«Где я?»
По легкому покачиванию и тихому реву горелки Канте понял, что находится на маленьком летучем корабле, хотя и не мог опознать его тип или принадлежность. Отсутствие окон лишь усиливало его замешательство. А потом услышал гулкий грохот снаружи.
Увы, но его-то он сразу узнал.
Пушечный залп.
Канте опасался худшего, и когда перед ним открылась дверь, это подтвердилось. За плечами появившегося из-за нее мужчины он заметил выпуклое окно на заостренном носу корабля.
Маленькое летучее судно неслось над самыми верхушками деревьев. А высоко наверху бушевала битва – корабли с клашанскими гербами сражались с другими, на которых полоскались халендийские флаги.
Дым наполнял воздух. Намертво сцепленные абордажными цепями корабли кружились в каком-то смертельном танце. На их палубах шли ожесточенные бои. В воздухе взрывались бомбы. Одна, шальная, по пологой дуге проскочила перед стеклами рубки и взорвалась ослепительной вспышкой по их левому борту. Рулевой впереди выругался и резко отвернул в сторону, едва не завалив корабль на борт.
Брат в плаще, открывший дверь, пошатнулся и вцепился в косяк.
– «Гиперий» прямо по курсу! Приготовиться к высадке!
Когда они повернули, летучий остров из дерева и железа заполнил небо впереди и стал быстро увеличиваться в размерах. Когда их кораблик проскользнул мимо сражающихся и приблизился к флагману, звуки битвы затихли позади.
«Гиперий» нависал над сражающимися, готовый вступить в бой с врагом или забрать добычу. От его скульптурного носа ярко отражался солнечный свет. Железный жеребец высоко воздел голову, широко распахнув крылья.
Канте машинально дотронулся пальцем до золотого кольца-печатки с точно таким же символом, что и в носовой части гигантского корабля. У него уже не было сомнений в том, кто именно организовал его похищение.
Их кораблик круто спикировал и пронесся под чудовищным килем. Корпус «Гиперия» теперь покрывал весь мир. В небесах пылали десятки горелок, их рев вибрацией отдавался в их крошечном суденышке. Еще более зловеще выглядели огромные откидные двери в днище. Будь они открыты, в трюм «Гиперия» мог бы подняться военный корабль обычного размера. Хотя Канте знал, что назначение этих дверей заключалось вовсе не в том, чтобы что-то принять на борт, – рассчитаны они были на то, чтобы кое-что оттуда сбросить.
Он уже слышал, что за груз находится на борту «Гиперия», знал даже его название.
Молот Мадисса.
Канте был рад, когда они наконец миновали эти массивные двери. Вновь показалось небо, и их кораблик высоко задрал свой заостренный нос, круто набирая высоту. Когда Канте совсем уже уверился, что они сейчас завалятся назад, тот резко накренился, разворачиваясь в обратную сторону.
Канте застонал, желчь вновь подступила к горлу.
Затем мир выровнялся, когда маленькое суденышко подхватило воздух, выпрямилось и теперь нацелилось на корму «Гиперия». Массивный деревянный утес был наглухо закрыт, за исключением одного отсека с торчащей перед ним площадкой.
– Лучше б это был огнеупорный отсек, – встревоженно произнес предводитель братства.
– Сейчас узнаем.
Рулевой низко пригнулся, слегка подкорректировал траекторию и направил их к открытому проему. Тот выглядел слишком маленьким даже для их крошечного корабля. Но все это было лишь вопросом перспективы, которая терялась из-за необъятных размеров «Гиперия».
По мере того как они мчались к корме, площадка и отсек за ней все увеличивались, пока по сравнению с ними их кораблик не показался карликом. Канте ожидал, что они замедлятся, но крошечное суденышко сохраняло прежнюю скорость.
Канте съежился, когда они наконец нырнули в темную дыру. Он уже приготовился к жесткому удару – и тут впереди вспыхнул яркий огонь. Пламя выстрелило из заостренного носа, осветив стены, обшитые железом. Это явно был трюм, предназначенный для таких вот огненных судов.
Пылающая горелка быстро затормозила их, бросив Канте вперед. Братья по обе стороны от него, которые наверняка ожидали подобного маневра, схватили его за плечи и отдернули назад.
Крошечный кораблик остановился, покачнувшись, и с легким толчком опустился на настил отсека.
– На счет «пять» уходим! – выкрикнул главный из братьев.
Канте пошарил взглядом по сторонам, но не увидел никакой двери.
И тут вся правая половина суденышка отпала наружу и, слегка подпрыгнув, зависла над настилом, остановленная железными тросами. Канте даже не успел разинуть рот. Двое братьев бесцеремонно вытащили его и выбросили за борт кораблика. Прокатившись по настилу, он ударился о закованные в броню ноги рыцаря.
– Уходим! – крикнул старший брат, когда корабль опять закрылся.
Канте оттащили за шиворот в сторону.
Носовая горелка плюнула огнем, и маленькое суденышко кормой вперед вылетело из «Гиперия».
Канте вздрогнул от обдавшей его волны жара.
«Не думаю, что это было даже на счет «пять».
