Комбриг Александр Васильевич Горбатов был арестован в октябре 1938 года. Прошел через следствие, получил срок, который отбывал на Колыме. Выпущен 5 марта 1941 года, после лечения назначен на должность заместителя командира 25-го стрелкового корпуса 19-й армии Второго стратегического эшелона. Он станет Героем Советского Союза, вторым (после гибели Берзарина) советским комендантом Берлина, поднимется до звания генерала армии и должности командующего воздушно-десантными войсками Советской Армии. Вот как Горбатов описывает свое освобождение:
Жена побывала в НКВД, прилетела оттуда как на крыльях, рассказала, что ее очень хорошо приняли, говорили вежливо, интересовались, как она живет, не надо ли ей помочь деньгами <…>
В ночь на 5 марта 1941 года, в два часа, на легковой машине следователь доставил меня на Комсомольскую площадь к моим знакомым. Сдав меня, вежливо распрощался:
– Вот мой телефон. Если что, звоните ко мне в любое время. Рассчитывайте на мою помощь.
Как реликвию, я взял с собой мешок с заплатами, галоши и черные, как смоль, куски сахара и сушки, которые хранил на случай болезни (Горбатов А. В. Годы и войны. М.: Воениздат, 1965. С. 168–169).
На мысль сравнить такое освобождение с возвращением с того света, когда человек словно переживает второе рождение, меня навел именно генерал армии Горбатов, который в своих воспоминаниях признался: «Пятое марта я считаю днем своего второго рождения». Комбрига Горбатова (как и многих других) выпустили, точно рассчитав время: месяц отпуска в санатории, прием дел, потом сообщение ТАСС – и пора в путь-дорогу. И вот бравый комбриг со своими «Аннушками» уже тайно движется на запад.
А «сувениры» из ГУЛАГа, как заправский зэк, он заначил не зря. Не понадобились, и хорошо. А некоторым понадобились. Вот комбригу Ивану Фёдоровичу Дашичеву, образно говоря, снова пришлось надевать галоши. Он был выпущен в марте 1941 года, назначен командиром 35-го стрелкового корпуса, вскоре получил звание генерал-майора и должность командующего 44-й армией, а 4 июля 1942 года арестован во второй раз, теперь уже надолго.
Комбригов и комдивов использовали и для пополнения Первого стратегического эшелона:
• комбриг С. П. Зыбин – командир 37-го стрелкового корпуса Киевского особого военного округа,
• комдив Э. Магон – командир 45-го стрелкового корпуса 13-й армии,
• комбриг М. С. Ткачев – командир 109-й стрелковой дивизии 9-го особого стрелкового корпуса,
• комбриг Н. П. Иванов – начальник штаба 6-й армии,
• комдив А. Д. Соколов – командир 16-го механизированного корпуса 12-й армии,
• комдив Г. А. Буриченков – командующий Южной зоной ПВО,
• комдив П. Г. Алексеев – командующий ВВС 13-й армии,
• комбриг С. С. Крушин – начальник штаба ВВС Северо-Западного фронта,
• комбриг А. С. Титов – начальник артиллерии 18-й армии,
и так далее.
Комбригами и комдивами заполняли пустующие должности в тыловых военных округах после того, как Второй стратегический эшелон тайно двинулся к западным границам.
Комбриг Н. И. Христофанов – военный комиссар Ставрополь-ского края. Комбриг М. В. Хрипунов – начальник отдела в штабе Московского военного округа. Штаб, как мы знаем, после ухода всех командиров на румынскую границу был занят чекистами, которые в военных делах не очень понимали – вот они себе в помощь беднягу Хрипунова из ГУЛАГа и выписали.
Но все же большинство комдивов и комбригов мы находим во Втором стратегическом эшелоне. Этот эшелон комплектовался «лесорубами», вот и командиров сюда ставили таких же. Тут мы и находим комкора Петровского. Мы помним, что последней его должностью была должность заместителя командующего войсками Московского военного округа. После этого – сел. Освободили его в ноябре 1940 года и приказали формировать 63-й стрелковый корпус. Так вот когда появились «черные» корпуса!
Из трех дивизий 63-го «черного» корпуса двумя командовали комбриги Я. С. Фоканов (впоследствии генерал-лейтенант, командир 29-го стрелкового корпуса) и В. С. Раковский (впоследствии генерал-майор). Третьей дивизией командовал полковник Н. А. Прищепа. Не комбриг, но сидел. Полковников ведь тоже сажали, а потом выпускали для укомплектования Второго стратегического эшелона. И майоров, и капитанов, и лейтенантов тоже. Взгляните на любую армию, тайно выдвигавшуюся тогда из глубины страны к западным границам, и везде вы увидите множество выпущенных накануне комбригов.
Вот и в 22-й армии два стрелковых корпуса, и на обоих комбриги: Поветкин – командир 51-го корпуса, И. П. Карманов – командир 62-го корпуса. В этой же армии две дивизии очень «черные», явно из «лесорубов», но и командиры из той же среды – командир 112-й стрелковой дивизии комбриг Я. С. Адамсон и командир 174-й стрелковой дивизии комбриг А. И. Зыгин.
