Мой муж, лорд Джейкоб, десятый граф Кросби, был мёртв!
Глава 3
Страх сковал всё мое тело, и несколько мгновений я не могла пошевелиться. Я даже не могла заставить себя снова посмотреть на Джейкоба.
Больше всего на свете в этот момент я хотела оказаться у себя в спальне, в теплой кровати под одеялом, и не знать о том, что случилось.
Я никогда не любила своего мужа, но вовсе не желала ему смерти. И сейчас мне было искренне его жаль. Мы прожили вместе десять лет, а за такой срок ты так или иначе привыкаешь к тому, кто с тобой рядом, и начинаешь испытывать пусть даже не уважение и любовь, но хотя бы привязанность.
Тем более, что в самом начале нашего брака мы оба старались наладить отношения и иногда мне казалось, что у нас даже начинало это получаться. Наверно, всё окончательно разладилось в тот момент, когда Джейкоб осознал, что моя магия так ему и не подчинится, и что наш союз оказался для него бесполезен. А ведь он всегда так мечтал, чтобы и в нём вспыхнула магическая искра, сделав его одаренным — это дало бы ему доступ в круг избранных аристократов. В тот круг, куда не открывали дверь ни титулы, ни деньги. В тот круг, в который прежде входили многие из его предков.
Я с трудом остановила поток своих мыслей. Сейчас мне следовало думать совсем о другом. Мне нужно было позвать дворецкого или кого-то из слуг. И сообщить леди Розмари о постигшей нас утрате.
Но когда я снова посмотрела на мужа, я заметила то, чего не заметила сразу. На его лице была странная синюшность, а в некоторых местах на лице и на шее были небольшие красные точки.
Нет, этого просто не могло быть! И тем не менее, все эти признаки свидетельствовали о том, что смерть Джейкоба не была естественной. Это были признаки механической асфиксии — кислородной недостаточности, вызванной тем, что пути движения воздуха были чем-то перекрыты. Например, подушкой. Неужели Джейкоба убили?
Подумав об этом, я содрогнулась. Эта ситуация была ужасной, и если всё было именно так, как я предположила, то мое нахождение в его комнате могло быть истолковано неправильно. Как я смогу доказать, что оказалась здесь уже после того, как кто-то лишил моего мужа жизни?
Холодный пот уже тек у меня по спине, а мое намерение позвать сюда кого-то из слуг мгновенно испарилось.
Я заставила себя еще раз дотронуться до руки Джейкоба. Да, она была слишком холодной для живого человека, но всё-таки отнюдь не ледяной, как мне показалось изначально. А это значило, что убийство могло произойти относительно недавно. Быть может, убийца даже не успел далеко уйти.
Теперь уже я дрожала так, что едва не выронила свечу. Убийца мог находиться даже здесь, в этой комнате. И я обвела помещение взглядом.
Мест для того, чтобы спрятаться, здесь было достаточно — и большой шкаф в углу комнаты, и сундук рядом с ним. Да и ножки кровати были высокими, и под нею тоже можно было укрыться.
Я попятилась к двери. Мне следовало как можно скорее вернуться к себе. Подумать обо всём я могла и в своей собственной спальне. Я выскользнула в коридор и, стараясь двигаться бесшумно, тронулась в обратный путь. Сейчас меня пугала даже собственная тень, и пока я добралась до своей комнаты, я несколько раз едва не лишилась чувств.
И даже когда я оказалась в своей постели, то долго не могла согреться, и всё мое тело сотрясалось и от страха, и от рыданий.
Когда я немного пришла в себя и успокоилась, то подошла к книжному шкафу и достала с верхней полки тоненькую брошюру, которую я знала почти наизусть. Она принадлежала перу некоего М.К. Стенфорда и называлась «Некоторые наставления для следователей и полицейский, или Криминалистические заметки».
Мое увлечение детективной литературой всегда приводило моего мужа в искреннее недоумение. Он связывал это с моим низким происхождением и относился к этому как к некоей блажи, которую он мне позволял.
Сам он не любил читать, и когда я ездила в город специально для того, чтобы купить очередную книгу, то он лишь удивленно хмыкал и говорил, что лучше бы я купила себе новую шляпку или перчатки.
Я открыла книгу на двадцатой странице и убедилась, что не ошиблась. Да, так и есть — синюшность лица и точечные кровоизлияния. Эти кровоизлияния могли обнаружиться еще и с внутренней поверхности век, но даже если бы я вспомнила об этом еще в комнате Джейкоба, ничто на свете не могло бы меня заставить оттянуть его веки и в этом убедиться.
Я вернула книгу на место и потушила свечу. Потом забралась в постель и даже попыталась заснуть. Я должна вести себя так, словно я ничего не знаю. Когда мне сообщат о смерти Джейкоба, я должна выразить должную степень удивления и, разумеется, расплакаться.
А сейчас мне следовало хоть немного поспать. И не следовало плакать — я и так уже позволила себе это, и это было плохо, потому что покрасневшие от слёз глаза непременно вызовут подозрения.
Мне было стыдно за такие мысли. Вместо того, чтобы оплакивать умершего мужа, я думала только о том, как бы не быть обвиненной в его убийстве. А ведь именно так и случится, если станет известно, что я была в его спальне. Вкупе с его намерением со мной развестись и моими неосторожными словами за обедом, когда я пообещала ему, что он об этом пожалеет, этого вполне может оказаться достаточно, чтобы предъявить мне обвинение.
