– Я вижу, что недостаточно уделяла внимания вашей занятости. Придется доработать.
Уж лучше бы она орала на нас, было бы легче, чем стоять, склонив голову, и краснеть со стыда.
– Чарина…
– Утром меня уже не будет здесь, – быстро проговорила ледяная.
– До того как заступишь в патруль, будь добра зайти к старшей Лоске и передай ей от меня привет и пожелание поработать над твоей техникой. А то неудобно перед Айрин. Ей столько рассказывали о нашей подготовке, а на практике все иначе выходит.
Чарина отчетливо скрипнула зубами.
– Айрин, – бабушка обратила взгляд голубых глаз на меня, и их выражение смягчилось, – завтра едешь со мной в столицу. Жаль нести плохие вести, но мы должны быть готовы ко всему.
– Вторжение? – жадно выдохнула Чарина, облизывая пересохшие губы. Она подобралась и даже шею вытянула, став похожей на охотничью собаку, взявшую след.
– Патруль, милая, – покачала головой Нурея. – И не забудь посетить Лоске. Лайз, будь добр, проводи Айрин в ее комнату. Хасар, вам не стоит оставлять леди одну.
Последняя фраза прозвучала приказом. Хасар поморщился, но возражать не стал. Нас активно выпроваживали прочь.
Бабушка намерена устроить разнос членам семьи? Или не хочет делиться секретами?
Я забрала клинок у Лазариты, стараясь не встречаться взглядом с ледяной. Даже не помню, когда мне последний раз было так стыдно. Сорвалась, словно истеричка! Ладно бы за дело, так вообще непонятно из-за чего мы с Чариной сцепились, как две кошки! Мелькнула мысль о проверке новеньких, но разум отказывался верить в подобную чушь. Здесь вполне цивилизованное общество, даже поезда есть. А тут проверка боем… Чушь, чушь и еще раз чушь!
– Айрин.
Я с трудом вынырнула из раздраженных мыслей и с большим удивлением обнаружила, что Лайз держит меня за руку. Да еще и называет по имени!
– Э-э-э… – Я хотела обратиться к Лайзу официально, но поняла, что полным именем его никто не представлял. И вся моя приготовленная отповедь лопнула как мыльный пузырь. – Да, Лайз, – отозвалась я, одновременно выдергивая руку, точнее, пытаясь это сделать. Ладонь будто в тиски попала. Пришлось остановиться и развернуться к ледяному лицом.
– Не переживайте из-за дуэли. – Лайз широко улыбнулся, излучая невероятное обаяние. Я нервно сглотнула, с ужасом понимая, что вдолбленные с детства понятия о чести тают, стремительно капитулируя перед ледяным. – Вы все сделали правильно. Здесь не любят слабых и уважают силу. А Чарина, она хорошая. Иногда ее, правда, заносит, но вам, наверное, сложно это понять. Я с трудом представляю, что вы сейчас чувствуете, вас ведь воспитывали совсем иначе.
От сочувствия в голосе Лайза внутри что-то размякло, к глазам подступили слезы. Еще немного, и разревусь, как последняя дура, встретившая доброго дядю посреди разбойничьего притона.
– Лайз, спасибо за заботу, я справлюсь. – Улыбка вышла кривой и далекой от идеала. – Просто столько всего навалилось… голова кругом.
– Я готов вам помочь.
Голубые глаза ледяного смотрели пристально, изучающе, и улыбка на его губах не вязалась с их серьезностью.
– Я запомню, – кивнула, выдергивая руку. Нас догонял Хасар, которого задержала на поляне Лазарита. – Простите, мне пора. Дела.
– Я вас провожу, – запротестовал было Лайз.
– Справимся сами, – с ходу врезался между нами Хасар, одновременно беря меня под руку и увлекая за собой.
Ледяной остался позади. Я пребывала в легком шоке от подобной бесцеремонности, но одновременно была благодарна Хасару за вмешательство. Лайз меня настораживал. Даже не он сам, а собственная реакция на него. Пожалуй, хватит с меня глупостей на сегодня.
– Что вы задумали, Айрин? – проворчал Хасар, быстрым шагом направляясь к входной двери. Я еле поспевала за ним. – Не хочу лезть в вашу личную жизнь, но ледяные – то еще гадючье гнездо. Так и норовят плюнуть ядом в соседа. Я пообщался немного со стражами. Их семьи грызутся за власть, как собаки за кость. Нечисть давно занесена в Книгу редкостей, в горах тихо, вот и маются от безделья. Я тут подумал, – он придержал дверь, пропуская меня внутрь, – не просто так они все это затеяли, а? Стражи там, патрули. На дуэль вон вас спровоцировали. Должна же быть какая-то цель?
Я прикусила губу, проклиная про себя ледяных с их таинственностью. Заморочили парню голову, а мне теперь что ему отвечать?
– Хасар… – Горестный вздох сдержать не удалось.
– Не надо, Айрин, – с неожиданной мягкостью проговорил Хасар, – не мучьтесь. Я все понимаю. Вы лучше поосторожней с этим парнем. Мутный он какой-то. Торес, хоть и не страж, но гораздо лучше его.
Мы как раз поднимались по лестнице, и мне удалось ухватиться за перила, чтобы не упасть от удивления. Сначала непривычная болтливость Хасара, теперь это признание. Что дальше?
– А тайну их я и сам раскопаю, – добавил вассал, распахивая дверь моей комнаты.
