Защитных заклинаний несколько: на окнах, внутри самого кабинета и на запертой двери. С дверью как раз могли возникнуть серьезные проблемы – нужно было отомкнуть замок, одновременно перехватить сигнальную магию и набросить магический слепок. Я несколько дней училась управлять потоками воздуха с помощью воздействия тьмы и сейчас могла бы сыграть вальс Вельберта, даже не прикасаясь к клавишам. Вот только придется быть крайне осторожной, потому что одно неправильное движение может привести к тому, что замок либо обратится в прах, либо открыть его будет вообще невозможно, потому что тьма растворит какой-нибудь цилиндрик. В любом случае останется магический след, и вся моя конспирация отправится Кошмару под хвост, утирая скупые слезы собственной несостоятельности.
– Добрый вечер, графиня, – прозвучало холодное совсем рядом.
Я не подскочила исключительно потому, что ноги вросли в пол. Вместе со мной.
Демоны! По какому поводу Мариссе не спится именно сегодня?
– Добрый вечер, мадам Ильез.
Экономка взглянула на меня так пристально, что я почувствовала себя сыном кухарки, который воровал из шкафчика варенье. Стоило немалых усилий напомнить себе, что графиня тут я, но струйка холодного пота все-таки сбежала по шее и скользнула в вырез платья на спине.
– Вы что-то хотели?
– Нет, просто гуляю по дому. Мне не спится.
Потрясающий ответ! Гуляю, да, в полумраке, с вытаращенными как у жабы глазами – чтобы лучше видеть, разумеется.
– Если хотите, могу предложить вам капли от бессонницы.
Очаровательно! До сегодняшнего дня все наше общение с ней происходило исключительно через Жерома – включая даже согласование меню, а тут на тебе и пристальное внимание, и капли от бессонницы!
– Спасибо, но я лучше похожу еще. Меня это успокаивает.
– В таком случае доброй ночи, мадам.
– Доброй ночи.
Мысленно ругаясь последними словами, я направилась дальше, свернула за угол и прислонилась к стене. Потопталась в коридоре, прошлась до конца и назад. Прогулялась до следующего поворота – убедилась, что экономки нигде не видно, вернулась к кабинету.
Сколько времени потеряно – и все зря!
Замерев перед дверью, прерывисто вздохнула.
А потом игрой магии повторила движение ключа в скважине. Со щелчком потянула дверь на себя, повернула раму зеркальца и набросила магический слепок. На миг перед глазами замерцала голубовато-серебристая дымка, но тут же успокоилась. Удалось мне или нет, станет известно минут через пять, когда Жером вбежит в кабинет, потрясая сигналящим о взломе артефактом. Ну, или не вбежит. Надеюсь, что не вбежит. Подавила рвущийся из груди неуместный смешок: сердце плясало в груди, эхом отбивая по ребрам ритм. То не хватало воздуха, то голова начинала кружиться – как глубоко в лесу, в напоенный прохладой и свежестью день. Я проделала все в том же порядке с раскинутым по кабинету заклинанием, отбросила мысли о нашем последнем разговоре с Анри, плотно прикрыла дверь и уверенно шагнула вперед.
Лампу пришлось погасить: мало ли кто из слуг выйдет подышать воздухом и именно сейчас пройдет мимо дома. Настроила зеркальце на поиск магической защиты, шагнула к стеллажам… Ай, демоны! Кто тут понаставил диванов с такими коварными ножками?! Мысленно ругаясь на коварный диван, обивка которого поблескивала в лунном свете узорами, проверила все стены, особое внимание уделила картине с замком – ничего. Обошла все, только к окнам не приближалась, но новых плетений не обнаружила. То ли Анри посчитал, что сигнальной магии, выставленной на дверь и сам кабинет уже достаточно, то ли искать тут нечего.
Лежавшие на столе бумаги проглядела мельком – сплошь закрытые счета и одно письмо о заеме от арендатора. По краю стола темнел витой узор, светлая полоска делила блестящую поверхность по диагонали. Несколько ящиков с резными круглыми ручками, ни один не заперт, нижний – самый большой. Я поднесла подарочек Ивара поближе. Какое-то время зеркало не реагировало, но потом на нем начала проступать схема плетения. А вот это уже интересно! В этом кабинете нет тайника, но есть простой письменный стол. Или не такой уж простой?
Вгляделась в едва мерцающие на поверхности линии и принялась складывать копию заклинания. На это ушло минут пятнадцать, я кусала губы, но упорно продолжала собирать разваливающиеся узлы – раз уж я сюда пришла, нужно довести дело до конца. Хотя бы какое-то. Пальцы уже дрожали от напряжения, пот затекал в глаза, от темноты и пульсирующих в ней угольно-черных жил с тонкими сжатыми точками перетягов рябило в глазах.
Когда слепок, наконец, был готов, изменила поворот на поглощение сигнала, сунула руку в плетение и швырнула копию поверх нарушенной защиты. Вот и все, пожалуй, теперь можно открывать. Потянула за ручку нижнего ящика и обнаружила несколько плотно запечатанных бутылей. Мало того что вокруг темно, так еще и само стекло темное – не различить, что внутри. Я встряхнула одну, как будто это могло помочь. Распечатать эти странные пузатые флаконы, не повредив крышку, не представлялось возможным. Распрощавшись с надеждой определить содержимое по запаху, нахмурилась. Напиток, настойка, зелье? Хотя вряд ли. На моего мужа ни одно зелье не действует. Заберу-ка одну бутылку с собой. Проверю, а потом верну на место. До возвращения Анри еще около трех недель, управлюсь.
