Над площадью вдруг показался летучий корабль-быстроходник. Потом еще один. Их кормовые двери были откинуты. Из их трюмов и с палуб посыпались человеческие фигурки, за спинами у которых с хлопками распахивались перепончатые крылья. Гвардейцы, числом с полсотни, сквозь дым и крики заскользили вниз.
Тазар понял, что единственная надежда – бежать, а затем собрать оставшиеся силы. Схватив висящий у него на шее костяной свисток, он несколько раз резко дунул в него, подавая сигнал к отступлению. Этот пронзительный свист привлек внимание Алтеи. Она кивнула ему и взмахом руки увлекла собравшихся вокруг нее в лабиринт окружающих площадь улиц.
Тазар побежал в противоположном направлении.
Когда по городу разнесся звон второго утреннего колокола, Тазар спешил по какому-то темному переулку, в котором воняло дерьмом и застарелой мочой – и не только от крыс, которые разбегались с его пути. К счастью, он не так хорошо чувствовал запахи – из обеих ноздрей у него текла кровь вперемешку с соплями.
Тазар прижимал к переносице тряпку, пытаясь остановить поток крови от удара Джамельша. И все же по-прежнему ощущал на губах ее вкус – железистую горечь, напоминающую о недавнем предательстве.
Той же тряпкой он уже стер белую краску, пролегшую полосой по глазам от виска до виска, и переоделся в украденный балахон биор-га с вуалью, чтобы еще больше скрыть свои черты. Пока Тазар продвигался по Кисалимри, по улицам уже рыскали охотники – некоторые в доспехах, другие более скрытно. Даже переодетому, ему пришлось убить троих, чтобы добраться до этого переулка.
Наконец он бросился к ничем не помеченной двери и постучал в нее условным стуком.
В занозистом дереве открылась дырка от сучка, за которой появился чей-то глаз. Тазар сорвал с себя шапочку с вуалью, открыв лицо, после чего услышал скрежет поднимаемого засова. Дверь распахнулась ровно настолько, чтобы он смог быстро протиснуться внутрь. Хмуро посмотрев на него, дородная матрона в заляпанном фартуке и с растрепанными седыми волосами повела его по совершенно темному коридору, в конце которого мерцал огонь.
До Тазара доносились тихие голоса, пока кто-то не шикнул на остальных, заставляя всех замолчать.
Пройдя до конца коридора, он обнаружил дюжину фигур, столпившихся в маленькой комнатке. Несколько человек грели руки у небольшого очага с краснеющими в нем углями. Все были в синяках, в крови и явно раздосадованы. У одного было ужасно обожжено лицо, наполовину скрытое повязкой. Самая высокая из фигур протолкалась сквозь толпу и быстро направилась к нему.
– Алтея… – выдохнул Тазар.
Его первая заместительница обняла его.
– Слава всем богам, – прошептала она ему на ухо, прежде чем отстраниться, держа его на расстоянии вытянутой руки и приглядываясь к тому, что осталось от его носа. – Тебе понадобится целитель.
– С этим можно подождать. Даже это убежище может недолго оставаться безопасным.
Алтея нахмурилась:
– Почему?
Тазар рассказал ей о нападении Джамельша и о том, как тот заманил их в засаду ложным обещанием золота.
– Неизвестно, рассказал ли Джамельш имперским и о наших тайных убежищах, – с тревогой в голосе закончил он, оглядывая комнату.
– У нас их десятки, – отозвалась Алтея. – Нам просто повезло, что мы оба оказались именно в этом.
Тазар слегка улыбнулся ей, ощутив резкую боль в носу.
– Не такое уж это и везение. Просто самое близкое место.
– Верно, но если ты прав насчет того, что Джамельш выдал наши секреты, то гвардейцы первым делом заявились бы именно сюда. Поскольку их так и не видно, то можно не переживать.
Он похлопал Алтею по плечу, в очередной раз оценив ее практичный ум. Но она тут же добавила, пожав плечами:
– Если только они не ждут, пока не соберется еще больше наших, прежде чем напасть.
Тазар застонал. Иногда его правая рука бывала чересчур уж умна.
Лихорадочный стук, эхом донесшийся от двери в переулок, заставил их умолкнуть. Набитый код был правильным.
«Но что, если Джамельш выдал и его?»
Тазар услышал, как открылась дверь, а затем приглушенные голоса. Из коридора донеслись торопливые шаги. Он выхватил свой палаш, вняв опасениям Алтеи, но, похоже, посетитель был один.
В комнату ворвался какой-то подросток, слишком юный даже для пушка на подбородке – вспотевший и раскрасневшийся. Поспешно обведя свой левый глаз большим и указательным пальцами в тайном приветствии Шайн’ра, он вгляделся в лица присутствующих в комнате.
– Тазар хи Маар? – спросил подросток.
Тот склонил голову к Алтее.
– Ты его знаешь? – прошептал он.
Она покачала головой.
Обожженный мужчина слегка приподнялся, припадая на ногу.
– Это сын Башаара. Из пятой четверки боевой группы Кулака.
Мальчишка кивнул головой, подтверждая эти слова, и ткнул себя в грудь.
– Иллиас, – сказал он, назвав свое имя.
Заметно успокоившись, Тазар подошел ближе.