Два воина вздернули Канте на ноги. Лица их были ярко-алыми, что выдавало в них вирлианских рыцарей. Но у этих двоих имелись и дополнительные опознавательные знаки. Одну половину лица у каждого покрывала черная татуировка в виде халендийского солнца и короны.
«Странно…»
Однако у него не было времени поразмыслить над этим вопросом. Рыцари выволокли Канте из трюма и повели наверх по запутанному лабиринту лестниц и переходов. Члены экипажа таращили глаза, когда они проходили мимо, но тут же поспешно возвращались к исполнению своих обязанностей.
Наконец впереди открылся люк, и солнечный свет ослепил его. Он вздрогнул от яркого света и более громких звуков битвы. Два рыцаря выволокли Канте из душного корабельного нутра на главную палубу «Гиперия». Свежий воздух слегка очистил ему голову, но лишь усилил его страх. Он ожидал, что его запрут в какой-нибудь темной каморке – в ожидании возвращения в Азантийю, где ему предстоит предстать перед лицом гнева своего отца.
Но ему следовало беспокоиться вовсе не о короле Торанте.
– Привет, братец! – позвал его принц Микейн. – Рад встрече!
Фреллю хотелось смотреть на все и сразу, когда они летели через тенистый лес. Их летучее суденышко, которое Тихан назвал «букашкой», было не похоже ни на одну конструкцию, которую он когда-либо видел или о которой читал. Со стороны оно напоминало плоскобрюхого жука с куполообразной спинкой и двумя узкими остроконечными летучими пузырями, похожими на крылья того же самого насекомого. Под ним, плотно прилегая к плоскому днищу, прятались шесть суставчатых железных ножек.
Нутро кораблика, однако, оказалось еще более поразительным. Оно представляло собой единое, ничем не разгороженное пространство – в ширину почти такое же, что и в длину. В нем легко поместились четыре рисийки, включая Кассту, которая была пристегнута к сиденью рядом с Фреллем. Сёкл и Тихан заняли два места впереди. Капитанша-рисийка вцепилась в штурвал, а Тихан помогал ей с вспомогательными органами управления, одновременно пытаясь объяснить назначение некоторых мистических механизмов.
– Я ее уже почти почувствовала, – проворчала Сёкл. – Дай мне сосредоточиться, пока я не впилилась в какое-нибудь дерево!
– Не забывай держать…
Хмурый взгляд Сёкл заставил его умолкнуть.
Фрелль уставился на какие-то приспособления, окружавшие штурвал. Это была замысловатая путаница медных трубок и хрустальных емкостей, в которых пузырился золотистый эликсир. Тихан повернул рукоятку металлического клапана над головой, за чем последовало резкое шипение, и один из крошечных резервуаров на потолке с яростным бурлением опорожнился.
Фрелль уставился вверх, представляя себе эти газовые пузыри у них над головами. Ему казалось, что они слишком малы и поджары, чтобы поднять приземистого жука в воздух, но они это сделали – доказав, что какая бы алхимия ни питала это странное судно, она должна была производить гораздо более летучий газ.
Тихан заметил его внимание.
– Изобретательность та’вина в сочетании с клашанскими технологиями, – объяснил он. – Как и два других корабля, которые я создал.
Фрелль представил себе их переход через коварную Нисейскую трясину к северу от Экс’Ора – смертельно опасную и ядовитую пустошь, сплошь окутанную густыми туманами. Тихан повел их отряд одному ему известным путем, расчищая перед ними дорогу, отгоняя гадюк своими непроницаемыми бронзовыми руками и показывая, куда ступить, чтобы избежать оседания песка или грязи, в которых могла увязнуть нога. Наконец они добрались до зарослей хищного вьюнка-душителя, которые вздымались в два раза выше его роста, с острыми шипами длиннее предплечья Фрелля. В самом центре их, скрытые туманами и защищенные со всех сторон, покоились три летучих корабля – один диковинней другого.
Тихан направил их к одному из них – «букашке», объяснив происхождение всех трех, пока наполнял двойные газовые пузыри. За прошедшие тысячелетия он построил четырнадцать таких летучих кораблей, все разной конструкции, и спрятал их по всему Клашу и в других местах Венца.
«На случай чрезвычайных ситуаций, – сказал им Тихан. – И отчасти от скуки».
По его словам, основным назначением Корня было создание всяких машин и механизмов. Но, видно, даже Тихан не смог устоять перед желанием повозиться с техникой чисто для души, особенно на протяжении бесконечных лет. Он даже признался, что поделился некоторыми из своих творений с Венцом, способствуя ускорению технического прогресса.
– Держитесь покрепче! – выкрикнула Сёкл с переднего сиденья.
Фрелля отбросило назад, когда рисийка пришпорила взревевшую горелку. «Букашка» катилась по воздуху, огибая деревья и продираясь сквозь кусты. Алхимик вцепился в свое сиденье, теперь понимая, почему им было велено пристегнуться потуже. Их головокружительный полет над самой землей наконец выровнялся.
Это Тихан предложил такой способ передвижения – лететь через Тайтинскую чащобу, а не над ней. Нельзя было рисковать тем, что их увидят. Эхо пушечной пальбы и более резкие взрывы напоминали им об опасности наверху. Хотя не то чтобы предложенный Тиханом путь был намного безопасней.