Косточкин резко вскочил с кресла.
— Вы... Как вы здесь оказались?! Ребята, я... Аня, я не хотел, просто так получилось...
Вернувшиеся с того света Максим и Анна, чьи жизни он разрушил, стояли перед ним и сурово смотрели ему в глаза. Ему показалось, что их глаза светились. Это было так, как будто их призрачное присутствие проникало сквозь ткань реальности, а их мстительные духи требовали справедливости и возмездия.
Его кожу покалывало, сердце бешено колотилось в груди. Он знал, что ему не справиться с их объединённой силой, с их общей решимостью.
— Послушайте меня, я не планировал этого, о Боже, этого не должно было случиться! — закричал он срывающимся голосом. — Это был несчастный случай, ошибка. Я не хотел никому причинять боль.
Но Анна и Максим чувствовали ложь в его словах. Они услышали достаточно его оправданий. Они подошли к нему ближе, их призрачное присутствие становилось всё явственнее, а на лицах было полно решимости. Аня посмотрела на Косточкина глазами, полными огня и гнева.
— Ты отнял у меня жизнь, Андрей. Ты разрушил моё будущее и будущее моего любимого Максима, — сказала Анна сдавленным от эмоций голосом. — Ты толкнул меня в эту пропасть, не раздумывая ни секунды, и теперь ты заплатишь за то, что сделал.
Косточкин вздрогнул и сделал шаг назад. Ему показалось, что фигуры молодых людей словно увеличились, нависая над ним, и он снова упал в кресло, сжавшись в комок. Его разум лихорадочно искал выход. Косточкин попытался заговорить, но голос подвёл его. Всё, что он мог делать, это бормотать, заикаясь:
— Анна, пожалуйста... Я не хотел причинить тебе боль...
— Ты разрушил мою жизнь, — заговорил Максим. — Разрушил жизнь моей невесты Анны, разрушил жизни Кости и Марии.
— Не-е-ет! — истерическим голосом выкрикнул Косточкин. — Это неправда, Мария жива!
— И именно поэтому ты упрятал её в сумасшедший дом, — ответил Максим со зловещей усмешкой.
— Да кто вы такие, чтобы судить меня?! — истерически взвизгнул Косточкин. — Вы, два упоротых призрака, идите к чёрту! Эй, охрана, на помощь! — завизжал он.
— Слишком поздно, — ответили Анна и Максим одновременно и сделали шаг к нему.
— Неееет! — закричал седовласый мужчина в истерике. Но внезапно он схватился за сердце, начал судорожно глотать воздух и рухнул без чувств. Максим и Анна посмотрели друг на друга.
— Думаю, мы перестарались, — сказал Макс, щупая его пульс. — Он мёртв.
Глава 19
Идея выдать себя за призраки Анны Шнайдер и Максима Романова пришла в голову моей Анюте. Я был удивлён её радикальным решением, но не смог придумать ничего лучшего. Андрей Косточкин не был достоин милосердия и заслуживал справедливого наказания за свои злодеяния.
Вопрос заключался в том, как нейтрализовать его охрану и проникнуть в дом Косточкина. Мой разум лихорадочно работал, пытаясь придумать план. Виктория, как всегда, пришла на помощь.
— Ребята, только спецназ может нейтрализовать охрану и открыть дом законным путём. Но для этого потребовалось бы экстраординарное событие. Послушайте, мы не можем посадить Косточкина в тюрьму, но мы можем сделать так, чтобы хотя бы на один вечер против него было возбуждено уголовное дело. На случай, если вы не в курсе, мой поклонник занимает высокий пост в ФСБ. Я пойду к нему с аудиозаписью признания Дюминой и подам заявление о совершённом преступлении и возбуждении уголовного дела. Понятно, что со связями Косточкина утром уголовное дело будет закрыто, но у нас будет вечер, чтобы получить разрешение на его задержание, спецназ нейтрализует его охрану. Играя призраков Анны и Максима, вы заставите его признаться во всём, и у нас будут доказательства в кармане.
На следующий день, когда собралась вся компания, запыхавшаяся Виктория, только что вернувшаяся от своего друга, плюхнулась в кресло и сказала:
— Ты не представляешь, сколько усилий мне стоило договориться. Но я сделала это.
— Ребята, у нас всего один вечер, вы должны выбить из Косточкина показания. Я добилась не только возбуждения уголовного дела, но и проведения следственного эксперимента, в котором вы с Анной, — она кивнула головой на нас, — будете главными участниками. Но имейте в виду, что, если он не признается, мы все покойники.
Виктория посмотрела на каждого из нас по очереди, её взгляд был напряжённым и решительным. Мы согласно кивнули, каждый из нас понимал, что поставлено на карту.
Следующие несколько часов мы провели, готовясь к нашим ролям призраков Анны Шнайдер и Максима Романова. Мы отрабатывали наши реплики, выражения лиц и манеры, стремясь к убедительности в каждой детали.
С наступлением вечера мы направились к особняку Косточкина в сопровождении группы спецназа. Омоновцы выполнили свою работу качественно и быстро. Охрана была нейтрализована.
Но, к сожалению, а может, и к счастью, Косточкин оказался слишком трусливым и слабохарактерным, не выдержав впечатлений, он умер. Зато у нас осталось его признание в записи.
На следующий день мы все собрались в квартире Виктории, чтобы обсудить произошедшее. Мы не могли поверить, что всё закончилось, и что Косточкин, наконец, предстал перед судом, пусть и не человеческим, а высшим судом.
— Я всё ещё не могу в это поверить, — сказал я, качая головой. — Это как сон.
Виктория кивнула в знак согласия:
— Удивительно, как всё обернулось. Я никогда не думала, что мы действительно сможем привлечь его к ответственности.
После этой истории нас долго таскали на допросы и вызывали в разные кабинеты, но дело о пропавших студентах наконец закрыли.
Аня осталась со мной, и вскоре мы поженились. Она устроилась на работу в больницу в моём городе, и теперь она — заведующая отделением. У нас родился прекрасный сын, которого мы назвали Василием.
Виктория, кстати, тоже вскоре вышла замуж за своего сотрудника ФСБ. Светлана уехала к себе домой в Горнинск и иногда приезжает к нам в гости.
Каждый год 18 июня, в день трагедии в Арамейских горах, мы с Аней посещаем это место и возлагаем цветы к обелиску Максима Романова и Анны Шнайдер. Мы сохраняем память об их жизни, а также чтим их любовь, которую они непостижимым образом передали нам сквозь толщу времени.