Карета быстро покатила по проселочной дороге. Я бросила последний взгляд на фургоны, вокруг которых суетился Хайм.
Похоже, я сменила одного хозяина на другого. Что меня ждет дальше?
Словно прочитав мои мысли, женщина сказала:
— Не бойся. Бить тебя и запугивать я не стану. В отличие от этого грубого торговца, я понимаю, что красота —нежный цветок, и нуждается во внимании и заботе.
— Вы очень добры, госпожа, — не без иронии заметила я.
Хозяйка довольно кивнула.
— Конечно. Мои девочки на меня не жалуются. Живут на всем готовом, в роскошных комнатах, носят платья из шелка и бархата. Они получают часть денег за свою работу и подарки от довольных клиентов. Мы все — словно одна семья.
— Боюсь, что наши понятия о семье различаются.
Женщина едва заметно улыбнулась.
— Кажется, торговец солгал: ты не похожа на деревенскую девчонку. Что ж, тем лучше.
Я рассердилась на себя. Неужели трудно было помолчать? Прикинуться наивной глупышкой, поверившей сладким речам хозяйки приюта? Теперь Тейла будет внимательно наблюдать за мной, и сбежать станет куда труднее.
Я провела рукой по запястью правой руки, ощутив приятное тепло. Кажется, браслет решил поддержать меня.
Хорошо бы. Чувствую, в «Приюте роз» мне потребуется любая помощь.
Глава 21
К дому Тейлы мы приехали спустя два часа, когда начало смеркаться. Я так устала от переживаний и страхов за будущее, что, выйдя из кареты, окинула местность равнодушным взглядом.
Приют находился на окраине большого селения. Это оказалось красивое каменное здание в три этажа, окруженное тенистым садом. В прохладном воздухе плыл аромат роз. Разросшиеся кусты с белыми, алыми и розовыми цветами протягивали свои ветви сквозь железную решетку.
Не удержавшись, я коснулась атласного бутона.
— Нравится? — довольно улыбнулась хозяйка. — У меня— самый красивый сад во всем Литорне. Будешь хорошо себя вести, позволюгулять, сколько захочешь.
«А, буду плохо, запрете в подвале?» —подумала я, но ничего не сказала. Не стоит злить Тейлу. Пусть лучше считает, что её сад привел меня в восхищение.
Я бросила тоскливый взгляд по сторонам. Улица была пустынна. Впрочем, даже встреться нам кто — то из местных жителей, вряд ли он стал бы вступаться, за незнакомую девчонку. Оставалось рассчитывать лишь на собственные силы и помощь браслета.
С другой стороны, хорошо, что заведение Тейлы находится не в центре города. Меньше шансов заблудиться и попасть в руки стражи.
Хозяйка толкнула меня в плечо.
— Что встала? Пошли.
Слуга распахнул перед нами кованые ворота. Я вошла вслед за Тейлой, стараясь не наступать на правую ногу. Из-за волочившейся по земле тяжелой цепи, каждый шаг давался с трудом.
Узкая, выложенная плитами дорожка, петляла между кустов. Среди зелени можно было рассмотреть деревянные скамьи и беседки, увитые цветами. Послышалось тихое журчание воды, и, спустя минуту, мы прошли мимо круглого бассейна. Его чашу украшала фигура девушки в длинном платье и с венком на голове.
Я вздохнула, подумав, что сад был бы прекрасен, если бы не находился у дома Тейлы, женщины, наживавшейся на чужом несчастье.
Вскоре дорожка привела нас к дому. Тейла направилась не к парадному входу, рядом с которым росли кусты роз, а к узкой, едва заметной двери в стене. Постучала три раза, и дверь тут же отворилась.
— Добрый вечер, госпожа, — худенькая девочка-подросток поклонилась хозяйке, потом бросила на меня любопытный взгляд.
Мы оказались в узком коридоре, освещенном единственным светильником.
— Добрый, Нира, — кивнула женщина, — проводи новенькую в комнату на третьем этаже. Принеси ей ужин, чистое платье и горячей воды, чтобы помыться с дороги.
— Вы обещали снять цепь, —напомнила я.
Глаза Ниры округлились от удивления. Возможно, я стала первой девушкой, так дерзко разговаривавшей с хозяйкой приюта.
Тейла чуть слышно усмехнулась.
— Зачем торопиться? Может, ты станешь послушнее, если проведешь ночь с цепью на ноге? — заметив, как изменилось мое лицо, женщина добавила, — не бойся, я пошутила.
Она протянула служанке маленький ключик, велев освободить меня, когда окажемся в комнате.
Мы с Нирой быстро поднялись по винтовой лестнице. Отведенная мне комната находилась в конце коридора. Нира с трудом открыла тяжелую дверь.
— Пожалуйста, проходите.
Я огляделась, но без особого интереса. Обычное помещение, заставленное громоздкой мебелью. Не покои принцессы, но и не чулан или кладовка.
В углу стояла кровать с двумя подушками и мягким покрывалом. Небольшой столик с зеркалом над ним, пара стульев, на полу —дорожка, сотканная из кусочков тканей.Ничего лишнего. Комната напоминала номер в дешевой гостинице.
— Госпожа, все новенькие сначала живут здесь, — попыталась меня утешить Нира, —потом, когда у вас будет много поклонников, вы сможете переселиться на второй этаж. Там большие, светлые комнаты с новой и красивой мебелью.
