— Но я никогда не выйду отсюда, Дженнифер. А тебе, напротив, необходимо иметь дом, в который ты сможешь вернуться.
Все молчали, но я не собиралась никого щадить.
— Я все равно никогда не вернусь в свой дом, — добавила я. — И если, продав его, можно сделать жизнь здесь хоть немного лучше — не только для меня, но и для всех остальных, — то мне нечего терять. Кроме, конечно, денег.
— Мы переименуем Дженнингс в Убежище для состоятельных дам с криминальным прошлым, — пошутил Тайлер.
— Точно! — подхватила Дженни. — И проведем кампанию под лозунгом «Не обязательно попасть в тюрьму, чтобы жить как заключенный».
— Это будет избранное общество, — с серьезным лицом добавил Бенсон.
— Самая главная трудность у нас — связь, — перешла к делу Дженнифер. — Если бы вы были моими адвокатами, вы бы имели право приходить сюда хоть каждый день. Конечно, можно звонить, но наши разговоры прослушиваются.
— Мы можем прислать вам наладонный компьютер с функцией спутниковой связи, — предложил Брюс. — И маленький ноутбук или сотовый телефон с выходом в Интернет. Но как мы их передадим?
— Думаю, это рискованно, — ответила Дженнифер. — Но это можно устроить, правда, Мэгги?
— Конечно, можно, если постараться. Мы поговорим с Мовитой. Она придумает, как это сделать, и мы дадим вам знать, — сказала я мальчикам.
Я была обеспокоена. Но не инвестициями, которыми занимаются мои сыновья, а теми взглядами, которые Брюс бросал на Дженнифер Спенсер, пока она вместе со своим бухгалтером рассказывала о планах по захвату власти в «ДРУ Интернэшнл».
Брюс — мечтатель, эту черту он унаследовал от отца. Но он безжалостный человек и прекрасно умеет манипулировать другими людьми. За эти качества его отец и получил пулю в сердце. Я надеялась, что дело не дойдет до того, что в один прекрасный день Дженнифер Спенсер убьет моего сына, но все же боялась, что их встречи до добра не доведут.
В тюремной библиотеке мне часто приходилось выслушивать от других заключенных, какими способами они собираются добиться освобождения. Что касается меня, я давно потеряла надежду на благоприятный пересмотр моего дела и запретила мальчикам снова и снова подавать апелляции и выбрасывать деньги на ветер. Я была приговорена пожизненно, а старинная мудрость гласит: «Если ты не можешь кого-то убить, присоединяйся к нему». И я знала по опыту, что присоединиться лучше, чем убивать.
Но пока мои дети обсуждали хитроумные планы с Дженнифер Спенсер и ее бухгалтером, мне пришло в голову, что жизнь очень изменилась и в этом высказывании вместо «присоединяйся» должно звучать «купи». Только так можно было победить врага на его собственном поле. Глядя в блестящие глаза Дженнифер, я вдруг снова почувствовала себя молодой.
32ДЖЕННИФЕР СПЕНСЕР
В те вечера, когда Бирд был выходным, после того как отключали свет, Мовита с Дженнифер приходили в камеру к Терезе и там работали на компьютере. Дженни приносила свои деловые заметки, подготовленные тексты писем для обычной и электронной почты, а Мовита, которая печатала со скоростью больше ста знаков в минуту, вбивала их в память компьютера.
Брюс и Тайлер вели переговоры с Таррингтоном по поводу его доли акций и их возможной покупки. Тем временем Ленни Бенсон организовал не один, а целых два значительных кредита для ограниченной в средствах фирмы. Как только кредиты были положены на счет, Брюс и Тайлер стали членами правления «ДРУ Интернэшнл».
Оба процесса прошли быстро и легко. «Не так уж трудно, — объяснила Дженнифер Мовите, — убедить людей получить деньги, которые сами плывут им в руки». Следующая часть плана была намного сложней. В обычной ситуации им не потребовалось бы приобретать контрольный пакет акций «ДРУ Интернэшнл», чтобы получить контроль над фирмой, но здесь больше сорока процентов принадлежали Таррингтону, который не хотел выпускать из рук руководство.
«Нам не хотелось бы покупать оставшиеся шестьдесят два процента акций. Кстати, у тебя потрясающие глаза», — писал ей Брюс по электронной почте.
Мовита прочла сообщение, но промолчала.
«Мы вошли в правление и, используя ту информацию, которую вы с Бенсоном накопали, может, и сместим Таррингтона. Но это не значит, что мы должны потратить больше денег, чем имеем, чтобы справиться с этим придурком. Есть идеи?»
— О чем, к дьяволу, он толкует? — не поняла Мовита.
— Это очень просто, — объяснила Дженнифер. — Иногда можно управлять большой фирмой, имея небольшой процент акций, если другие крупные держатели акций голосуют заодно с тобой. Но в данном случае имеется множество мелких акционеров, которых Таррингтон может заставить голосовать, как он.
— Так, это ясно, — кивнула Мовита.
Они сидели на корточках в углу около умывальника, на который Тереза положила коробку от паззла, и он превратился в компьютерный столик. День был удачный, потому что до полуночи дежурила Маубри. Грузная и ленивая, она редко делала обход. Но все же время от времени Тереза подавала сигнал, и они с Мовитой прыгали на койки, а Дженнифер пряталась под койку Терезы, стараясь закатиться как можно ближе к стене.
