— Грайси, ты специально так долго?.. — возмутился Ригаллион.
— Конечно, Ригаллиоша, — ухмыльнулся я. — И да, дорогой мой, напоминаю, что твоя комната находится через одну от моей.
— Я не могу пойти к себе, Грайси, у меня там дама.
В шкафу что-то упало. Возможно, леди Агата не выдержала новостей и хлопнулась в обморок. Мне очень захотелось заглянуть туда и проверить, а вот Ригаллион даже бровью не повел.
— И ты скрываешься от ее рогатого возлюбленного?.. — полюбопытствовал я.
Ригаллион открыл рот, чтобы ответить, но тут в дверь опять постучали: нервно и истерично. У «рокового брюнета» дернулся глаз.
— Если это Альбиона с булавкой, скажи, что меня нет, — прошептал лорд, который вообще-то был не из трусливых. — Или нет, забери булавку, а дальше я разберусь.
— Секундочку, я не совсем одет! — нежно сказал я, приоткрыв дверь и убедившись, что там действительно ненормально оживленная леди Альбиона с каким-то подозрительным предметом в кулаке.
Ригаллион благодарно кивнул и шепнул: «потом объясню, сначала булавка».
— Тогда я запущу ее, а ты лезь под кровать.
Ригаллиончик рыбкой нырнул под кровать. Сначала я хотел запихнуть его в шкаф, но вспомнил, что там леди Агата. Которой, наверно, очень интересно, когда это я успел раздеться.
Я пошел открывать, но тут из-под кровати донеслось сдавленное бурчание. Я наклонился прокомментировать:
— Что? Грязно? Тебе тряпку выделить, да? Помоешь, пока прячешься от своих баб, — я оглянулся на шкаф, — прошу прощения, от своих леди.
— Грайси! Дурак! Не «грязно», а «опасно»! — повысил голос Ригаллион. — Будь осторожен, она что-то приняла и не в себе.
Он, кажется, сказал это слишком громко, потому, что Альбина вдруг забарабанила в дверь.
— Леди Альбиона! Отойдите от двери, открываю!
Невезучая леди затихла. Когда она переступила порог, я сразу же поняла, что Ригаллион прав — студентка не в порядке. Глаза блестят слишком ярко, с координацией движений проблемы, ну и то, что она так запросто вломилась в спальню своего преподавателя, говорит само за себя.
— В чем дело, леди? — холодно спросил я, понимая, что обычный ехидно-снисходительный тон на нее уже не подействует. — Зачем вам понадобился благородный лорд Ригаллион? Вы же знаете, что он по уши влюблен в леди Агату.
Леди Альбиона окинула комнату взглядом пьяной волчицы, не обнаружила в зоне видимости Ригаллиона и попыталась вежливо со мной распрощаться. Как бы не так! Я не собирался ее выпускать.
Тем более после того, как в ее нежной ручке блеснуло что-то металлическое.
— Леди Альбиона! Тыкать булавкой в преподавателя! Как вам не стыдно! Я немедленно это конфискую!..
Студентка стиснула кулак и замотала головой. В голубых невинных глазах заплескался пьяный ужас, но я был непреклонен. В конце концов мне удалось отобрать булавку, но Альбиона тут же упала ко мне на кровать и зарыдала.
Я сел рядом и протянул ей носовой платок:
— Рассказывайте, леди.
Альбиона всхлипнула и принялась каяться. Я слушал и качал головой: феерический идиотизм этой истории с легкостью перекрывал происшествие с леди Агатой. Выяснилось, что после драматической любовной истории с сидящим теперь в застенках Аррадионом Альбиона влюбилась в лорда Ригаллиона и радостно отдалась ему в тот момент, когда он уже оставил мысли добиваться леди Клариссу, но еще не помирился с Агатой.
И тут начались проблемы.
О том, что Ригаллион предпочитает невинных, а остальных готов рассмотреть только на пару ночей, Альбиона, конечно, не знала. Но охлаждение возлюбленного она заметила и решила применить проверенный метод.
— Эта зачарованная булавка. Если уколоть ей мужчину во время любовной игры, он никогда не выберет другую, — поделилась секретом Альбиона.
После чего снова принялась рыдать и рассказывать, каких трудов ей стояло влезть в комнату леди Клариссы (когда-то это была комната Альбионы, и булавка была благополучно забыта в стене при экстренном переезде), и соблазнить Ригаллиона, который вообще-то уже вернулся к Агате.
И который почему-то не испытал восторга от того, что ему сейчас начнут тыкать ржавыми булавками в нежные места!
Я тут же заметил в рассказе Альбионы несостыковку:
— Но ведь на лорде Аррадионе ваша методика не сработала.
— Потому, что я его… в пятку… — всхлипнула Альбиона. — А надо было…
Все ясно. Аррадиона она пожалела, а на Ригаллионе решила все же соблюсти технологию. Но тот, в отличие от выпившей зелий «для храбрости» возлюбленной, успел натянуть на самое дорогое место спущенные коварной Альбионой штаны и сбежать.
— Все ясно. Булавку я конфискую. А вы, леди Альбиона, сейчас отправитесь к себе, выкинете из головы все бредовые идеи и хорошенько выспи…
Я не успел договорить: в дверь постучали. Третий раз за час! Я попытался определить на звук, кто там, но привычно потерпел поражение.
— Ну вот кого опять принесло?..
***
За дверью стоял Рикошет. Он был бледный, взъерошенный, с красными пятнами на щеках:
— Ося сбежала! Забрала детей и оставила записку! Что больше не может врать!..
