Теперь я понимала, какие цели преследовала банда. И какую добычу она делила.
Еще я знала, зачем убили Князева, безобидного и по-житейски безалаберного мулата. Он был мастером по установке и настройке чипов. Похоже, что полицейское руководство напрасно оставило его таланты без внимания. Да и Август не насторожился, хотя кто знает… Чипы явно перепрошивал Князев. А потом, как заготовил нужное количество, его убрали — чтобы не платить.
Бейкер любит экономить на всем. На гонорарах, подозреваю, особенно.
Удерживать у себя такую улику, даже законно, было опасно. Поэтому я подписала соглашение о передаче чипа полиции. С целью хранения и исследования. Разумеется, с условием, что нам с Августом дадут допуск ко всем материалам, где фигурирует этот чип.
— Зачем он сделал это? — спросил Йен, вертя в руках конверт. — Зачем он прислал вам письмо?
Я удивленно поглядела на него.
— Мне кажется, Делла, он распознал в вас коллегу точно так же, как вы — в нем. Я не ошибаюсь, диверсионная подготовка — это ведь одна из дисциплин тактической разведки?
— Не ошибаетесь. Ну и специальная разведка довольно плотно сотрудничает с диверсантами.
— Тогда… это не может быть вызов на дуэль? Поединок мастеров, так сказать? Я буду настаивать, чтобы вы с этого момента передвигались только под нашим прикрытием. Потому что это просто нечестно. Вы женщина.
— В армии, Йен, есть разные весовые категории, но нет разных полов. И это не вызов на дуэль.
— Вы уверены?
— Да, потому что слова «диверсант» и «дурак» только в русском языке начинаются на одну букву, а больше у них ничего общего нет. Дуэль — это бравада, она для глупцов. Даймон очень умен, и он диверсант. Диверсант, как и сапер, совершает лишь две ошибки в жизни. Первую — когда выбирает профессию.
— А вторую? — не понял Йен.
— Вторая — профессиональный просчет. Для диверсанта и сапера он означает смерть. Встретиться лицом к лицу с противником — это и есть такой просчет.
Именно так. Все очень просто. Что рядовой диверсант, которого научили, как в составе группы просочиться в ближний тыл врага, чего-нибудь там взорвать и быстро сделать ноги, что офицер-спецразведчик, который в одиночку по тылам гуляет словно Йен по своей гостиной, — оба не выйдут на честный поединок.
— Нас учат стрелять в спину, Йен. Чтобы наверняка. Убивать и оставаться в живых. Выполнять задачу, а не побеждать с соблюдением правил игры.
Йен отвел взгляд. А ты думал, я благонравная барышня?
— Но зачем тогда?! — воскликнул он. — Делла, вам видней. Вам знаком этот тип людей. Чего он хотел?
— Не знаю. Я могу сказать, чего он не хотел. Не хотел, чтобы меня убили. А зачем Даймон прислал чип, я не знаю. Но точно не ради хвастовства.
Я умолчала, что Август выдвинул версию о расколе банды. Тогда поведение Даймона становилось более чем логичным: сливал полиции лишних членов банды. Мы вцепимся в чип, выйдем по следу на подпольную лабораторию, а остальные в это время провернут свои дела и тихо улизнут.
— Значит, придется, черт побери, вызывать федералов, — подвел итог Крюгер, который пригорюнился над чипом и думал о своем. — Подделка чипов — это федеральный уровень. Вот проклятье!
Он посмотрел на меня, и вдруг в глазах его вспыхнул злорадный огонек:
— А вот чего я федералам не скажу — что у нас еще и первоклассный инквизитор по этому делу работает.
В эту секунду я точно поняла, что надо делать прямо сейчас:
— Йен, у вас есть свободная оперативная машина?
Крюгер оживился.
— Не хочу вызывать такси, — объяснила я. — Мало ли кто приедет. А если автоматическое, то неизвестно, кто перед рейсом покопается в его настройках.
— Вот, — кивнул Крюгер, — я хотел сказать. Делла, за вами ведь следят. Странно, что вы, разведчица, этого не заметили.
— Потому и не заметила, что не следят. Крюгер, о каждом из нас можно узнать более чем достаточно из сообщений любительской прессы. Которая, кстати, уже круглые сутки пасется возле управления. Мы с вами — известные персоны, о нас говорят на светских раутах. Громкое преступление, никогда такого на Танире не случалось. Ну и чего удивляться, если каждый ваш — и мой — шаг становится известным банде?
— Но все равно. Ваш босс приезжает только завтра. Значит, в доме вы будете одна.
— Там еще слуги.
— Может, они хорошие слуги, только не защитники. Поэтому я прикреплю к вам двоих оперативников. И машину с ними, да. Отлично, что вы напомнили про машину. Вашу могли заминировать, а наша-то чистая точно. Не стесняйтесь, пользуйтесь. Езжайте куда хотите. Главное, я хочу, чтобы вы были под охраной.
— Спасибо, это весьма кстати.
— Они будут в вашем распоряжении через час. Только домой смотаются, в гражданку переодеться.
— Зачем? — Я пожала плечами. — Пусть остаются в форме. Моим планам это нисколько не повредит. Давайте через полчаса?