«Надеюсь, этого никогда не случится», — со вздохом подумала я.
— Спасибо, Нира, но меня всё устраивает, — я сделала шаг по направлению к кровати, и цепь слабо звякнула. — Пожалуйста, сними её. Нога болит.
Но девушка сначала принесла горячую воду и чистую одежду. Потом, с помощью ключа, переданного хозяйкой, освободила меня от цепи.
Я облегченно вздохнула. Какое счастье, наконец, получить возможность свободно двигаться.
Но радовалась я рано. Никто не собирался оставлять новенькую без присмотра. Нира, поклонившись, выбежала из комнаты, закрыв дверь на засов.
Глава 22
Прошло несколько дней. Я буквально умирала от скуки в заведении госпожи Тейлы. Раньше я думала, что бордель — это шумное и веселое место, где постоянно звучит музыка, девушки смеются и болтают с клиентами. Но, в «Приюте роз» стояла странная тишина.
Никто, кроме Ниры, меня не навещал. Девушка приносила еду, воду, сладости и фрукты, а потом забирала грязные тарелки. Я пыталась её расспрашивать, о Тейле и порядках в «Приюте», но служанка отвечала односложно и старалась, как можно скорее, уйти. Возможно, таким был приказ хозяйки, чтобы заставить новенькую, страдать от одиночества и стать уступчивей.
У меня мелькала мысль, напасть на Ниру, оглушить её и сбежать, но я отказалась от этого плана. Тейла не так наивна, чтобы доверять пришлой девчонке. Наверняка за дверью ждетохрана. Меня вернут в комнату и наденут кандалы, а затем отдадут какому-нибудь жестокому клиенту.
Я не знала, что делать. Бегство было невозможным. Смириться с судьбой и жить в заведении Тейлы? От одной мысли начинало тошнить. Лучше смерть, чем такое существование.
Я часами бродила по комнате, иногда останавливаясь у забранного решеткой окна. Смотрела, как поднимается солнце, озаряя своими лучами сад, как исчезает за домом, оставляя густую тень, как сгущаются сумерки. Провожала взглядом каждую птицу, отчаянно ей завидуя. Счастливая! В отличие от меня, она свободна.
«Какая грустная ирония судьбы. Так стремиться в этот мир, и оказаться запертой в четырех стенах, как узница в ожидании казни. Если бы я знала, что всё так обернется, стала бы хранить браслет Адэра? Может, лучше было отдать его Маре?»
Я так измучилась, что не стыдилась этих мыслей. Браслет никак не реагировал. Если бы онобжег меня, как в первый день после появления в Гериуме, я бы, наверное, обрадовалась. Это означало, что у меня есть шанс на спасение. Но, подарок Адэра, оставался холодным. Может, полностью лишился своей силы?
В одном я не сомневалась — по доброй воле, служить Тейле не буду. Хозяйка говорила, что у неё — образцовое заведение, и она с девочками — словно «семья». Пусть попробует, отправить к клиентам грубую, дерзкую, злую новенькую. Позора не оберется.
О том, что Тейла могла приказать, избить меня, или напоить каким-нибудь зельем, я старалась не думать.
***
Как-то утром, когда Нира собирала грязные тарелки, в комнату вошла хозяйка. Окинула холодным взглядом служанку.
— Убирайся.
— Да, госпожа, — поклонившись, девушка бросилась к двери.
Я гордо выпрямилась, несмотря на отчаянно бьющееся сердце. Не собираюсь пресмыкаться перед хозяйкой борделя.
В комнате было душно. Тейла раскрыла отделанный кружевом веер, и, несколько раз, обмахнулась им.
— Как дела? — не дождавшись ответа, она продолжила, — кстати, ты не сказала, как тебя зовут.
Пару мгновений я колебалась, не желая разговаривать, но, какой смысл, злить Тейлу? Хозяйка придумает мне новое имя, если захочет.
— Элиза, — имя казалось чужим, не подходящим мне. Впрочем, сидевшая на постели девушка, которую купили для развлечений, и впрямь имела мало общего с Лизой Токаревой, служащей «Атласа».
— Хм, необычно, но мне нравится. Скажи, Элиза, тебе не надоело сидеть взаперти? Не хочешь прогуляться по саду, а затем, вечером, провести время в хорошей компании? Познакомишься с другими девушками,послушаешь музыку.
Я едва не рассмеялась. Кажется, Тейла принимает меня за наивную глупышку.
— Нет, спасибо.
— Почему? —сдвинула брови хозяйка.
— Мне и здесь неплохо.
Тейла резким движением захлопнула веер.
— Кажется, ты не понимаешь, дорогуша, — вкрадчивым голосом произнесла она, — в какой ситуации оказалась. Ты находишься в моем доме, и полностью от меня зависишь. Захочу— позволю гулять в саду и есть сладости, захочу — отправлю в подвал на хлеб и воду.
Я равнодушно пожала плечами.
— Отправляйте. Так и думала, что ваши слова о том, что вы с девочками — одна семья, полная чушь.
Женщина провела веером по лбу, смахивая капельки пота.
— Ошибаешься. Я люблю своих девочек, и забочусь о них. Тебе бы попасть в бордель в порту, по-другому бы запела. Там никто не стал бы спрашивать твоего согласия. А я…
— … пытаетесь быть доброй и ласковой? Это еще хуже.
Повисло короткое молчание. Тейла поправила кружевной воротничок платья.