Рами поймал его взгляд и, видно, прочитал его мысли.
– Впрочем, это не значит, что я все еще не злюсь на тебя.
– Понимаю.
– И, возможно, мне придется выражать свой гнев более решительно, когда рядом Аалийя. Меньшего она и не ожидает.
– По-другому я себе и не представляю.
Рами кивнул. Уладив этот вопрос, принц затронул другой, приподняв бровь в сторону Канте:
– Так что там у тебя с Касстой?
– Ничего, – выпалил тот, застигнутый врасплох. А затем понизил голос: – Она едва ли знает о моем существовании.
Рами уклончиво хмыкнул:
– Очень жаль… Я уже представлял, как вы оба делите со мной постель. Интересно, предложил бы я такое, когда…
Канте схватил его за руку:
– Пожалуйста, не надо! Я видел, как она упражнялась со своими ножами. Никто из нас не останется в живых.
– Если кому-то предстоит умереть, я мог бы придумать способ и похуже.
Канте в ужасе посмотрел на него. Рами толкнул его локтем:
– Или это можем быть просто мы с тобой в постели. Это тоже меня вполне устроило бы.
Канте вздохнул и покачал головой, уже гадая, действительно ли дружба стоит всех этих хлопот.
Группа продолжила долгий обратный путь по лабиринту. Возвращение оказалось еще более тяжелым, поскольку дно туннеля все время поднималось вверх. Однако продвигались они быстрее. Обратный путь был заранее помечен. На развилках больше не было никаких сомнений. Но, что еще более важно, скала под ногами больше не содрогалась.
Казалось, прошла целая вечность, прежде чем из-за зазубренного угла туннеля проглянул далекий отблеск солнечного света. Канте с облегчением выдохнул. «Наконец-то!» Пока он вместе с остальными огибал этот угол, характер этого света становился все яснее. Почему-то он мерцал и танцевал вдоль стен туннеля.
– Это что, дым? – спросил вдруг Фрелль, наморщив нос.
Канте тоже это почувствовал. Сквозь вездесущую вонь серы и вправду пробивался запах дыма. Пахло как от раскаленного очага, только с каким-то кисловатым привкусом.
Опасаясь худшего, все бросились вперед.
Когда они одолели последний участок туннеля, дым еще больше сгустился. До них донесся глухой рев. Отчаянно нуждаясь в ответе, опасаясь за «Квисл» и его экипаж, они прибавили ходу. Но Рами не дал им выйти.
– Сначала хватайте свои факелы и будьте наготове.
Канте почти забыл о тучах личчин снаружи. Подхватив с земли два факела, он последовал за остальными. Дым теперь уже душил его, щипал глаза. Оглушительный рев впереди дополнился хрустом и треском – словно какое-то огромное чудище щелкало там зубами, поджидая их. Тем не менее никто не замедлил шаг.
Добравшись до входа в туннель, они вскарабкались на плоский валун, чтобы лучше разглядеть обстановку. Канте лишь ахнул при виде открывшегося перед ним зрелища. Лес нафтовых сосен по соседству был полностью охвачен огнем. Языки пламени вздымались высоко ввысь, выстреливая дым далеко в небо. Деревья с громким треском взрывались, когда воспламенялся их горючий сок.
– Где крылатка? – крикнул Пратик, перекрывая рев огня.
Канте уже заметил, что корабль исчез.
– Наверное, они сбежали от пожара.
– Ничего себе! – воскликнул Шут, потрясенно хлопнув себя по голове. – Где же наша клятая леталка, которая вывезет нас из этого котла с кипящей мочой?
Словно услышав его, над утесом пронеслась большая тень, появившись в поле зрения наверху. Все подняли головы. Корабль был окутан дымом. Крылатка, должно быть, кружила неподалеку, ожидая их возвращения и держась подальше от пламени. Но, по крайней мере, пожар прогнал из этого места тучи личчин.
Канте взмахнул обоими факелами, пытаясь подать сигнал кораблю. Касста дернула его за руки, опуская их вниз:
– Это не «Квисл»!
– Что?!
Когда дым на миг рассеялся, позволяя получше разглядеть корабль, принц увидел, что она права. Киль у того был вдвое длиннее, а корпус втрое шире. Из его многочисленных горелок вырывалось пламя. Когда он полностью перевалил через край утеса, на его плоской корме отчетливо показалась пара скрещенных золотых мечей – герб Клаша.
– Это имперская боевая баржа! – с ноткой ужаса произнес Рами.
Что-то звякнуло о валуны впереди них – достаточно резко, чтобы перекрыть рев пожара. Шут охнул и опустился на колено, дотронувшись до оперенного конца короткой арбалетной стрелы, торчащей у него из бедра. Еще одна пронзила его левое ухо – брызнула кровь, и он с болезненным стоном завалился на бок.
Рами махнул всем рукой.
– Ложись! На живот! – закричал он, хотя и не в гневе, а в страхе.
Канте бросился ничком, выбив воздух из легких.
Как только все остальные тоже повиновались, Рами шагнул вперед, подняв руки и громко крича в небо:
– Я принц Рами им Хэшан! Четвертый сын Его Блистательности императора Маккара ка Хэшана! Мои похитители подчинились!
