Он говорил исключительно о первом преступлении, словно считал, что смерть служанки была недостойна его интереса.
— Именно так, ваше сиятельство, — подтвердил я. — Но, если позволите, начать я хотел бы не с убийства вашего отца, а с убийства горничной Шейлы Дженкинс. Дело в том, что в ту ночь, когда убили лорда Джейкоба, меня не было в Кросби-холле, и когда я приехал сюда, следы уже были затоптаны, и о том, что тут случилось, я знал только с чужих слов. А вот второе преступление произошло уже тогда, когда я находился здесь. И оно стало ударом по моей профессиональной репутации. Ведь преступник оказался настолько дерзок, что его не удержало от злодеяния даже присутствие в доме главы королевской службы сыска. Это был вызов.
Сэмюэль пожал плечами, словно говоря, что он готов выслушать и этот рассказ, пусть даже он интересует его и куда в меньшей степени.
— То, что второе преступление было связано с первым, не вызывало у меня ни малейших сомнений. Мисс Дженкинс убили именно потому, что она сунула свой нос туда, куда ей не следовало его совать — она решила шантажировать членов семьи Кросби. Делала она это не одна, но преступник в тот момент наверняка этого не знал.
Я заметил, что Паула густо покраснела. Она, должно быть, до сих пор не знала, что отнюдь не единственная была жертвой шантажистов.
— Итак, что я узнал непосредственно после убийства мисс Дженкинс? Что она отправляла письма с угрозами леди Пауле и леди Кэтрин.
Мисс Кросби охнула и бросила на меня укоризненный взгляд. Неужели она полагала, что, будучи джентльменом, я не осмелюсь сказать об этом открыто?
А леди Розмари и лорд Сэмюэль сейчас смотрели на нее саму.
— Почему ты не сказала об этом мне? — удивилась старая графиня. — Неужели ты пошла на поводу у шантажиста?
Леди Паула всхлипнула и поднесла платок к лицу. А ее брат возмущенно вскочил:
— Это низко, ваша светлость! Я уверен, что моя сестра ни в чем не виновата! Ведь это отнюдь не ее застали в ночь убийства мисс Дженкинс на месте преступления!
И он обличающе повернулся в сторону мачехи.
— О, лорд Сэмюэль, вашу сестру я отнюдь ни в чём не обвиняю, — ответил я. — Более того, хотел бы заметить, что не только эти две леди стали целью шантажистов. Да-да, мисс Дженкинс и мистер Рамзи отправили письмо еще и третьему человеку. Не так ли, леди Розмари?
Глава 49
— Ваше сиятельство! Герцог Стенфорд просит всех членов семьи собраться в гостиной! — торжественно сообщил Чандлер, отыскав нас с Нэйтеном в парке.
Я испытала одновременно и радость от того, что его светлость вернулся, и тревогу из-за того, что нам всем предстояло услышать.
— Ну, что же, дорогая сестренка, — Нэйт ободряюще мне улыбнулся, — поскольку речь идет о членах семьи, тебе придется отправиться туда одной.
— Никак нет, мистер Дункан, — возразил дворецкий. — Его светлость особо отметил, что хотел бы видеть там и вас.
Мы с братом переглянулись. Такое желание герцога показалось мне странным. Я не сомневалась, что присутствие там Нэйта вызовет недовольство семейства Кросби и не понимала, зачем нужно было лишний раз всех дразнить.
Мы вошли в коридор, что вел к гостиной одновременно с Паулой, и она сразу же неприязненно хмыкнула.
— Этот разговор будет касаться лишь членов семьи Кросби, мистер Дункан! — холодно заметила она. — А насколько я помню, вы таковым не являетесь. Более того, вы даже не принадлежите к нашему кругу общения.
Я вспыхнула, жалея чувства брата, и коснулась его руки, призывая не поддаваться на провокацию. Паула намеренно оскорбляла его снова и снова, и я видела, как непросто ему было сохранять его привычную невозмутимость. Я представляла, какое разочарование он испытывал, ведь эта девушка нравилась ему.
Мы не стали отвечать на ее выпад и просто вошли в гостиную следом за Паулой и Сэмюэлем и расположились на диване.
Я знала, что не убивала Джейкоба и мисс Дженкинс, но, когда его светлость приступил к рассказу, я испытала сильное волнение. В комнате не было посторонних лиц, а значит, убийцей действительно был кто-то из членов семьи. И это было ужасно.
Герцог Стенфорд начал с того, что было мне известно, и я немного успокоилась. И только когда Сэмюэль напомнил всем, что именно я оказалась в комнате горничной вскоре после ее убийства, мои щеки вспыхнули.
Но его светлость не обратил на его слова никакого внимания. А потом он задал вопрос, который заставил меня вздрогнуть. Потому что он задал его леди Розмари.
Неужели он подозревал в убийствах мою свекровь? Нет, это было немыслимо! Она была слишком стара и слаба! И Джейкоб был ее сыном! Я не могла придумать ни единой причины, которая могла бы побудить ее его убить.
— Не понимаю, о чём вы, ваша светлость, — ледяным тоном сказала она.
— О шантаже, ваше сиятельство, — уточнил он. — Ведь Шейла Дженкинс шантажировала не только леди Кэтрин и леди Паулу, но и вас. Не так ли?
