— Ужасно… Разве так бывает?
Мнение стража было таким емким и абсурдным, что сомнений не оставалось. Он был прав. Люди так редко совершают логичные поступки, что легче поверить в абсурд, чем искать разумное объяснение. Пекарь убил жену, потому что любил воспоминания о ней, настолько, что не смог принять изменения.
А не связан ли с этими изменениями лорд Элварс? Он похитил ее, а затем вернул. Другую. Не скромную жену, а уверенную хозяйку. Казалось, будто я пытаюсь поймать нужную мысль за хвост, но она все время ускользает.
— Убийство всегда ужасно, поверь мне, как стражу, повидавшему за свою жизнь столько убитых, что ты и представить не можешь.
— Сочувствую вам, — искренне прошептала я.
Мы еще немного простояли, молча, размышляя каждый о своем и об одном и том же. Из темноты вынырнул молодой страж и вытянулся по струнке.
— Капитан Валдис! Вы должны взглянуть.
Мужчина в фуражке с трудом оторвал взгляд от белой постели, кивнул подчиненному и повернулся ко мне.
— Прощание пройдет в храме выше по улице, меня вряд ли отпустят. Сходи за нас двоих.
Сказал — и ушел по делам, наверняка более важным, чем общение с гражданскими. Его последние слова осели в груди тяжелым обещанием.
Медленно поднимаясь по очищенной от снега улице, я брела попрощаться с Маргарет. Все смешалось внутри. Злость на пекаря, потерянность, сожаление, собственная вина. Я слышала ругань, чувствовала нечто плохое, но ничего не сделала. Всего несколько шагов разделяли мою комнату и комнату супругов. Ничего. Как и Маргарет, я на секунду прониклась жалостью к пекарю, когда увидела его слезы. Только наивность сыграла с нами злую шутку, за которую одна невинная женщина поплатилась жизнью. Как же несправедливо!
Я со всей силы пнула маленький сугроб на обочине дороги. Снежная корка развалилась, но я продолжала втаптывать в землю горькую злость.
Опустив взгляд на прессованный снег, я замерла. Из-под снежной россыпи выглядывал маленький кусочек земли и зеленый росток в нем. На вид хрупкий, но гордо тянущийся вверх. Похожие на сорняк, круглые листки с синими вкраплениями были знакомы. Однажды я собирала мозаику с его изображением. Это была Велика, цветок многолетка. Символ весны и возрождающейся жизни.
"Теперь все изменится, сестра", — пронесся в голове знакомый голос.
Раскопав ямку, я вытащила росток вместе с частью земли. А когда формальная часть ритуала прощания закончилась, я отыскала самое солнечное место в саду храма Сияющего и посадила росток в самый центр. В честь Маргарет Делэйн, незаметного сорняка, который превратился в прекрасный северный цветок.
На сожжение собралось много людей. Навеки молчаливое тело в белом платье мирно спало на деревянном помосте. Одно в окружении нескольких стоячих свечей. Каждый пришедший, кто хотел проститься с Маргарет, брал одну из свечей и проводил над телом. Близкие родственники подходили последними и поджигали помост.
Однажды я посещала прощание, но, будучи еще маленькой, сидела в углу и к телу не подходила. Сейчас все было иначе.
Когда брела обратно в колледж, шок от пережитого начал проходить. На его смену пришло чувство растерянности.
В глубине души я ждала этого злосчастного утра, чтобы узнать больше о том, что случится со мной в скором времени. Что еще предстоит пережить, кроме проблем с глазами? Как поверить в то, что дефект — не болезнь, а особенность? Маргарет смотрела на мой живот и говорила, что там живет душа, "синяя звездочка", так и не объяснив, как она туда попала и что произойдет, когда она родится. Банка с зеленой травой, была тяжелой, но в эффективности ее содержимого я почти не сомневалась.
Некоторые вопросы решались, появлялись другие. Только одно было очевидным — причастность Даниэля к убийствам заключенных я не обнаружила. Брат говорил, что в лавке пекаря я прозрею, но вышло иначе. Да, он когда-то похитил Маргарет, это ему еще зачтется, но Маргарет не заключенная, а брат обвинял Даниэля именно в связи с теми убийствами. Клубок загадок так туго замотался, что перед глазами стоял лишь один вопрос. А стоит ли? Стоит ли вмешиваться туда, куда никто не просит?
Специалисту по оказанию услуг предстало думать о другом. Нужно найти доказательства, что Даниэлю Элварсу кто-то угрожает, либо факты, доказывающие обратное. Вот на чем нужно сфокусироваться! Остальное — вторично. Личные дела изобретателя (какими бы незаконными они не были) — вторичны. Только безопасность лорда Элварса и только задание. Сделать то, что положено, и уехать отсюда. Заперев свое любопытство в самом прочном ящике, я отворила калитку колледжа.
Глава 9. Тайник
"У каждого добропорядочного злодея скелет в шкафу повешен". Югр Ставский
Скоро мне удалось вернуться в привычный ритм. На планерке Даниэль одарил Грейс маленьким украшением, отчего та приобрела давно исчезнувший румянец и засияла. Розетта продолжала творить мелкие шалости, я расплачивалась, остерегалась экономки и, не переставая, заглядывала в каждый кабинет, где мог побывать Даниэль Элварс.
