– И пропустить бал? – Тут уж я не могла промолчать. – Я зря, что ли, платье покупала?
– Идемте обедать.
Клэй умчался наверх переодеваться – его немного обсыпало пылью из оконного проема, а я помогла госпоже Сероглазой накрыть на стол. Удивительно, но на меня здесь не косились, воспринимали мое присутствие как должное. И я постепенно расслаблялась, понимая, что во мне все видят девушку Клэя, а не его очередную любовницу. Жаль, такое не происходит в академии.
– Мама! – раздалось сверху. – Ты что с моим шкафом сделала?
– Освободила полки для вещей Вил!
– Две трети полок?!
– Она же девушка! – совершенно искренне и возмущенно отозвалась госпожа Сероглазая. – Ей нужно много места, а твои рубашки и плотнее повисят.
Я не выдержала и рассмеялась, а мать Клэя мне подмигнула. Что ж, следует признать: дома Сероглазых я боялась совершенно зря.
Жизнь семьи Сероглазых кардинально отличалась от моей прошлой. И постепенно я все глубже и глубже погружалась в эту атмосферу. Не знаю, почему Клэй так стремился жить отдельно. Как по мне, его семья была если не идеальной, то очень близкой к идеалу.
У них не принято было сидеть по комнатам, закрываясь на замки. Они часто собирались в гостиной за кофе или чаем, по выходным устраивали пикники в заснеженном саду. Они все очень хорошо готовили, чем я, к сожалению, похвастаться не могла. Но мать Клэя с удовольствием принимала помощь, и мне доставляло удовольствие вставать пораньше, чтобы помочь приготовить всем завтрак. Элис морщилась, когда приходила. Ничего не говорила, но я знала, что она думает: Клэй нашел себе идеальную любовницу, готовую угодить.
Может, так оно и было со стороны, но какая, дракон их сожри, разница, если мне это понравилось?
Элис росла с вечным желанием стать самостоятельной и независимой, а я за последние годы так наелась этой свободы, что была несказанно рада думать лишь о том, не закончился ли джем к завтраку и есть ли у моего парня свежая рубашка на следующий день.
Накануне первого учебного дня после случившегося мы сидели в гостиной вместе с матерью Клэя. Его отец задержался на каком-то заседании, а мы все читали. Мы с Клэем сидели в одном кресле, я у него на коленях. Только я читала какие-то приключения, а Клэй готовился к зачету по теории магии Погонщика. Котенок тихонько возился в уголке с плюшевой мышью, которую мы ему купили.
Каждый выученный тезис Сероглазый отмечал, целуя меня за ухом. Я насчитала уже двадцать поцелуев, а впереди еще осталось больше половины тезисов. В целом нагрузка на Погонщиков была куда больше, чем на оборотней. Говорят, на старших курсах все изменится.
Только одно меня немного напрягало. И нет лучше вечера, чем вечер в преддверии учебы, чтобы признаться.
– Слушай, – шепнула я так, чтобы не помешать матери Клэя, – я пойду, полетаю. Не могу уже, больше недели не обращалась.
– У Вил много энергии, – хмыкнул Клэй. – Пошли наверх, израсходуем.
– Нет, – закатила я глаза, – это не то. Магия лезет. Я давно не летала, хочу размяться.
– Ладно, подожди, я оденусь.
Он хотел было встать, но я его остановила.
– Пусти одну, а? Там еще не поздно. Надо немножко проветриться. Я так долго была одна, что не совсем привыкла жить в семье. Все будет нормально, я вернусь через несколько часов. Сделаю пару кругов и поваляюсь в снегу. Там сейчас красиво. Если хочешь, можешь меня встретить. А вообще лучше учись, вернусь – проверю.
С неохотой, но Клэй не стал настаивать, и я за это была безумно благодарна!
Было еще не поздно, хоть и темно. Морозы отступили, так что по вечерам, особенно в выходные, улицы и парки наполнялись любителями зимних развлечений. Я чувствовала себя в совершенной безопасности, идя к драконьей площадке.
Там, конечно, никого не было. Кто вечером в выходной идет летать? Все дома, с семьями.
Дрожа не то от холода, не то от близости обращения, я быстро разделась и сложила вещи в шкафчик. Потом начала оборот, особенно болезненный после такого долгого перерыва. Но когда стала драконом и расправила крылья… из пасти моей исторглось довольное тихое урчание. Магия вышла на свободу и закружилась вокруг. Я взлетела и сделала неспешный круг над площадкой, разминая мышцы.
В свете фонарей кружились снежинки, потревоженные моими крыльями. Я поднялась выше, почти на максимально допустимую высоту, нырнула в низкое облако и вернулась к площадке. Потом вспомнила про озеро… ехидно хихикнула и рванула туда. Наверное, со стороны картина выглядела жутко: небольшой ледяной дракон с радостным воплем несется в озерцо, покрытое корочкой льда, пробивает эту корочку мордой и с брызгами уходит под воду.
Ребенком я боялась озер и льда на них. Все страшилась провалиться под лед и не выбраться. Став драконом, я первым делом избавилась от этого страха. И теперь плавала с удовольствием.
Смутное ощущение тревоги пришло, когда я поднялась на поверхность и улеглась на спину. Я уже знала это чувство и, если честно, была к нему готова. Рядом находился другой дракон.
Особый дракон. Черный.
