– Дрю, – ровным голосом сказал Джулиан, явно сдерживаясь из последних сил, – кто он? С кем Тавви?
Дрю сглотнула, ее круглое лицо исказилось от страха.
– С Малкольмом, – произнесла она. – Тавви с Малкольмом.
24Во имя Аннабель Ли
– Я не понимаю, – повторила Дрю. – Что происходит?
Ливви обхватила сестру руками и прижала ее к себе. Они были почти одного роста – не зная их, невозможно было догадаться, что Ливви старше, – и Дрю благодарно прильнула к ней.
Диего и Кристина молча встали. Тай, сидя во главе стола, достал из кармана моток проволоки и принялся рьяно распутывать ее дрожащими руками и спутывать снова. Он наклонил голову, волосы упали ему на лицо.
Джулиан… Джулиан выглядел так, словно его мир рухнул.
– Но зачем? – прошептала Дрю. – Зачем Малкольм забрал Тавви? И почему вы так расстроены?
– Дрю, Малкольм и есть тот, кого мы ищем, – дрогнувшим голосом сказала Эмма. – Он Хранитель. Он убийца. И он забрал Тавви…
– Чтобы добыть кровь Блэкторнов, – закончил за нее Джулиан. – Это последняя жертва. Кровь Блэкторнов нужна, чтобы вернуть Аннабель Блэкторн.
Дрю всхлипнула и уронила голову на плечо сестре. Марк дрожал – Кристина вдруг отошла от Диего, встала рядом с ним и взяла его за руку. Эмма схватилась за край стола. Она уже не чувствовала боли от ран. Она уже вообще ничего не чувствовала.
Она видела лишь Тавви, малыша Тавви, самого юного из Блэкторнов. Тавви, которому снились кошмары, Тавви, который сидел у нее на руках, когда она пять лет назад уносила его из разрушенного войной Института. Тавви, забрызганного краской в студии Джулиана. Тавви, который единственный из всех еще не имел на коже ни одной защитной руны. Тавви, который, наверное, даже не понимал, что происходит и зачем.
– Стойте, – сказала Дрю. – Малкольм дал мне записку. Он велел отдать ее тебе, Джулс. – Она отстранилась от Ливви и вытащила из кармана сложенный в несколько раз листок бумаги. – Он сказал, что послание личное, и попросил его не читать.
Ливви, которая теперь стояла рядом с Таем, возмущенно фыркнула. Джулиан побледнел, глаза его вспыхнули холодным огнем.
– Личное? Он еще хочет, чтобы мы уважали его личную жизнь?
Он выхватил записку у Дрю и чуть не порвал ее. Эмма увидела крупные печатные буквы. Джулиан, казалось, пришел в замешательство.
– Что там, Джулс? – спросил Марк. Джулиан прочитал записку вслух:
– Я ВОСКРЕШУ ТЕБЯ, АННАБЕЛЬ ЛИ.
И комната взорвалась.
Из записки в руке у Джулиана ударила черная молния. Она пробила потолок и устремилась в небеса с силой шарового тарана.
На пол посыпалась штукатурка и осколки стекла. Эмма прикрыла голову. Тай, который оказался прямо под дырой, бросился к Ливви, сбил ее с ног и накрыл своим телом. Комната содрогнулась. Один из стеллажей с книгами зашатался и повалился на Диего. Кристина отпрянула от Марка и качнула стеллаж в другую сторону. Он повалился на пол в нескольких сантиметрах от Диего. Дрю взвизгнула, Джулиан притянул ее к себе и прикрыл рукой.
Черный свет все еще бил в небеса. Свободной рукой Джулиан смял записку, бросил ее на пол и придавил ботинком.
Она тотчас рассыпалась пеплом. Черный свет пропал, словно его выключили.
Повисла тишина. Ливви вылезла из-под Тая и поднялась на ноги, а потом помогла встать брату. На лице у нее были удивление и тревога.
– Тай, тебе не обязательно было это делать.
– Ты хотела, чтобы кто-нибудь защищал тебя от опасности. Ты сама так сказала.
– Я знаю, – ответила Ливви, – но…
Тай поднялся и вскрикнул от боли. Ему в ногу воткнулся крупный осколок стекла. Кровь уже начала пропитывать штанину.
Не успел никто пошевелиться, как Тай наклонился и выдернул стекло из ноги. Он отбросил его в сторону, и оно разлетелось на мелкие, обагренные кровью кусочки.
– Тай! – Джулиан пошел к брату, но тот покачал головой. Поморщившись от боли, он сел на стул. Кровь обильно струилась из раны и лужей растекалась вокруг его кроссовки.
– Пусть сделает Ливви, – сказал он. – Так будет лучше…
Ливви уже наносила ему на кожу руну ираци. Осколок стекла порезал ей левую щеку, на бледном лице выступила кровь. Ливви стерла ее рукавом, как только закончила с руной.
– Дайте-ка я взгляну на порез, – сказал Джулиан, опускаясь на колени.
Ливви медленно закатала штанину Тая. Свежий порез алел у него на игре, но края его уже начали затягиваться. Он напоминал застывшую слезу. Вся нога Тая была в крови.
– Еще одна руна ираци не помещает, – заметил Диего. – И руна для восполнения крови.
Джулиан сжал зубы. Казалось, Диего не раздражал его в такой степени, как Марка, но Эмма заметила, что в этот момент и он едва сумел сдержаться.
– Да, – кивнул он. – Мы знаем. Спасибо, Диего.
Тай посмотрел на брата.
– Не знаю, что произошло. – Он ошеломленно огляделся по сторонам. – Я не ожидал такого, но должен был ожидать.