Увы, никаких записок с угрозами не находилось. Ни в первый день после смерти Маргарет, ни через неделю, ни через месяц. Жизнь в колледже как будто застыла, превращаясь в повторяющийся изо дня в день сон.
Замоченная трава оказалась разновидностью кустарного алоэ, который в Бьорне не рос и стоил здесь очень дорого. Вот только глаза зудели катастрофически, а банка, подаренная Маргарет, почти опустела. Тогда, вопреки своим принципам, я позволила себе снять небольшую сумму со счета, на который отец перечислял деньги на мои расходы.
Закончив процедуры, я отжала компресс и повесила его на створку окна. Опыты показали, что раствор действовал примерно восемь часов, затем требовалась новое смачивание, но никакие хлопоты уже не расстраивали. Я нутром чувствовала, что скоро все закончится.
О Розетте не беспокоилась, сегодня у нее гостит Кузя, проник в комнату рано утром: не совсем законно, порядком шумно, но весьма кстати.
Сами того не заметив, мы с молодой леди провели прозрачную границу в отношениях. Я старалась смотреть сквозь пальцы на ее шалости и больше не читала нотаций. Розетта в свою очередь перестала капризничать, часто запиралась у себя и зарывалась в книги. Я не препятствовала, в конце концов, я нанималась сюда не для того, чтобы воспитывать взбалмошного подростка. То есть, документально для этого, а фактически для другого. Как же все сложно!
В сбивчивом ритме я шагала на встречу, к которой готовилась несколько дней. Лучшим выходом был бы разговор. Откровенный, но лишь настолько, насколько позволяет моя работа. От кабинета хозяина меня отделял лишь один поворот, когда зрение уловило движение у двери.
— Лорд Элварс, уделите минуту!
Ускорив шаг, я подобралась ближе и заглянула внутрь.
— Простите, я хотела…
Никого. Моргнув пару раз для подтверждения, я обвела взглядом пустую комнату. Могу поклясться, Даниэль вошел только что! А если это был настоящий злоумышленник?! Дыхание участилось, а рука потянулась к шее.
Мастер кожаных изделий Кук не задавал вопросов, только исполнял желания и творил. Ожерелье вышло неплохое: две широкие кожаные ленты соединялись на груди, украшала их вышивка из серебряных нитей. Довольно неплохо, с учетом того, какую тайну скрывало за собой это украшение. В прямом смысле «за». Позади шеи располагалась застежка, только ей дело не заканчивалось, она продолжалась вниз по позвоночнику в качестве своеобразных коротеньких ножен.
Подобные украшения — редкость даже для специалистов моей сферы. Поверх приходилось надевать закрытую одежду с воротом. Благо, здесь, в Бьорне, проблемой это не было. Жители закутывали шею кто во что горазд.
Рука залезла в ворот и схватила круглую рукоятку с выемками под пальцы. Проверим в деле таланты мастера Кука. Аккуратно достав коротенький нож размером в пол-ладони, я прислушалась к звукам комнаты.
Шорох раздавался у самого окна, что было вполне объяснимо. Весна принесла с собой теплые ветра и смесь присущих только ей ароматов. Створки постепенно открывались, впуская свежесть и сырость. Скрип заполнил собой коридоры и комнаты, но даже ему не удалось сбить с толку мой слух. Там, рядом с окном что-то шуршало совсем неестественно. Собравшись с духом, я подкралась к платяному шкафу.
Справа дверца прилегала плотно, зато с другой стороны оставалась щелка. Кажется, ничего особенного, но скверное ощущение в груди твердило — там кто-то есть. Гулко сглотнув, я переместила треугольный нож вперед.
— Покажись, — не отрываясь от черной глубины шкафа, велела я.
В коридоре послышались быстрые шаги. Топот отнюдь не единственных ног приближался. На секунду обернулась в сторону двери, как единственное оружие выбили из руки.
Из темноты показалась рука.
Пальцы заледенели от ужаса. Вдохнула как можно глубже, чтобы крикнуть, но дверца шкафа открылась быстрее. Игнорируя сопротивление, стальная рука втащила меня внутрь и пригвоздила к задней стенке.
— Тише! — цыкнул… Рик.
— М-м-м, — зло промычала я, а внутренне глубоко выдохнула. Это просто Рик. Не безумец, не преступник, просто друг Даниэля, который на данный момент прячется в его шкафу.
То, что Рик и Даниэль — друзья по лицею, сомнений не вызывало. От шефа пришло письмо, которое на этот раз я благополучно сожгла сразу после прочтения. Специалисты связались с руководством лицея и получили подтверждение. Действительно, судя по характеристикам, Рик, Даниэль и еще какой-то Филипп были закадычными друзьями во время учебы. В характеристике значился также неописанный эпизод, в котором Даниэль героически спас своих друзей чуть ли не с того света. Такого рода события рождают преданность. Потому я верила Рику, а может и не только поэтому.
Рик положил руку поудобнее мне на талию и мягко отодвинул к стенке. Собственные уши загорелись.
— Что ты себе позво…
— Ш-ш-ш! — строго прошипел он.
Едва я замолкла, как в кабинет вошли двое. Первым был Даниэль, а второй… Мелкие и суетливые шаги. С ним женщина.