В районе Тернополя (до 1944 года – Тарнополь) в 140 километрах от границы создавался командный пункт Юго-Западного фронта. Он был центром военной структуры. Командный пункт – легкого типа. Вполне логично: военную структуру управления не планировали надолго оставлять на земле Украины, так зачем же воздвигать мощные бетонные казематы? В Киеве оставался штаб военного округа – это центр территориальной структуры управления.
В Прибалтийском особом военном округе тоже произошло разделение этих структур. В Паневежисе создавался командный пункт чисто военной структуры Северо-Западного фронта. Остающийся в Риге генерал-лейтенант Е. П. Сафронов должен был осуществлять военно-территориальный контроль после ухода основной массы советских войск на запад.
В Ленинградском военном округе был тайно развернут Северный фронт. Командующий войсками округа генерал-лейтенант Маркиан Михайлович Попов стал командующим фронтом, официально оставаясь командующим войсками военного округа. Его заместитель генерал-лейтенант Константин Павлович Пядышев и начальник штаба генерал-майор М. Н. Никишев заняли соответствующие должности в управлении Северного фронта. В соответствии с планами советского командования им предстояло еще раз попытаться освободить Финляндию. В предвидении такого развития событий в Ленинград прибыл генерал-лейтенант Трифон Иванович Шевалдин. До начала боевых действий он числился еще одним заместителем командующего войсками Ленинградского военного округа, но на самом деле это был новый военный губернатор, которому предстояло командовать округом, когда Северный фронт пойдет вперед.
В Одесском военном округе произошло некоторое отступление от этой системы. Тут тоже были разделены структуры управления, но из войск округа сформирован не фронт, а только одна армия, 9-я, – правда, самая мощная в мире. Командующий войсками округа генерал-полковник Яков Тимофеевич Черевиченко тайно возглавил 9-ю армию. Начальник штаба Одесского военного округа генерал-майор Матвей Васильевич Захаров стал начальником штаба 9-й армии. Большинство генералов и офицеров управления и штаба получили точно такие же должности в управлении и штабе 9-й армии.
9-я армия должна была покинуть советскую территорию, поэтому в Одессу в январе 1941 года прибыл генерал-лейтенант Никандр Евлампиевич Чибисов. После ухода 9-й армии он должен был оставаться на полупустых с военной точки зрения территориях и осуществлять военно-территориальный контроль.
В течение 14–19 июня нарком обороны отдал указания военным советам Прибалтийского, Западного и Киевского округов о выдвижении управлений Северо-Западного, Западного и Юго-Западного фронтов и переводе их к 22–23 июня на основные командные пункты соответственно в Паневежис, Обуз-Лесна и Тернополь. Вывод фронтовых управлений начался немедленно (Анфилов В. А. Незабываемый сорок первый. М.: Советская Россия, 1982. С. 106).
Здесь мы снова видим все ту же картину: управления фронтов выдвигаются на свои командные пункты, причем выдвигаются немедленно – это означает, что вся предварительная подготовка была завершена ранее.
Советские газеты публиковали заявление ТАСС о том, что ничего особенного в Советском Союзе не происходит, а в это время в западных приграничных военных округах СССР произошло окончательное и полное разделение структур управления. С этого момента в Белоруссии существовали две независимые военные системы управления: тайно созданный Западный фронт (командующий фронтом генерал армии Павлов, командный пункт в лесу, в районе станции Лесна) и Западный военный округ (командующий генерал-лейтенант Курдюмов, штаб в Минске). Павлов продолжал играть роль командующего войсками округа, но он уже официально стал командующим фронтом, и его штаб уже выдвигался на тайный командный пункт, чтобы работать независимо от Западного военного округа.
Две параллельные системы военного управления на одних и тех же территориях – все равно что два капитана на одном кораб-ле, два вождя в одной коммунистической партии или два главаря в одной банде. Двойное военное руководство на одной территории существовать не могло и создавалось только потому, что Западный фронт в ближайшее время должен был эту территорию покинуть.
В это же самое время и в Украине возникли две независимые структуры военного управления: Юго-Западный фронт и Киевский военный округ. Маршал Советского Союза Баграмян свидетельствует: была особая шифровка Жукова о том, чтобы «сохранить это в строжайшей тайне, о чем предупредить личный состав штаба округа» (Баграмян И. X. Так начиналась война. С. 83). В Украине, как и в Белоруссии, была создана еще одна структура военного управления – Юго-Западный фронт. Долго ли на одной территории могут функционировать две независимые структуры военного управления?
То же самое произошло в Ленинградском, Прибалтийском особом и Одесском военных округах.
