– По сколько ударов нам назначили? – спросил Бык после недолгой паузы.
– Это кое от чего зависит…
– Ударов? – нахмурился Дэниел, и его рука со стаканом замерла в воздухе. – О чем вы?
– Мы обманули капитана, когда привезли тебя на «Валор», – объяснил Одноглазый. – Тебе это едва не стоило жизни.
– И еще неизвестно, чем все кончится, – мрачно заметил Генри.
– Что? – не выдержав, воскликнул Дэниел.
– Ничего.
– Так сколько ударов? – повторил вопрос Бык.
– Сказал же, не знаю.
– А от чего это зависит?
– От ее настроения. Налейте-ка и мне стаканчик.
Одноглазый и Безносый вышли на палубу и присоединились к Генри, который неподвижно смотрел в сторону горизонта.
– Что это ты такой кислый?
– Да вот думаю о нашем капитане и лорде Терборне.
– От этого у кого хочешь настроение испортится, – нахмурился Одноглазый.
Последние две недели на корабле творилось что-то невообразимое: Дэниел был мрачнее тучи и отказывался не то что разговаривать, но даже смотреть на Валори, а та, в свою очередь, срывала свой гнев на команде. После несостоявшейся казни Мэг попыталась помирить неугомонную пару, но оба столь бурно отреагировали на ее попытку, что с тех пор она предпочитала оставаться в своей каюте. Команда не могла поступить так же – иначе просто некому было бы управлять кораблем, и они постоянно попадались под горячую руку капитана.
– Уж очень оба упрямые, – с грустью констатировал Генри.
– Вот именно, – охотно согласился Безносый, – но мне кажется, Терборн виноват больше – лишком уж он гордый. А вот наш капитан – просто замечательная женщина.
– Может, ты и прав, но он не привык к таким женщинам. – Одноглазый вздохнул.
– Если бы Валори не была такой, какая есть, то не стала бы капитаном. Кроме того, у нее масса достоинств. Например, она умная.
– Это точно. Никогда не встречал женщины умнее ее, – подтвердил Одноглазый.
– Еще она знает больше ругательств, чем я – слов, – добавил Башка.
– И никогда не проигрывает в покер.
– Пьет как рыба, а на ногах стоит!
– Не страдает морской болезнью.
– Плавает лучше любого.
– Никогда не падает в обмороки.
– Отрезала Джебу ногу, когда тот подхватил гангрену, и даже не поморщилась.
– Не боится испачкать руки.
– Лазает по мачте, как обезьяна.
– И у нее хорошая фигура…
– Да уж, есть на что посмотреть… – Пираты не сговариваясь повернули головы в сторону Валори, которая в этот момент вышла на палубу в своих обтягивающих черных штанах.
– Но разве лорду нужно именно это? – вдруг спросил Питер, и все посмотрели на него как на сумасшедшего.
– Он прав, – сказал после паузы Башка. – Вы только вспомните этих благородных леди: они все время носят платья и парики, и если роняют носовой платок, то немедленно падают в обморок.
– А вот и нет – они роняют платки, потому что падают в обморок, а не наоборот, – поправил Башку Одноглазый. – Но кому может понравиться изнеженная и беспомощная женщина?
– Лорду, – ответил Питер.
– Можно подумать, лорд настолько глуп. Не зря же он гонялся за нашим капитаном в Лондоне как бешеный!
– В Лондоне она носила платье, – спокойно заметил Генри, – и старалась вести себя как леди.
Все долго молчали, переваривая услышанное, и наконец Одноглазый сказал:
– Ну так что же нам теперь делать?
– Я уже думал об этом, и у меня появилась идея, – сообщил Генри. Одноглазый поморщился, словно от зубной боли.
– Генри, тебе не кажется, что твоя предыдущая идея обошлась нам слишком дорого?
– Да, но тогда я не знал всех фактов: Валори ведь не открыла мне того, что сообщил ей Бишэм. Уверен, новая идея – хорошая.
– Ладно, пусть расскажет, – смилостивился Одноглазый. – Давайте выслушаем его, а потом решим.
– Что? – закричала Валори, недоверчиво переводя взгляд с Генри на Одноглазого.
Генри, откашлявшись, все же рискнул повторить свои слова:
– Команда проголосовала за то, чтобы с сегодняшнего дня ты носила платье.
– Вы хотите, чтобы я носила платье на корабле? Одноглазый и Генри дружно кивнули.
– И вы считаете, что можете приказать мне, вашему капитану?
– Мы за это проголосовали.
– Они проголосовали! – Валори презрительно скривилась.
– Да, и еще за то, чтобы, если ты не наденешь платье, сместить тебя с должности капитана, – добавил Генри мрачным голосом.
Лицо Валори оставалось бесстрастным, но в ее глазах появилась боль.
– Капитан, девочка моя, это для твоего же блага. – Генри вздохнул. – Терборн все еще злится; вот мы и подумали: если ты наденешь платье, он вспомнит, как ухаживал за тобой в Лондоне, а значит…
– Это все? – перебила его Валори ледяным тоном. Генри и Одноглазый нерешительно переглянулись.
– Мы также постановили, чтобы Мэг обучила тебя всяким штукам, принятым в высшем обществе.
– Каким еще штукам? – спросила девушка сквозь зубы.
– Ну, как ходить, как говорить, смеяться и тому подобное.
– Ясно. – Ее плечи поникли.
