А спустя мгновение я увидела заветный мужественный профиль, и сердце понеслось вскачь, но очень быстро запнулось, и радостный стук сменился траурным рваным биением. Его Светлость держал в руках леди Лидию Мирано. Бывшая невеста лорд-канцлера льнула к крепкому торсу и, мне показалось, даже неприлично терлась об него. Ее глаза светились таким нездоровым блеском обожания и неприкрытого торжества, что руки зачесались накапать леди добрую порцию пустынника для снятия нервного возбуждения. Густо напомаженные губы шевелились в непростительной близости от подбородка лорда Вестона, а я начала удивляться, почему ее до сих пор не выгнали из зала за столь развязное поведение!
– Уверен, этому должно быть какое-то объяснение, – раздался сбоку голос Андрэ. Кажется, брат тоже увидел неоднозначное зрелище и поспешил меня поддержать.
– Ты посмотри, она же его сейчас съест, – возмущенно и вместе с тем брезгливо поморщилась я.
– Мари, поверь, ты преувеличиваешь, – рассмеялся Андрэ. Не над ситуацией, а исключительно над моей неприязнью. – Это все ревность. Хотя леди Лидия определенно имеет виды на лорда Вестона, это невооруженным взглядом заметно.
– Она напоминает мне пиявку. Особенно эти ее мясистые губы.
– Спокойно, Марианна-Эстель, с тобой она не идет ни в какое сравнение, а вот лорд-канцлер определенно оказывает на тебя дурное влияние. Раньше ты о людях подобным образом не высказывалась.
– Прости, – повинилась я, поняв, что действительно в своей антипатии перегнула палку. – Не понимаю, что со мной.
– Очень просто, это называется любовь, – подмигнул брат.
– А у тебя? – поспешила я перевести тему, да и следовало отвлечься от собственных неоправданных ожиданий.
– Что у меня? – сделал вид, что не понял, брат.
– С невестой? – не стала я отступать на этот раз.
– Рано говорить о чем-то, – признался он со вздохом, а на дне его удивительных голубых глаз плескалось беспокойство. – Я еще не принял окончательного решения, да и не так это просто сделать. Как я могу быть уверен в ее искренности? В том, что она не притворяется паинькой и не попытается меня снова убить? Права на ошибку у меня нет, иначе тебе придется выходить замуж за какого-нибудь фливалийского герцога, а твой лорд Вестон, уверен, будет сильно против такого расклада.
– Но отдавать под суд ты ее не собираешься?
– Пока нет. Родственники леди Ингрид расплатятся огромным штрафом, размером почти в половину их состояния, который за исключением налога, причитающегося Королевству, целиком пополнит мою казну. То есть нашу казну.
– Ты же знаешь, деньги интересуют меня в последнюю очередь.
– Только потому, что ты можешь себе это позволить, – подмигнул Андрэ. – Я подобной роскоши лишен, приходится постоянно думать о нуждах герцогства.
– Ты сейчас жалуешься на тяжелую долю герцогов? – рассмеялась я, хотя в душе понимала: наша спокойная жизнь в лесу дорогого стоила и ни в какое сравнение не шла с нервной аристократской. Это только издалека кажется, что все высокородные в масле катаются, а стоит приблизиться, как их проблемы уже задевают и тебя.
Мой легкий смех захлебнулся в тот самый момент, когда лорд Вестон прошел мимо нас, кивнув Андрэ и лишь равнодушно скользнув по мне взглядом. Под руку Его Светлость вел бывшую невесту к столикам с напитками, а я, чувствуя себя до невозможности глупой и ненужной, провожала их растерянным взглядом.
Глава 9
– Ты что-нибудь понимаешь? – задумчиво потер подбородок Андрэ.
– Мне только что дали от ворот поворот? – нервно хмыкнула я, а внутри все горело и плавилось от боли, и этот пожар распространялся по венам, в то время как сердце почему-то превратилось в кусок льда и застыло в грудной клетке пудовой глыбой.
– Идем! – решительно потянул меня в их сторону Андрэ, но я к публичным разборкам не была готова.
– Не нужно, Андрэ, прошу, – я попыталась остановить брата, но в этот раз он не поддался.
– Ты бы видела свой взгляд, Мари. У голодной, брошенной всеми дворняги и то больше уверенности в завтрашнем дне. Ты не подумай, я далеко не одобряю его притязания на тебя и даже больше – предпочел бы, чтобы лорд Вестон действительно отступился, но только не подобным образом. Публичного оскорбления моей сестре наносить безнаказанно никто не имеет права! – мы как раз подошли к столику с напитками, и Андрэ холодно приветствовал лорд-канцлера: – Легкого вечера, лорд Вестон, леди Мирано, вы прекрасны даже более, чем сегодняшний закат.
– Благодарю, – с королевским величием леди приняла комплимент.
– Рад видеть вас в добром здравии, герцог, – ровно ответствовал Его Светлость. Ничто в его голосе или отстраненном выражении лица не намекало на то, сколько волнительных моментов мы пережили втроем. – Ваша сестра – изумительна, это без преувеличений огромное приобретение для нашего света, – лорд Вестон говорил комплименты, но при этом даже не смотрел в мою сторону. – Уверен, от желающих потанцевать с леди отбоя нет.