— Какая глупость! — леди Розмари сердито затрясла головой. — Признаться, я разочарована вами, ваша светлость! Я была так рада, когда узнала, что именно вы будете возглавлять следствие. А теперь вы разбрасываетесь обвинениями, не имея на то никаких оснований.
— О, поверьте, миледи, основания у нас есть! Давайте начнем с того, что Шейла Дженкинс действовала не одна. И я уверен, что ее сообщник мистер Рамзи непременно захочет облегчить свое положение чистосердечным признанием. И, если позволите, я хотел бы сделать некоторое отступление и рассказать вам об одном интереснейшем методе, который появился на вооружении полиции совсем недавно. Он называется дактилоскопия. Он основан на предположении, что у разных людей не может быть одинаковых отпечатков пальцев. Да-да, отпечатки пальцев каждого человека уникальны! Так что обнаруженные на месте преступления отпечатки теперь будут помогать полиции в установлении преступников.
Леди Розмари недоверчиво хмыкнула:
— Но это же чушь, ваша светлость! Ни один суд не почитает это убедительным доказательством!
— В не правы, миледи, — возразил он. — Буквально пару месяцев назад из одного дома в Южном Лондоне были украдены несколько дорогих биллиардных шаров. На подоконнике мы обнаружили четкий след пальца. Мы убедились, что этот отпечаток не принадлежал ни членам семьи, ни слугам, а значит, он принадлежал преступнику. И найти его оказалось совсем не трудно, потому что отпечатки этого человека уже хранились в нашем архиве, ибо этот человек ранее уже отбывал срок за кражу со взломом. Так вот, ваше сиятельство, суд присяжных посчитал это весьма убедительным доказательством и приговорил вора к семи годам тюрьмы.
Упоминание об этом методе содержалось в той самой брошюре его светлости «Некоторые наставления для следователей и полицейских, или Криминалистические заметки», которую я знала почти наизусть. Но там об этом говорилось как о теории, которая еще требует своего подтверждения. Неужели за несколько лет всё так сильно изменилось?
— Эти присяжные бывают ужасно глупы, — нахмурилась леди Розмари. — Но даже если всё то, что вы говорите, и в самом деле так, то я всё равно не понимаю, какое отношение это имеет к тому шантажу, с которого вы начали свой рассказ.
Признаться, этого не понимала и я.
— А я вам сейчас объясню, миледи! — глаза его светлости сверкнули. — Дело в том, что отпечатки ваших пальцев мы обнаружили в комнате мисс Дженкинс.
— И что же в этом такого? — взвилась Паула. — Шейла была ее горничной! И разве бабушка не имела права зайти к ней в комнату, чтобы дать какое-то поручение?
Да, это объяснение могло показаться убедительным, но лишь для того человека, который совсем не знал леди Розмари. Потому что любой, кто ее знал, ни за что не поверил бы, что она могла опуститься до того, чтобы прийти в комнату прислуги. Даже если бы помощь горничной ей потребовалась внезапно, она всегда могла отправить за Шейлой Чандлера или кого-то из слуг.
— Вполне возможно, что так оно и было, — покладисто согласился герцог. — Но дело в том, что мисс Дженкинс была весьма чистоплотной особой, и она явно каждый день прибиралась у себя в комнате, в том числе и протирала тряпкой те поверхности, на которых могли быть пыль или грязь. Потому что отпечатков там было крайне мало. А это означает, что вы были в ее комнате именно в тот день, когда ее убили. Но при этом, когда я допрашивал вас, ваше сиятельство, вы об этом не упомянули.
— Ну и что же? — резко возразила она. — Должно быть, я запамятовала об этом. Или посчитала это не слишком важным.
— Предположим, что так, — снова кивнул его светлость. — Но на то, что вы были в комнате мисс Дженкинс уже после того, как она была убита, мне указала еще одна деталь — разноцветные носки вашей горничной. Ведь у вас, ваше сиятельство, как я заметил, есть проблемы с восприятием цветов?
Глава 50
Значит, это была леди Розмари? Да, я тоже рассматривала ее в качестве одной из основных подозреваемых, но всё-таки когда герцог Стенфорд обратился именно к ней, всё во мне запротестовало против этого.
Неужели у нее могли быть причины убить собственного сына? Мне было трудно в это поверить. Да, после того как Джейкоб принял снотворное и заснул, с ним мог бы справиться и ребенок. Поэтому даже дама в возрасте моей свекрови сумела бы удержать подушку на его лице. Но представить Розмари в роли хладнокровного убийцы я всё же не могла.
А вот поверить в то, что она могла бы убить Шейлу Дженкинс, когда та вздумала угрожать ее интересам, я как раз могла. Потому что для старой графини слуги всегда были людьми второго сорта, и о ценности их жизней она наверняка даже не задумывалась.
Но если она не убивала Джейкоба, то зачем бы ей было убивать Шейлу?
От множества противоречивых мыслей у меня разболелась голова. И я заставила себя перестать строить предположения и сосредоточиться на словах его светлости.
— Не понимаю, о чём вы, милорд! — резко сказала Розмари. — Да, мое зрение уже не такое, как прежде, но для моего возраста оно достаточно хорошее.