По крайней мере, в тех романах, которые я читала, первым под подозрение всегда попадал супруг или супруга. А в том, что Кросби попытаются свалить всё на меня, можно было не сомневаться.
Заснула я незаметно для самой себя. А проснулась от того, что кто-то дергал меня за плечо.
— Миледи! Миледи!
Я открыла глаза и увидела заплаканное лицо горничной Джуди.
— Ваше сиятельство, просыпайтесь! Его сиятельство скончался сегодня ночью!
Глава 4
Джуди помогла мне одеться, ловко уложила мне волосы. Как назло, сейчас я не смогла выдавить из себя ни слезинки. Хотя мне было жаль Джейкоба, но куда больше меня беспокоила моя собственная безопасность. Если моего мужа убили, то значит, это сделал кто-то из тех, кто живет в этом доме.
Но тут я вспоминаю про открытое окно и вздыхаю почти с облегчением. Может быть, это был сторонний грабитель, который забрался в дом ночью. А Джейкоб не вовремя проснулся и именно поэтому был убит. Для самого лорда Кросби это мало что меняло, но это было важно для нас.
Когда я подошла к комнате мужа, там уже были почти все домочадцы. Паула рыдала, стоя на коленях перед кроватью, на которой всё еще лежал Джейкоб. Сэмюэль стоял у окна — бледный и растерянный.
А леди Розмари сидела в кресле, и на лице ее словно застыла маска. Впрочем, эта маска тут же слетела, стоило только мне появиться.
— Это вы! Вы во всём виноваты! — она обличающе указала на меня скрюченным из-за артрита пальцем. — Когда вчера за столом вы сказали, что он пожалеет, я сразу подумала, что дело закончится именно этим! Наверняка вы использовали свою магию! Произнесли какое-то заклинание, которое и убило моего мальчика!
С ее губ слетел какой-то странный всхлип, а всё ее тело затряслось от беззвучных рыданий.
На самом деле леди Кросби прекрасно знала, что моя магия была не слишком сильной и совершенно безобидной. Избавиться от пыли в комнате, придать блеск поблекшим вещам, за одно мгновение залатать прореху в ткани — это была бытовая магия. Та магия, которая позволяла достичь результата, которого можно было добиться и без ее применения.
Теперь все смотрели именно на меня. А я только сейчас заметила, что в комнате были не только члены семьи Кросби, но и еще один человек — мужчина невысокого роста и весьма неприметной внешности. Если бы я увидела его в толпе, то ни за что не обратила бы на него внимания и не смогла бы его описать.
— Вы слишком высокого мнения о моей магии, миледи, — сказала я. — И кому, как не вам, знать о том, что со дня нашей свадьбы моя магия больше мне не принадлежит.
— Откуда мы можем знать, что на самом деле это так? — возразил мне Сэмюэль. — Возможно, вы давно нашли способ вернуть ее себе.
Это было ужасно глупое обвинение, но слова пасынка сказали мне то, что меня интересовало в первую очередь — они до сих пор не знали, что лорд Кросби был убит самым обыкновенным и отнюдь не магическим способом.
Как раз в этот момент маленький мужчина вдруг опустился на корточки и заглянул под кровать, чем вызвал явное неудовольствие леди Розмари.
— Сколько еще вы будете досаждать нам своим присутствием, мистер…
Она не смогла вспомнить его имя, и ему пришлось подняться на ноги и снова себя назвать.
— Инспектор Мэдисон, миледи!
— Так вот, мистер Мэдисон, я полагаю, вам давно уже следовало удалиться из этой комнаты и позволить нам остаться с бедным Джейкобом. Вы удивительно бестактны, сэр!
— Простите, ваше сиятельство, — он покачал головой, — но таковы правила. Я должен был засвидетельствовать смерть лорда Кросби. Но, боюсь, сейчас я не могу позволить вам остаться в этой комнате.
Неужели он заметил то же, что ночью заметила я? Те признаки, которые указывали на насильственный характер смерти моего мужа. Если так, то этот инспектор вовсе не так прост, как хочет казаться.
— Что за глупости, сэр? — обратился к нему Сэмюэль. — Мы находимся в своем доме. А это — наш отец.
— Боюсь, ваше сиятельство, — маленький человек чуть покраснел от волнения, — что вы не понимаете всей серьезности ситуации. Всё дело в том, что лорд Кросби не скончался во сне, как вы предположили. Он был убит!
В комнате повисла гнетущая тишина. А первой от изумления опомнилась леди Розмари.
— Что вы такое говорите, сэр? — возмутилась она. — Этого просто не может быть!
Моя свекровь искренне полагала, что все преступления совершаются только в низших кругах общества, а аристократы слишком благородны, чтобы вдруг оказаться замешанными в чем-то подобном.
— Похоже, вы не слишком компетентны, инспектор, — продолжала леди Розмари. — Убийство в доме Кросби! Да большую нелепицу трудно придумать! И если вы не хотите лишиться работы, сэр, то я советую вам немедленно переменить свое мнение! Поверьте, я знакома со многими высокими полицейскими чинами, к которым я могу обратиться.