Я почувствовала, что вот-вот расплачусь. Слезы закипали под веками, грозя позорно пролиться прямо у всех на виду, и я все больше убеждалась в том, что слишком чужая для этого общества. Не стоять мне с ними, заковавшими все чувства под маской неизменной холодной вежливости, на одной ступени. Да и совсем не хочется, если честно! Брат, наверное, почувствовал мое состояние, или это трясущаяся рука, которой я цеплялась за его локоть, сделала свое дело, тем не менее, Андрэ поспешно распрощался с парочкой и увел меня в сторону уборных.
– Твой канцлер с ума сошел! – шипел брат, широко шагая, так что мне приходилось часто перебирать ногами, чтобы поспевать за его стремительной походкой.
– Не мой, как видишь, – выдавила я. Прозвучало жалко.
– И правильно мне с самого начала его интерес к тебе не понравился!
– Может, неудачи в любви – у нас с тобой семейная черта? – попыталась улыбнуться я. Губы, вопреки всем стараниям, дрожали.
– Зато мы есть друг у друга, и никто этого не изменит, сестренка! – Андрэ порывисто прижал меня к себе, а после я сбежала в уборную.
Огромное помещение давило пространством, по сравнению с которым я казалась себе чересчур маленькой и незначительной. Я пустила воду в одной из раковин, стянула перчатки, намочила руки и приложила их к щекам. Работу Катрин и ее помощницы портить не хотелось, поэтому я старалась быть аккуратней. Внезапное отчуждение лорда Вестона выбило из колеи, и мне пришлось сделать сорок глубоких вдохов и длинных выдохов, прежде чем я смогла взять себя в руки. Две слезинки все же скатились по моим щекам, но я сочла это своей маленькой победой, ибо бурная истерика была не за горами.
От огорчения и обиды на весь мир руки так и чесались чего-нибудь сделать, и я встряхнула кистями в сторону кадок с растениями, стоящими в углу, на миг позволила вырваться магии наружу, а вместе с ней и всей своей злости, и лишь потом перекрыла свободный ход энергии.
– Так-то лучше, – с мрачным удовлетворением отряхнула я руки и обвела помещение придирчивым взглядом. – Живенько.
Цветущие деревья упирались верхушками в потолок, сплетясь друг с другом толстыми ветвями. Складывалось впечатление, что я попала в древний волшебный лес, где гигантские растения давно закрыли собой небосвод. Сквозь каждый дюйм паркетного пола торчали вполне жизнеспособные ростки, навевая ассоциации с мужской бородой. И, кажется, я даже начала слышать негромкое пение птиц. Хотя последнее мне наверняка показалось.
А когда я вышла, увидела, что все мужчины, стоявшие неподалеку, обзавелись трехдневной щетиной и с удивлением рассматривали друг друга.
– Твоя работа? – прошипел Андрэ, гладя себя по бороде.
– Прости, – повинилась я.
– Идем скорее отсюда, чтобы на тебя никто не подумал. Как раз сейчас время ужина наступило.
С неуместной порослью на лице брат разобрался легко: подкупил лакея, и тот любезно оказал ему услугу, предварительно уведя куда-то. Где был, Андрэ так и не признался, видимо, в качестве мести за мой спонтанный поступок.
Ужин проходил в соседнем зале. Огромный нарядно накрытый стол тянулся через все помещение. Нас с братом посадили ближе к Королю – особое распоряжение Его Величества. Альварику Третьему любопытно было посмотреть на чудом выжившую дочь давно почившего герцога. Вкус деликатесов я ожидаемо не почувствовала. До кулинарных ли изысков, когда ты сама – главное блюдо застолья? Все, сидящие рядом, с интересом разглядывали меня, и я словно медленно прожаривалась на вертеле чужих любопытных взглядов. Одни лишь черные глаза смотрели с отстраненной вежливостью, и это их выражение я готова была стереть любой глупой выходкой. Лорд-канцлер сидел напротив и чуть наискосок и был слишком занят тем, что активно ухаживал за своей дамой. Леди Лидия томно светилась от удовольствия, что только подбрасывало дров в огонь моих противоречивых чувств.
Хотелось сбежать и одновременно остаться, кричать от обиды и хранить ледяное молчание, расцарапать лорду Вестону лицо и отпустить его с миром, наказав забвением. Что из этого выбрать, я не знала.
– И каково это, леди Ревьен, сидеть за королевским столом? Как ощущения? – донесся до меня сквозь туман полыхающих чувств смутно знакомый голос. Я подняла взгляд от тарелки и увидела принца Эдрика, сидящего по левую руку от правителя. Ну конечно! Он же брат Короля и говорил, что тоже будет присутствовать на балу. Глаза принца светились неподдельным участием, так что заподозрить издевку, скрытую в вопросе, было практически невозможно. Но я-то доподлинно знала, что она есть, это же Эдрик! Он начал презирать меня с первого взгляда.
– Непередаваемые, – вежливо улыбнулась я, заклиная свою излишне живую мимику не выдавать хозяйку с головой. – Это самая большая честь, которой я и мечтать не могла удостоиться.
– Ваша сестра, герцог, довольно скромна, – заговорил Король. – Это, несомненно, украшение для любой девушки, хотя чистая красота Марианны-Эстель не может никого оставить равнодушным.