[1025], что заставляет задуматься о достоверности некоторых расхожих убеждений.
Эпоха перестройки 1980-х годов сопровождалась пересмотром многих исторических концепций, что происходило зачастую в ущерб чувствам национальной гордости и патриотизма русского народа, но, к счастью, это мало коснулось личности Александра Невского. В значительной мере этому способствовало сближение государства и русской православной церкви[1026]. В 1990 и 1992 году с большим размахом были отмечены 750-летние юбилеи битв на Неве и Чудском озере, и к этим датам вышло огромное количество литературы, статей, брошюр, в его честь открываются новые памятники[1027]. Однако и на этот раз Александр Невский оставался, в первую очередь, символом Российской государственности — скорее, мемориалом, а не объектом непредвзятого исторического исследования.
И в настоящее время образ князя во многом продолжает сохранять свою идеальность, приобретенную им за время своего длительного пребывания в качестве идеологического и пропагандистского средства при проведении многочисленных политических кампаний.
Святой Александр Невский в русской исторической и церковно-монументальной живописи XIX–XXI вековАлла Шебанова(Липецк)
Александр Ярославич Невский, великий воин-молитвенник, подвижник и строитель земли Русской, которого Промысел Божий воздвиг на спасение Руси в трудное время в истории Руси: с востока шли, уничтожая всё на своем пути, монгольские орды, а с запада надвигались германские рыцарские полчища, на сегодняшний день является одним из наиболее почитаемых в России национальных святых. Его образ наполнен глубокой эмоциональностью и обладает огромным притяжением, а поэтому не стоит удивляться тому, что он оказался востребованным в творчестве российских художников XIX–XXI веков, отразивших в произведениях искусства свое понимание личности Святого Александра Невского и эпизоды из его жития.
Уже в первой половине и середине XIX века появилось множество икон с изображением Александра Невского[1028], что, несомненно, было связано с ростом национального сознания, вызванным Отечественной войной 1812 года и Крымской войной. Наиболее показательной в этом отношении является уральская икона «Александр Невский на фоне Московского Кремля» (1889)[1029], поскольку тут князь представлен защитником не только Новгорода и Пскова, но всей России. О его чрезвычайной популярности свидетельствует появление его изображений на книжных и лаковых миниатюрах.
В тот же период к образу Александра Невского начали обращаться и российские художники. Одним из первых был Ф.А. Моллер (1812–1874), автор большого количества полотен на библейские и исторические сюжеты. Он выполнял ответственные заказы для Большого Кремлевского дворца в Москве и в том числе серию картин, посвященных Александру Невскому, а также для Исаакиевского собора в Санкт-Петербурге. Его кисти принадлежит знаменитая «Невская битва. Поединок Александра Невского и Биргера» (1856), где князь представлен в виде храброго витязя, сокрушающего своего врага, без всякого указания на его святость.
В 1875 году один из столпов европейского академизма Г.И. Семирадский (1843–1902) получил задание написать четыре картины на тему жития Св. Александра Невского на северной стене соименного придела храма Христа Спасителя в Москве. Специальной комиссией были отобраны эпизоды «Александр Невский в Орде», «Александр Невский принимает папских легатов», «Кончина Александра Невского» и «Погребение Александра Невского», которые и были мастерски воплощены художником на стенах храма в 1876 году. К сожалению, сами произведения не сохранились, но в Русском музее Санкт-Петербурга хранятся их эскизы, дающие представление об эффектности композиции этих утраченных работ, их живописности, а также мастерстве, проявленном художником при передаче антуража и исторических деталей. Своими чертами произведения Семирадского прочно связаны с традициями отечественной академической школы[1030].
Однако пиком мастерства при воплощении образа Александра Невского в монументальной живописи XIX века является все-таки фреска «Святой князь Александр Невский» во Владимирском соборе в Киева, выполненная великим русским художником В.М. Васнецовым (1848–1926). Будучи одним из основоположников русского модерна в его национально-романтическом варианте, Васнецов считал Святых подвижников Руси воплощением того нравственного и духовного идеала, которому должен был следовать русский человек. Вместе с тем как один из основоположников так называемого «русского стиля» он привнес в образ князя дух былинно-сказочной поэтики, народного фольклора. Во внешнем облике Александра художник акцентировал его славянство, изобразив его в виде русоволосого, кудрявого и бородатого богатыря. Композиционными и пластическими средствами, в частности путем максимального выдвижения фигуры князя на передний план, низко взятого горизонта, строгостью и лаконичностью рисунка, художник усилил значительность и монументальность образа.
