– Спасибо, – кивнул я. – На этом вопросы все. Я вижу, что вы действительно устали.
Я пошел к двери, а он даже не попытался встать со своего стула и проводить меня. Когда я был уже у дверей, я повернулся, чтобы взглянуть на него еще раз.
– Знаете что, Вилли? Об этой девушке – Луизе Ламонт, о которой вы даже не слышали?
– Да?
– У нее есть сестра Пэтти, о которой вы тоже ничего не слышали. Но Пэтти слышала о вас. Она даже видела вас в квартире Луизы и считает, что вы оказываете плохое влияние на нее – вы слишком стары для нее и все такое прочее.
– Она ошибается, – напряженно ответил он.
– Я это узнаю, – сказал я с большей уверенностью, чем чувствовал на самом деле. – По моему мнению, эта картина слишком похожа на Луизу, чтобы быть простым совпадением, и я считаю вас тем самым мастером, который сделал подделку примерно одновременно с оригинальной диадемой. Затем вы заставили Луизу заменить ее, когда она надела ее для рекламных съемок. Что вы скажете на это?
– Это, конечно, ерунда, – огрызнулся он. – Ваш ум подвержен самым абсурдным фантазиям, мистер Бойд!
– Может быть, – согласился я. – Сейчас я решил проверить все это с живой версией вашей фантазии на стене.
Во время поездки через город к месту жительства Луизы Ламонт у меня было достаточно времени, чтобы обдумать некую теорию. Выглядела она чудесной, действительно чудесной, и это было единственным, что меня беспокоило. Она казалась чертовски простой и доступной. В реальной жизни так не бывает, как сказал парень, когда его девушка выиграла конкурс "Мисс Вселенная" и предложила ему сотню штук, лишь бы он женился на ней.
Минут через тридцать после свидания с Вилли Байерсом я стоял перед дверью в квартиру Луизы Ламонт с пальцем, прилипшим к звонку. Или ее не было, или ей не нужна была компания. Я уже готов был отказаться от своего намерения и пойти купить себе выпить, когда заметил, что дверь приоткрыта. Я нажал на нее ладонью, и она легко распахнулась.
Гостиная оказалась пуста – Пит, видимо, все же пришел в себя, – но у меня создалось неприятное ощущение, будто кто-то там присутствовал, и довольно близко от меня. Я пару раз окликнул Луизу, но ответа не получил. Его не последовало и тогда, когда я постучал в дверь спальни. Спальня тоже оказалась пустой.
Прозрачное нейлоновое белье и чулки были аккуратно разложены на кровати – бери и надевай. Неимоверное изобилие косметики заполняло столик перед зеркалом – только руку протянуть. Из ванной комнаты доносился монотонный шум бегущей воды, который объяснял все. Секунд пять я прикидывал, не стоит ли подождать, пока Луиза выйдет из душа, прикрытая лишь смущением при виде неожиданного гостя, но потом сообразил, что ее реакцию невозможно предугадать. Если бы она закричала достаточно громко, меня могли бы выбросить из здания прежде, чем я успел даже упомянуть имя Вилли Байерса.
Поэтому я вежливо постучал в дверь ванной комнаты и подождал. Никакой реакции. Я постучал еще раз, уже громче, потом загрохотал и завопил во все горло, и вновь никакого ответа. Поскольку в голову мне пришли те же мысли, что и Пэтти Ламонт, в ровном звуке душа мне почудилось нечто зловещее. Луизе нужно было быть глухой, чтобы не услышать весь тот шум, который я производил, а я знал, что глухой она не была. Так что или она вышла, забыв по рассеянности выключить душ, или находилась внутри, но по какой-то причине не могла ответить. И я дернул дверную ручку – она повернулась.
Через пять секунд я нашел Луизу Ламонт. Она действительно была в душе – она в нем сидела, раскинув ноги и опираясь спиной на плитку стены, а на нее обрушивался каскад теплой воды. Мокрые длинные белокурые волосы облепили голову Луизы, придавая ей вид детской невинности. Рот был открыт, а кровь все еще текла вялой струей из страшной черной дыры во лбу.
На ее голову была натянута сверкающая бриллиантовая диадема, хрустальная красота которой представляла собой жуткий контраст с теплыми и живыми красками зрело округленного женского тела. В своей обнаженности она выглядела бы ожившей картиной Байерса, если бы не пулевое отверстие во лбу.
Я завернул краны и вышел из душа. Ванная комната – отвратительное место для умирания. В этой блестящей стерильной чистоте все чертовски гигиенично.
Мы сидели в гостиной квартиры Луизы Ламонт и пялились друг на друга.
– Мне следовало бы это предугадать, – тягостно проговорил лейтенант Шелл. – Мне следовало бы показаться психиатру прежде, чем советовать Ильмо нанять тебя. Мне следовало бы помнить тот последний раз, когда в первый же день твоего появления в Санто-Байя трупы пошли навалом. А тебе следовало поменять название "Предприятие Бойда" на "Объединение трупов"!
"Не время спорить с лейтенантом", – подумал я. Поэтому тактично попытался сменить тему и спросил:
– Кто бы мог убить ее, как ты думаешь?
– По-моему, ты застал ее в душе, и она тут же застрелилась. – Шелл смотрел на меня хмуро и недоброжелательно. – Для любой уважающей себя дамочки Бойд выглядит страшнее смерти!
– Благодарю вас, лейтенант, – горько сказал я. – Я нашел для вас тело, пока оно было еще теплым, и получаю оскорбления вместо благодарности!
