заплел, она только реветь да головой мотать могла. Она-то ревела от злости, что сказать не может, а парень решил, что она не знает ничего. И тогда он этой глупой девице дал какой-то мешочек, сказал подсыпать вечером всем в питье, все уснут, а она тогда свободно придет на свиданье к нему. Вот Элизка и взяла этот мешочек. Но вряд ли это для свидания. Значит, сегодня ночью ждать незваных гостей надобно. И что с Элизкой делать будем?
Да, вот это поворот в событиях! Хотя чего-то подобного я и ожидала, не похож Мак-Дональд на рыцаря в сверкающем доспехе, от него только пакостей ждать можно. Но и девка тоже умом не блещет, раз поверила такой ерунде. А куда она отраву спрятала? Надо бы ее найти и обезвредить, отраву, в смысле. Ну, и за ней самой следить. Этим Кузя займётся. Самая ответственная роль на сей раз у Нафантия. Ясно, что с наличными силами мы не отобьемся от нападения, их больше намного. Дед должен навести такой морок на банду, что они потом будут бояться вспоминать про нападение. Нафантий мне твердо обещал. Но и мы тоже будем готовиться, только осторожно, чтобы наблюдатели, если они есть, ничего не заподозрили. Так что с самого утра у нас срочное совещание с охраной, а всех остальных я вечером переведу в убежище, чтобы не рисковать. Кузя сейчас разведает, где Элизи прячет отраву, найдёт и принесет мне. Я поменяю ее на что-то безобидное или даже полезное. Есть у меня травка, придающая бодрости, улучшающая ночное зрение. В общем, слабый стимулятор. Вот на него и поменяю.
Так я и поступила. После завтрака, посовещавшись с охранниками, решили взять за основу мой план, добавив кое-что из воинских умений, тут я полностью полагаюсь на солдат, это не моя область знаний. Кузя нашел заветный мешочек, он лежал в вещах Элизи. Я посмотрела, понюхала — сон-трава, вперемешку с крысиным ядом. Ну, это несложно сменить. Смелю немного сахара до пудры и добавлю нужной травы, Кузя все вернёт назад. А отраву я сегодня же сожгу в гончарной печи, все равно надо ее зажигать, ставить на обжиг ту посуду, что я поставила сушиться перед отъездом. Пора проверять результаты, выйдет ли толк из моей затеи.
День покатился по накатанной. Выцепила хитрую бабу, устроила ей выволочку и отказала в покупке у нее продукции, не слушая уверения, что больше ни за что и никогда… Зажгли печь, вначале накидав хвороста, а затем добавив каменного угля. Посмотрела высушенную посуду. Пока визуально брака не видно, трещин тоже. Теперь что покажет обжиг.
Пробежалась по стройкам. На разрушенном крыле замка успешно выкладывались стены, примерно мне по пояс уже уложили. Старейшина подошёл ко мне, поздоровался.
— Доброго дня вам, леди! Хорошие штуки у вашего батюшки в имении использовали. Вот хоть и лопатки эти, вон как с ними удобно работать. Вначале, пока научились с ними работать, так вроде и несподручно было, а сейчас так и вовсе хорошо. Эта штука, что доски строгать, вы ее рубанком называете, смотрите, как мы теперь приловчились
И он повел меня под навес, где на отдаленном подобии верстаков, двое рабочих с увлечением строгали доски.
Глава 29
Ну что ж посмотрим, что там сделали.
Интересно они придумали с обзолистой кромкой доски — начерно ровняют топорами, а потом до гладкости доводят рубанком, теперь доски будут прилегать друг к другу ровно, без щелей. Широкую сторону доски строгали только одну, которая будет располагаться внутрь помещения. Вторая вовсе не обязательна. На казарме дела шли ещё лучше — все балки уже установили, настилали пол, обходя готовые фундаменты под печи. У одного из фундаментов уже суетился наш печник сразу с двумя подмастерьями, это хорошо, быстрее работать будут. Сегодня у них особый день — они приступают к работе над самой печью. Ну, с Богом!
Стены казармы снаружи уже полностью оштукатурили глиняной смесью, теперь ждут, когда просохнет, чтобы побелить. Начали штукатурить и изнутри. Вот закончат с этим, и отправлю я их штукатурить стены в самых пока нужных комнатах замка, хоть так будет меньше сквозняков. А ещё новый пол и печи — да мы вовсе как на курорте зимовать будем! Только угля вот запасти побольше надо.
Что-то я давно не заглядывала в хозяйство Иннис на огороде, надо хоть глянуть. Вот сразу видно, что человек добросовестно выполняет свои обязанности — все гряды радовали ровными рядами зелени, без сорняков, все в меру увлажнено. Грядка с зелёными культурами радовала глаз кудрявой петрушкой, резной зеленью кинзы и нежными листиками салата. Вполне можно зелёный салат делать. Хотя здесь пока не приняты в культуре еды салаты, но я их люблю и буду есть. А остальные — по их собственному желанию.
Пока я бегала туда-сюда по двору, за это время приехало несколько подвод с углем, с кирпичом для печей, с плитняком для стен отстраиваемого вновь крыла замка. Ещё с каменоломни привезли подводу извести, ее надо в сухое, закрытое помещение сгрузить, известь ведь негашеная. За всеми прибывающими с грузом телегами следил Грегор, что-то отмечая в своем листе пергамента, ведя учёт и рассчитываясь за работу. Я, отдыхая после очередного забега по двору, сидела на скамье на крыльце под навесом, рядом возился с игрушками довольный Уилли. Смотрела на Грегора, как он с этим листом то так, то сяк его повернет, и подумала — Может, ему какой блокнот самодельный сшить из нескольких листов? Ведь удобнее же! Отвлек меня от размышлений, сынишка подергал меня за подол платья.