Над росписью стен Владимирского собора вместе с Васнецовым работал также М.В. Нестеров (1862–1942), представлявший уже следующее поколение русских художников, сумевший передать в своих произведениях неповторимо-личностное начало изображаемых людей. Художник очень часто обращался к изображениям святых, которые отличает страстность и мощь не только духовная, но и телесная. Их образы наполнен молитвенным сосредоточением, тихостью, искренним сердечным чувством. Когда в 1892 году по протекции Васнецова Нестеров получил заказ на исполнение мозаичных образов для строившегося в Санкт-Петербурге на месте гибели императора Александра II храма Воскресения Христова («Спаса на Крови», архитектор А.А. Парланд) и среди них иконы Св. Александра Невского, он стремился изобразить князя именно в этом неповторимом стиле. Св. Александр Невский изображен молящимся накануне Невской битвы, и в облике князя Нестеров акцентирует не воинскую доблесть, не богатырство, а его смирение перед волей Божией, готовность к покорному исполнению возложенного на него долга (см. раздел "Иллюстрации").
Спустя несколько лет после завершения работы над иконами и композициями храма Воскресения, Нестеров снова обратился к этой теме, когда расписывал церковь Св. Александра Невского в Абастумани (архитектор О. Симансон) для великого князя Георгия Александровича, больного туберкулезом и жившего подолгу на этом высокогорном курорте в Южной Грузии. С 1902 по 1904 год Нестеров исполнил в церкви более 50-ти композиций, несколько из которых были посвящены Св. Александру Невскому, во имя которого эта церковь возводилась.
В иконе «Св. Александр Невский», размещенной на одном из пилонов, художник в целом повторил свою прежнюю трактовку этого образа, несколько изменив детали. Интересно сравнить его стенную композицию «Успение Св. Александра Невского» с работой Семирадского на тот же сюжет, исполненный за четверть века до того для храма Христа Спасителя, чтобы убедиться в том, насколько продвинулось вперед русское монументальное искусство. Картина Семирадского по своей стилистике была типичным академическим произведением, совершенно лишенным идейных и формальных качеств, необходимых для православной церковной живописи. В работе же Нестерова наблюдается преодоление академизма, выработка на основе внимательного изучения средневекового и народного искусства нового художественного языка, более способного удовлетворить современные задачи.
Величайшим духовным наследством, оставленным потомкам, являются картины и литературные произведения Н.К. Рериха (1874–1947), который также внес свою лепту в создание живописного образа Александра Невского, в котором сила духовная преобладает над физической. Речь идет о его картине «Александр Невский» (1942), насыщенной ослепительной красотой оттенков, потрясающей силой цвета, выражением внешней свободы и сгущенной внутренней, духовной атмосферы (см. раздел "Иллюстрации").
Подобная трактовка образа Александра Невского была неприемлема в Советской России. Статус святого обрек имя князя на длительное забвение, которому был положен конец лишь после выхода на экраны фильма С.М. Эзенштейна «Александр Невский» (1938)[1031]. Этот киношедевр, а также начавшаяся вскоре Великая Отечественная война, предопределили дальнейшее восприятие образа Александра Ярославича в советском искусстве и, в частности, в творчестве выдающегося советского художника П.Д. Корина (1892–1967) (см. раздел "Иллюстрации"). Портрет князя, выполненный в полный рост, помещен в цент триптиха, который 7 ноября 1942 года обрел свое место в залах. Третьяковской галереи. Монументальность и мощь его фигуры, акцентированные разными средствами и в числе прочего низкой линией горизонта фона и помещенным в отдалении храмом Софии Новгородской, не помешали художнику донести до зрителя его мысль о том, что князь являлся частью русского народа, вступившего в борьбу с врагом. Этому служат боковые части триптиха с изображением русской женщины, провожающей на войну мужа, и прощания престарелых родителей с сыном, идущим в бой.
Героический образ князя, созданный П.Д. Кориным, совпадал с духом времени, обладал огромной эмоциональной силой и соответствовал советской идеологии, а потому не стоит удивляться тому, что в последствии советские и российские художники стали изображать князя в том же стиле. Примером тому может служить картина современного художника Ю.П. Пантюхина (род. 1938)
«Александр Невский» (2003), являющаяся составной частью исторического цикла картин «За землю Русскую». В ней была князь представлен юным и могучим воином на фоне стяга с изображением Спаса и иконы Георгия Победоносца, куполов собора Святой Софии и сурового пейзажа Волхова, что в совокупности напоминает композицию картины Корина. Как воин представлен князь Александр Ярославич и на картине В.М. Назарука (род. 1941) «Ледовое побоище» (1982), одном из многих исторических полотен этого художника, которые сегодня украшают многие музеи и города России («Куликовская битва», «Крещение Руси», триптих «Слово о полку Игореве»).