Глава 28. Герцог Стенфорд
— Что здесь произошло? — спросил я у Чандлера.
— Простите, ваша светлость, но я не знаю, — дворецкий выглядел крайне растерянным. — Я проснулся от громкого звука, который раздался в этой комнате. Полагаю, что это был звук канделябра, который уронила ее сиятельство.
Тут он посмотрел на леди Кросби, и та испуганно кивнула. Глаза ее были полны слёз.
— Моя комната находится в этом же коридоре, только чуть дальше, — продолжал Чендлер. — Мне потребовались пара минут, чтобы одеться и прийти сюда.
Я перевел взгляд на горничную, что уже не сидела на полу, а стояла, прижавшись к стене.
— Я Джуди, горничная ее сиятельства, — пояснила она, шмыгая покрасневшим носом. — Я услышала тот же звук, когда возвращалась из уборной, сэр. И сразу же побежала сюда.
— А меня, как и мистера Чендлера, звук упавшего подсвечника заставил вскочить с кровати, — сказал лакей, державший в руке тот канделябр, о котором шла речь. — Я кое-как натянул на себя рубаху и штаны и тоже оказался здесь.
— Кто-нибудь из вас видел что-нибудь подозрительное? — уточнил я.
Все четверо отрицательно покачали головой. Но я не собирался полагать на эти их слова. Очень часто свидетели преступления могли вспомнить какие-то детали отнюдь не сразу. Так и здесь — они могли видеть что-то, имеющее отношение к делу, но не обратить на это внимания. С каждым из них мне придется поговорить отдельно. Пока же я хотел сосредоточиться на той, которая оказалась в этой комнате первой.
— Благодарю вас, — сказал я, обращаясь к прислуге. — Вы можете вернуться в свои комнаты. А вас, мистер Чандлер, я попрошу позвать сюда инспектора Мэдисона. И я предпочел бы, чтобы вы пока не ставили в известность о том, что случилось, никого из своих хозяев. Мне не хотелось бы, чтобы сюда сбежалась целая толпа народа.
— Как вам будет угодно, ваша светлость, — ответил дворецкий и отправился выполнять мое поручение.
Мы с леди Кросби остались вдвоем в комнате с трупом. У меня было к ее сиятельству очень много вопросом, но прежде всего мне хотелось осмотреть место преступления.
Сама по себе комната не отличалась ни особым изыском — обычное помещение для проживания слуг с минимумом мебели. Простая деревянная кровать с тумбочкой рядом, узкий шкаф в углу, стул у стены. Ситцевые шторы на окнах. Здесь не было ни стола, ни комода.
Я начал с того, что заглянул в шкаф. Несколько висевших там платьев меня пока не заинтересовали. Их Мэдисон сможет осмотреть позже. В тумбочке тоже не было ничего любопытного — несколько листов бумаги и писчие принадлежности. Бумага была чистой, и даже на промокательном листе были лишь пара клякс.
Заглянул я и под кровать, но там тоже ничего не обнаружил. И только-только я поднялся на ноги, как в комнату вошли инспектор и Чандлер.
— Кто эта женщина? — спросил я у дворецкого, посмотрев на лежавшее на кровати тело.
— Горничная леди Розмари Шейла Дженкинс.
— Она жила в комнате одна?
Это было несколько необычно. Чаще в комнатах прислуги проживали по несколько человек.
— Прежде эту комнату занимала гувернантка хозяйских детей, — пояснил Чандлер. — А когда пару лет назад необходимость в ее услугах отпала, сюда в связи с ремонтом нескольких комнат в другом коридоре переехала мисс Дженкинс. Да так и осталась тут.
— Как вы можете ее охарактеризовать, мистер Чандлер?
— Она была хорошей служанкой. Служила в Кросби-холле уже много лет — сначала посудомойкой, потом горничной. Она покидала поместье на пару лет, уезжала в город, надеясь найти там лучший заработок. Но потом вернулась сюда и дослужилась до личной горничной ее сиятельства. Была ответственной и исполнительной. У меня не было к ней никаких нареканий.
Обычная горничная. И всё-таки она была убита. Почему? Быть может, она знала что-то об убийстве лорда Кросби? Или сама была замешана в нём? Ответить на эти вопросы она уже не могла.
Но здесь был человек, который мог прояснить ситуацию. И я посмотрел на леди Кэтрин.
— Что вы делали в этой комнате ночью, миледи?
Канделябр с горящими свечами теперь стоял на тумбочке — довольно далеко от ее сиятельства. И всё-таки мне было видно, как после моего вопроса заполыхали ее щеки. И как она бросила беспомощный взгляд в сторону инспектора и дворецкого.
— Я… мне нужно было поговорить с мисс Дженкинс. И клянусь вам, я не сделала ничего дурного.
— Вполне возможно, что это действительно так, — согласился я. — Но вы же понимаете, ваше сиятельство, что долг обязывает меня включить вас в число подозреваемых в убийстве этой женщины?
— В убийстве, ваша светлость? — охнул Чандлер. — Разве мисс Дженкинс была убита?
В этот момент с него спала вся привычная невозмутимость, а в глазах появился ужас.
— Несомненно, мистер Чандлер, — подтвердил Мэдисон, который как раз осматривал тело. Он посмотрел на меня, а когда я кивнул, дополнил свой ответ: — Она, должно быть, была убита примерно так же, как и ваш прежний хозяин. Скорее всего, ее задушили подушкой. Более точно можно будет сказать, когда будет проведено вскрытие.