— Мама, а обед — это скоро?
— Нет, милый, вот ты ещё немного поиграешь, и будет обед. А ты уже кушать хочешь?
Уилли вздохнул. — Нет, мамочка, я печенья хочу, как у тети Липы на кухне, а Рини говорит, что до обеда сладкое нельзя.
— Уилли, Рини правильно говорит, но мы сейчас сходим на кухню, немного поиграем с Китти и ее котятами, а потом как раз и обед будет.
Вот я и решила печеньевый кризис! И мы пошли на кухню, рядом весело подпрыгивал сынишка. Я даже на какое-то время отпустила от себя снедавшую меня тревогу по поводу сегодняшней ночи.
После обеда, отправив ребенка на дневной сон вместе с Рини, я занялась своими делами. Стараюсь щадить Рини, немолода она уже, да и я лично ей многим обязана, не только Мэри. После того, как я очнулась в теле Мэри после избиения, именно Рини меня выхаживала, работала на кухне ради лишней тарелки супа, чтобы мы с малышом были хотя бы относительно сыты. Поехала с нами к черту на кулички, в обнищавшее поместье. И до сих пор мне помогает, по мере своих сил и ни разу недовольства не выказала. Так что теперь моя очередь заботиться о старушке, и я это буду делать до конца ее дней. Ещё никто ни разу не сказал, что Люська Королева не помнит добра!
Выйдя во двор из парадных дверей, я немного замешкалась, глядя на каменный, суровый двор. Ну не нравится мне это! Вот закончим с этим крылом замка, надо отгородить хозяйственный двор стеной, сделав туда отдельный въезд в крепостной стене. А эту часть сделать удобной для отдыха, раскопать землю под клумбы, посадить деревья, построить скамейки и беседки… в общем облагородить. И потрясти своих соседей до глубины души. И так кругом все каменное и серое, надо менять эти средневековые привычки. В конце концов, попаданка я или где? Они же всегда прогрессорством занимаются! А я пока просто пытаюсь выжить в этом суровом мире.
Вскоре приехал и гончар из Стоунза с грузом обычных кирпичей. Пока запас их был, а вот черепицы на крышу не было. И я знакома с ней была чисто теоретически. Но с уверенным видом пригласила мастера к себе в гончарню. Там мы вместе с ним "изобретали" гипсовую форму для одного листа черепицы. Надо было, прежде чем делать гипсовую форму, рассчитать размеры листа, чтобы вес сырого, необожженного листа и готового соответствовал человеческим возможностям поднять его, и чтобы не сломался лист под собственным весом. Считала я до полного отказа математических способностей, то есть, после последнего подсчёта, сидела минут десять не шевелясь, молча и смотря в одну точку. Даже гончар встревожился, бормотал что-то о вреде грамоты для слабого женского ума. Наконец, все рассчитав и вымеряв, изготовили мы эту форму. Через пару часов, когда форма застынет окончательно, гончар ее увезет к себе в мастерскую и завтра начнет по ней изготавливать черепицу. Состав смеси для нее мы тут же с мастером обсудили, и он твердо ее запомнил.
Тем временем, дело неумолимо катилось к вечеру. Заканчивали дневные работы строители, собирали свои инструменты, убирали строительный мусор. Я сразу завела такой порядок — лишнего мусора быть не должно во дворе! Вначале поудивлялись, но потом привыкли и теперь так делали без всяких напоминаний. Сегодня ещё и оплату за неделю работы получили, так что расходились довольные. Уехал гончар, бережно уложив в телегу форму для черепицы. Я заглянула в казарму. Ого! Печник с помощниками одну печь уже выложили до плиты, устанавливая сразу обе дверцы, колосники и саму плиту. Хотя это была самая лёгкая часть работы, дальше будет сложнее, один свод печи чего стоит! Но очень хочется надеяться, что все удастся. А теперь надо идти, готовиться к ночному визиту незваных гостей и одному из самых неприятных дел — разоблачение "диверсантки" Элизи. Жалко стариков, как они перенесут такую подлость со стороны своей внучки? Если бы они тоже побаловались этим "чайком", то также умерли, как и все остальные. Понимала ли это Элизи? Думаю, что нет. Она вообще ни о чем не думала, кроме ущемленного самолюбия.
Спустившись к ужину, я попросила Грегора пригласить в столовую Крессу и Кестера, как раз к этому времени и Элизи внесла подносы с блюдами. Чайника ещё не приносила, так что пакетик с травой и сахарной пудрой был у нее в кармане платья. Пока мы ели, пока Грегор привел бабку и деда Элизи, пришло время и чая. Она внесла подносы с чайником, кружками и молочником для тех, кто любит чай с молоком. Всё-таки девчонку проняло, руки у нее тряслись, и кружки немного позвякивали на подносе. Быстро поставив все на стол, она заторопилась на выход, но в дверях, перекрывая ей дорогу, стоял Грегор. Она обернулась к нам с удивлением, увидела своих родных, побледнела. Я, с ласковой улыбкой крокодила, разливала чай по кружкам, одну из них протянула Элизи.