оны и вздохи. Кого-нибудь постороннего это могло бы напугать, но я-то знал, что это Ригаллион с Альбионой все же не выдержали и приступили к оргии.
И растащить их не было никакой возможности.
Я с осуждением покачал головой и заглянул в шкаф. Шокированная подкроватной оргией леди Агата напряженно стискивала в руках мой камзол. При виде меня она отпустила камзол и тихо всхлипнула.
Я секунду прикидывал, что делать, потом подхватил ее на руки, вынес из комнаты и поставил на пол в коридоре.
— Тише, леди. Не плачьте. Ситуация неприятная, но вы должны постараться извлечь из нее уроки. Запомните, например, что отдаваться под кроватью, — я кивнул в сторону комнаты и потер разболевшееся от нагрузки плечо. — Недостойно и не подобает леди.
Студентка попыталась что-то сказать, но голос сорвался в рыдания, и она торопливо зажала себе рот рукой.
— Все, идите, я выгоню этих двоих сам. И не забудьте про список для чтения.
Леди Агата кивнула, взяла предложенный мной носовой платок для вытирания слез и поспешила прочь.
Я вернулся к себе и встал рядом с кроватью:
— Ригаллион, с тебя два платка, я потратил свои на твоих баб. Ключ от комнаты на столе, я пошел. Закроешь как закончишь разврат. И да, генеральная уборка тоже с тебя.
Я положил на стол ключ, бросил туда же булавку и вышел, стараясь не прислушиваться к низким стонам из-под кровати (надеюсь, это не Альбиона!).
И что? Как оказалось, можно было не торопиться — Рикошет решил лететь в деревню вдвоем с Клариссой. Планировалось, что они попробуют опросить местных на предмет того, не встречалась ли им наша пропажа, а мы с Магарычем в это время будем рыться в вещах Оси и дочек. Они ушли налегке, взяв только самое необходимое, так что, может, нам удастся обнаружить что-нибудь, позволяющее понять конечную цель маршрута.
— Ну что, готов копаться в барахле дам? — поддел я завхоза, когда мы остались вдвоем. — Следачка, наверно, тебя научила…
Магарыч чуть улыбнулся и покачал головой. В это время он провожал долгим взглядом улетающего Рикошета с Клариссой на спине, так что получилось достаточно депрессивно. Ему тоже хотелось опрашивать деревенских — а, может, он просто расстраивался из-за Оси и Рикошета.
Я решил, что это удачный момент рассказать утреннюю историю без лишних ушей. Торчащих из кое-чьих черных кудрявых волос. икк
— Слушай, пока мы одни. Помнишь историю с сеновалом и леди? Сегодня я выяснил, что это была Агата. Это получилось случайно…
Я замедлил шаг — мы возвращались в замок — и принялся рассказывать. С Магарыча мигом слетела вся меланхолия, в светлых глазах заплескался почти мальчишеский восторг.
— Ты и Агата, ну кто мог предположить! — восхитился мой друг.
О розах он говорил примерно с такими же интонациями. И о кустах. И о замках.
Еще бы. Они с Рикошетом даже пари заключили, женюсь ли я до конца столетия.
— Нет, — фыркнул я. — Даже не думай. Я в нее не влюблен. И меня, как и тебя, не интересуют студентки. Я считаю, что они пустоголовые дуры.
— Исключая леди Агату? — полюбопытствовал Магарыч.
— Включая Агату! — отрезал я. — Нет, начиная с Агаты! Я понимаю, что она без памяти любит Ригаллиона, но всему же есть предел!..
— А как это соотносится с сеновалом?.. Я, если честно, думал на леди Альбиону.
— О! Ты еще не слышал про Альбиону! Только представь, что выкинула эта дура!
Магарыч с интересом выслушал всю историю про Альбиону, Ригаллиона и ржавую булавку, отбивающую у лордов желание сходить «налево». Только вывод из этого он сделал какой-то странный:
— И ты еще говоришь, что тебя не интересует леди Агата! Не смеши меня, Грайси. С чего бы тебе тогда прятать ее от Ригаллиона? Что ты там мне предлагал? Написать диссертацию о нервно-паралитическом воздействии кудрявых леди на мозг мужчины? Ты теперь можешь сам ее написать. Про блондинок.
Магарыч явно вознамерился взять реванш за мои подколы насчет того, как его угораздило влюбиться в женскую версию Крылатого Короля.
— Кстати, а ты обдумал мое предложение насчет Плохой Девочки Клариссы? Надо ковать железо пока феи не налетели!
— Иди Агате такое скажи! — развеселился Магарыч. — Вы, главное, определитесь насчет перечня этих самых «плохих вещей», а то меня на этом пути ждало несколько интересных открытий.
Я хотел повторить, что меня не интересует Агата, потому, что она идиотка, но почему-то сказал другое:
— Не выйдет. Агата, как ты помнишь, влюблена в нашего дорогого Ригаллиона до потери памяти, пульса и девственности. Слушай, у нас же должна быть какая-то польза от того, что ты спишь со следачкой? Давай придушим его и сбросим труп в озеро. У нас и Агата сразу освободится, и должность преподавателя права освободится…
Я размечтался, представляя Академию без, как его называла Кларисса, «рокового брюнета». Магарыч моих фантазий не разделял и с деланной суровостью заявил, что его обожаемая дознавательница предпочтет прятать другой труп. Мой.