– Я тоже по нему скучаю, – еле слышно прошептала я в спину удаляющемуся Хасару, вошла в комнату, прикрыла дверь и застыла на пороге.
Полумрак, царящий в комнате из-за опущенных на окна плотных штор, не мог скрыть произошедших здесь перемен. Прежней уютной, обставленной с любовью комнаты больше не было. Подушки и покрывала валялись на полу. Одна подушка была полностью выпотрошена, и наперник свисал с перевернутого столика. Пол, кровать, кресла и кушетка восхитительно бежевого оттенка были покрыты слоем пуха. Даже на канделябре застряло несколько перьев, отчего грозное оружие приобрело шаловливый вид.
В носу сразу зачесалось, а еще зачесались руки надрать чью-то попу. Осторожно переступила через остатки обеда, тарелку, подушку, подошла к кровати, присела на краешек. Сняла перевязь, раздумывая, как ловчее извлечь Дика из-под кровати.
Все-таки есть нечто положительное в способности детей переворачивать все с ног на голову. Только что у меня на душе кошки скребли, и вот на тебе… Стоило увидеть учиненный в комнате бардак, как тяжелые мысли разом испарились, точнее, переключились на явное и материальное.
Хм, задача. Найденыш сыт, и на еду его не выманишь. Силой вытаскивать не хочется, сам ни за что не вылезет, чует, поганец, что натворил.
– В одной дальней-предальней деревушке жил себе да поживал мальчик, – начала я сказку, которую часто рассказывала мне в детстве няня.
Я перемещалась по комнате, потихоньку наводя порядок. Подняла подушки и покрывало, перестелила заново постель. Убрала пух с комода, вернула на место столик.
– Был он пригож собой и умен, да вот беда, родители у него умерли рано, и остался он сиротой.
Рассказывала, понижая голос, а потом вообще ушла в ванную комнату, оставив дверь открытой. В зеркале отражалась часть комнаты, и я, к своему удовлетворению, вскоре заметила лохматую голову Дика. Подземник был не безнадежен. Он сидел на полу, все так же одетый в мой халат – на голове жуткое лохматое гнездо, срочно стричь, – и ручонками подгребал с пола пух в одну кучу.
– Как тебя зовут? – внезапно спросила я, оборвав рассказ и стоя на пороге ванной комнаты.
Дик напрягся, замер, потом, заметив, что я не двигаюсь с места и не планирую на него кидаться, расслабился. На бледной мордашке появилось плутовское выражение.
– Дик, – назвался он, – а ты – Айрин, – ткнул он в меня пальцем.
– Леди Айрин, – поправила я.
– Айрин, – нахмурив темные брови, упрямо повторил Дик. После ванны грязное нечто превратилось во вполне симпатичного ребенка с бледной кожей, черными волосами, огромными темными глазами. Обычный ребенок, а что худой да бледный – дело поправимое.
– Дик так Дик, – пожала плечами я. Малыш принял имя, которое я дала ему. Хороший знак.
Ночью я проснулась от скрипа кровати, а затем почувствовала, как сбоку привалился кто-то теплый и костлявый. Улыбнулась в темноту, обняла Дика покрепче, прижала к себе и погрузилась в сон.
Утро повторяло предыдущее, разве что было не таким ранним, как вчера. Мы с Нуреей снова шли по дороге к станции. За спиной остался дом, теплая кухня, восхитительный аромат свежей выпечки и кофе. Сладко сопящий Дик был поручен Хасару. Вассал обещал в мое отсутствие сделать невозможное: одеть, подстричь, накормить и проследить, чтобы чадо не натворило бед.
Показавшееся из-за гор солнце подсушило росу и прогнало туман. Осенняя сырость здесь совсем не чувствовалась, казалось, что лето немного простыло и вот-вот вернется привычным теплом. Над озером еще колыхалось белое одеяло, в котором проступали лодки рыбаков. Из деревни доносилось мычание коров, блеяние овец и лай собак. Жизнь продолжалась.
– Они не знают? – нарушила молчание я, кивая головой в сторону деревни.
– Достаточно того, что знаем мы, – ответила бабушка. – Если кто и догадывается, у него хватает ума не болтать об этом на базаре.
И снова молчание повисло над дорогой. Нурея была явно чем-то встревожена и не настроена на разговор. Вчера она заходила в мою комнату, но, посмотрев на уборку и остатки разгрома, благоразумно удалилась, отложив разговор. И вот сейчас почему-то не торопилась его начать.
Я, прищурившись и прикрыв рукой глаза от солнца, вглядывалась в темное пятно на склоне горы, куда уходили рельсы. Надо отдать должное ледяным, они со всей ответственностью подошли к возложенной на них миссии, не стесняясь прибегать к помощи науки и техники. Как говорится, все для дела!
После вчерашнего я по-новому взглянула на ледяных и их творения. Дома-крепости, выгодное расположение столицы, защищенный телепорт и удобные подземные дороги, позволяющие быстро оказаться в нужной части гор. Насколько я помнила из уроков географии, из Северной Шарналии сюда вела единственная дорога, проходящая через два перевала. Другая выходила к морю. Остальные пути были проложены под горами и охранялись ледяными. Идеально. Ну почти.
Изъян есть. Иначе откуда взяться следам боя у самого узилища?
– Подожди меня в приемной, – попросила бабушка, когда мы очутились у входа в зал Малого Совета.