Генерал-лейтенант войск связи Курочкин (во время описываемых событий – генерал-майор, начальник связи Северо-Западного фронта) сообщает о событиях тех дней в Прибалтике:
В район Паневежиса стали прибывать управления и отделы штаба. Окружное командование превратилось фактически во фронтовое, хотя формально до начала войны именовалось окружным. В Риге была оставлена группа генералов и офицеров, на которых возлагались функции руководства округом (На Северо-Западном фронте. С. 196).
Создание двух независимых систем управления неизбежно сопровождается созданием двух независимых систем связи. В Прибалтике фронтовую связь возглавил лично генерал-майор Курочкин, а его заместитель полковник Акимов руководил независимой от фронта системой связи военного округа.
Генерал Курочкин энергично создавал систему связи для тайно существующего Северо-Западного фронта. Это происходило, как он выражается, «как бы с целью проверки», а чтобы не насторожить противника внезапным появлением переговоров по новым военным каналам связи, использовались гражданские линии связи.
Впрочем, слово «гражданские» надо взять в кавычки. Таких линий связи в те годы в Советском Союзе не было. В 1939 году государственная система связи была полностью военизирована и поставлена на службу армии. Наркомат связи был прямо подчинен Наркомату обороны. Во всех нормальных странах система военной связи является составной частью общегосударственной системы связи, а в Советском Союзе, наоборот, общегосударственная связь была составной частью связи военной.
Управление Северо-Западного фронта вышло на полевой командный пункт не на учения, а на войну: «создавалась высшая оперативная организация для управления боевыми действиями» (Курочкин П. М. Позывные фронта. М.: Воениздат, 1969. С. 117). Фронтовая система связи для военного времени была заранее хорошо подготовлена и отлажена.
Все документы плана, частоты, позывные, пароли хранились в штабе округа, и в случае войны их нужно было рассылать в войска. Радиостанций же в округе насчитывалось несколько тысяч[42], следовательно, чтобы перестроить работу на военный лад, требовалась минимум неделя. Проводить эти мероприятия заблаговременно не разрешалось (там же. С. 115).
Отметим для себя, что вся система перестройки связи с мирного на военный режим в Красной Армии была построена не на предположении, что противник может напасть, и поэтому придется проводить перестройку практически мгновенно, а на предположении, что предварительный сигнал о проведении такой перестройки поступит от вышестоящего командования в определенное им время. Другими словами, план перестройки связи на военный режим был создан для использования не в оборонительной войне, а в войне, время начала которой выбирает советское командование.
Этот тайный период последних приготовлений Красной Армии к вторжению настал. 19 июня 1941 года начальник штаба Северо-Западного фронта генерал-лейтенант Пётр Семёнович Клёнов отдал приказ генерал-майору войск связи Курочкину:
– Действовать по большому плану. Вам понятно, о чем идет речь?
– Да, мне все понятно, – доложил я (На Северо-Западном фронте. С. 195).
Жаль, что никто из советских военачальников в своих мемуарах не объяснил, что представлял собой этот «большой план». Но нам ясно, что планы у советских военачальников были, и их уже ввели в действие. Через несколько дней в соответствии с «большим планом» должно было что-то произойти, но Гитлер своими действиями не позволил осуществить «большой план», заставив советских командиров действовать не по намеченному плану, а реагировать на ситуацию, которую Гитлер навязал свои ударом.
Вот как генерал Курочкин обеспечивал выполнение «большого плана»:
Отдел связи округа выслал документы, относящиеся к организации радиосвязи… в штабы армий и соединения окружного подчинения. Все эти документы, соответствующим образом переработанные, должны были пройти через корпусные, дивизионные, полковые, батальонные командные инстанции и дойти до экипажа каждой радиостанции. На это уйдет, как я уже говорил, не меньше недели (там же. С. 118).
Итак, сделаем выводы. Совершенно секретные сведения, которые можно доводить до исполнителей только в случае войны, начиная с 19 июня 1941 года доводились до тысяч исполнителей.
Это необратимый процесс. Вернуть секреты и спрятать их в сейфах больше нельзя. Как только материалы вышли из сейфов, война окончательно и бесповоротно стала неизбежной. Подготовка наступательной войны чем-то похожа на подготовку государственного переворота: план готовит очень небольшая группа людей, не доверяя тысячам будущих участников ни крупицы информации. Как только руководители заговора довели до тысяч исполнителей частицы своего плана, выступление становится совершенно неизбежным, – в противном случае заговорщики теряют внезапность, которая является их главным козырем и заставляет противника принимать экстренные ответные меры.