Не буду загромождать изложение десятками других имен и номеров дивизий и корпусов. Каждый, кого интересует история Второй мировой войны, может сам собрать коллекцию имен выпущенных из тюрьмы высших командиров, которым Сталин дал возможность «искупить вину».
Серьезные историки говорят, что это была защитная реакция Сталина: почувствовав недоброе, он укреплял свою армию. Нет, товарищи, это не защитная реакция! Процесс массового освобождения комбригов и комдивов был начат Сталиным еще до того, как возник план «Барбаросса». Пик этого процесса приходится не на момент, когда германские войска стояли на советских границах, а на момент, когда они ушли во Францию.
А теперь представьте, что это к границам вашего государства товарищ Сталин настойчиво прорубает коридоры, уничтожая нейтральные государства, которые стоят на его пути. Одновременно Сталин дает «второе рождение» огромному количеству командиров, ранее осужденных на быструю или медленную смерть. Этим людям дали в руки оружие и власть, но каждый из них по существу смертник, горящий желанием делом и кровью (своей и чужой) вернуть себе положение в обществе, которого Сталин его лишил. И вот колоссальные массы войск под руководством выпущенных из тюрем командиров тайно устремились к вашим границам, а Сталин официально заверяет, что ничего серьезного не происходит.
Как бы вы в этой ситуации поступили?
Глава 40Зачем был создан Второй стратегический эшелон?
Мобилизация есть война, и иного понимания ее мы не мыслим.
Советские историки и пропагандисты старались не привлекать внимания читающей публики к факту создания Второго стратегического эшелона Красной Армии и его выдвижения в западные районы страны. О Втором стратегическом эшелоне либо вообще не упоминали, либо говорили обтекаемо: да, было дело, решил Сталин двинуть из внутренних военных округов 28 стрелковых дивизий. Иногда к этому добавляли: и четыре армейских управления.
Эти 28 стрелковых дивизий и четыре армейских управления вошли во все советские официальные версии войны, во все учебники, в мемуары различных генералов и маршалов.
На самом деле дивизий во Втором стратегическом эшелоне было не 28, а 81. Кроме них – отдельные бригады, полки и батальоны. И были это не одни только стрелковые дивизии – из внутренних военных округов и даже из Средней Азии и Забайкалья выдвигались танковые и моторизованные дивизии. В одной только 16-й армии было 1447 танков. Кроме этого шло перебазирование огромных масс авиации.
Советские военачальники писали о 28 стрелковых дивизиях так, что создавалось впечатление, будто дивизии перебрасываются, не будучи сведенными в корпуса и армии. Даже если и вспоминали о четырех армейских управлениях, впечатление не менялось: вроде 28 дивизий сами по себе, а армейские управления перебрасываются без войск.
На самом деле во внутренних военных округах в апреле и мае 1941 года было сформировано не четыре, а восемь армейских управлений. Одно из них, управление 18-й армии, было выдвинуто в Первый стратегический эшелон. Войск там было в достатке. В состав 18-й армии включили два корпуса, стрелковый и механизированный, и две авиационные дивизии, которые уже были сосредоточены на западной границе СССР. Всего в составе 18-й армии – две танковые, одна моторизованная, две горнострелковые, одна стрелковая и две авиационные дивизии.
Об остальных семи армейских управлениях нельзя говорить как о чем-то оторванном от войск. Это не семь армейских управлений, а семь полнокровных армий, которые и образовали Второй стратегический эшелон. И 28 стрелковых дивизий были не отдельными. Стрелковые, танковые и моторизованные дивизии, общим числом 81, были сведены в корпуса, которые, в свою очередь, были сведены в армии.
Но и армии не были отдельными. Они имели общее руководство, штаб, их общее название – Группа армий второй линии. 21 июня 1941 года было принято постановление Политбюро под грифом «Совершенно секретно. Особая папка». Этим постановлением командующим Группой армий второй линии был назначен первый заместитель наркома обороны СССР Маршал Советского Союза Будённый, членом Военного совета – член Политбюро, секретарь ЦК ВКП(б) Маленков.
Нам до сих пор внушают, что «“Воспоминания и размышления” маршала Жукова, воспоминания других видных полководцев Красной Армии и есть та достоверная военная история Великой Отечественной войны, которую надо изучать для просвещения нового поколения граждан России» (Красная звезда. 15 декабря 2009 г.).
Мы люди простые, всему верим. Раскрываем мемуары Жукова и других видных полководцев, но достоверной истории не находим. Кому, как ни Жукову, который в момент германского нападения был начальником Генерального штаба, рассказать благодарным потомкам о Втором стратегическом эшелоне. Всего лишь одну страничку добавить в свои мемуары и расписать эти армии: когда и где сформированы, боевой и численный состав, кто стоял во главе. К этому добавить, что 21 июня 1941 года было принято решение Политбюро, то есть решение Сталина, все семь армий объединить под общим руководством маршала Будённого и члена