Ледяная колыбель — страница 41 из 151

– Нет! – взвизгнула она, высоко вскидывая руку.

И даже успела коснуться кончиками пальцев края гигантского крыла, прежде чем зверь взмыл в небо. Но больше уже ничего не смогла сделать, чтобы остановить его, удирающего прочь. Никс едва держалась на ногах, измученная битвой с разумом орды, слабая и разбитая.

Даал рядом с ней испустил мучительный крик, полный душевной боли и отчаяния.

Эта его боль и собственное чувство вины разожгли в Никс ярость. Укрепили ее, сузили поле зрения, показав четкую и ясную картину. Она уже и сама так многое вынесла, и за что? Ни о чем из этого она не просила! Целая череда страданий и горя выпала на ее долю: осиротевшей и брошенной на произвол судьбы, подвергавшейся унижениям и издевательствам за то, что родилась почти слепой, видевшей, как убивают ее отца и братьев, – а затем оторванной от всего, что она знала и любила, вынужденной теперь играть роль, которая ей совершенно не по нутру, взвалившей на себя обязанность, которая оставит после себя лишь след смерти и разрушений…

«Нет уж… Хватит!»

Никс собрала в себе всю эту боль, глядя на обмякшее тело Хенны в когтях у чудища.

Еще одна невинная душа…

«Я этого не допущу!»

Никс схватила Даала за руку – главным образом для того, чтобы не упасть, хотя в глубине души инстинктивно понимала, чего на самом деле хочет. Какая-то часть ее знала это с того самого момента, как она встретила его. Этим веяло от него, как мускусом его пота, это ярко сияло в его ледяных глазах.

И с этим прикосновением во всем ее теле вспыхнул огонь.

Никс едва не задохнулась от захлестнувшей ее силы, подпитываемой отчаянием Даала. Каждый удар его сердца – звучащий как отдаленный бой барабана поверх рева в ушах – наполнял ее этим пламенем, загоняя его в темный бездонный колодец, который с готовностью принимал эту энергию, жадно высасывая ее из него.

Она поняла, что происходит.

«Он – быстропламя, а я – горелка».

Никс приняла это и выпрямилась по весь рост, вновь подняв руку и так крепко вонзив ногти другой в руку Даала, что выступила кровь. Все черпала и черпала его огонь, пока больше не могла уже сдерживать его.

Она криком выбросила эту энергию обратно, отчего ее обуздывающий напев прозвучал драконьим ревом. Никс упивалась этой силой, так и пылая энергией. Та вонзилась в зверя подобно огненной стреле.

Когда это произошло, на миг она увидела эту тварь целиком и насквозь, прямо сквозь лохматый мех – вплоть до костей, крови и нервов.

Летучая мышь задергалась в воздухе, пойманная там в ловушку.

Никс проникла еще глубже и с мрачным удовлетворением выжгла ей сердце дотла.

Тварь взвыла, дико захлопав крыльями и выпуская из пасти клубы дыма. Связанная с ней смертью, Никс вновь столкнулась с гнетущим присутствием великого разума орды. Она не ощутила в нем ни страха, ни гнева – лишь холодный интерес, столь же безразличный и необъятный, как сам Ледяной Щит.

Для него эта смерть была всего лишь пылинкой.

Ей тоже было все равно.

Со смертью летучей мыши умерла и эта связь, угаснув, как и сама ее жизнь. И все же на какой-то миг Никс ощутила, что в самой глубине этого всеобъемлющего злобного разума таится и что-то еще. Вроде как паук, укрывшийся в густой тени. Когда ему помешали, он скользнул еще глубже во тьму, отворачиваясь, – но не раньше, чем она успела уловить ледяной отблеск его холодного злокозненного рассудка, оценивающего ее и пытающегося нащупать ее слабые места даже сейчас.

Прежде чем Никс смогла приглядеться повнимательней, его там уже не было.

– Фре гах! – крикнул ей Даал, резко возвращая ее в собственное тело.

Он вырвал руку из сдавивших ее пальцев Никс и резко отпрянул, словно вдруг испугавшись ее. Но дело было не в этом. Раскинув руки, Даал метнулся туда, куда падала кувыркающаяся в воздухе фигурка.

Хенна…

Никс с ужасом осознала, что совершенно забыла про девчушку.

В отличие от Даала.

Подхватив сестру на руки, он быстро откатился в сторону – и вовремя. Здоровенная туша летучей мыши рухнула обратно на улицу, подломив крыло и когтистую лапу.

Никс, опустошенная и ослабевшая, бессильно опустилась на колени. Волна огня оставила после себя лишь зияющую пустоту – такую, что Никс завороженно уставилась на свои руки, словно ожидая что-то увидеть прямо сквозь них. И поверх кончиков пальцев, которые никуда не девались, встретилась взглядом с Даалом. Тот перевернулся на спину, прижимая к себе сестру.

Никс с надеждой посмотрела на него.

«Девочка цела?»

Даал просто смотрел на нее в ответ. Лицо у него напряглось, глаза блестели от страха – но не за благополучие сестры.

«Он боится меня».

* * *

Даал отполз на спине подальше от Никс, крепко прижимая Хенну к груди. Его прошиб холодный пот. Руки дрожали. Дыхание вырвалось судорожными вздохами.

Ноздри наполнило зловоние опаленной шерсти и горящей плоти, донесшееся от распластанной на песке туши рааш’ке. Из обмякших челюстей чудища все еще валил дым.