– Ты получишь больше, чем это, если я смогу сделать по-своему, – проворчал он, – предъявить, например, обвинение в убийстве.
– Во всяком случае, – радостно сообщил я ему, – тебе незачем опасаться появления новых трупов – вместе с Луизой я нашел диадему. Теперь я перестану докучать тебе, как только Ильмо вручит мне свой чек.
– Может быть, это я тоже смогу навесить на тебя, – пробормотал он. – Получение вознаграждения от Ильмо можно было бы приравнять к вымогательству.
– Я известил его после того, как позвонил тебе, – небрежно бросил я. – Он здесь появится в любую минуту.
– Ты позвонил Ильмо? – Лицо Шелла потемнело как туча. – Кто, черт возьми, дал тебе право...
– Я подумал, что, если бы я этого не сделал, какой-нибудь вшивый легавый мог приписать себе находку диадемы, – разозлился я. – Я не упоминаю никаких имен, но ты и сам можешь сообразить, о ком я говорю.
Шелл не успел взорваться. Раздался стук в дверь, и тут же явился здоровенный полицейский в форме.
– Там дамочка. Говорит, что ее послал Ильмо, чтобы повидать этого Бойда, – прохрипел он. – Пропустить ее, лейтенант?
– Почему бы нет? – раздраженно сказал Шелл. – Похоже, не я, а Бойд руководит этим чертовым расследованием.
Через пару секунд в комнату вплыла рыжая Тамара О'Киф, наполнив ее духами и превратив ее в дворец султана. Она была в короткой норковой шубке, надетой на черное креповое выходное платье. На свету на ее кисти засверкала серебряная змейка, гармонирующая с серьгами, подрагивающими под ее фантастической прической, которая ночью, выглядела еще более сказочной.
Ее рыжевато-коричневые глаза обратили на озадаченное лицо лейтенанта Шелла не больше внимания, чем на обои, и вопросительно уставились на меня.
– Мистер Ильмо не смог приехать сам и попросил меня представлять его интересы, – проговорила она своим знойным голосом. – Вы действительно нашли диадему?
– Конечно, – сказал я, ощущая на себе злобный взгляд лейтенанта. – Это лейтенант Шелл, а это мисс О'Киф, лейтенант.
– Мы уже встречались, – живо ответил Шелл. – Бойд не забыл упомянуть Ильмо, что нашел диадему на голове трупа, мисс О'Киф?
Зрачки ее внезапно расширились, когда она впервые прямо взглянула на него.
– Как ужасно! Что за жуткое использование бриллиантов, лейтенант! Знала ли я труп?
– Луиза Ламонт. – Шелл пялился на нее какое-то время. – Финалистка в конкурсе красоты, проводимом компанией "Пулсайд".
– О! – Тамара задумалась на секунду. – Ну что ж, я полагаю, что это облегчает судьбу двух других финалисток, раз уж эта Ламонт не составит им конкуренции, не так ли? Могу я взглянуть на диадему?
Она расстегнула норковую шубку, небрежно сбросила ее на ближайший стул, открыла сумочку и начала в ней копаться. Глаза у меня выпучились не меньше, чем у лейтенанта. Глубокий вырез платья обнажал тугую выпуклость ее грудей, сдерживаемую лишь двумя слабыми, шириной в палец, украшенными камешками полосками.
С оцепенелым лицом Шелл вынул диадему из кармана пиджака и протянул ей. В это время Тамара извлекла из своей сумочки ювелирную лупу, вставила ее в свой глаз и тщательно и профессионально изучила ее. Это заняло у нее мучительно долгие двадцать секунд. Затем она вернула диадему Шеллу, вынула лупу и бросила в сумочку, закрыв ее звучным и решительным щелчком.
– Вы так шутите? – холодно бросила она. – Мистеру Бойду наверняка это показалось забавным.
– Чего? – раскрыл рот Шелл. – О чем, черт возьми, вы говорите?
– Мистер Ильмо понял, что вы нашли настоящую диадему, – сказала она стальным голосом, глядя на меня так, словно у меня выросла другая голова.
– А это что – мираж? – проквакал я.
– В свинячьем глазу, – неэлегантно выразилась она. – Это – стекляшка.
– С ума вы сошли! – проревел Шелл. – Стеклянная подделка заперта в сейфе в полицейском участке со дня совершения кражи.
– Тогда я поздравляю вас обоих, – снизошла она до нас. – Теперь у вас две подделки.
– Вы в этом уверены? – спросил Шелл.
– Я-то уверена, – огрызнулась она. – Если у вас есть какие-либо сомнения, вы сможете их проверить с мистером Ильмо, но только завтра.
Она надела свою норковую шубку и тщательно ее застегнула.
– Могу ли я вам подсказать кое-что, лейтенант? В следующий раз, когда мистер Бойд подумает, что он нашел настоящую диадему, не пытайтесь проверить это, просто пошлите пару здоровых мужиков со смирительной рубашкой. Спокойной ночи.
Она вышла из комнаты удивительной покачивающейся походкой, которая в этот раз меня даже не возбудила. Дверь за ней захлопнулась с шумом.
– Две стеклянные имитации? – беспомощно посмотрел на меня Шелл.
– Труп, по крайней мере, был реальным, – ответил я в попытке утешить его. Но судя по выражению его лица, когда он артикулировал, хоть и беззвучно, коротенькие словечки, я понял, что совсем ему не помог.