Я сделала вид, будто увлечена плаванием, и вообще всячески изображала из себя беспечного дракона, который, как собака, валяется в снегу. Потом облетела площадку кругом, будто демонстрируя невидимым зрителям красивые крылья и гибкое туловище. Потом увеличила круг и уже пролетела мимо густых зарослей деревьев. Деревья эти скрывали площадку от дороги, ведущей в соседний небольшой город.
Пролетая в очередной раз мимо вожделенных кустов, я резко изменила траекторию, нырнула в чащу и с удовольствием почувствовала, как мои зубы вцепились во что-то мягкое и нервно дергающееся. В хвост!
Рыча, как заправская собака, я вытащила бедного черного дракона из зарослей на свет. Ну, теперь я тебя поймала, зараза! Будешь знать, как за мной следить!
Дракон был крупнее и сопротивлялся яростно. Похоже, он перепугался. Меня отбросило в сторону, но я тут же поднялась и кинулась на противника. Серьезных травм я ему не собиралась наносить, но поймать и допросить – обязательно! А там по обстоятельствам.
Только вот дракон этот, кажется, имел на меня свои, особые, планы. Я поняла, что дело нечисто, когда он подмял меня под себя и несильно вцепился зубами в шею.
– Что?! – взвыла я совсем не драконьим голосом. – У меня парень есть, сволочь хвостатая!
Если дракона разозлить, он может свернуть горы. А уж шею не в меру наглому дракону и подавно. Я каким-то чудом вывернулась из этого захвата, перекувыркнулась и вцепилась в хвост нахала. Зубами, со всей дури.
Вот тут-то дракон взвыл, причем знакомым таким голосом. Даже не столько самим голосом, сколько интонациями.
– Вил, пусти!
– Что?! – от удивления я даже выпустила изо рта добычу. – Сероглазый?! Как ты…
Потом опомнилась и опять вцепилась – убрать хвост Клэй не успел.
Как это вообще возможно, он же Погонщик! У них не бывает дара оборотничества! Он же в академию поступил, как там никто не заметил?!
– Га-а-а-ад, – прошипела я. – Во всех ипостасях гад!
Я уцепилась за хвост крепче и пробормотала сквозь зубы, чтобы не вырвался:
– Посмотрим, насколько ты близок к ящерицам, зараза!
– Вил, не смешно, отпусти хвост! – Он крутился и дергался, но я была зла и опасна.
– Не нравится – откидывай!
– Хватит тянуть всякую гадость в рот! – изрекло это чешуйчатое.
– Ой, посмотрите! – Хвост я изо рта выпустила – мало ли где он им елозил, но лапами вцепилась неплохо. – У меня во рту была гадость и пострашнее, и тогда ты не возражал!
Ой… вот это я, кажется, зря в пылу гнева ляпнула, потому что любой намек на способности Клэя в постели он воспринимает как вызов.
Я выпустила хвост – просто непроизвольно, от осознания надвигающейся беды. И, развернувшись, рванула в сторону. Скроюсь в озере, туда Клэй вряд ли полезет. Он вообще плавать не любит.
Но куда там мне, мелкому ледяному дракону! Клэй был гораздо больше меня и догнал буквально в две секунды. Я взвизгнула и рванулась вверх, к облакам, надеясь затеряться там, но и крылья мои значительно уступали крыльям Клэя. Сероглазый легко догнал меня, а там… там сопротивляться стало значительно сложнее.
Не потому, что я хуже летала или была слабее, хотя и это играло свою роль. А потому, что драконы влюбляются крепко, практически раз и на всю жизнь. Новость, что Клэй тоже оборотень, меня огорошила, но нисколько не уменьшила чувств. И даже, кажется, наоборот. Поэтому улететь я не смогла из-за того, что перехватило дыхание.
Мы кружились над безлюдной площадкой и следовало признать, что все, что было между нами в облике людей, больше напоминало дружбу. Обычную дружбу, приправленную неловкими попытками стать чем-то большим. В этот вечер мы, наверное, стали близки по-настоящему.
Я не могла отдать Клэю то, что некогда у меня уже забрали: в жизни Вил-человека было многое. Но в жизни Вил-дракона был единственный дракон, которому я доверяла всецело, несмотря на противостояние. Нам было плевать, увидит ли кто нас, мы изучали ипостаси друг друга так, как это делают драконы. Только в этот вечер я получила желанную уверенность: Клэй был искренен. Драконы в таких вещах не врут.
– Почему ты скрывал свою ипостась?
Я положила морду поверх морды Клэя и с шумом втянула прохладный воздух вперемешку со снежинками. Клэй лениво двигал хвостом, гоняя туда-сюда небольшой снежный ком.
– По разным причинам, – подумав, ответил он. – В первую очередь из-за моего желания быть Погонщиком. Меня бы заставили учиться на оборотническом, если бы узнали. Папа и заплатил кое-кому, чтобы скрыть мой дар. Все преподаватели, кто может чувствовать драконов, в курсе.
– А на улице?
– А что на улице? Идет парень, обычный, ну есть в нем магия, и что? Никто не чувствует ипостась. Студенты вообще не способны друг друга чувствовать, в основном это присуще Погонщикам. А вот тебе и вторая причина: черные – вид очень редкий. Отец не хотел, чтобы на мне ставили опыты, писали диссертации и научные статьи.