– Чем я могу вам сегодня доставить удовольствие? – спросила она послушно.
Он любил послушных женщин. Расстегнув молнию на брюках, плюхнулся на кровать.
– Сделай мне минет.
Что здорово в борделе, так это возможность называть вещи своими именами. Никаких цветов. Никаких уговоров. Только действие. Мечта любого мужчины.
Лемон кивнула и потянулась за флаконом с ароматическим маслом.
Микки попробовал ни о чем не думать. Ее ласковые пальцы делали чудеса.
Забудь обо всем. Живи одним моментом. Расслабься.
Он закрыл глаза.
Почувствовав прикосновение ее искусного язычка, он, громко застонал. Божественные ощущения.
Но Микки не повезло. Едва он приблизился к самому пику экстаза, дверь распахнулась, в комнату ворвались Уорнер и еще один полицейский в штатском.
– Рейд. Мы из полиции нравов. Ладно, приятель, надевай штаны, – приказал полицейский.
– Микки! – воскликнула пораженная Уорнер.
Член Микки опал, как проткнутый воздушный шарик.
59
– Что, мать твою, происходит? – настойчиво спросил Карло Боннатти.
– Вы о чем, босс? – переспросил Линк, его телохранитель и правая рука.
– Я спрашиваю, что, твою мать, происходит? – повторил Карло резко.
Линк пожал плечами. Высокий человек с худом лицом, глазами-щелочками и страшным шрамом, извивающимся по левой щеке.
– Вы ведь сами говорили с Эдди Кейном, – напомнил он.
– Сам знаю, – ответил Карло нетерпеливо. – И я знаю, что у него нет денег. Этот говнюк все вынюхал. Все мои деньги попали в его чертов нос.
Линк выступил с великолепным предложением.
– Хотите, мы переломаем ему ноги?
– Если бы я думал, что после этого я получу деньги, я бы согласился. Но давай останемся реалистами. У ублюдка денег нет. Значит, надо идти на студию к Микки Столли.Договорись о встрече.
Линк кивнул.
– Будет сделано. Когда вы хотите?
– В понедельник, – ответил Карло, поразмыслив. – Договорились.
Он подошел к окну своего пентхауса в центре города и посмотрел на открывающийся вид. Ему нравилось бывать в Лос-Анджелесе. Может быть, стоило подумать о том, чтобы проводить больше времени на побережье. Выбираться из грязного Нью-Йорка с его преступностью и толпами бездомных на улицах.
Теперь, когда Карло стал свободным человеком, идея казалась привлекательной. После десяти лет брака жена его бросила. Ей же хуже. Эта идиотка сбежала с каким-то гомиком, художником по интерьерам.
Карло решил наказать ее на всю катушку. Через несколько месяцев она приползет назад, умоляя о прощении. Когда это произойдет, он доставит себе огромное удовольствие, захлопнув дверь перед ее физиономией.
К счастью, их брак бездетен. Карло всегда хотел сына, но жена его подвела.
А ему не нравились люди, подводившие его.
Поэтому очень не нравился Эдди Кейн.
Никто еще безнаказанно не обкрадывал Карло Боннатти.
60
– Мне нужно позвонить, – заявил Микки, застегивая молнию на брюках.
– Сказал же тебе, приятель, звонить будешь в участке, – ответил полицейский, которому на все было наплевать.
Уорнер стояла в стороне, глядя на него с отвращением и покачивая головой, как будто хуже него и быть никого не могло.
– Вы знаете, кто я? – настаивал Микки, обращаясь к мужчине-полицейскому, так как понимал, что от Уорнер он помощи не дождется.
– Ага, мы знаем, кто вы, – ответила Уорнер за обоих. – еще один раздолбай.
Его свели вниз вместе с остальными. Мадам Лоретта пыталась сделать хорошую мину при плохой игре, уверяя девиц и клиентов, что все будет в порядке. Полураздетые девицы сгрудились вокруг нее. Микки показалось, что он заметил среди них Лесли Кейн. Но видел он ее мельком и понимал, что скорее всего ошибся.
Микки находился в шоке. Он не мог позволить, чтобы его арестовали в доме терпимости и отвезли в тюрьму, как обыкновенного преступника. Происходящее казалось ему чьей-то дурной шуткой.
– Кто у вас старший? – решительно спросил он, пытаясь обнаружить среди полицейских старшего по званию.
Хотя полицейских вокруг – пруд пруди, и в форме и в штатском, он не мог определить, кто же руководит рейдом. Уорнер подарила ему еще один злорадный взгляд.
– Сделай сам себе одолжение и заткнись, – велела она. Каждое слово источало яд. – Мистер Столли.
Он встретился с ней глазами.
– Почему ты не вытащишь меня из этого вонючего дерьма?
– Сам вляпался, сам и выбирайся, – ответила она грубо и добавила вполголоса: – Засранец. – Если бы взглядом можно было убить, он мог бы вполне считать себя похороненным.
И это женщина, с которой он спал больше года? Та самая, не устававшая уверять его, насколько он хорош? Что бы между ними ни было, этому определенно пришел конец.
Наконец всех выпроводили наружу и погрузили в полицейский фургон.
Микки прикрыл лицо и скрючился около окна, размышляя, может ли он подать в суд. Ему определенно хотелось бы податьв суд на этих придурков за оскорбление человеческой личности.
Ко времени их прибытия в тюремный изолятор там уже собрались телевизионщики и фотографы, жаждущие их приветствовать.