– Тай, никто не мог такого ожидать, – сказала Эмма. – Джулиан произнес пару слов – и бам! Адский огонь.
– Больше никто не пострадал?
Джулиан разрезал Таю штанину, и бледная как полотно Ливви нанесла ему на кожу еще одну целебную руну, а затем руну для восполнения крови. Джулиан обвел глазами комнату, и Эмма поняла, что он мысленно проверяет, все ли целы: Марк в порядке, Ливви в порядке, Дрю в порядке… Когда он дошел до Тавви, его лицо побледнело. Подбородок упрямо выдвинулся вперед.
– Видимо, Малкольм заколдовал записку, чтобы увидеть сигнал, когда мы ее прочитаем, – сказал он.
– Это действительно сигнал, – с тревогой на лице подтвердил Марк. – Я уже видел такое при Неблагом Дворе. Это черная магия.
– Нужно обратиться в Конклав. – В лице Джулиана не было ни кровинки. – Ни тайны, ни наказания не имеют значения, когда жизнь Тавви под угрозой. Я возьму всю вину на себя.
– Ты не возьмешь той вины, – сказал Марк, – которую не разделю с тобой я.
Джулиан ничего не ответил и протянул руку.
– Эмма, дай мне телефон.
Эмма и забыла, что он все еще лежал у нее в кармане. Она вытащила его, взглянула на экран и не поверила своим глазам.
Экран был черным.
– Твой телефон выключился.
– Странно, – пробормотал Джулиан. – Я зарядил его сегодня утром.
– Можно воспользоваться моим, – предложила Кристина и вытащила телефон из куртки. – Вот… – Она удивленно моргнула. – Тоже не работает.
Тай встал со стула и сделал шаг вперед, поморщившись при этом – но лишь слегка.
– Нужно проверить компьютер и городской телефон.
Они с Ливви вышли из библиотеки. В комнате стало тихо, только шуршала опадающая с потолка штукатурка. На полу валялись осколки стекла и деревянные щепки. Похоже, черный свет пробил стеклянный фонарь в потолке.
Друзилла ахнула.
– Смотрите! Там кто-то есть.
Эмма подняла голову. Фонарь превратился в кольцо из битого стекла, открытое ночному небу. В центре круга вдруг промелькнуло бледное лицо.
Марк сорвался с места, побежал по винтовому пандусу, подпрыгнул к фонарю – так быстро, что за ним никто не успел уследить, – и снова опустился на пандус, держа за грудки высокого темноволосого парня. Марк закричал. Двое сцепились в драке, во все стороны посыпалось битое стекло. Они покатились вниз по пандусу, нанося друг другу удары, и в конце концов оказались на полу.
Стройный темноволосый юноша в изодранной и окровавленной одежде упал на спину. Марк склонился над ним и выхватил кинжал – и когда он сверкнул золотом, Эмма поняла, что Марк борется с Кьераном.
Марк приставил нож к горлу Кьерана. Кьеран застыл.
– Я убью тебя прямо здесь, – процедил Марк сквозь стиснутые зубы. – Я перережу тебе горло.
Дрю попятилась. К удивлению Эммы, Диего подошел к ней и положил руку ей на плечо. Эмма неожиданно почувствовала проблеск симпатии к нему.
Кьеран оскалил зубы и запрокинул голову, подставляя Марку шею.
– Давай же, – сказал он. – Убей меня.
– Зачем ты пришел? – задыхаясь, спросил Марк.
Джулиан шагнул ближе к ним, держа руку на бедре – на рукоятке метательного ножа. Эмма знала, что с такого расстояния он с легкостью может убить Кьерана. И готов это сделать, если Марк окажется в опасности.
Марк твердой рукой сжимал нож, но лицо его исказилось от внутренней борьбы.
– Зачем ты пришел? – повторил он. – Зачем ты пришел сюда, зная, что тебя здесь ненавидят? Зачем ты хочешь заставить меня тебя убить?
– Марк, – произнес Кьеран и сжал рукав Марка. На его лице читалось страдание, на лоб ему упала темно-синяя прядь. – Марк, прошу тебя.
Марк сбросил руку Кьерана.
– Я бы простил тебя, если бы вы высекли меня, – сказал он. – Но вы причинили боль тем, кого я люблю, а этого мне не простить. Ты должен истекать кровью, как истекала кровью Эмма.
– Не надо, Марк… – Эмма боялась, но не за Кьерана, ведь отчасти ей даже хотелось посмотреть, как он истекает кровью, а за Марка. За то, какую боль, какие смертельные муки причинит ему Кьеран.
– Я пришел помочь, – сказал Кьеран.
Марк глухо рассмеялся.
– Твоей помощи здесь не рады.
– Я знаю о Малкольме Фейде, – произнес Кьеран. – Я знаю, что он похитил твоего брата.
Джулиан застонал. Рука Марка, сжимавшая рукоятку ножа, побледнела.
– Отпусти его, Марк, – сказал Джулиан. – Если он знает что-то о Тавви, мы должны выяснить, что ему известно. Отпусти его.
– Марк, – мягко произнесла Кристина, и Марк резко оттолкнул Кьерана, поднялся на ноги, отошел в сторону и встал рядом с Джулианом. С Джулианом, который тоже сжимал рукоятку ножа до боли в ладони.
Кьеран медленно встал и посмотрел на собравшихся.
От элегантности принца фэйри, которого Эмма впервые увидела в Убежище, не осталось и следа. Его рубашка и брюки были изодраны и заляпаны кровью, на лице темнели синяки. Он не боялся и не выглядел испуганным, но, казалось, им движет не столько отвага, сколько отчаяние: все в нем, от его внешнего вида до осанки и того, как он смотрел на Марка, говорило, что ему нет дела до того, каким он стал.