— Какая высокая честь, дружище!.. Так, погоди. Кто это к нам летит?
Над замком обнаружились две приближающиеся крылатые фигурки. И направление их полета мне очень не нравилось. С той стороны обычно прилетали столичные гости, и еще…
— Кажется, это Аринские, — помрачнел Магарыч. — Свадьбу прилетели срывать. Сначала мою сорвали, теперь за Рикошета взялись, уроды.
Если что и могло вывести моего друга из равновесия, так это воспоминания о кознях Рагона с Карниэлем, после которых ему отказали у брачного алтаря.
— А мне кажется, до них дошли слухи о свадьбе, на которую их не позвали, и они решили, что это ты собрался жениться на леди Клариссе, Багрового демона ей в задницу…
Я замолчал, заметив, что Магарыч не слушает. Обычно он сразу одергивал меня и просил выбирать выражения, мотивируя это тем, что не намерен делить свою обожаемую дознавательницу с Багровым демоном. А тут он смотрел на Аринских и улыбался.
Мне очень захотелось сказать по этому случаю какую-нибудь гадость. Но я собрал волю в кулак и мужественно молчал целых тридцать секунд.
— Ладно, проблему с Осенькой мы решим, — сказал наконец Магарыч. — А что касается Рагона с Карниэлем, я очень прошу тебя не говорить им, что они перепутали свадьбы. Когда мне еще представится такая чудесная возможность поквитаться за прошлый раз…
Я посмотрел на моего вот ни разу не мстительного в обычной жизни друга и понял, что его свадьбу с Клариссой, если таковая когда-нибудь случится, мне лучше не срывать. Даже если очень захочется.
2
Лорд-дракон Магариэн (Магарыч) Арический
— …когда мне еще представится такая чудесная возможность поквитаться за прошлый раз… — мечтательно сказал Магарыч, глядя на медленно приближающихся Рагона с Карниэлем.
Магарыч, конечно, любил своих родичей, но их отношения оставляли желать лучшего уже много веков. Камней преткновения было как минимум три: замок, Аринский кристалл и Рикошет. Магарыч хотел оставить у себя всех троих, а Рагон с Карниэлем, разумеется, были против — и если с кристаллом и замком они ждали смерти «непутевого братца», то Рикошета, по их мнению, следовало выгнать немедленно.
«Немедленно» имело тенденцию затягиваться, братья злились, в список камней преткновения изредка залетал Крылатый Король, а еще там с недавних пор находилась Кларисса и дедушкины носки.
Носки обосновались в списке после того, как Рагон с Карниэлем ознакомились с завещанием Магарыча в прошлый прилет, а любимая женщина присутствовала там по умолчанию. Им даже не обязательно было знать, как ее зовут.
— И что ты планируешь делать с Аринскими? — полюбопытствовал Грайси. — Чтобы ты мог сорвать их свадьбу, они для начала должны захотеть жениться. И желательно не друг на друге.
Магарыч улыбнулся и поправил цепочку на шее:
— И не в ближайшее время, у меня же цепь. Нет, Грайси, я на такой подарок судьбы не рассчитываю. Я просто хочу, чтобы Рагон с Карниэлем представили себе перспективу моей свадьбы с Осей, и хорошенько прониклись кандидатурой вдовы-отравительницы с тремя детьми. Для этого нужно выяснить, что они вообще знают о свадьбе и моей личной жизни, потом уговорить Осю в этом участвовать, и еще объяснить все Клариссе.
Грайси скептически усмехнулся:
— С первым пунктом вопросов не будет…
— Да, они долетят и сразу начнут орать, что думают обо мне и моей свадьбе, — поморщился завхоз.
— … но почему ты так оптимистично настроен насчет Осинды? Для начала ее надо найти.
— Это не такая большая проблема, — поморщился Магарыч, но ничего объяснять не стал. — Пойдем, встретим Рагона с Карниэлем, послушаешь, как на меня орут.
— А ворота до сих пор зачарованы? — деловито уточнил Грайси. — Я имею в виду, Рагон и Карниэль не смогут попасть в Академию, пока их не пригласят, и будут стоять и смотреть на надпись «Летите на …, уроды», как в прошлый раз?
Магарыч кивнул. Чтобы расколдовать ворота, нужно было пригласить колдуна, а у завхоза за эти три месяца как-то не нашлось времени. Облететь замок и зайти с другой стороны Аринские тоже не могли — заклинание создавало защитный купол, препятствующий несанкционированному проникновению дорогих родственников. У них было всего два варианта: либо ждать приглашения, либо делать подкоп.
— Если запустишь их сразу, они точно заподозрят неладное, — заявил Грайси. — Так что давай ненадолго вернемся в Академию, мне нужно забрать кое-что.
Магарыч поправил цепочку — она постоянно цеплялась за ворот камзола — и с интересом взглянул на преподавателя манер. Тот говорил логично, но слишком доброжелательно.
Подозрительно доброжелательно.
— Грайси, ты уже пять минут не говоришь гадости, — осторожно сказал Магарыч. — Скажи честно, что-то не так? Это из-за Агаты? Если я могу чем-то помочь…
Старый друг закатил глаза:
— Не начинай. Мне просто кажется, что я зря оставил без присмотра ту очаровательную ржавую булавку. Ну, помнишь, леди Альбиона собиралась втыкать ее в те части Ригаллиона, которыми он привык думать.