– А еще мы считаем, что ты больше не должна пить и ругаться.
– Вот как, значит, вы решили…
Оба моряка снова переглянулись и кивнули.
– Ладно, я поняла. А теперь убирайтесь. Парламентеры медленно направились к двери, но вдруг Генри всплеснул руками, обернулся и заявил:
– Нам нужно знать твой ответ как можно скорее, чтобы решить, выбирать нового капитана или нет.
– Я отвечу, как только приду к выводу, что вы того стоите, – холодно ответила Валори. – Убирайтесь.
. Едва дверь за ними закрылась, девушка быстро прошла в свою каюту и стремительно опустилась в кресло. По ее щекам текли слезы. Она не плакала бог знает сколько лет, и проливать слезы из-за того, что команда приказала ей носить платье, казалось ей, крайне глупо; но во что превратится ее жизнь, если она перестанет быть капитаном? Увы, это было неизбежно. Фактически они отобрали у нее эту должность еще тогда, когда проголосовали за весь этот спектакль. Стук в дверь заставил ее вздрогнуть.
– Войдите!
Увидев Мэг, Валори невольно отвернулась.
– Чего тебе?
Пожилая леди с сочувствием посмотрела на «племянницу».
– Я подумала, может быть, ты захочешь поговорить… Валори горько усмехнулась:
– Тебе уже сказали?
– Конечно, я ведь тоже голосовала…
– Ах вот как. – Валори встала, подошла к карте Карибского моря, висевшей на стене ее каюты, и уставилась на нее невидящим взглядом.
– Они действительно хотят помочь, – со вздохом пояснила Мэг, – потому что очень беспокоятся за тебя, как и я.
– Ты же едва меня знаешь, – зло бросила Валори через плечо.
– Вовсе нет. Ты прекрасный человек…
– Я – пират, и слово «прекрасный» не про меня.
– Нет-нет, ты – капер, – убежденно возразила Мэг. – У тебя есть письмо с разрешением от короля, и все эти годы ты откладывала королевскую долю. Тебе осталось только отдать ее в казну, что ты и собиралась сделать, как только уладишь дела с наследством.
– У Генри слишком длинный язык, – проворчала Валори после продолжительной паузы.
– А почему ты не расскажешь об этом Дэниелу? – поинтересовалась Мэг. – Это бы сразу разрешило твои проблемы с королем, да еще с лордом Терборном тоже.
Валори вернулась обратно в кресло и жестом предложила Мэг сесть на койку.
– Королевское письмо написано на имя Джереми, и я не уверена, что оно защитит меня.
– Но это вполне возможно…
– Кроме того, у меня его нет.
– Что? – Глаза Мэг широко распахнулись.
– Увы, оно ушло на дно вместе с первым «Валором», который потопили испанцы.
– Но неужели король мог забыть об этом письме? Да нет, он все помнит, раз послал за тобой лорда Терборна.
– Я и надеялась, что Дэниел просто заберет королевскую долю и оставит нас в покое; только это было до того, как мои люди похитили его, – а ведь он не просто лорд, но еще и агент короля! Больше мне не приходится рассчитывать на королевскую милость.
– О, дорогая, я понимаю…
– Он злится на меня, потому что я его чуть не повесила.
– Ничего удивительного. – Мэг немного помолчала. – Думаю, тебе нужно подчиниться решению команды. Ты наденешь свое самое красивое платье и соблазнишь лорда Терборна.
– А разве у меня еще остался шанс? – неожиданно спросила Валори.
– Дорогая, просто не нужно так сильно скрывать, кто ты есть на самом деле…
– Я – капитан пиратского корабля, – сухо заметила Валори.
– Тебе пришлось играть эту роль. А теперь ты – благородная леди и скоро вернешься в свой дон.
– Я – капитан пиратов, – упрямо повторила Валори, – и останусь им.
– Разве ты мужчина? – лукаво спросила Мэг.
– Нет, конечно, нет.
– Слава Богу! – Мэг удовлетворенно кивнула. – Тринадцать лет тебе надо было изображать мужчину, но ты так и не превратилась в него, потому что была рождена благородной женщиной, и такой умрешь. Ты играла в пирата, но по сути своей таковым не была. Пришло время закончить игру. Капитаны пиратов погибают или их смещают, а титул дается на всю жизнь. Твой корабль может затонуть, но Эйнсли – никогда, если ты выйдешь замуж, родишь наследника и твой род останется на этой земле. Пора тебе прекратить вести себя как морской волк, начать пользоваться выражениями и манерами настоящей леди, которые, я уверена, ты отлично знаешь.
Валори настороженно посмотрела на нее, но Мэг только улыбнулась в ответ:
– Видишь ли, я довольно быстро поняла, что все твои ругательства и выходки – лишь способ отпугнуть нежелательных женихов. Ты первая узнала во мне настоящую леди, но и я тоже узнала ее в тебе.
– Неужели?
– Да. Ты надеялась избежать замужества. Семья и дети – это очень рискованно. Сперва ты полюбишь своих детей, а однажды можешь полюбить и Терборна – вот почему тебе не хотелось рассматривать его кандидатуру. Любить кого-то – значит постоянно бояться потерять его, а ты в своей жизни переживала такое не раз.
– Глупости, – взорвалась Валори. – Еще у нотариуса я сказала, что для меня семья – это моя команда; я забочусь о них и всех их люблю.