Дворецкий задрожал, а вот леди Кросби, кажется, не была удивлена таким поворотом дела. Впрочем, если она действительно интересовалась криминалистикой, то могла и сама заметить признаки насильственной смерти.
— И теперь, когда вы осознаете всю серьезность ситуации, миледи, я вынужден повторить свой вопрос — что вы делали в комнате мисс Дженкинс в столь поздний час?
Леди Кэтрин всхлипнула и, не выдержав напряжения, опустилась на стул. Ей явно было что сказать, и, возможно, она будет более разговорчивой, когда мы снова останемся одни.
Но в любом случае церемониться с ней на этот раз я был не намерен.
— Простите, миледи, но я обязан отдать приказ о проведении обыска в вашей комнате, — сказал я и стойко выдержал ее на сей раз возмущенный взгляд.
— Вы не имеете права, сэр! — воскликнула она, сразу вскочив со стула. — Это ужасное оскорбление, и вы прекрасно это понимаете.
Ее щеки пылали, но сейчас я не собирался проявлять снисхождение. Я чувствовал себя ослом, который оказался слишком глуп, чтобы предотвратить очередное преступление. Я слишком погряз в ничего так и не давших разговорах вместо того, чтобы действовать. И снова эту ошибку допускать я не собирался.
— Боюсь, что это право у меня есть, — ответил я и повернулся к Мэдисону. — Инспектор, прошу вас, займитесь этим. Возьмите с собой и мистера Чандлера. Меня интересует всё, что может иметь отношение к смерти лорда Кросби или мисс Дженкинс. Любая мелочь можно оказаться важной.
— Надеюсь, вы будете обыскивать не только мою комнату, ваша светлость? — ледяным тоном спросила леди Кэтрин.
А я кивнул:
— Если потребуется, миледи, то я переверну вверх дном весь Кросби-холл.
И я снова пожалел, что не сделал этого раньше.
Глава 29
Меня выдал упавший на пол канделябр. Сначала я еще надеялась на то, что он никого не разбудил, и я смогу незамеченной выскользнуть из комнаты Шейлы и вернуться к себе. Но как раз когда я открывала дверь, появился Чандлер. А потом и другие слуги.
И с этого момента я словно оцепенела. Дворецкий спрашивал меня о чём-то, но я не могла понять, о чём. И когда я увидела герцога Стенфорда, я даже не удивилась. Наверно, всё и должно было прийти именно к этому. Я упустила момент, когда могла сама рассказать ему обо всём, и теперь уже ничего не исправить. Что бы я ни сказала сейчас, он мне не поверит.
И пока он осматривал комнату, я судорожно пыталась понять, как именно я должна объяснить свое появление здесь. Самым простым будет сказать правду. Потому что мне уже хотелось выбраться из той паутины лжи, которую я сама же и сплела.
Но я прекрасно понимала, что на месте Стенфорда я не поверила бы в такой рассказ. И что, если не поверит и он? Тогда он просто обвинит сразу в двух преступлениях, и разве я смогу доказать, что не имею к ним отношения?
Конечно, он сразу понял, что речь идет об убийстве. Это поняла даже я — сразу же, как увидела лежавшую на кровати мисс Дженкинс. И наверняка ее убили незадолго до моего прихода, потому что тело еще только начало остывать.
И когда его светлость открыл дверцы шкафа, я даже вздрогнула — потому что подумала, что убийца мог прятаться именно там. Но нет, его там не было.
Герцог повторил свой вопрос, а я позорно расплакалась. Расследование преступлений в книжках было куда более увлекательным, чем в реальности. Там в каждой главе в руки героев попадала какая-нибудь новая улика. Здесь же всё только сильнее запутывалось.
Его светлость сказал об обыске моей комнаты, и я возмутилась. Это было так унизительно! Но я прекрасно понимала, что в сложившихся обстоятельствах он имел на это полное право.
Инспектор и Чандлер отправились в мою спальню, а мы с герцогом снова остались в комнате одни. Вернее, не одни, а с телом бедняжки Шейлы, которое служило мне немым укором. Быть может, если бы я с самого начала сказала правду, она была бы жива.
— Итак, миледи! — снова обратился ко мне его светлость. — Может быть, вы всё-таки поделитесь со мной тем, что до этой ночи пытались скрыть? Будет гораздо лучше, если вы скажете это сами.
Я сглотнула подступивший к горлу комок и кивнула. Да, я не собиралась больше ничего скрывать.
— Я не знаю, с чего начать, ваша светлость, — призналась я. — Я так запуталась!
Он усмехнулся:
— Может быть, начнете с той ночи, когда был убит ваш муж? — предложил он. — Ведь вы же были тогда в его спальне, правда? И взяли кулон, в котором хранилась ваша магия.
Когда он произнес первые два вопроса, я как раз собиралась кивнуть. Но услышав третий вопрос, посмотрела на него в немом изумлении.
Кулон? Он знает, что кулон пропал, и думает, что его взяла я?
— Послушайте, ваше сиятельство, — в его голосе появились нотки раздражения, — если вы так и будете молчать, то я не смогу вам помочь. Пока что всё изобличает именно вас. И молч