Понятно. Признание бестолковой Клариссы несколько запоздало. Я хотел завести ректора к себе и расспросить, но вспомнил, что у меня в комнате, мягко говоря, людно.
— Подожди, я сейчас.
— Послушай, я не хочу тебя отвлекать, — сказал Рикошет с легким смущением. — Если ты занят, я пойду, найду Магарыча. Просто хотел…
— Стой тут, я же сказал «сейчас»!
Я закрыл дверь, оставив ректора в состоянии душевного раздрая, и задумчиво посмотрел на сидящую на кровати леди Альбиону:
— Кровать или шкаф?..
Студентка нервно икнула. Я прижал палец к губам, прикидывая, куда ее запихнуть: в шкаф к леди Агате или под кровать к Ригаллиону. В первом случае ожидалась драка, во втором — особенно если учесть состояние леди Альбионы — могла совершиться оргия. Но других вариантов у меня не было. Стол без скатерти и леди под ним будет заметна, шкаф без антресоли, в тумбочку и в комод Альбиона тоже не влезет. Без булавки она уже не опасна, так что…
— Леди Альбиона, сейчас сюда зайдет ректор, он не должен вас видеть. Помните, как он вышвырнул лорда Ригаллиона за то, что застукал его с Агатой? Если Рикошет увидит нас вместе, то выгонит из Академии за разврат. Понимаете?
Останься у Альбионы хоть немного критического мышления, она бы сказала, что ректор просто так не выгоняет. Максимум — прочитает нотации и отправит на хозработы к Магарычу. Тогда мне пришлось бы угрожать ей перспективой не сдать манеры с первых десяти раз.
Но нет, Альбиона съежилась и кивнула.
— Отлично. Быстрее под кровать. Там у меня уже занято, но, думаю, вы найдете общий язык. И без оргий! — я наклонился и строго погрозил пальцем лежащему под кроватью и давящемуся от смеха Ригаллиону. — Тебя это тоже касается! Устроишь оргию — верну Альбионе булавку!
Студентка присела посмотреть, с кем я там разговариваю, тихо ойкнула, но было поздно — я схватил ее и затолкал под кровать в нежные ручки «рокового брюнета». Возражений от Альбионы не последовало.
Я открыл дверь:
— Рикошет, заходи.
Ректор смущенно улыбнулся, переступая порог. Кажется, он понял, что я кого-то тут прячу. Но сомневаюсь, что он хорошо представлял масштаб!
— Ты знаешь, я уже все обдумал, пока стоял. Мне нужна твоя помощь в…
— Подожди, не валяй дурака, — сердито сказал я. — Чего ты обдумал? Давай, рассказывай сначала.
Рикошет махнул рукой, склонился к моему уху и прошептал, что рад, что у меня наконец-то появилась личная жизнь, но ему бы не хотелось информировать о своих проблемах моих дам.
Я хотел сказать, что там не мои дамы, но понял, что это звучит еще хуже.
— Хорошо, тогда выйдем.
Ну, и стоило мне затевать комбинацию с Альбионой и «роковым брюнетом»? С другой стороны, наш впечатлительный ректор хотя бы немного остыл, пока стоял.
Но адекватности это ему, кажется, не прибавило:
— Ося забрала детей и сбежала, и я… в общем, я не знал, как сказать об этом Магарычу, — заявил он, сложив руки на груди и прислонившись спиной к стене. — Стоит ли вообще ему говорить. Или проще соврать, что мы с Осей все обсудили, и она решила уехать.
— А причем тут Магарыч? — не понял я. — А! Подожди! Ты готов отказаться от женщины, которую любишь, чтобы он не испытывал дискомфорт из-за того, что она за ним шпионила? А менее идиотских идей у тебя нет?
Я думал, что Рикошет начнет возмущаться и говорить, что душевный комфорт старого друга для него важнее любви всей жизни, а я стану переубеждать его с применением завуалированных оскорблений и ехидных цитат из классической литературы.
Но оказалось, что нужды в этом нет. Рикошет уже все решил.
— Есть более идиотская идея, Грайси, — спокойно ответил ректор. — Я собираюсь догнать Осю и объясниться. И я хочу, чтобы вы с леди Клариссой мне помогли.
Я вспомнил, как мы искали Аринский кристалл, и кивнул. Других вариантов в любом случае не было. К тому же у Осинды, или как там ее, была фора.
Которая появилась из-за того, что Рикошет чуть ли не полдня караулил свою любимую повариху-отравительницу под дверью вместо того, чтобы выломать ее сразу.
— Грайси, я не подумал, — смущенно сказал ректор. — Она же женщина, ломать дверь… ну, конечно, пришлось сломать, да. В итоге.
Ося, конечно же, хорошо изучила Рикошета и знала, что он будет ходить вокруг ее двери кругами, если только не подумает, что там ей и детям грозит опасность. А тут он еще и чувствовал себя неуютно из-за будущего разговора. Дурак!
— Я знаю, Грайси, знаю. Ты поможешь? Тогда я предупрежу Магарыча и буду ждать тебя у ворот Академии… — он посмотрел на мою дверь, — через пятнадцать минут.
Я кивнул — в самом деле, куда мне было деваться, не бросать же этих бестолковых без помощи? — и ректор ушел.
К сожалению, Рикошет был не единственной проблемой в моем окружении. Когда я вернулся в комнату, из-под кровати доносились тихие ст