Когда после очередного обхода они снова устроились на корточках у компьютера, Мовита спросила:
— И что дальше?
— Осталось только одно: купить побольше акций. Или поджечь фирму.
— А зачем ее поджигать? — спросила Тереза. — Чтобы получить деньги по страховке?
— Я просто пошутила, — шепотом объяснила Дженнифер. — Нам необходим контрольный пакет. В конце концов, я могу продать свою квартиру, — добавила она. — Ленни сказал, что ее стоимость поднялась до полумиллиона, и это после выплаты брокеру и закладной.
— Как? Твоя квартира стоит полмиллиона долларов?
Дженни только вздохнула — ей больше не хотелось сегодня читать лекции по экономике.
— Ты должна сохранить свой дом, — строго сказала Тереза. — Ты скоро отсюда выйдешь, и тебе понадобится крыша над головой.
— Должен быть какой-то другой способ, — поддержала ее Мовита.
— Но где он? — снова вздохнула Дженнифер. — Он нам нужен, как воздух! Ведь полмиллиона тоже не решат проблему.
Мовита покачала головой.
— Эти парни из «ДРУ Интернэшнл» не просто жадные сукины дети, — сказала она. — Это богатые жадные сукины дети.
— Дорогая, вот теперь ты начинаешь понимать Уолл-стрит! — улыбнулась Дженни.
Она ответила на письмо Брюса, не вступая в электронный флирт, послала еще одно сообщение Ленни и крадучись вернулась в свою камеру.
На следующее утро у Дженнифер наконец сложился план действий. Девушка немедленно рассказала о нем Мэгги, но этого ей было недостаточно. Дженни решила рискнуть. Она набрала телефон Хардинг, и ей повезло — подошла Мовита, а не мисс Ринглинг.
— Я придумала, как их достать, — сказала Дженнифер.
— Я знала, что у тебя получится, — спокойно ответила Мовита и громко добавила: — Миссис Хардинг сейчас на совещании. Оставьте для нее сообщение.
— Мы уговорим их организовать публичное размещение акций!
— Каким же образом? — вопросительно протянула Мовита.
— Мы их соблазним! Первоначальная продажа акций жутко выгодна, они получат кучу денег, — объяснила Дженнифер.
— И что тогда?..
— Мы получим контроль над фирмой! — Дженнифер засмеялась от радости.
— У вас, белых, странное чувство юмора, — тихо сказала Мовита и громко добавила официальным тоном: — Я передам это миссис Хардинг, как только она вернется после совещания.
Дженни повесила трубку и еще раз обсудила план с Мэгги, затем позвонила Ленни и рассказала все ему.
— Как ты считаешь, мы сможем найти приличных посредников, которые займутся размещением акций «ДРУ Интернэшнл»? — спросила девушка.
— Конечно, — ответил Ленни. — Если у тебя в камере найдется свободная койка для меня.
Дженни улыбнулась.
— Я думаю, тебя отправят в Алленрод, — поддразнила она.
— Ах да! Уж это точно будет загородный клуб.
Она засмеялась так громко, что Мэгги подняла брови и предостерегающе помахала ей рукой. Им следовало вести себя как можно тише: дверь библиотеки полагалось держать открытой, а пост располагался всего в нескольких метрах от нее. Дженни приходилось звонить, стоя в углу рядом с окном — здесь связь была лучше, но зато ее было видно из коридора. Поэтому Мэгги не сводила глаз с двери, чтобы вовремя предупредить о подходе охраны. Однако гораздо опаснее было работать на ноутбуке, тут уж Мэгги просто стояла в дверях, притворяясь, что у нее здесь какие-то дела.
— Это мне наказание, — говорила она. — Всю жизнь в классах боялись, что я войду не вовремя. Как ты думаешь, это до сих пор называется «стоять на стреме»?
— По-моему, уже нет, — сказала Дженнифер.
Мэгги вздохнула:
— Мне кажется, что нарушать дисциплину намного интереснее, чем ее поддерживать.
Стоя спиной к двери, Дженни продолжала убеждать Ленни.
— Послушай, — говорила она, — нам не придется больше вкладывать деньги. Главное — заставить их выпустить дополнительные акции и выкинуть их на рынок в свободную продажу. Тюрьмы сейчас в моде, они сами себя продают. Это растущая отрасль при нестабильном состоянии экономики.
— Отличная пропаганда американского образа жизни, — заметил Ленни с иронией.
Дженнифер нахмурилась:
— Пойми, мне сейчас не до шуток. Скажи лучше, ты сможешь найти фирму, которая займется этим?
— Ты же знаешь, что да.
И они добавили одновременно:
— И за реальную цену.
— Хочешь, чтобы я поручил это дело «Хадсон, Ван Шаанк и Майклс»? — спросил Бенсон.
Дженнифер вспомнила, насколько Ленни недооценивают у них на фирме. В силу своей предубежденности они у него не примут план самой выгодной сделки. Кроме того, ей не хотелось, чтобы эти сукины дети знали, чем она занимается.
— Нет, — наконец сказала она. — Думаю, мы найдем выход получше. Как насчет этих ребят, Рафферти?
— Эти пираты? Да, пожалуй, они поднимут бунт, если мы обратимся к кому-то другому. И вообще, если нам удастся толкнуть на это «ДРУ Интернэшнл», нам потребуются все жадные акулы, которых мы сможем подцепить на крючок.