Канте чуть приподнял голову, чтобы осмотреться.
Среди валунов и по обе стороны от них зашевелились какие-то тени. С палубы корабля над головой посыпались вооруженные воины, за спинами у которых сразу же широко распахивались перепончатые крылья.
Они устремились вниз, спеша обезопасить венценосную особу.
Канте посмотрел туда, где они оставили «Квисл».
«Куда девалась крылатка? И как имперские войска нашли нас?»
Он опасался худшего.
«Либо это Ллира предала нас, либо среди нас все это время был шпион».
Часть XIПриливы ушедших веков
Жизни усопших подходят к концу лишь тогда, когда о них забывают. Лишь память о жизни, передаваемая из одного века в другой, есть единственный истинный источник бессмертия. Да пусть вовек не иссякнет сей источник живительный и для тебя самого!
Глава 51
В полном отчаянии, с колотящимся сердцем, Грейлин метался от одного борта ялика к другому, всматриваясь в темные воды. Но там не было никаких признаков Никс или Даала. Образ дочери Марайны, которую утаскивают с лодки, опутав цепкими щупальцами, опалил его разум. Хотя это было всего пару вдохов назад, он знал, что должен что-то сделать.
Грейлин вытащил свой меч, приготовившись нырнуть в море – утонуть, если придется.
«Однажды я уже потерял ее в болотах Мирра. Я не потеряю ее еще раз!»
– Кто-то движется сюда, – предостерегла Шийя с кормы.
Грейлин еще ниже склонился над волнами, пытаясь понять, что так насторожило бронзовую женщину.
– Не оттуда. – Шийя указала на далекое сияние Кефты.
Он ничего не видел – до тех пор, пока сквозь туман не забрезжил более близкий отблеск пламени. Над водой зловещим эхом разносились голоса, зовущие их. И хотя слова были произнесены на пантеанском, в них явственно звучали угроза и гнев. Из тумана медленно проступили очертания баржи Рифового Фарера, освещенной факелами. По бокам от нее двигались лодки поменьше.
«Они нашли нас… Как-то прознали, что мы здесь».
Грейлин знал про указ, запрещающий тревожить Сновидцев. Даже просто находиться в этих водах было достаточно опасно, но любая попытка добраться до ошкапиров внизу каралась смертью.
Рыцарь придвинулся к Шийе.
– Прыгай за борт! Уходи на глубину! Попробуй найти их!
Шийя никак не подтвердила, что услышала этот приказ. Просто перешагнула через борт и провалилась вниз, исчезнув в темных глубинах, словно бронзовый якорь. Грейлин надеялся, что она сможет осмотреть морское дно и каким-то образом найти и освободить Никс и Даала.
Но будет ли этого достаточно?
Наблюдая за приближающейся сквозь туман баржей, Грейлин поймал себя на том, что затаил дыхание. Как долго Никс сумеет делать то же самое? Вскоре ему пришлось хватать воздух ртом, получив ответ.
И все же он отказывался терять надежду.
Когда баржа поравнялась с ним, другие лодки разошлись по сторонам, обыскивая море в тумане. Супруга Рифового Фарера, Улария, перешла на нос баржи и нависла над Грейлином. Ее изумрудные глаза горели яростным огнем.
Позади нее стояли с десяток мужчин в кожаных доспехах, угрожающе нацелив на рыцаря трезубцы с серебряными наконечниками.
Грейлин понял, что все еще держит меч в руке, и быстро вложил его в ножны, лихорадочно пытаясь придумать какое-то объяснение тому, почему он один в этих водах, и ухватился за первое, что имело хоть какой-то смысл.
– Почему ты мешаешь моим молитвам? – запинаясь, выпалил он, безмолвно добавляя настоящую мольбу к богам: «Только бы Улария не стала свидетелем того, как Шийя прыгнула за борт!»
Женщина нахмурилась, и ее прищуренный взгляд скользнул по воде.
– А где остальные?
– В каком это смысле где? Я оставил всех в Кефте. – Грейлин наконец позволил своей панике прорваться наружу. – С ними что-то случилось?
– Твои люди были замечены со скал над Кефтой. На борту ялика, движущегося в этом направлении. – Улария оглянулась на зарево города. – Я приказала своей личной охране прочесать поминальную территорию. Никого из твоих спутников найти не удалось.
Рыцарь покачал головой:
– Я не могу этого объяснить. Наверное, они искали какое-нибудь тихое место для отдыха… Это был долгий день. После стольких смертей я пришел сюда, чтобы немного поразмыслить в одиночестве. Это место показалось мне намоленным и священным.
– Тебе нельзя здесь находиться, – предостерегающе произнесла Улария. – Это наше священное море!
Грейлин глубоко вздохнул, стараясь не смотреть на окружающие их воды; сердце у него по-прежнему билось где-то в горле. Он вспомнил объяснения Мерика, что супруга Рифового Фарера была одной из трех ниссианок, обладающих даром сохранять историю Приюта и живущего здесь народа. Говорили, что этот талант был дарован первой из сестер, общавшейся со Сновидцами.
«Неудивительно, что она так взбешена этим вторжением».
– Я не хотел проявить неуважение! – взмолился он. – Я здесь лишь ради тихих размышлений и молитвы!