Ровно через полчаса я спустилась на подземную парковку управления полиции. Мне выдали отличный аппарат и двух дуболомов в комплекте с ним. Один, к счастью, имел разряд по автоспорту. Вот и чудесно, подумала я, потому что работать после бессонной ночи я еще могу, а вот за руль меня пускать уже не стоит.
Машина выкатилась на пандус, с него — на разгонную улицу, взлетела и взяла курс на квартал Большого Брата.
Именно там обосновался Сержио Чекконе, магистр и Агент Церкви Сатаны на Танире.
30
Утром я проспала. Впервые, наверное, за десять лет. Усталость накануне перешла в критическую стадию, у меня открылось второе дыхание, в результате вечером я попросту не смогла уснуть. Глотать снотворные таблетки — это не для меня. Есть средство куда эффективней: поработать. Я позвонила Мелви Сатис и попросила собрать что-нибудь на Пола Даймона. Августу звонить не стала. Да, Крюгер просил, но если Август сочтет нужным, он и с Таниры справится. Он ведь в любом случае не сам будет работать, либо меня пошлет, либо наймет какое-нибудь земное детективное агентство. Опять же, нам нет дела до трудностей Крюгера: у нас, вообще-то, независимое расследование, Крюгер совершенно напрасно считает, что мы будем помогать ему делать его работу. Поделиться своими данными — это нормально, но никто не обещал, что мы станем добывать их для полиции! А раз так, все рапорты подождут до утра.
Потом я позвонила Эмбер, потому что меня немного мучила совесть: ну как она там одна? Да, конечно, девушка взрослая, но уж больно неприспособленная к жизни. Рассел выглядит приличным человеком, однако приличия еще не гарантируют дружеских отношений. Все оказалось прекрасно: Эмбер обрушила на меня фонтан ликования. Ей на Кангу было не просто хорошо, а замечательно, великолепно! Рассел душка, такой культурный, и при этом ни капли неискренности. Показал ей свой «зоопарк» — участок парка, где жили ручные животные. Эмбер покормила с ладоней двухдневных инкубаторских лебедят и все не могла оправиться от радости. Ну как же, они такие пушистые и деловитые. Еще она всего за сутки почти привыкла гулять с сумкой, в которой сложено угощение: ручные звери подходили сами, позволяли гладить себя и совали морды в карманы — в поисках вкусного. Эмбер, которая большинство видов встречала только на картинке, а теперь могла потрогать, была в восторге. А еще Рассел сводил ее на стрельбище, убедился, что она метко палит по мишени, и обещал обучить чиповке диких животных. Раньше Эмбер считала, что чиповка нужна только как метка о питомнике да для подсчета поголовья. Рассел объяснил, что редким видам ставят другие чипы: они откликаются на сигнал со спутника и могут сами поднять тревогу — если, например, животное очень сильно испугано или попало в беду. Так Рассел всегда узнавал, что в олений заповедник пришла голодная стая волков, или крупный зверь увяз в болоте, сам выбраться не может, или началась вспышка какой-то болезни. Спутник отслеживал перемещение стай и стад, и Рассел по этим миграциям определял, в какой район нужно завезти дополнительные корма — ведь если животные уходят, значит, где-то нечего есть или пить. Уезжать Эмбер не хотела совсем, но, конечно, если она нужна мне, то… Я утешила ее: пока нет, справляюсь. Даже багаж мой не нужен, так что ей незачем суетиться, лететь на соседний континент, чтобы послать его на Таниру.
Беседа не утомила, напротив — развеселила и воодушевила. Люблю, когда людям хорошо. Но мне, между прочим, надо спать. И поэтому я принялась за составление отчета о проделанной работе. От отчета мои мысли плавно перетекли к некоторым вопросам, так и не нашедшим ответа. Поэтому я позвонила Долли, консультантке из игрового салона, и спросила: не подскажет ли она, какой именно космический симулятор продала мужчине в красной куртке? Разумеется, я могла узнать это из записи, но было лень копаться, к тому же спросить всегда быстрее. Долли не подвела, выдав не только название, но и код для заказа. Я заказала себе такой же. Через полчаса мне привезли его. Два опера, стараясь перещеголять друг друга в бдительности, проверили коробку и лишь затем отдали мне.
Я запустила… и опешила. Почему-то я думала, что Бейкер искал пусть и сложную, но все-таки игрушку. Оттого и смеялась, мол, решил научиться пилотированию на игрушечных корабликах в игрушечном Космосе. Но вокруг моего рабочего кресла вдруг развернулся во всей красе не симулятор, а профессиональный тренажер. Пожалуй, серьезнее тех, на каких первокурсники-джедаи постигали азы мастерства. Нам, хоббитам, давали только основы большой навигации, и то теоретические, а на практике каждый из нас умел водить орбитальный челнок. Поэтому кое-что в тренажере я понимала. И решила попробовать.
Самое поразительное, что базовым кораблем в тренажере стоял «Дельфин», любимый грузовик бабы Лизы с Кангу. Я оценила, ага. Корабль и в самом деле хороший. Но тут же зашевелились странные мысли: а случайно ли Бейкер купил именно этот тренажер? Неужели в салоне не нашлось ничего по современным моделям? Да, я понимаю, на этой модели удобнее нарабатывать основные навыки, но любой профан — а Бейкер образцовый профан — захочет новый корабль. Зачем ему старье, да еще без значительной скидки? Это специалист знает, что лучшее — враг хорошего. Значит, либо он специалист, либо…