Чуть повыше обнаружились договоры на аренду: чистенькие, новые, без подписей. Первый – на незаселенные земли с возможностью постройки, второй – на поместье, владелец которого задолжал крупную сумму, согласно этому договору оно переходило в пользование некоего месье Гранжа, взявшегося оплатить долги и развивать хозяйство. В верхнем ящике оказалась папка с письмами. Среди них лежало и матушкино, которое я так и не попросила показать.
«Мой дорогой граф!
Мне стало известно о некоторых трудностях с подготовкой вашего дома к переезду моей дочери. Смею надеяться, что все они благополучно разрешились, и вскоре она напишет мне сама.
В свою очередь, от всего сердца хочу поблагодарить вас за то, что сделали мою Терезу счастливой. В те дни, что ей пришлось провести в Мортенхэйме без вас, она была сама не своя. Однако когда мы провожали ее на поезд, я видела радость и предвкушение, которыми сияли ее глаза. Все это – ваша и только ваша заслуга. Искренне желаю вашему браку долголетия и процветания.
Выражаю вам свое глубочайшее расположение и буду рада видеть вас на зимнем балу, который состоится…»
Я поняла, что сжимаю руку слишком сильно – лист сползал к скрюченным до боли пальцам и напоминал нижнюю юбку, которой довелось попасть в руки неумелой прачки. Пришлось вернуть его на стол и осторожно разгладить ладонью, а сверху придавить той самой подставкой для перьев и чернильницы.
Больше среди бумаг не обнаружилось ничего интересного. Никаких досье или намеков на переписку с Лигой или Комитетом, даже ни единой любовной записочки от Евгении. Не сказать, что последнее меня разочаровало, но… Прятать в столе несколько бутылок с непонятным пойлом и деловую переписку? Ради этого ставить столько защитных заклинаний?
Что-то подсказывало, что я не там ищу. Но если не там, то где еще искать?
Я опустилась на колени, заползла под стол, прощупала ладонями пол и поверхность. Ничего. Еще и эта темнота, чтоб ее! Резко попятилась назад, наткнулась на стул и дернулась вверх. Больно ударилась головой и кульком повалилась на пол. Перед глазами запорхали разноцветные бабочки, а еще… небольшое углубление под крышкой стола, внутри верхнего ящика. Не веря своему счастью, подтянулась, нащупала небольшой рычаг. Дернула.
Легкий щелчок и глухой удар.
Осторожно выползла из-за стола: на полу валялась книга. Вторая пыталась повторить ее судьбу, наполовину сдвинувшись со стеллажа. Остальные на полке тоже плясали вкривь и вкось из-за приоткрывшейся дверцы сейфа. Поднялась и медленно, на негнущихся ногах подошла к нему. Дополнительных заклинаний нет, но… Как же страшно было туда заглядывать! Ладно, один раз шахматную доску пережила и второй раз тоже переживу. Книги легли на диван стопочками, а я заглянула внутрь.
Медальон с портретом родителей Анри.
Бумаги на развод. Моя свобода.
И список имен, набросанный от руки. Чтобы прочесть, пришлось все-таки зажечь магический светлячок: крохотный мерцающий шарик с искоркой, зависший прямо над сложенным вдвое листом.
Гай Хельденберг
Лейтан Скриццо
Джереми Ронгвар
Фрэнк Пирс (?)
Арнар Грейсби (?)
Рион Роже
Лиах Миралович
Секундочку. Но это же все имена ученых, если не ошибаюсь. Почему Анри заинтересовали эти люди, а главное, что здесь делает Фрэнк Пирс? Перечитала несколько раз, чтобы запомнить, пошарила рукой внутри небольшого сейфа, но больше ничего не нашла. Сунула бумаги назад, аккуратно вернула книги на место. Прибралась у стола и принялась запечатывать защиту – приводить ее в тот вид, в котором она была. Чуть не забыла бутылку, вовремя обратила внимание на что-то поблескивающее под ногами… Ну ладно, я об нее просто споткнулась, и она с глухим стуком опрокинулась на ковер.
Вышла из кабинета, и сразу стало так легко, что обратно по коридорам я просто парила. Не обращая внимания на бешено колотящееся сердце и бутылку, прижатую к груди, хотя по дороге мне все еще мог кто-нибудь попасться. Самое страшное осталось позади, за несколько дней изучу состав, заодно подумаю, где еще Анри мог спрятать что-нибудь важное. Теперь я представляю кабинет гораздо лучше – даже несмотря на то, что ползала по нему в темноте, разрываемой только полосками лунного света. Но все это будет позже, а сейчас…
– А-а-а-а!!!
– Настолько страшно? Я вроде бы подлечился, – сокрушенно пробормотал Ивар и отступил на несколько шагов.
– С ума сошли?
Раджек развел руками.
– Как вы сюда попали?
– Через дверь. Образно выражаясь, через две: входную внизу и вот эту самую. Последняя была не заперта.