили в туалет. Теперь мы должны были лечь спать.
Но небо было такое красивое! Синее. И светилось. На горизонте светлее, а выше вверх темнее.
А наша гора? Она была лишь чёрной тенью на фоне синевы неба.
Я затаил дыхание и присмотрелся пристальнее.
Куча скалистых обломков на вершине холма выглядела так, будто там что-то лежит. Что-то большое и могучее. Если сощурить глаза, можно было различить на спине зубцы, которые втыкались в синеву неба.
– Вы идёте спать? – спросил папа и упал позади нас на кровать Тома. Он лежал и не шевелился. Может, сразу заснул. Такое уже не раз бывало.
На небе зажглись первые звёзды.
– Ты свети, моя звезда, – тихо пропела Лотти. И потом вспомнила игру-угадайку: – Я вижу то, чего ты не видишь.
– Луну? – спросил я.
– Да.
– Я тоже, – сказал Том.
Мы уставились на луну. Она выглядела как половинка чизкейка. Мой дракон проглотил бы её в один присест.
– А если наш волк сейчас завоет на луну? – спросила Лотти. – Тогда его услышат все. И всё-таки запрут его.
– Волки воют только на полную луну, – сказал Том.
– Да ведь он же вообще не волк, – сказал я.
И мы снова замолчали.
Ночной воздух был прохладный, поэтому Лотти прижалась ко мне.
А я прижался к Лотти.
И мы оба прижались к Тому.
Тот сердито сказал:
– Что вы тут устроили давку?
Мы с Лотти захихикали.
– Может, не будем спать, пока не опустится настоящая ночь? – спросил я. – Тогда мы сможем найти Большую Медведицу.
– Где? – спросила Лотти.
– Там, – сказал Том, показывая на небо.
– Ни в коем случае, – сказал папа из глубины тёмной комнаты. – Созвездия мы посмотрим как-нибудь в другой раз. А сейчас спать.
– Что такое созвездие? – спросила Лотти.
Папа сел на кровати. Это было слышно. Он вздыхал, кровать скрипела.
– Это группа звёзд, расположенных на небе так, что похоже на какую-то фигуру. Если пофантазировать как следует. Фигура Большой Медведицы, например. Это созвездие у нас ещё называют «Большой ковш». И это куда больше подходит.
– А есть там Единолог? – спросила Лотти.
– К сожалению, нет, – сказал папа.
– Фи, – огорчилась Лотти.
– А есть созвездие Дракона? – спросил Том.
– Тоже нет, – сказал папа.
– Жаль, – сказал я.
Мы таращились в небо и видели, что звёзды мигают.
Я посмотрел на вершину горы и подумал: может, дракон там всё-таки есть.
Кто может, сплавает ещё разок
Потом было закрытие сезона в открытом бассейне.
В этот день мы всегда туда ходим, в любую погоду. В этом году день был не жаркий, но тёплый. И небо было не ясное, но с голубыми просветами между облаков.
Мы были там все: мама, папа, Лотти, Том и я.
Карлос и Пенелопа, и её братья.
Бен и его родители.
Бесстрашная Фредерика. Правда, без Тигра. Он не любит воду.
И огромное количество сухопутных крыс и пресноводных пиратов.
Мы разостлали наши подстилки и полотенца под старым развесистым буком. Местами в два слоя, потому что буковые орешки кололись и сквозь подстилку.
И мы все пошли плавать.
Фредерика сходила с нами на супергорку. Один раз.
Пенелопа тоже пошла с нами на супергорку. И потом ещё раз и ещё. Она уже не могла досыта накататься.
Папе пришлось плавать с Лотти на спине.
– Но-но, лошадка! – кричала Лотти, крепко держась за его уши.
Мама легла загорать на бортике бассейна и одну ногу свесила в воду. Карлос и мама Бена подсели к ней.
Папа Бена бросил нам в воду мячик, он прыгал по воде, и мы за ним гонялись – Бен, братья Пенелопы, Том и я.
– Вперёд, пираты, добудем сокровища! – вопил я.
Было очень весело.
Поэтому я поначалу и не заметил, когда появился Нильс. Он стоял, как всегда, на бортике.
Я был сильно увлечён ловлей мячика. А потом был занят тем, что пытался отнять его у Длинного Джона Тома.
Я не заметил, что Нильс стоит на самом краю бортика. И не заметил, как Нильс упал в воду.
Потому что он упал, не издав ни звука.
Но сильно бултыхался, уходя под воду. И сильно колотил руками и ногами, когда выныривал.
А потом плеск стих.
Нильс больше не выныривал.
Я это заметил. И закричал.
Тут все прыгнули в воду одновременно: Карлос, мама и Пенелопа.
Карлос схватил его за руку, мама схватила за ногу, а Пенелопа тянула Нильса за волосы. Очень скоро Нильс снова очутился на суше. На бортике бассейна.
Мы все сгрудились вокруг него и наперебой говорили:
– Что это было?
– С ним всё в порядке?
– Эй, мальчик, как ты себя чувствуешь?
– С чего он вдруг пошёл на дно?
– Ну, так бывает, если не умеешь плавать.
Мы с Томом переглянулись.