– Чего тебе надо, Иллиас? Почему ты так ворвался сюда?
Подросток протянул ему запечатанную с концов трубку, с которой свисало несколько шнурков – сбруя почтовой вороны.
– Мне велели передать это Тазару хи Маару.
– Кто велел? – спросила Алтея.
Иллиас сглотнул:
– Я не знаю. Какой-то чужеземец. Он заплатил мне серебряную эйри за доставку. Сказал, что он друг Кулака. И что перехватил сообщение, отправленное почтовой вороной в «Попранную Розу». Сказал, что Тазару обязательно надо его прочесть.
Тот с подозрением протянул ладонь:
– Я Тазар.
Мальчишка с сомнением посмотрел на него.
– Он не лжет, – буркнул подростку обожженный мужчина.
Иллиас не решился подойти ближе – наверное, потому, что Тазар все еще держал в руке свой палаш. Однако все-таки протянул руку и бросил трубку тому в ладонь.
Но Алтея не позволила Тазару сразу прочитать послание.
– Иллиас, а как ты узнал, что нужно прийти именно сюда? Именно в это убежище?
Мальчишка пожал плечами:
– Чужеземец сказал мне, что Тазар будет здесь.
Алтея бросила взгляд на Тазара, нахмурив брови, а затем опять повернулась к мальчишке:
– Иллиас, а как выглядел этот человек?
– Как и большинство чужеземцев… С бледной кожей. Довольно пожилой, с красным носом, как у пьяницы. – Он откинул со лба упавшую на глаза черную прядь. – И с волосами как сухая солома.
Алтея повернулась к Тазару:
– Ты знаешь кого-нибудь похожего?
Тот медленно покачал головой:
– И все-таки давайте посмотрим, чем этот «друг Кулака» желает поделиться с нами.
Откупорив трубку, Тазар вытряхнул из нее маленький свиток из непромокаемого пергамента. Послание уже кто-то прочел, поскольку восковая печать была сломана. Когда он вновь собрал ее, на ней и вправду оказался виден пятилепестковый бутон «Попранной Розы».
Тазар развернул свиток, зажав его между пальцами, и пробежался глазами по аккуратным строчкам текста. И в этот момент все тело у него похолодело, а дыхание перехватило в горле.
– Что там говорится? – спросила Алтея.
– Эта… Эта записка, датированная вчерашним днем, отправлена теми, кто похитил сына и дочь императора! Там сказано, что скоро они пересекут Уступ и направятся в Мальгард.
– Но в этом же нет никакого смысла… – недоуменно произнесла она. – По всем слухам, похитители сразу же направились на север, в Халендию.
– Но вдруг это не так?
Алтея покачала головой:
– Наверняка это какая-то уловка – чтобы заманить нас в очередную засаду.
Тазар не был настолько в этом уверен.
– Я видел, как императорский стрелокрыл улетел в том же направлении.
– Верно – чтобы Маккар мог посоветоваться со своим Ораклом. Теперь об этом знает весь город.
– Но что, если это просто отговорка? Вдруг он направляется на встречу с этими похитителями, чтобы забрать сына и дочь?
Тазар представил себе Аалийю – ее презрительно сжатые губы и глаза, горящие негодующим огнем. Пару дней назад ему не удалось заполучить ее, в то время как у кого-то другого это все-таки вышло. Он вспомнил, как халендийский принц сорвал устроенную Кулаком засаду. Тогда Тазар был уверен, что этот ублюдок защищал Аалийю, но теперь все стало ясно. Принц просто прикрывал свой собственный заговор с целью похитить ее чуть позже.
Мастерский удар, заслуживающий уважения.
Тем не менее кулак Тазара крепко сжал рукоять палаша. Если принц Канте и вправду настолько хитер, не мог ли он направиться не на север, как все ожидали, а на юг?
Тазар знал ответ.
«Конечно же мог».
Алтея коснулась его плеча:
– Тазар?
– Собери все наши силы – тех, кто еще может держаться на ногах, – для небольшого путешествия.
– Зачем?
– Мы направляемся в Казен.
– Но…
Он поднял руку, не терпя возражений и с каждым ударом сердца обретая все большую уверенность. Император был сейчас там, причем лишь с весьма скудным эскортом. Тазар потер свой заросший щетиной подбородок, обдумывая варианты. Кисалимри стал для Кулака слишком опасен. Уцелевших бойцов не хватит, чтобы чего-нибудь тут добиться. Но если отправиться в Казен…
«Никто не ожидает увидеть Кулак так далеко от Вечного города».
Он вновь представил себе Просветленную Розу Имри-Ка. Аалийя будет стоить дороже всего того золота, которое они сегодня потеряли.
Хотя его амбиции были куда как грандиознее.
Тазар схватил Алтею за руку, пытаясь разделить с ней свой пыл.
– Ни в коем случае нельзя упускать такую возможность – отомстить за тех, кто был сегодня убит, и нанести удар в самое сердце империи!
И все же об одной последней перспективе он умолчал.
«А еще это шанс прихлопнуть этого выскочку – халендийского принца».
Часть IXСновидцы глубин
Мы окропляем наших усопших чернилами каракатицы:
– чтобы Глубь узнала о нашей потере;
– чтобы поделиться историей, подошедшей к концу.
Мы отдаем наши тела морю: