- Только воды в него, небось, плескал изрядно, - Грен глядел под ноги. - И не ты один... а если не пил, то мылся и в уборную заглядывал, небось... камни-то эти не сразу... заразе вода нужна была, а потом... сперва один, после другой... и полыхнуло, да...
Шелк холодил руки.
И крылья бабочек переливались, зазывая прикоснуться, примерить. И только не понятно, как эта история с платьем связана.
- Он знает, - Грен сложил руки на коленях. - Наши провидицы сказали, что грядет большая война... и под горой собирают войско, чтоб, значит, на столицу идти...
- Предатели предателями останутся...
- Знаю, что и альвы не сидят, сложивши руки, их в столице нынче больше, чем в Предвечном лесу... только, если он предвидел, мы не управимся.
- Все равно не понимаю...
- Ты, деточка, должна его остановить... Ричард - парень толковый, в горах его бы приняли, но... у него силенок не хватит. Кровь все ж не та... Да и позабыл он кой-чего... ножичек тот, который этого поганца навек упокоит, да...
Я посмотрела на платье.
И вот как-то все равно не ощущала в себе сил к подвигу.
***
Тьма пела песню.
Ричард прилег ненадолго, все же отдыхать стоило, но лишь закрыл глаза и очутился в темной пещере. Он стоял перед гробом, который был настолько роскошен, что разум отказывался воспринимать все это обилие золота и драгоценных камней.
Существо, сидевшее в гробу, было огромно.
Уродливо.
И прекрасно в то же время. Ричард на своем веку повидал изрядно нежити, но эта...
- Я вполне себе живой, - сказало существо и руками раскрыла грудину, демонстрируя бьющееся сердце.
- Это еще не показатель, - вполне резонно возразил Ричард.
И существо разозлилось, оно выплеснуло на Ричарда волну гнева, в котором тот едва не задохнулся. Чужая воля рухнула гранитной глыбой, но... Ричард устоял.
Или ему позволили?
- Я твой император, - голос заполнял всю пещеру.
- Боюсь, что нет... я, конечно, Императора лично не видел, только на портрете, но... не похож совершенно.
- Дерзишь.
Существо было недовольно.
Недовольство острое, как иглы, которые Ричарда заставили сжать в кулаке. Он опустил взгляд... так и есть, заставили. Иглы проткнули руку, и кровь капала на далекий пол.
- Я могу заставить тебя воткнуть их в глаза, и ты ослепнешь.
- Это лишь сон.
- Он вполне способен стать явью. Вы слишком мало знаете о снах...
Руки поднялись. Пальцы разжались, позволяя иглам просыпаться.
- Представляешь, что я с тобой сделаю, если ты подойдешь близко? Я сделаю из тебя свою куклу...
- Это вряд ли, - Ричард закрыл глаза и сделал глубокий вдох. - Если б мог, уже бы сделал, а так... пугаешь? Значит, боишься...
...проснулся он в поту.
И ладони болели. Он несколько раз заставил себя сжать и разжать руки. Тронул красные пятнышки, будто комариные укусы... или это клопы? В «Рыжем коте» и не то водилось, да...
...за окном смеркалось.
- Так и стоишь? - голос был севшим, и сам звук его заставлял морщиться. - Приказывать тебе остаться бессмысленно?
Аррвант слегка наклонил голову, что можно было счесть согласием.
- Ладно. Мы сейчас пойдем к одному человеку, скажем так, в гости. Сомневаюсь, что он обрадуется, но выбора особого нет... поэтому, надеюсь, племянник дядю действительно уважает...
Ричард умылся.
Глянул в осколок зеркала.
Вздохнул. Вид у него не самый подходящий для визитов, но... время уходило. И руки ныли, и глаза чесались, что тоже не слишком-то радовало.
Особняк Вильгельма фон Ортица располагался в Белом городе, который оживал лишь под вечер. Загорались фонари, на улицах появлялись очаровательные лайры с непременным конвоем из нянек и компаньонок, лойры и люди сословия менее благородного, но в достаточной степени состоятельные, чтобы позволить себе жизнь в Белом городе.
Улицы здесь были прямыми.
Зеленели кусты. Цвели цветы. Голуби выпрашивали крошки. Играла музыка, кто-то смеялся, кто-то пел... и плевать на то, что происходит вовне.
Особняк был хорош.
Высокая ограда.
Ворота.
Хранитель долго разглядывает Ричарда и еще дольше - аррванта, но все же пропускает... правильно, мало ли какое дело у некроманта к господину.
Узкая дорожка. И любезный слуга, поставленный то ли для того, чтобы Ричард не заблудился, то ли затем, чтобы чего не спер. Второе вероятней, но для обиды не остается сил.
Дом.
И вереница комнат, одинаково роскошных, а потому совершенно безликих. Оливии бы не понравилось... хотелось бы надеяться, что не понравилось.
Гостиная.
Голубые стены. Окна и полупрозрачная ткань гардин. Желтоватый вечерний свет на лаковой поверхности столика. Фарфор.
Серебро.
Белая статуя полуобнаженной женщины...
- Лойр Вильгельм сейчас спустится, - слуга остановился на пороге, руки за спину заложил, голову задрал, всем видом своим показывая, сколь унизительно ему прислуживать какому-то бродяге. - Желаете ли чаю?
