Но Днепр почему-то не стал преградой на пути германских танковых клиньев.
Возможно, вам приходилось видеть фотографии Крюковского моста через Днепр, взорванного отступавшими частями Красной Армии, и понтонной переправы, которую навели немцы рядом с мостом. Может показаться: взрывай мосты, не взрывай, – все равно движение врага не остановишь. Так ли это? Давайте разберемся.
Коммунистический переворот 1917 года сорвал процесс индустриализации России, навсегда отбросив страну в число отстающих, недоразвитых, вымирающих государств. Россия, которую мы потеряли, была великой державой. Примером тому может быть хотя бы тот самый Крюковский мост.
Мост начали строить 12 мая 1870 года: 962 метра над глубокой своенравной рекой с неудержимым течением, 12 пролетов, основания береговых устоев[20] и промежуточных опор опущены до скального монолита. Движение поездов по мосту было открыто 25 марта 1872 года. А ведь в те времена не было ни самосвалов, ни тракторов, ни бульдозеров.
В августе 1941 года Крюковский мост в числе других был взорван отступающими советскими войсками. Однако был ли он действительно разрушен? На самом деле в воду были сброшены лишь два пролета. И это все. Ни береговые устои, ни промежуточные опоры (так называемые «быки») не были заминированы и подняты на воздух. Десять пролетов моста из двенадцати не пострадали.
Примерно так же были взорваны мосты в Днепропетровске и Запорожье: береговые устои и промежуточные опоры остались целыми, пролеты взорваны не все, а лишь некоторые. Такой «подрыв» мостов – вредительство в чистом виде, преступление против страны и ее народа. После такого «подрыва» восстановление моста не представляло большой проблемы и выполнялось в достаточно короткие сроки.
Но какая разница, взорваны мосты добротно или халтурно, если немцы рядом тут же наводили понтонные переправы?
Разница огромна. Понтонный мост выдерживает вес автомобилей и легких танков. Этого недостаточно. На восточный берег надо переправлять артиллерию и средние танки. Но даже не это главное. Войска, которые ведут боевые действия, особенно наступательные, надо снабжать. Им требуется огромное количество боеприпасов, горючего, запасных частей и много всего прочего. Сотни тысяч тонн. Немедленно. Подать такое количество грузов можно было только по железным дорогам. Но построить понтонный мост, который бы выдерживал вес железнодорожного эшелона, уровень развития германской техники того времени не позволял.
Никакой автотранспорт с такими перевозками не мог справиться даже теоретически. Да и не было у Гитлера такого количества автомашин, а если бы и были, не было для них горючего. Его не хватало даже для весьма немногочисленного количества танков и самолетов.
Войска по наведенным понтонным мостам можно перебросить на восточный берег, но базы снабжения оставались далеко позади. Возможности подвоза боеприпасов, горючего и других грузов резко ограничены. Что войска будут делать на восточном берегу без достаточного количества боеприпасов и ГСМ, без продовольствия и запасных частей? В такой обстановке стремительное движение на восток миллионных масс войск без захвата, восстановления и удержания железнодорожных мостов, особенно на Днепре, могло завершиться только крахом наступления, всеобщим и быстрым.
Обратим внимание на небольшую странность. Днепр перекрывает путь германским войскам на фронте протяженностью более тысячи километров. Казалось бы, наводи переправы где хочешь. Однако почему-то все переправы немцы возводили прямо рядом с разрушенными железнодорожными мостами. Почему?
Потому, что вся система снабжения миллионных воинских масс была намертво привязана к железным дорогам. Поэтому, пока железнодорожные мосты не были восстановлены, приходилось подгонять эшелоны к разрушенным мостам, разгружать вагоны, перевозить грузы автомашинами на другую сторону и там грузить в другие эшелоны.
Имея в виду привязанность армий к железным дорогам, советские командиры должны были вовремя отвести войска за Днепр, добротно взорвать за собой мосты и удерживать до последней возможности те районы, где железнодорожные линии пересекают могучую реку, – с тем, чтобы как можно дольше задержать момент начала восстановительных работ.
Но летом 1941 года все делалось вопреки здравому смыслу и логике. Мало того, что мосты были взорваны так, что их можно было быстро восстановить, но и районы мостов никто не пытался удерживать, чтобы воспрепятствовать восстановлению мостов.
Реки в европейской части Советского Союза текут в «правильном» направлении: севернее Смоленска – с юга на север, перерезая пути с запада на восток, южнее Смоленска – с севера на юг, все так же перерезая пути с запада на восток. И только в районе Смоленска дорога с запада на восток открыта.
В военной стратегии этот район называется Смоленскими воротами. Смоленск – ворота с запада на восток и с востока на запад, поэтому несколько веков Великое княжество Литовское, Польша и Русь боролись за Смоленск. Захватив город, укрепляли его, чтобы не отдать соперникам. Смоленское княжество на протяжении веков побывало под властью Киева, Москвы, Польши, Литвы. В конечном итоге Смоленск вошел в состав России.