Только этого не хватало! Да чтоб они все провалились! И как такое могло случиться с ним?
Он прикинул, как прореагирует на все Абигейль, и понял, что, ему несдобровать.
Запертая в полицейском фургоне, Лесли дрожала и думала о несправедливости всего случившегося. Напрасно она пыталась объяснить полицейским, что она всего лишь гостья, оставшаяся переночевать.
– Ну, конечно, милашка, – говорили они и, не обращая внимания на ее протесты и утверждения, что она ни при чем, погрузили ее в фургон вместе с остальными.
Сердце у нее бешено колотилось. Когда Эдди узнает, он, безусловно, начнет разбираться, и ее прошлого уже не скроешь.
Какой позор! Эдди узнает, что женился на проститутке!
Она старалась успокоить себя. Все не так уж страшно. В конце концов, она вышла замуж за наркомана. Может быть, пришла пора им обоим во всем разобраться.
Еще до того как ее посадили в фургон, она заметила Микки Столли. Микки Столли, глава студии «Пантер», один из столпов голливудского общества. Женат на Абигейль, голливудской принцессе. Что он-то здесь делает?
Мужчины! Когда Лесли работала в заведении, то нередко поражалась тому, какие типы к ним захаживали. Что же удивляться по поводу Микки Столли? Он такой же, как все.
Мужчины приходят к шлюхам за двумя вещами – поговорить и переспать. Причем начинают всегда с разговоров.
Она надеялась, что Микки Столли ее не видел.
Прилетевшие из Лондона Примроз и Бен Гаррисоны сняли номер в гостинице «Беверли-Хиллз». Абигейль была вынуждена пригласить их на ужин в субботу вечером.
– Мы устали, – предупредила ее Примроз по телефону, однако прийти все равно согласилась.
Все сложилось на редкость нескладно. У дворецкого с женой обычно в субботу выходной. Теперь Абигейль придется их разыскивать и просить вернуться. Им это не понравится.
И ей тоже.
– Где мистер Столли? – спросила она Консуэлу, отдав приказание повару приготовить жареных цыплят с соусом и свежую кукурузу, сваренную в початках.
Консуэла пожала плечами. С чего это супруги Столли всегда думают, что она знает, куда кто пошел.
– Я не знать, миссис, – ответила она туманно. – Мистер Столли, он ушла. Вы в магазин.
– Знаю, знаю, – раздраженно прервала ее Абигейль. – Я ходила в магазин, но теперь я вернулась. Мистер Столли ничего не просил мне передать?
– Нет. – Консуэла покачала головой. Почему у нее нет выходных, как у других горничных в Беверли-Хиллз?
Разыскав чету Джеффри, Абигейль отправилась на поиски Табиты. Распахнув дверь в комнату дочери, она сразу оглохла от воплей Ван Халена, оглушительно орущего из стереоколонок.
– Табита, – попыталась она перекричать шум.
Дочь, лежащая на неприбранной постели среди журналов для подростков, ее не услышала. Она целиком погрузилась в разговор по своему любимому розовому телефону.
– Табита! – рассерженно закричала Абигейль, прошагала через комнату и выключила стерео.
Табита вздрогнула, будто получив смертельную рану.
– Чего это ты?
– Я хочу с тобой поговорить, – ответила Абигейль грозно. – Ты же сама себя не слышишь. Как ты можешь говорить во всем этом грохоте? Ты повредишь себе слух.
– Да не будь такой старомодной. – Табита пробормотала что-то в трубку и отодвинула телефон. – Кстати, папочка тебе сказал? Он пообещал мне «порше» на мое шестнадцатилетие.
– Не смеши меня, – хмыкнула Абигейль.
– Он обещал. Правда.
– А где твой отец?
– Откуда я знаю?
– Он не сказал, куда идет?
– Не знаю.
Выудить что-то у ее дочери труднее, чем уговорить папу римского переспать с женщиной.
Абигейль удалилась из комнаты.
Не успела она закрыть дверь, как Ван Хален снова заорал еще вдвое громче, чем раньше.
В полицейском участке Микки много шумел и наконец добился, чтобы ему разрешили позвонить. Он позвонил Форду Верну.
К сожалению, Форда дома не оказалось.
Лесли использовала предоставленную ей возможность и позвонила в дом на побережье, надеясь, что Эдди там. Он действительно был там.
– Эдди! – воскликнула она благодарно.
– Радость моя! Где ты? Я так рад, что ты позвонила. Приезжай домой, малыш. Прости меня, пожалуйста, прости. Я никогда тебя больше и пальцем не трону. Не знаю, что на меня нашло.
– Я попала в беду, – прошептала Лесли.
– Только скажи мне, где ты, и я приеду за тобой, – пообещал он.
– Я в тюрьме, Эдди. Меня арестовали. Ты должен внести за меня выкуп.
Он не поверил своим ушам.
– Что?
– Произошла ошибка. Я все объясню, когда ты приедешь.
– За что тебя арестовали?
– Неважно. Приезжай и забери меня.
– Еду.
61
В знак приветствия Абигейль и Примроз неохотно обнялись. Примроз, с золотистыми волосами и голубыми глазами фарфоровой куклы, была выше сестры. Ее муж, мужчина довольно крупный, выглядел молодо для своих пятидесяти лет, несмотря на волнистые седые волосы и суровое выражение лица. К Примроз он относился со значительной долей уважения.