«Что же только что произошло?»

Даал сглотнул подкатившую к горлу желчь. У него болели все кости. Казалось, будто они пустые и хрупкие, как у давно высохшего скелета. Кожу болезненно покалывало, словно он рубил лед голыми руками. Даже в животе у него похолодело, а легкие налились тяжестью, будто примерзли к ребрам.

Когда Никс схватила его за руку, до крови впившись в нее ногтями, он вдруг перенесся в совсем другое время и место – глубоко под водой, когда ему было так же холодно, а на грудь давила такая же тяжесть. Тогда тоже пролилась кровь. Даал отогнал накативший было ужас прочь, не позволяя ему подняться и захлестнуть его с головой. Однако он помнил, что именно тогда затолкали в него против его воли – поскольку Никс вытянула все это наружу.

И то и другое было по-своему насилием.

Только вот Никс ощущалась как тот могущественный камень маг’ни. «А я был железом». Притяжение было неизбежным. Притяжение, которому нельзя было противиться. В тот момент он ощутил внутри нее пустоту – черную дыру, из которой ничто не способно вырваться. И его жизнь неумолимо затаскивало в эту дыру, высасывая из него все до остатка, оставляя его холодным и оцепенелым.

Тогда Даал был близок к тому, чтобы потерять себя, полностью затянутый в этот колодец. Но его взгляд по-прежнему был устремлен вверх. Из глубины этого колодца он увидел, как Хенну уносят в небо. В этот момент из него вытянули еще больше, и все это для того, чтобы разжечь силу внутри Никс – пока наконец она с яростным криком не выпустила ее из себя, выжигая крылатую тварь с небес.

Когда Хенна выскользнула из когтей летучей мыши и камнем полетела вниз, паника окончательно разорвала связь между ним и Никс. Он вырвался и бросился ловить Хенну.

Даал скосил глаза на сестру.

«Она в безопасности».

Сердечко Хенны часто билось у него на груди. Она тяжело дышала, словно каким-то образом ощутив, что ей удалось спастись.

Потекли слезы облегчения, растапливая сковавший его лед. Болезненный стук в голове утих. Даал оглядел небо в поисках еще какой-либо угрозы. Но какое бы колдовство ни вспыхнуло здесь, оно прогнало летучих мышей.

«Только вот надолго ли»

Его взгляд снова упал на Никс. Не важно, что случилось с ним, не важно, насколько это было похоже на насилие, – Никс спасла Хенну. Он отдал бы все, только чтобы защитить свою сестру. Когда Даал принял это, его страх перед Никс сменился чем-то вроде благодарности.

Когда Никс опустилась на колени, плечи у нее дрожали от изнеможения. Глаза словно потухли – несчастные, даже испуганные. Но прежде всего она выглядела совершенно потерянной.

Глубоко вздохнув, Никс попыталась встать. Ноги у нее подкашивались, и ее первые шаги вышли неуверенными. Она бросила на него взгляд – но лишь краем глаза, как будто ей было слишком стыдно посмотреть ему прямо в глаза. А потом двинулась прочь, к площади, явно полная решимости добраться до своих друзей.

Даал застонал и приподнялся, увлекая за собой Хенну. Повернулся спиной к Никс и, пошатываясь, направился к переполненному убежищу. Укрывшиеся внутри стали свидетелями гибели рааш’ке. Глаза у всех были огромными, тут и там слышались приглушенные шепотки. Подойдя к стражнику, стоявшему на пороге, Даал подтолкнул к нему Хенну. Столь же ошеломленный, как и все остальные, мужчина взял ее за руку, так всматриваясь в ее маленькое личико, как будто она была каким-то бесценным сокровищем.

«А она и есть сокровище».

– Защити ее, – сказал ему Даал.

Стражник кивнул, отступая глубже в тень.

Даал резко развернулся и, спотыкаясь, бросился вдогонку за Никс, задержавшись ровно настолько, чтобы подхватить брошенный кем-то трезубец. Надо было вернуть кровный долг за спасение Хенны.

Но Даал понимал, что дело не только в этом.

«Я не оставлю тебя».

Вконец ослабевшая, Никс далеко не ушла. Он легко догнал ее и пристроился рядом с ней. Она отшатнулась, словно не доверяя самой себе.

– Лучше не подходи ко мне, – предостерегающе произнесла Никс.

Даал придвинулся ближе и схватил ее за руку. Она попробовала выдернуть ее, но он лишь усилил хватку. Ее ладонь и пальцы обожгли его холодную кожу. И при этом прикосновении Даал вновь ощутил ту заполнившую ее пустоту. Только вот теперь эта пустота не имела над ним никакой власти. Никс была слишком слаба. Он мог легко сопротивляться этому неумолимому притяжению.

И все же знал, что ей нужна его сила – то немногое, что у него еще оставалось. И он отдавал ее добровольно. Это не требовало абсолютно никаких усилий. Даал просто позволял этой силе перетекать в нее, как будто наполнял ведро. Никс тихонько ахнула, содрогнувшись всем телом. Шаг ее стал тверже, дыхание менее прерывистым.

Она подняла на него взгляд – благодарный, но все еще немного испуганный.

Пока они шли, эта неведомая сущность передавалась между ними в обе стороны, теперь поделенная на двоих, а не украденная, – будто теплая вода, переливающаяся взад и вперед. Но это было еще не все, что слилось воедино.