В начале XIX века русские цари посчитали себя достаточно сильными; они больше никого не боялись. Обороне Смоленска внимания не уделяли. И через Смоленские ворота прошел Бонапарт. Русские войска безуспешно пытались его остановить именно у Смоленска, потом у Москвы. Не вышло. Пришлось отдавать на растерзание Москву.
Во время Гражданской войны в районе Смоленска был возведен полевой укрепленный район с целью закрыть любому противнику путь на Москву. После Гражданской войны Смоленский УР был заброшен.
Получив 13 января 1941 года назначение на должность начальника Генерального штаба, генерал армии Жуков должен был требовать от Сталина немедленно возвести укрепленный район в районе Смоленска, чтобы перекрыть участок шириной 75 километров между Западной Двиной и Днепром, чтобы на Смоленские ворота повесить пудовый замок.
Но Жуков для обороны страны не делал ничего. Летом 1941 года немцы выиграли Смоленское сражение, ибо никакой обороны тут заранее создано не было. Прорвавшись через Смоленские ворота, они получили возможность либо идти на Москву, либо ударить на юг в обход главных сил Юго-западного фронта.
2-я танковая группа нанесла удар через Конотоп на Лохвицу, 1-я танковая группа, наведя переправу рядом с Крюковским мостом в районе Кременчуга, нанесла встречный удар. Две танковые группы соединились, замкнув кольцо окружения, в котором было захвачено более 600 тысяч бойцов и командиров Красной Армии и огромные трофеи. За этим последовало грандиозное окружение Западного фронта в районе Вязьмы.
Два грандиозных, самых больших во всей человеческой истории окружения, сначала в районе Киева в сентябре 1941 года, затем в районе Вязьмы в октябре 1941 года, стали возможными потому, что никто заранее не готовил оборону Смоленских ворот, никто не организовал добротный подрыв мостов через Днепр и удержание участков, удобных для наведения понтонных переправ.
С 22 июня 1941 года до момента крушения Советского Союза прошло полвека. Толпам сочинителей, маршалов и генералов, идеологов, академиков и докторов, доцентов и кандидатов, Шолоховых и Стаднюков, Чаковских, Бондаревых, Некричей и Симоновых разгадать загадку катастрофы 1941 года так и не удалось. Потому убедительную историю войны сочинить не вышло.
Скоро пройдет уже четверть века с момента крушения Советского Союза, но внятной истории войны все нет. Перед инженерами человеческих душ совершенно ясно обозначилась перспектива: а ведь историю Второй мировой войны написать так и не удастся. Никогда.
Ученым товарищам давно ответ пора держать: за какие заслуги народный хлеб с маслом поедают? Если историю войны наши академики сочинить не способны, то не пора ли их разгонять и закрывать их научные учреждения? Не пора ли дармоедам от исторической науки искать себе другую работу?
Все они понимают, что попали в ситуацию весьма неприятную. Все ищут выход. И находят! Еще во времена Советского Союза кто-то из высоколобых ученых осторожно высказал спасительную идею: зачем, собственно, сочинять историю войны, если есть мемуары величайшего полководца? Разве этого не достаточно?
Идею подхватили и упорно повторяют. Вот образец:
«Воспоминания и размышления» маршала Жукова, воспоминания других видных полководцев Красной Армии и есть та достоверная военная история Великой Отечественной войны, которую надо изучать для просвещения нового поколения граждан России (Красная звезда. 15 декабря 2009 г.).
Иными словами, нам говорят: господа, паны, товарищи и братцы, официальную версию Второй мировой войны не ждите, мы ее писать не будем, читайте Жукова, он дал ответы на все вопросы.
Не будем спорить. Откроем эти мемуары и попытаемся понять, кто же пустил немцев на восточный берег Днепра. Из мемуаров Жукова узнаем, что:
• Враг был сильнее.
• Противник обладал многократным численным превосходством, особенно в авиации и танках.
• У Красной Армии не было сил даже на прикрытие.
• Наши танки были устаревшими, требовали ремонта, водители не имели опыта вождения.
• Красная Армия не имела опыта ведения боевых действий, ей не хватало автотранспорта и средств радиосвязи.
• Красная Армия была обезглавлена, самые талантливые полководцы были уничтожены.
• Сталин боялся войны, а страх – плохой советчик.
Допустим, что все обстояло именно так. Но тогда как объяснить действия начальника Генерального штаба генерала армии Жукова?
Поверим Жукову: враг был сильнее, но путь ему преграждали Неман, Западная Двина, Буг, Днестр, Березина. И вот 22 июня 1941 года советские войска пытаются выиграть время, чтобы занять оборону по восточному берегу Немана. Если бы были взорваны мосты, они бы заняли оборону.