- Желаю, - Ричард уселся на полосатый диванчик. - И пожрать бы чего...
- Твои манеры по-прежнему оставляют желать лучшего, - Альер возник, стоило слуге уйти. - Я начинаю думать, что ты делаешь это специально...
- Какая разница?
Ричард прикрыл глаза.
...а если любезный лойр совсем не занят, точнее занят, но не делами своего дома, а тем, что отправляет в Гильдию сообщение... и тогда Ричарда встретят на выходе.
Задержат до выяснения обстоятельств... так всегда говорят.
Как быть?
Позволить? Или драться, убив кого-то... аррвант точно щадить не станет, и просить его не вмешиваться бессмысленно, а потому...
- Между прочим у хозяина неплохой вкус... это, сколь могу судить, ранняя работа Уршаха Быстрого... это подгорники... несмотря на свою примитивность, следует признать, что мастера они неплохие... резьба по нефриту...
- Помолчи, а?
Дрема обещала новую боль. Вряд ли тварь из сна простит побег. Что она приготовит для Ричарда? А совсем не спать - не выход...
Проклятье.
Он лавировал между сном и явью, отбросив и страхи, и сомнения. Он слышал, как отворилась дверь. Слуга поставил поднос с чаем и, судя по запаху, не только чаем, на столике, а после удалился, не забыв напоследок словно бы случайно хлопнуть дверью.
Мелкая пакость.
Плевать... а вот аромат жареного мяса - дело иное... не подсыпали бы яду...
- Добрый вечер, - а хозяин вошел не через парадную дверь. Отъехала в сторону панель с изображенным на ней деревом, явив миру очередной потайной ход. - Вижу, вы устали. Быть может, желаете отдохнуть? В моем доме хватит гостевых комнат...
- Не думаю, что подобный гость будет вам... полезен, - сон не ушел, и усталость тоже.
- Ничего, я переживу...
Хозяин был молод, едва ли на пару лет старше Ричарда. И на дядю своего походил мало.
Высокий.
Красивый.
Точеные черты лица. Темные волосы. Темные глаза.
Темный костюм, и рубашка на фоне этой черноты кажется особенно белой. Узкий галстук с идеальным узлом. Булавка.
Красный камень.
- Что ж, дядя не обманул, вы и вправду весьма любопытная личность, - хозяин присел на кресло, закинув ногу на ногу. - Не стесняйтесь, ешьте. Я вижу, что вы крайне измождены. Ваш... сопровождающий в обеде не нуждается?
- Не нуждается.
Уговаривать себя Ричард не заставил.
Тушеное мясо. Овощи какие-то... кажется, подлива. Все свежее и еще теплое. Хозяин молчал, крутил в руках тонкий стерженек.
- Значит, - он первый нарушил молчание, полагаете, что это и вправду работа Уршаха? Признаюсь, была надежда, но... сами понимаете, в наше время развелось столько подделок...
- Подслушивали? - поинтересовался Ричард, заглатывая кусок мяса.
- И подсматривал. Должен же был я составить собственное мнение о... персоне столь одиозной.
- Чего? - Ричард едва не подавился хлебом.
- Простите, лойр Вильгельм, - Альер скромно устроился на краю стола. - Он не имеет ни малейшего представления о хороших манерах. А что касается статуэтки, то если обратите внимание на глаза ее, то в левом стоит клеймо... и второе - на ногте мизинца... он всегда ставил два клейма. Выбирал места открытые, но в то же время, как бы это выразиться, специфического толка... пожалуй, если возьмете лупу, то сами в этом убедитесь.
Ричард икнул и вытер ладонью губы.
Великосветская болтовня злила.
- Премного благодарю... если вы правы...
- Я уверен, что прав...
- ...то мое состояние увеличилось где-то на треть...
- Несказанно рад...
- Хватит! - взмолился Ричард.
И лойр Вильгельм, переглянувшись с Альером, расхохотались. Почему-то стало обидно.
- У меня от этого чириканья голова болит...
- Полагаю, отнюдь не от чириканья, - лойр Вильгельм разом сделался серьезен. Он встал, встряхнул руками, и перстень на мизинце полыхнул алым камнем. - Позвольте... я не собираюсь вредить ему.
- Он не собирается, - подтвердил Ричард, взмахом руки остановив аррванта.
Его прикосновение было холодным.
Липким.
И в какой-то момент показалось, что пальцы лойра Вильгельма проникли под череп. Ричард хотел вывернуться, сбросить чужую руку, которая нагло шарилась в его голове, но обнаружил, что не способен пошевелиться. Дышать стало тяжело, а перед глазами поплыли разноцветные круги.
Что-то лопнуло.
Зазвенело.
И боль затопила сознание, стерев все. Ее было так много, что Ричард осознал - не справится.
- Вот так лучше... - этот голос донесся издалека, и Ричард искренне его возненавидел. - Однако теперь ему следует хорошо выспаться...
- Боюсь, сон ему не на пользу...
Альер. Предатель... должен был предупредить... защитить...
- Это смотря где спать... пожалуй, вы ведь ощущаете? Должны, я полагаю...
- Ваши предки были целителями души?
...сволочи... кто их просил... больно же... и сон... спать нельзя, иначе Ричард окажется в пещере, где бессмертная тварь заставит его выколоть себе глаза.